Переменная

      — Диаспро, а разве твоя сестра идёт с нами? — удивлённо приподняв бровь, вопросил Скай. Да, твоё высочество, я иду с вами, ибо кто-то должен выполнять функции надзирателя. Охрана-то будет держаться на расстоянии и тактично отводить глаза.       — Да, Скай, Армель идёт с нами. Разве ты против? — в тон ему отозвалась сестра.       Месяц назад родители доставили меня на Эраклион со шпионской миссией: надо было разузнать, хорошо ли Диаспро живёт, не забывает ли настоящую семью. Поведение Ская также нуждалось в контроле. Сегодня как раз был тридцать первый день моей слежки. Я подозревала, что четырнадцатилетнему принцу моя деятельность будет не слишком по душе, но угрызений совести из-за его дискомфорта не испытывала. Диаспро даже была рада такому ходу событий: в моём присутствии Скай намного меньше внимания уделял своим ратным подвигам, а своей собеседнице — больше. Меня он частенько показательно игнорировал.       Это ведь он ещё не знал, какую подрывную деятельность я развернула дома. Началось всё давно, на следующий же после их помолвки день. Тогда я засыпала родителей вопросами о будущем Диаспро. Волнение моё было натурально, а потому через какое-то время передалось маме и папе. В десять лет я вещала отцу о якобы прочитанной мною сказке, где прекрасный принц очень любил свою прекрасную принцессу, долго добивался её, а через некоторое время, после того как женился на возлюбленной, начал изменять ей с одной из фрейлин жены и потом вообще бросил законную супругу и женился на фрейлине — прекрасная принцесса осталась не у дел. Чуть позже эту же «сказку» я поведала и маме. Кажется, родители после этого ещё неделю ходили крайне задумчивые. Апогеем моей революционной борьбы стало упоминание брачного контракта. Совсем недавно, около трёх месяцев назад, принц Скай весьма неудачно (для него самого, естественно) сблизился с эраклионской графиней Лазури*, а Диаспро как раз была в отъезде. Фетиш у него на рыжих, что ли? В любом случае журналисты раздули из мухи даже не слона, а целого динозавра: газеты пестрели заголовками по типу «Свадьба века отменяется!», «Любовь зла: трагическое расставание самой красивой пары» и «Только у нас! Читайте свежие новости о новой избраннице принца Ская».       О-о, что тогда началось! Ская ругали наши родители, Ская ругали его родители, придворные и жители обеих планет тоже ругали Ская, и даже его собственная собака смотрела на принца с укоризной. Диаспро полдня прорыдала, а потом решила, что такой человек не стоит её слёз, и пошла проводить давно запланированную реформу образования в Авеннире. Результатом стали приём в школы магии учащихся любого социального положения и больная щека Ская — ну не сдержалась сестра, когда он прилетел просить прощения. Ещё двадцать шесть дней Диаспро гордо игнорировала все попытки примирения со стороны принца, но потом всё же сдалась — поверила в раскаяние жениха, хотя и продолжала хранить молчание. Спустя восемнадцать дней Диаспро изволила ответить на тридцать шестое за это время письмо Ская, газеты дали опровержение всем грязным слухам, а чуть больше месяца назад сестра снова начала видеться с принцем.       Надо сказать, что в последние несколько лет принц Скай слишком увлёкся рыцарским делом, повесив все обязанности будущего короля на невесту. Папа из-за этого снова ругался с Эрендором, ведь у Диаспро было и своё королевство, где она вынужденно не появлялась большую часть года — целых десять месяцев. Да, отпускали с Эраклиона Диаспро крайне неохотно. Как-то король Эрендор заявил, что при наличии ещё одной дочери грешно требовать будущую королеву Эраклиона заниматься делами Айсиса, когда на планете жениха ещё куча требующих решения проблем. Кажется, мы всё же пропустили момент, когда моя сестра стала собственностью Эраклиона.       Осознав, что требовать что-либо от упёртого Эрендора бессмысленно, родители приказали начать готовить к трону меня. Как будто у меня до этого проблем было мало! Конечно, в сердцах мамы и папы ещё теплилась надежда на правление Диаспро, но на всякий случай они решили принять превентивные меры, да и объединять Айсис с Эраклионом не хотелось. Ждали на Эраклионе принцессу Диаспро — получили, но вот богатства планеты эраклионцам не достанутся.       Сама Диаспро относилась к ситуации двояко: ей категорически не нравились замашки короля Эраклиона и то, что у неё нет возможности свободно перемещаться на свою родину, к своей семье. Но Диаспро была влюблена в наследника Эраклиона, причём сильно. Она стоически выносила его всё увеличивающееся нежелание править, бесконечные рассказы о мальчишеских играх, куда друзья принца настоятельно рекомендовали не брать скучную и правильную девчонку, помешанную — по их словам — на делах государства. Она старательно радовалась успехам Ская на тренировках, как своим собственным, начала меньше спать только ради того, чтобы выучиться боевым искусствам и больше времени проводить с женихом в спаррингах. И к тому моменту, как я приехала на Эраклион, меня встретила бледная тень моей прежней сестры. Как по мне, она слишком быстро простила своего засранца — иного слова я подобрать не смогла, хотя старалась. Похоже, действительно любила. Нет, всё-таки мне её решительно не понять.       Из воспоминаний в реальность меня вернуло довольно-таки болезненное столкновение с чьей-то спиной. Как выяснилось, я врезалась в Ская, который опять недовольно на меня взглянул. Ну да, я ведь держалась чуть позади, чтобы иметь лучший обзор на действия принца по отношению к моей сестре. А теперь, когда они так резко остановились, я по инерции впечаталась в объект надзора. Выглянув из-за спины Ская, я узрела причину нашей остановки: напротив, в паре метров от нас, находился герцог Торен, двоюродный брат Ская, с друзьями. Память выдала на Торена микроскопическое досье, состоявшее всего из трёх фактов: один раз накосячил в детстве, помогал Блум, женился на воскресшей Дафне. От Диаспро я знала, что у наследника Эраклиона действительно напряжённые отношения с кузеном, но не только из-за того приснопамятного «побега с поля боя». Чуть ли не половина эраклионского дворянства выдвигала кандидатуру Торена на должность короля. Пока об этом говорили мало и очень осторожно, но вот я бы на месте кронпринца прислушалась к народным настроениям и уделила больше времени своим прямым обязанностям.       — Какие люди, — протянул Торен, — неужели леди Диаспро наконец-таки простила тебя, а, кузен? — герцог, безусловно, шёл на конфликт.       — К твоему сведению, да. У Диаспро доброе сердце, — отозвался Скай, самыми честными и преданными глазами посмотрев на невесту. Диа на это лишь фыркнула.       — Добрый день, лорд Торен, — решила побыть вежливой я. — Как ваше поступление в академию Малакой? — спасибо сестре за предоставленную информацию: будущих паладинов, в отличие от специалистов, начинали готовить с четырнадцати лет, что тоже являлось пунктом в соревновании Ская и Торена. Однако наследник Эраклиона желал учиться исключительно в Красном Фонтане, считая эту школу самой лучшей.       — О, принцесса Армель, вы тоже здесь? Я вас не заметил, — с насмешкой промолвил Торен. Впрочем, я действительно не обладала высоким ростом и была загорожена Скаем, так что обижаться на правду было бы глупо.       — А вас, герцог, разве не учили манерам? Иначе как объяснить ваше пренебрежение по отношению к леди? — невинно вопросила Диаспро. У неё не было абсолютно никаких претензий к Торену лично, но сестра терпеть не могла, когда задевали или трогали то, что она считала своим. А меня Диаспро считала своей семьёй и лучшей подругой по совместительству.       Торен на это лишь закатил глаза и безукоризненно вежливо произнёс:       — Я глубоко сожалею, что меня неправильно поняли, многоуважаемая леди Диаспро, — почему-то к сестре он всегда обращался исключительно «леди», — и я приношу свои искренние извинения кронпринцессе Армель Реальгар, — искренность в его словах как раз таки отсутствовала. Но вот что он хотел сказать этой «кронпринцессой»? Неужели провоцировал нашу с Диаспро ссору?       — Что вы имеете в виду, герцог Торен? — осведомилась Диаспро, опасно прищурившись. — Неужто вы пытаетесь сказать, что я потеряла право наследования престола Айсиса?! — продолжала она уже с ледяным бешенством в голосе, но всё ещё не переходя на крик.       — Вы опять неверно интерпретировали мои слова, леди Диаспро, — обворожительно улыбнулся вносящий смуту субъект, — я всего лишь сделал вывод из публично доступной информации. А вообще, я собирался пригласить вас на карнавал в честь Лугнасада**, — резко сменил тему Торен.       Обстановка накалилась ещё больше, ибо приглашать чужую невесту (а адресовал свои слова Торен именно Диаспро) кузен Ская не имел никакого права. Принц тоже это мгновенно понял, как-то весь сразу покраснел (неужели от ревности?) и уже открыл рот, чтобы дать достойный наследника Эраклиона ответ, но его опередила молчавшая доселе «свита» герцога.       — О, праздник — это так прекрасно! — восторженно заявила Дженни***, единственная девушка в терцете Торена и наследница одного из древних родов Эраклиона, более всего поддерживающих герцога. Ходили слухи, что её прочат в королевы при монархе Торене. — Представляете, я буду там петь!       Я ещё ни разу не слышала, как поёт Дженни (что, в общем-то, не удивительно), но я уже была ей благодарна: одним своим высказыванием она сумела подавить назревающий скандал.       — Совершенно верно, красавица, — подметил Доради***, который вот уже второй месяц (согласно всё тем же слухам) рьяно ухаживал за Дженни. Ну или пытался. — Уверен на все сто, там будет очень весело!       — Это праздник для простолюдинов, на котором нам не позволено веселиться. Вы действительно хотите туда пойти? — что-то всегда остаётся неизменным. Вот и эта черта характера моей сестры оказалась неискоренима.       — Диаспро, те люди не отличаются от нас: у них тоже есть две руки, две ноги, голова и другие части тела. Что плохого в том, чтобы пойти на карнавал? — это была чуть ли не единственная тема, где наши с ней взгляды расходились, но я не оставляла попыток переубедить сестру.       — Не думал, что скажу это, но я согласен и с Армель, и с Тореном, — поддержал Скай.       — Вы не услышали меня. Я не имела в виду, что праздник плох или что пребывание в толпе горожан ниже моего достоинства. Я лишь хотела напомнить тебе, Скай, что в этот день запланирована встреча со столичной администрацией, где они опять будут просить увеличить финансирование. Между прочим, присутствие Торена тоже необходимо, — на выдохе объяснила Диаспро. — Я не могу справиться со всем этим одна, когда вы бездельничаете!       — Ты всегда можешь рассчитывать на меня, — я положила руку на плечо Диаспро, — вместе мы всё успеем и пойдём на карнавал.       Кажется, мои слова подействовали, и присутствующая местная аристократия дружно устыдилась. По крайней мере, Скай пообещал всенепременно быть, и Торен буркнул нечто согласное. Идентифицировать неопределённое мотание голов Доради и Дженни как положительное или отрицательное мне не удалось.       Конфронтация полностью сошла на нет, и дальнейший путь мы продолжили уже единой компанией из шести человек. В таком составе мы и преодолели полгорода, дойдя до побережья. Я всегда любила море, эту кобальтовую синь, простирающуюся до самого горизонта и сливающуюся вдали с небом. Солнце уже не светило так ярко, поэтому тепловой удар мы, залюбовавшиеся пейзажем, получить не рисковали. Здесь, на возвышающейся над морем скале, всё пережитое казалось мелочным, совсем не важным. Оставался только этот захватывающий дух простор, бьющий в лицо ветер, приносящий с собой солёные брызги, и ощущение безграничной свободы.       Я вдруг поняла, что сейчас, в эту самую секунду, надо мной не имеют власти ни семейные, ни государственные проблемы. Я была независима так, как не была даже в прошлой жизни. Видимо, подобное настроение овладело не одной мной, потому что, повернувшись, я заметила точно такие же восхищённые лица. Все мы смотрели на эти бескрайние просторы и ощущали себя исключительно самими собой. Не было больше масок, социальных ролей и предначертанных кем-то другим путей. Наверное, это и есть одна из величайших ценностей — чувствовать себя по-настоящему свободным.