Луна только ночью, Солнце только днём, но мы всю жизнь вдвоём

Дверь тихо закрывалась за спиной Северуса, пока темнота окутывала его. Он не успел. Струсил. Лишил себя счастья. Он погиб. Сердце и душу прожигала боль, а пепел оседал в горле, не давая вздохнуть. Он аккуратно подошел к еë кровати и сел в кресло, едва шурша мантией. И она проснулась. Открыла глаза так, как будто ничего не произошло. Возможно, на самом деле все так и было. — Ты убила его… — первый раз за столько лет он плачет. Слезы струятся по щекам, но он их не замечает. Лишь набирается сил, чтобы продолжить. — Убила нашего ребенка. Второго человека во всем этом чертовом мире, ради которого я был готов на все. Как ты могла, Минерва? — он впился в неë взглядом, переполненным ненависти, в ожидании ответа. — Северус, откуда ты знаешь о ребенке? — этот вопрос был ошибкой. И ей не стоило его задавать. — Я СПРОСИЛ НЕ ОБ ЭТОМ! — он орал. Кричал так, что закладывало уши. И Минерва вздрогнула, понимая, что нужно рассказать все быстрее, пока он не убил еë. — Я… Я не убивала его. Я не смогла. — Он не поверит. Просто не сможет. Быть может, толика доказательств исправит ситуацию. — Тогда это что? — он указывает на бутылек, одиноко стоящий на тумбе и опустошенный до последней капли. — Это восстанавливающее зелье. Я до последнего верила, что Поппи не даст мне зелье против… Ты понимаешь. Я определила по запаху, так что… — Казалось, дальше он не слушал. — Значит к этому ещё причастна мадам Помфри? Слушай меня, если не дай Бог, с моим ребенком что-то случится, я вам обеим голову откручу! Я понятно выразился? — ярость застилала глаза, а его словами руководил гнев. Осознание того, что он только что накричал на беременную жену, пришло позже. Хотя какая она ему жена? Всего лишь женщина, которая обязательно родит ему еще парочку детей, и черта с два, тогда еще не будет ему женой. Слезы, которые теперь катятся по щекам Минервы, отрезвляют Северуса, мгновенно освобождая от плена ярости. — Кто ты такой, чтобы кричать на меня? — она едва успевает договорить, прежде чем новая волна переживаний захлëстывает еë. — Имей же совесть, если не любишь нашего ребенка, то хотя бы не ори на его мать, которая из-за тебя останется одна. — Она обесссиленно тычет в него пальцем, из последних сил справляясь с разбушевавшимися гормонами. — И вообще, пошел вон отсюда. Ты не у себя в комнате. — Похоже, с этого момента она не может ему указывать, да никогда и не делала этого, а он ни разу не подчинялся. — Нет, Минерва, теперь я у себя дома. И я не уйду, пока ты не простишь мне мою трусость. Мою глупость и… Знаешь, я не ненавижу детей. Я всегда хотел себе большую семью. Любящую жену и маленьких детишек, которые лезут обниматься, когда я приду с работы. Знаешь, я хочу от тебя детей. Хочу слышать топот маленьких ножек и коряво произнесëнное: «Папа». Это все, о чем я мечтаю. И благодаря тебе, мои мечты сбудутся. Пусть я и не твоя мечта, но я забочусь о тебе, но по-своему. Пусть это кажется немного жестоко, пугающе и отталкивающе, но поверь, я стараюсь изо всех сил. — Он садится на кровать рядом с ней, а Минерва ложится к нему на грудь, чувствуя, как расслабляюще действуют на неë его движения. Он мягкими действиями массирует ей кожу головы так, что мурашки бегут по телу табунами. — Сейчас я уже представляю, как мы будем выбирать имена для наших детей. Как переедем в огромный дом посреди поля на краю Шотландии. Как будем воспитывать, как минимум троих детей. Как я буду бегать каждую твою беременность по твоим «хотелкам». Как ты уйдешь из Хогвартса, но не навсегда, и будешь ждать меня, рассказывая о том, как прошел твой день, и спрашивать, как прошел мой. — Он нежно поглаживает еë по спине, кое о чем забыв. Но так же неожиданно, как он об этом забыл, Северус вспоминает одну деталь. — И у меня к тебе есть только один вопрос. — Минерва привстает с кровати, опираясь на руки и затаив дыхание. — Какой? — Может, ты уже перестанешь психовать по пустякам и примешь предложение стать моей женой? — он достает кольцо из брюк, пока Минерва отвечает ему с нескрываемой улыбкой. — Нет, профессор, не перестану. Вы же знаете, как скачет у женщины гормональный фон во время беременности. Так что готовьтесь к ежедневным психам от меня в роли вашей жены. — Она забирает кольцо из его рук и надевает себе на палец. Тянется к его губам и срывает короткий поцелуй. — Я согласна на ваше предложение.

***

К Рождеству, которое они впервые встречают вместе, Северус и Минерва не готовились, от слова совсем. Северуса теперь интересовала только Минерва, которая, к слову сказать, была на начале третьего месяца беременности. Он уже неплохо пострадал от еë «хотелок». Похоже, что в Хогвартсе появился второй любитель лимонных долек. Но не только это постоянно хотела Минерва. Запах чертополоха привлекал еë до безумия. А впрочем, обо всем по порядку. На Рождественских каникулах они запланировали обустройство комнат. Хотели сделать огромное помещение со всем, чем только было можно. Но вдали от ремонта они обсуждали имена и прочие безделушки, на которые уйдут горы галлеонов. — Давай так: выберем имя для девочки и для мальчика, а когда узнаем, кто родится, то просто выберем одно из двух. — Минерва, как это стало уже обыденным, лежала на груди у Северуса, выводя замысловатые узоры. — Это само собой, Минни, только давай обойдем стороной те убогие имена, которые ты можешь предложить. — В последнее время она хоть и в шутку, но обижалась на него, мило раздувая губки, которые во время беременности стали пухлыми. — То есть ты не можешь предложить дурацкие имена? — она как раз надула губы, вызывая у Северуса ласковую улыбку. — Ну, да, а что не так? — она игриво пихает его в бок, но всё-таки старается перебрать в голове подходящие имена. Северус занят тем же. Спустя минуты раздумий Минерва все же предлагает Снейпу имена. — Давай мальчика назовем Форбес, а девочку — Мартинна? — она выжидающе смотрит на него, а он, как всегда, шутит. — Мне, пожалуй, стоит согласиться, пока ты не придумала чего похуже? — он не сдерживается и начинает хохотать, обнажая ряд белоснежных зубов. — Ха-ха-ха, предложи тогда ты. — Ну, девочку можно назвать Лаунелла, а мальчика — Пруденс. После последнего слова Минерва больше не могла остановиться. Живот начинал болеть от смеха, а она все откровенно заливалась с ничего непонимающего лица Снейпа. — Пфффф, как будто… Кто-то в штаны напрудил. — Единственное, что успевает сказать Минерва, прежде чем новая волна смеха накрывает еë. — Но имя девочки мне нравится. Тогда, если мы решили с именем девочки, то мальчика можно назвать Дэмиан? — секунда раздумий и, похоже, Северусу понравилось это имя. — Ладно, так уж и быть, выберем это имя, пока ты не придумала что-нибудь более ужасное. — Предвещая болезненный тычок, он продолжает. — Это была шутка, милая, оно мне нравится. — Вот и прекрасно. Кстати, давай ещё выберем цвет стен для детской, пока я могу тебе чем-нибудь помочь, а не валяться на кровати в позе беспомощного шарика. Их выбор смело пал на мятный, даже в не зависимости от того, кто родится. А еще они решили, что на весенних каникулах поедут в дом Северуса, который он купил лет 7 назад. Будут обустраивать все там на время следующего года, когда Минерва будет сидеть в декрете. А позже они просто найдут няню или с малышом будут сидеть родители Минервы. А пока им предстоит куча работы в их общей Хогвартской «квартире», которая едва будет закончена к концу Рождественских каникул. Вы спросите почему? Да потому что Минерва МакГонагалл чертовски его возбуждает в роли беременной жены.