Марк Владимирович путает берега

Город они начали делить лет семь назад. “Железные рукава” крышевали наперсточников, стригли рыночных торгашей и прибрали к рукам электрички - Марк Багдасаров взяточничал, собирал компромат и подмухлевывал с мелкими тендерами. Время в стране наступало безбашенное, благоволившее одинаково и бандитам, и нахрапистым, жадным до власти и денежных знаков политикам, даже если они не блещут интеллектом. Сначала толкались локтями, делили сферы влияния. Оба пытались отжать катамарановский бетонный завод, и тут пришлось найти компромисс. У Багдасарова нашлись нужные контакты где-то наверху, и бракодельный бетон стал расходиться как горячие пирожки по всем стройкам великой и необъятной. Лидер с “Волги” пересел на “Мерседес”, Багдасаров из безразмерных костюмов советского пошива переоделся в импортное, а рандеву теперь вместо подвалов все чаще проводили то в кабаках, то в сауне. Правда, когда бракодельный бетон по ошибке пошел на стройку багдасаровского загородного особняка, от чего весь фундамент перекосило, Марк Владимирович приехал в “Канарейку”, бычил, матерился и обещал закатать всех в этот самый бетон, пока по флегматичному кивку Лидера один из бандитов не принес утюг. С полминуты Лидер любовался на мгновенную перемену в лице Багдасарова, а потом протянул коллеге свой пиджак со словами “Погладь, пожалуйста”, а Марку Владимировичу пообещал компенсацию за неудобство - и даже прислал, а потом еще неделю наслаждался тем, как Багдасаров, памятуя об утюге, суетливо пытался эти деньги под каким-нибудь предлогом вернуть. А вот на самом деле поставить утюг на грудь зарвавшемуся политику и воткнуть шнур в розетку не представлялось никакой возможности. Два таланта были у Багдасарова, которые компенсировали отсутствие прочих: убежденно втирать любую чушь и знать, в чьи влиятельные задницы засовывать свой длинный язык без костей - в переносном, конечно, смысле. Марк Владимирович, может, и не самый умный чиновник, но он хорошо чувствовал, куда в стране ветер дует и откуда может надуть больших бабок на красивую жизнь и все блага этого мира. Там, у кормушки, во время своих командировок будущий мэр Катамарановска вдохновенно впаривал свой город как бесконечный источник бетона, передовых научных разработок и еще какого-то черта в ступе. Правда была в том, что без “Рукавов” будущий мэр город не удержал бы, а они без него… - Марка Владимировича нужно беречь, - объяснял Лидер остальной банде. - Если с ним что-нибудь случится… скажем, упадет человек случайно… ночью… в лесу… в им же вырытую яму… с пулей сорок пятого калибра в затылке - всякое бывает… нам пришлют сверху своего человека. А с ним нужно будет по-новой договариваться, отношения налаживать. Как говорят американцы, нахера волку жилетка? Еще до мэрских выборов лидер “Железных рукавов” и политик Марк Багдасаров уже крепко держали друг друга за яйца. А чтобы держалось эффективнее, нужно было изучить, где сжимать. Багдасаров, конечно, принимал на грудь и баловался “снежком”, но кто в политике не принимал и не баловался? По пьяному угару из него лезла властная хтонь, и тогда он разглагольствовал про гнилую страну, ничтожных людей и Обнинск. Распускал руки - буквально: вальяжно закидывал их остальным “Рукавам” на плечи, чтобы вещалось удобнее. А еще он смотрел. Смотрел на Лидера, и косил сильнее, чем обычно, и глаза у него становились томными, с поволокой, а зрачки расползались во всю радужку. Блядские, короче, глаза. И лапал он Лидера за колено на заднем сиденьи “Мерседеса” тоже по-блядски - хотя самому Багдасарову, возможно, и казалось, что по-властному. И чем больше смотрел, тем больше Лидер непроизвольно сжимал затянутые в черную кожу пальцы. *** Поста мэра Багдасарову мало - теперь он метил на президентский срок. Поездок в Москву стало больше, и из каждой Марк Владимирович привозит идею нового гешефта. На рынках стал появляться китайский шмот, а в городе открыли сначала первый салон систем кондиционирования, а потом видеопрокат, где днем на трех отечественных “Электрониках” подростки смотрели фильмы с Брюсом Ли, а по вечерам в отдельном кабинете с японским “Панасоником” крутили порно. Здесь же из-под полы владелец проката приторговывал пикантными журнальчиками - в общем, налоги с проката шли хорошие. Оказалось, есть у него еще одно нежданное преимущество: когда Лидер в ожидании очередного сбора, который ему выносили в картонной коробке из-под видеомагнитофона, лениво пролистывал эти самые журналы на стойке, на глаза ему попалась тощая стопка, задвинутая в дальний угол. Со страниц вместо грудастых блондинок смотрели усатые мужчины с обнаженными торсами и в джинсах с расстегнутыми ширинками. Вернувшийся с деньгами продавец поспешил как можно деликатнее освободить товар из рук бандита. - Спецзаказ, - извиняюще сказал он и убрал стопку под прилавок. - Это для кого это? - Н-не могу сказать. Да и не надо - не так много в городе людей, имени которых в такой ситуации Лидеру не назвали бы вслух. Он все еще не был уверен, но припомнил, что, когда на деловые посиделки в сауну его ребята специально для Багдасарова приводили девочек, тот напивался так, что встать не мог целиком, а не то что отдельными частями тела. Девочкам отстегивали за беспокойство и отпускали на все четыре стороны. Спецзаказ, значит? Марк Владимирович, конечно, не знал, что рука на деликатной части его тела сжимается. Вместо этого он был занят политической карьерой. *** Сидели в “Канарейке”. Багдасаров, уговоривший почти всю бутылку, уже прошел стадию размахивания вилкой с салатом, с которой разлетались консервированные горошины, и теперь пересел к Лидеру и хлопал его в такт словам ладонью по плечу: - Будущий президент бандитов не крышует! Бандиты у меня все на зоне гнить будут! На стадии разлетающегося салата Лидер еще слушал. Багдасаров, конечно, тот еще лепила, но информацию о ближайших тенденциях всегда привозил полезную. На стадии хлопков по плечу он предупредительно поднял бровь. Но Марк Владимирович сигнал пропустил: - Я тут власть, понял, ты, о-пэ-гэ? И власть тебе говорит, что в моем городе криминальных элементов нет! И ткнул Лидера кулаком в бедро. Руку, правда, не отнял - собеседник перехватил его за запястье. Марк Владимирович резко втянул воздух, разжал пальцы и прижался горячей ладонью. - А я ведь тебе могу врезать, - сообщил Лидер. Багдасаров замер. Сглотнул. Зашевелил губами. - Чего? Чёт не слышно тебя, отец. В ответ Марк Владимирович помотал головой. Пальцы у него, кажется, свело. Он медленно поднял взгляд на Лидера, и если бы взгляд мог говорить, этот вежливо просил бы: “Врежь, пожалуйста”. Так просидели с минуту, пока Лидер не разжал хватку. Багдасаров нехотя отвел глаза и смято резюмировал: - Короче, тенденция сейчас такая: будете теперь частным охранным предприятием. Будете страховать коммерсантов. - Барыг, что ли? - Коммерсантов! Завтра из Москвы приедет мой специалист по паблик рилейшнз. Криэйтор. Замутит вам рекламу, сделает… хорошую паблисити. - Тут Багдасаров споткнулся и слегка сжал пальцы руки, которая все еще лежала на чужом бедре. - Такую хорошую. Очень хорошую. Рука поползла вверх, и внезапно Лидеру стало интересно, что будет, если позволить ей беспрепятственно двигаться - насколько у Марка Владимировича достанет борзости? Но мэр, кажется, сам не очень понимал, что делать с непресекающейся вседозволенностью, так что руку он убрал и прокашлялся: - Сделаю, как скажешь… кхм… сделаешь, как скажет, и все у нас будет хорошо. Завтра, короче, чтобы как штык в студию. Мэр тебе говорит, понял? "Криэйтор” из столицы оказался вертким типом в узких брючках. Он привез камеру и долбоебический текст, который Лидеру надлежало прочитать под запись. Лидер затылком чувствовал, как его ребята за спиной подавляли смешки. - Сейчас такая тенденция, что все орудуют бандами… - начитывал он на камеру, мысленно делая заметку все-таки врезать Марку Владимировичу при следующей встрече. И чем дольше шли съемки, тем больше “врезать” превращалось во “въебать”. - Натуральнее, натуральнее! - вопил столичный фраер, когда по сценарию Лидер отвечал на телефонный звонок коротким “На связи”. У человеческого терпения есть предел. На пятом дубле “Рукава” перестали подхихикивать - слишком хорошо они чувствовали настроение главы банды. На седьмом начали разминать руки и похрустывать суставами. На девятом “криэйтору” всадили пару точных ударов по почкам и заломили руки за спину. Лидер, раскрасневшийся от напряжения, подошел к фраеру, сгреб его пятерней за волосы и запрокинул голову. На секунду показалось, что на него смотрят косящие карие глаза, и что Марк Владимирович облизывает припухлые от прилива крови губы. Мотнул головой - ушла история. - Натуральнее, говоришь? - ухмыльнулся Лидер. - Что-то в тебе натурального-то не очень. Возражения специалиста по “паблик рилейшнз” приглушились джутовым мешком, который ребята из “Рукавов” надели ему на голову. Марк Владимирович хватился своего специалиста только к вечеру. Личный водитель высадил его у бетонного завода. Серая пыль оседала на брючинах дорогого заграничного костюма, пока Марк Владимирович через территорию шел к бывшим офисным зданиям. На входе в корпус его никто не встретил, а вот на втором этаже у бывшего отдела кадров стоял клавишник с вечным синтезатором. Вид у него был грустный и потерянный - во время разговоров с должниками и другими кадрами Лидер предпочитал в качестве фона включать телевизор. Вот и сейчас из-за закрытой двери кабаре-дуэт “Академия” объявляли очередной хит: По переулку, где фонарики горят, По темным улицам гулять мне не велят. Прискорбно трезвый Марк Владимирович невпопад спросил: - У себя? На что бандит грустно кивнул. Багдасаров помялся в нерешительности, но все-таки вежливо постучал в дверь. Из-за двери донесся звук отодвигаемого стула, и Марк Владимирович отступил на шаг назад. Он, может, и ушел бы, но дверь все-таки открылась, и музыка стала громче: А ночка - темная пора, звенят комарики. А нам гуляется, пока горят фонарики. Горят фонарики и, слов не говоря, Идем к беседке - а потом до фонаря. На пороге показался Лидер - без пиджака, рукава закатаны, влажная челка липнет ко лбу. Глава группировки “Железные рукава” поправил перчатку. За спиной мелькнул экран телевизора с кислотным пластилиновым клипом, чья-то фигура в разорванной рубашке и стол, на котором Багдасаров успел различить разложенные инструменты: паяльную лампу, кусачки, свернутый в аккуратную спираль провод. Марк Владимирович вспомнил про утюг, и колени стали ватными, сердце пропустило удар. - Здорово, отец. Глаз Лидера не видно за очками, но слышно, что он слегка задыхается. Кажется, Багдасаров прервал веселье в самом разгаре - бывали дни, когда такие разговоры у Лидера шли конвейером. Заготовленная речь его покинула, и Марк Владимирович не нашел ничего лучше, чем во все глаза засмотреться на бандита: - Тут… это… Отметил, что лоб Лидера покрыт испариной. Поднял руку и прикоснулся к чужому лбу кончиками пальцев. - Хотел что? - спросил Лидер. О, да. Марк Владимирович хотел. - Там… я, в общем… Мигал фонарик мне да из последних сил, А ты все за руку к беседке уводил - донеслось из телевизора. Марк Владимирович сам не понял, как руки его со лба Лидера опустились, и как дрожащие пальцы начали оглаживать воротник черной водолазки, и спускались ниже, на широкую грудь, поджарый живот, к брючному ремню. Очнулся мэр города уже на пряжке, которую теребил и мямлил что-то: мол, он, конечно, не знает, что случилось, но мальчика нужно отпустить, его будут искать, и вообще. - Какого мальчика, отец? - ухмыльнулся Лидер. - Нет тут твоего мальчика. Сам посмотри. И сделал широкий приглашающий жест. Багдасаров как завороженный качнулся на носках и заглянул в комнату - коротко, но достаточно, чтобы понять, что в расстегнутой рубашке к стулу привязан какой-то тучный мужчина, который точно не похож на московского “криэйтора” - наверное, очередной должник. - А с мальчиком твоим, - продолжил Лидер, и в голосе его звучала издевательская усмешка, - мы были предельно нежными. Показали ему Катамарановск, покатали по городу… в багажнике. Там он и сидит, завтрашнего поезда на Москву дожидается. Багдасаров, кажется, не услышал. Все его внимание сосредоточилось на собственной руке и пряжке чужого ремня. Как в замедленной съемке, он увидел, что рука Лидера накрывает его собственную, и почувствовал, что вторая ладонь ложится на щеку. Марк Владимирович, точно завороженный, слегка развернул голову и прикусил обтянутые перчаткой пальцы. В ответ почувствовал слабое давление. Приоткрыл рот, готовый впустить чужие пальцы в рот по самое основание, и почти застонал от разочарования - Лидер отвел руку. - Посадим завтра твоего мальчика на электричку. Не кипишись, отец. Все будет в ажуре. Проводим, как надо. А ты приезжай-ка вечером в сауну. Поговорить надо. Последнее, что хорошо запомнил Марк Владимирович, - это разухабистое “Идем к беседке - а потом до фонаря!” из-за закрывшейся двери, за которым последовал протяжный стон - наверное, паяльник все-таки пошел в дело.