***
Список детей со справками, которые они в Мунго прислали, список детей без справок, ага. Магглорожденные к осмотрам привычные, а для детей волшебников сделали исключение до пятого курса включительно — они прошли осмотр в Мунго или у домашних докторов. Вот шестой-седьмой курс осматривается вне зависимости от происхождения, потому что ИППП есть и у волшебников. Так, это мне на пару дней работы, но к урокам без осмотра не допущу, чего не хватало. Прививки… ладно, с этим разберемся. Режимы питания, если стол особый — с этим эльфы помогут, меню я утвердила. Альбусу это не понравилось, но кто его спрашивает? Вот и вечер, я стою и наблюдаю, отмечая про себя факультеты и возможных проблемных детей. Вошли первокурсники, Минерва поймала мой взгляд и принялась сушить детей. Очень она меня зауважала после известных событий. Рядом стоит Гиппократ, ему тоже интересно, он слушает мои комментарии. Альбус отчего-то нервничает, интере-е-есно. Я еще раз осматриваю первокурсников и замираю. На меня смотрят зеленые глаза, яркие, как трава по весне. Забыв, как дышать, я вижу перед собой, буквально в десяти шагах… Сколько я таких лиц перевидала за годы войны… Одетый, как беспризорник, мальчик смотрит на меня голодными глазами, а с его лица на меня глядит Блокада… Я думала, что такого больше никогда не увижу! Никогда-никогда! Кажется, я почти телепортировалась, оказавшись рядом с малышом, который выглядит гораздо младше своих сытых сверстников. Привычно взяв ребенка на руки, я оглянулась на Сметвика. — Срочно в Мунго! Срочно! Голос почти срывается, Гиппократ понимает, что это не шутки, обнимает нас с ребенком, и через мгновение мы стоим в холле Мунго. Теперь надо спешить, ребенок истощен, его срочно надо выпаивать, аккуратно откармливать… Кто допустил такое с ребенком? Кто посмел? Узнаю — сама придушу! Практически не думаю, дезинфицирую воспаленный шрам ребенка нашей зеленкой, отчего мальчик вскрикивает, а из шрама идет черный дым и исчезает вместе со шрамом. Гиппократ, кажется, в шоке, а мне не до него. Быстро раздеваю вялого мальчика, который пригрелся у меня на руках и, похоже, сейчас уснет, чего допускать нельзя. Я шепчу ему всякие ласковости, отмечаю дрожь и медленно зверею. Ребенка били*. Часто били. Врач такое чувствует мгновенно, это не спрячешь и никак иначе не объяснишь. Мы медленно кладем мальчика на бок, и я слышу всхлип медиведьмы. Мальчик сжимается и дрожит. — Гиппократ, надо заживляющим обработать и прикажи сюда прозрачного бульона. — Хорошо, — кивает он и уходит. Через минуту две медиведьмы покрывают спину малыша заживляющим зельем, от которого он сначала вздрагивает, а потом робко улыбается. Я глажу его по голове и рассказываю о том, что теперь все будет хорошо, кажется, он мне верит. Потом бульон, который он медленно выпивает, несколько зелий, еще бульон — и засыпает. Я инструктирую медиведьму, заодно рассказывая о том, что я с ней сделаю, если она хоть на шаг отойдет от инструкции. Гиппократ улыбается. — Ты знаешь, кто этот мальчик? — спрашиваю я его. — Ну ты даешь, — отвечает он, — это же Мальчик-который-выжил. — В то, что он выжил, я верю, но вот что с ним сделали… Кто его опекун? — Дамблдор, конечно. — Целитель Сметвик, вызови авроров, а? А то я сейчас этого фашиста… — Поддерживаю… — произнесла одна из медиведьм.***
Скандал разразился просто феерический. Официальным опекуном малыша является Дамблдор, гоблины подтвердили, Министерство подтвердило. Избиения, неоказание медицинской помощи, скудное питание. Мальчик при опросе утверждает, что его воспитывали маглы, а Дамблдора он никогда не видел. На деле штатный менталист Мунго отмечает затертые участки памяти. Ребенок сбегал от злых маглов, но «добрый» Дамблдор возвращал его обратно. Фашист есть фашист, не зря он с Гриндевальдом дружил. Вопросы возникли и к другим волшебникам — Артуру Уизли, Аластору Грюму. Альбус Дамблдор был немедленно смещен с большинства постов и арестован. Причем при аресте Великий Светлый пытался сбежать посредством феникса, при этом серьезно пострадал феникс. Допрос открыл такое… такое… просто слов нет. Но мне, конечно, всего не рассказали. Мое дело, правда — не фашист в школе, а здоровье детей. Мальчик кушал хорошо, поправлялся и тянулся ко мне. Ни о чем не просил, ничего не требовал, просто смотрел… Я думала, что война дала мне иммунитет от этих детских взглядов, но просто не могу спокойно смотреть. И забочусь, конечно… Что-то есть такое в его глазах, что-то близкое и родное. Мы с ним будто вместе вернулись оттуда. — Тетя… А ты меня не бросишь? Скажу честно — опеку брать на себя не хотела, но он выбрал меня, и я не могу его предать. Отказ для него будет предательством. Гиппократ подсуетился, и радостный министр вручил мне опеку над мальчиком. Радостный оттого, что все так быстро разрешилось. Почему же ребенка не хотят взять родственники? Странно… Постоянно находиться с малышом я не могла — у меня еще школа с ее проблемами, осмотрами и другими радостями. Дети любят травмы, простуды, проклятья… Особенно маглорожденным тяжело — вырванные из привычного мира, они совершенно терялись в мире магии, не принимая сразу же традиции и стандарты нового мира. Поэтому, проверив, что Гарри хорошо устроен и о нем есть кому позаботиться следующие две недели, я удалилась, пообещав, что появлюсь к концу дня. Война отняла у меня доченьку, может быть, малыш станет сыночком?***
Осмотры мальчиков — бедные семьи, богатые семьи, маглорожденные. В большинстве своем маглорожденные принесли справки от обычных врачей, что сильно помогло мне. Кудрявая Грейнджер с первого курса совершенно не понимает необходимость изучения традиций и законов нового для нее мира, зато очень радуется возможности что-то выучить. Тем не менее осмотр выявил с десяток полученных мелких проклятий, когда только успела? Из маглорожденных это единственная девочка, не понимающая очевидного. Переговорила с Гиппократом… Говорит, выход есть: сделать ее личной ученицей, тогда ее защитит статус и специальный артефакт. Только поймет ли девочка, что это означает? Выдала книгу, пусть изучает. Шестой-седьмой курс, девочки… даже в сложных условиях полевых госпиталей мы не забывали о личной гигиене. Эти же полагаются на заклинания, а не на мыло и воду. Прочитала лекцию о подмывании и личной гигиене девочек. Смущаются, краснеют… Половина не девственницы, а краснеют от объяснения о том, что сначала обмывают наружные половые органы, потом кожу бедер и в последнюю очередь — область заднего прохода. А для некоторых требование смены белья ежедневно оказалось настоящим откровением. Пришлось прочитать длинную лекцию о контрацепции для всех сразу. Некоторые девочки из бедных семей не имеют возможности менять белье, выписала их на пергамент и решила поставить вопрос ребром для попечительского совета. Мальчики… Тихий ужас, даже лобковые вши встречаются. В мирное время у вполне благополучных детей! Порадовалась своей предусмотрительности — трое с «птичьей болезнью».** Что в этой школе творится? Рыжие принесли какой-то невнятный пергамент с грамматическими ошибками, что их не спасло. — Ваши родители против осмотра? Прекрасно, можете отправляться домой, я вас к занятиям не допущу. Минерва, узнав о результатах осмотров, горячо поддержала мое решение, поэтому дети, все четверо, были отправлены в Нору. Попытка Молли Уизли поднять на меня голос закончилась «силенцио» и объяснением, что без моего разрешения ни один из ее сыновей к учебе не приступит, а если не сдадут годовые экзамены, то будут отчислены. А я известила аврорат на предмет крайне подозрительного поведения Уизли. Мне что, каждому курсу читать лекцию о необходимости мыть «хобот»? Первые дни принесли первых детей с нервным срывом, слезами и истериками. Особенно юная Грейнджер страдала… Но решилась и принесла клятву ученицы. Теперь сидит — учит. И законы тоже. — Северус, твою же покойницу! Ты ополоумел — оскорблять детей? Да я тебя за это! Надо что-то с физической формой делать — я его не догнала. Быстро бегает, заметен опыт, может, гонять его почаще? И дети болеют явно не за него…***
— Тетя Помфри, а можно мне… Малыш совсем не умеет просить и боится спрашивать. Люди — звери, я всегда это знала. Но фашист в кресле директора… Попечительский совет поставил старшего Гринграсса во главе школы. Дети получают правильное питание, витамины, еду сообразно возрасту. Домовики тщательно следят за школьниками, напоминая о необходимости помыться. Сначала — лично, потом — жалящим, а если школьник совсем игнорирует необходимость личной гигиены, то об этом могут узнать прямо в Большом зале. Помогает, очень даже помогает. Мы гуляем с Гарри в парке Мунго, с нами и Гермиона, на правах личной ученицы: аккуратно заплетена, внимательна, молчалива. Не скажу, что это было необходимо мне, но очень нужно ей. Родители девочки очень сильно травмировали ее — принимая успехи как должное и очень жестко выговаривая или даже наказывая за неудачи. А малышке всего-то нужна была похвала да доброе слово… Она понимала, что родители ее любят, но очень редко слышала это, потому старалась доказать что-то… Да, я не самая мягкая женщина, все-таки война ожесточает, и накричать могу, но никогда не ударю. Да и хвалю ее часто. Девочка вся расцветает от похвалы. Хорошая девочка, вырастет правильным доктором.