Огненный Феникс

      Все по-разному снимают свой стресс. Кто-то с помощью алкоголя, кто-то с помощью очередной затяжки, кто-то беспорядочными сексуальными связями. Другие не идут по пути саморазрушения, а отправляются на природу, ездят на автобусе по городу, берут в руки очередную книгу и погружаются в вымышленный мир. Я раньше, чтобы снять стресс, уезжал за город на своём спорткаре и гнал на полной скорости туда, куда звало меня сердце. За горизонт, мимо придорожных забегаловок, мотелей, одиноких огней, всё дальше и дальше по трассе. Встречал рассвет в полном одиночестве в своём автомобиле и пытался потом разобраться, куда я уехал и как мне оттуда выбраться.       После Штатов я стал успокаиваться, избивая боксёрскую грушу и занимаясь до изнеможения в тренажёрном зале. Сейчас, в отеле «Мариотт», когда я узнал от Гудмана, что меня всё-таки уволили из полиции, я пошёл в тренажерный зал, хоть там и нет боксёрской груши. В одночасье снова мои мечты и надежды рухнули, я лишился дела своей жизни и своего призвания. Что же мне теперь делать? Снова идти учиться? Но на кого? В Америке в университете я учился на техническом направлении, идти в университет на какого-нибудь инженера? Но всё равно придётся работать во время учёбы, чтобы оплачивать её и свою жизнь. Неужели придётся идти работать охранником в супермаркет, как мне угрожал мой бывший комиссар в Лондоне? Или вышибалой в мужской стрип-клуб? Горько ухмыляюсь, когда представляю, как оттаскиваю обезумевших пьяных женщин от трусов стриптизеров. Безработный Сэм Макото, вылетевший из полиции с волчьим билетом, и наследница огромного состояния Агата Харрис. Полная безнадега. Теперь я точно больше похож на альфонса. В Японию точно не вернусь, это даже не обдумывается и не обсуждается, главным образом, из-за Агаты, ни за что её не оставлю, через что бы мне ни пришлось пройти. Да и если бы в моей жизни не было бы мисс Харрис, если бы мы с ней никогда не встретились, хотя такое страшно представить, всё равно не вернулся бы. Что сказал мой отец на то, что я уехал? Это было так давно, восемь лет назад, но я отлично помню, как гневно он говорил о том, что я помыкаюсь недолго, останусь без крыши над головой, жрать мне будет нечего, и вернусь, как блудный щенок, и на коленях буду у него прощения вымаливать.       С этими мрачными мыслями, от которых никак не получается отвлечься, я отрешённо смотрю в окно, поднимая гантели попеременно правой и левой рукой. В ушах наушники с громкой музыкой, которая должна была выгнать хотя бы на время такие безрадостные мысли из моей головы, но со своей задачей не справилась. Вдруг чувствую, как кто-то обхватывает мою спину и грудь руками, сцепляя их, от неожиданности я слегка вздрагиваю, смотрю на свою грудь. Я узнаю эти ручки из тысячи! Поворачиваюсь и удивлённо улыбаюсь той, ради которой не жалко пустить свою жизнь под откос. Агата. Не ожидал её здесь увидеть. — Ты чего здесь так рано? Уже позавтракала? — Перекусила немножко. Я пришла спросить тебя об одной вещи…       Пока я пытаюсь вникнуть в рассказ Агаты, рассеяно возясь с гантелями, она говорит: — Рэйчел считает, что люстрой мог заняться Чарльз… — Ночным происшествием тоже? И эти твои близнецы мне не нравятся. — Они не мои.       Бездумно перекатывая ногой гантелю некоторое время, наконец решаюсь рассказать Агате то, из-за чего я с самого утра мрачнее тучи. — Гудман позвонил мне утром. Меня уволили. — Позволь, я обниму тебя… — в прекрасных зелёных глазах Агаты столько грусти и сочувствия, что моё сердце сжимается. — Я потный и противный. — И слишком много говоришь. Подставляй руки.       С мягкой улыбкой я привлекаю Агату к груди. — Спасибо, мне очень важна твоя поддержка.       Агата старательно обхватывает меня руками, словно пытаясь вжать в себя, её горячее дыхание останавливается в районе моей шеи, которую она нежно целует, в то время, как я бережно прижимаю её к себе, зарываясь лицом в её волосы и оставляя на её виске лёгкий поцелуй. Не люблю, когда меня жалеют, никому никогда этого не позволяю. Но Агата — другое дело.       Мы с Агатой договариваемся пойти вместе на встречу с Гудманом, и я очень рад тому, что Александр не увяжется снова за нами, как он всё время таскался с нами во время расследования в Патели Бридж. Потому что у меня есть сегодня планы на Агату помимо встречи со своим уже бывшим начальником. Что за предложение у Гудмана для меня? Ума не приложу, что это может быть такое, ради чего он приехал в такую даль. У нас с Агатой есть ещё пара часов, так почему бы не провести это время с пользой? — До встречи есть ещё пара часов. Я вот что хотел с тобой обсудить… Ты совершенно не умеешь себя защищать. А с учётом твоей ситуации — надо. — Ты предлагаешь мне взять пару уроков самообороны? — А что, поможет?       Глядя на возмущённое лицо девушки, не могу удержаться от того, чтобы не расхохотаться. Агата такая красивая в гневе… Честно говоря, мне нравится иногда её злить, после наших кратких ссор мы всегда бурно миримся. — Ладно, давай я сам покажу тебе пару приёмов. Сходи, надень что-нибудь поудобнее.       Когда Агата возвращается в таким коротких топе и шортах, я одобрительно хмыкаю. Эта девушка точно планирует меня соблазнить, хотя она меня в чём угодно соблазнит. В глазах Агаты интерес и энтузиазм. — Ну что, сенсей, учи меня бить ногой в пах. — Не так быстро, кохай. Ты бы размялась для начала.       Показывая пример Агате, начинаю энергично приседать. Она следует моему примеру, начинает приседать, стоя ко мне боком, а я завороженно наблюдаю за тем, как её тело изящно изгибается, чувствую, что вот-вот сорвусь и наброшусь на неё прямо здесь и сейчас. — Эм… давай поделаем что-то другое, а? Давай попрыгаем.       Агата послушно прыгает, широко разводя ноги и хлопая руками в воздухе, а я не могу оторвать от неё глаз. Если она так продолжит, то до обучения самообороны у нас дело вообще не дойдёт, так что нужно срочно её остановить. — Нет! Стой! Так. Растяжка. Просто немного растянемся.       Без возражений девушка опускает руки к полу и начинает тянуть заднюю поверхность ног. Да что же она вытворяет? Агата хоть понимает, как действует на меня и какую власть надо мной имеет? Едва слышно застонав, спешу её прервать, потому что, если она продолжит, то такими темпами я свой урок даже не начну. — Считай, разминка закончена. Давай перейдем сразу к главному. Агата, по твоему мнению, что самое важное в самообороне? — Самое важное — это мозг, — отвечает мисс Харрис после секундной заминки.       Утвердительно киваю ей головой. — С кем ты? Где ты? На что ты можешь рассчитывать? Не стоит ли сразу сдаться? Все эти вещи ты должна обдумать максимально быстро. Ты — маленькая девочка, твоё главное оружие — психология.       Пока я это говорю, мои плечи расправляются, голос становится ниже и увереннее, потому что я твёрдо намерен научить сегодня Агату хоть чему-то. — Так, давай попробуем от обратного. Нападай.       Агата, издав боевой клич, замахивается ногой и пытается нанести удар. Ну насмешила! Она пересмотрела американских боевиков? А растяжка у неё что надо… Я небрежно делаю полшага в сторону и секунду спустя ловлю девушку, неловко падающую на тренажёр. Да, реакция у меня хорошая выработалась за годы экстремального вождения и службы в полиции. Там уж реагируй мгновенно или умри, другого шанса дано не будет. Жизнь это не игра, где если умрёшь, то всегда можно перепройти и выбрать другие действия. — Как видишь, личность нападающего имеет значение. Кто он, опытный преступник или просто разозленный панк?       Агата сердито пыхтит, отпихивая мои руки от себя. — У-у-у, ты подставил меня, мерзавец! — Ух, как легко тебя разозлить, Агата… — виновато улыбаюсь ей в ответ, а затем снова с абсолютно серьёзным лицом продолжаю. — Проявлять эмоции в драке — опасно.       Говорю ей это, чтобы она не подвергала себя опасности, а сам вспоминаю, как я дрался до того, как пошёл в полицию. Всегда дрался на эмоциях, всегда тогда был в ярости и только чудом никого не прикончил. Скользя ладонями по рёбрам девушки, бережно ставлю её на ноги. — Обескуражь противника истерикой, но будь совершенно спокойна внутри. Или, наоборот, говори с ним на равных и не проявляй ни грамма эмоций.       Именно так я и вёл переговоры с теми, кто захватывал заложников, именно так мне и удавалось вызволить несчастных людей из лап хладнокровных убийц. Эх, те времена уже в прошлом… Мягко кладу ладони на плечи Агаты, смотрю в её растерянные глаза. — Помни, что бы ни случилось, ты — не жертва. И ещё одно. Бой на улице не имеет правил. От тебя никто не ждёт благородства. Выруби противника и сразу убегай. — Так может, ты покажешь мне, как именно его вырубить? — Что-то мне подсказывает, что вырубить ты его и без моей помощи сможешь. Да и бить тебя по моське вряд ли кто станет, — мои ногти скользят по её горлу, приподнимают её прелестный подбородок вверх, а на моем лице расползается ласковая улыбка. — Только не эту невероятную, милую моську. Зато скрутить тебя и увезти — милое дело. А вот что будет тебе сложнее, так это выбраться из захвата… — Ты думаешь, кто-то хочет похитить меня? — прекрасное личико Агаты источает страх. — Нет. Но паранойю не заткнешь, — и по этому поводу у меня очень плохое предчувствие, а ведь интуиция меня никогда не обманывает.       Медленно скручиваю перед майки Агаты, такой короткой и обтягивающей майки, и тяну на себя. Лицо девушки встречается с моим. Эти любимые зелёные глаза, излучающие нежность, тепло её кожи, горячее дыхание на моей щеке. Так и хочется расцеловать её лицо и сорвать эти лоскутки, которыми она прикрыла еле как свои соблазнительные формы… Моё дыхание становится чаще, сердце начинает биться сильнее, отстраняюсь от девушки на пару сантиметров. Соберись, Сэм, будь профессионалом, в конце-то концов! Ты сейчас учитель, а она твоя ученица, так думай об этом, а не о том, как сильно хочешь её! Злюсь на себя, слегка хмурю брови, и снова тяну Агату на себя. — Что ты будешь делать, если тебя схватят за одежду? — Я… буду бить в пах, — отвечает мне мисс Харрис после заминки. — Это неплохой вариант, но у тебя далеко не всегда будет такая возможность. Лучше в этом случае притянуть противника максимально близко к себе. Потом наноси удар в любую болезненную точку или сделай что-нибудь неожиданное. Можешь укусить за руку, например.       Стоя на расстоянии одной ладони от Агаты, продолжаю сжимать её майку, на что она возмущённо шепчет мне: — Сэм, ты всё ещё держишь меня… — Ты думаешь, противник отпустит тебя так быстро? — А ты сейчас мой противник? — А тебе хочется, чтобы я им был?       Агата приоткрывает свои соблазнительные губы, пытаясь подобрать слова, но не находя нужного ответа, нерешительно облизывается и прикусывает губу. Что же ты делаешь со мной, Агата?! Я доведу этот урок до конца! С абсолютно непроницаемым лицом разворачиваю девушку к себе спиной, чтобы не видеть её желанных губ и обхватываю пальцами её запястья, сжимая их. Она сердито ерзает, пытается выбраться из моего жёсткого захвата, но у неё не получается. — Сэм, мне больно! — Как ты избавишься от меня, Агата? — угрожающе шепчу ей на ухо.       В ответ девушка прогибается в пояснице и громко, протяжно охает. Я замираю, пытаясь прислушаться к движениям её тела. Неужели я действительно сделал ей больно? — Сэм… у тебя такие горячие пальцы… — говорит Агата максимально томным голосом.       От того, что я не ожидал от неё попытки соблазнения, мои ладони ослабляют хватку, а мисс Харрис победно рычит, разворачивается и стряхивает мои руки безо всяких усилий. Ну, Агата, ты сама напросилась! Играть со мной в такие игры, чтобы использовать в своих интересах? Не выйдет! Мы оба получим то, чего хотим. Мгновенно вдавливаю девушку в холодный бок стойки тренажёра, наклоняюсь к ней ближе, опаляя её ресницы своим жарким дыханием. — Так, и чего ты добилась? — Ну… я свободна… — от её прежней решимости не осталось и следа. — Точно? — и не в силах больше противостоять притяжению, губами вжимаюсь в её пульсирующую сонную артерию и чувствую её учащенный пульс. — Я ведь могу уйти в любую секунду. — Можешь.       Агата, но ты сама не захочешь уходить. Мои сильные запястья давят на её поясницу, заставляя выгнуться мне навстречу. Цепочка моих поцелуев течёт вниз по её тонким ключицам, к груди. Агата продолжает играть в недотрогу, несильно отпихивая меня ладонями. Ага, кажется, у нас подобное уже было. После побега, в лесу. Поднимаю взгляд и смотрю в глаза девушки, ох, в них уже столько желания! Легко прикусываю её сосок, на что она подпрыгивает, ойкает и сжимает пальцами мои плечи, начинаю посасывать его прямо сквозь майку. — Чисто интереса ради… а почему ты не надела бюстгальтер?       Щёки Агаты краснеют, она смущается и возмущённо выдавливает из себя: — Эта майка прекрасно всё поддерживает! — Ага. Мне нравится…       Ты просто подсознательно хотела меня соблазнить, вот и не надела на урок со мной этот предмет нижнего белья. Грубовато сжимаю её грудь сквозь ткань, не прерывая зрительного контакта. Агата покусывает губы, стараясь сдерживать стоны. Да, Агата, я вижу, как ты уже безумно хочешь меня. — Сэм, кто-нибудь может войти… — Как войдёт, так и выйдет.       Я не отпущу тебя, Агата, даже не думай об этом! Хотя, я же вижу, что ты совсем не хочешь, чтобы я тебя отпускал. В такое время здесь никто не занимается, но даже если вдруг кто-то зайдет… Плевать, плевать! Ох, Агата, что же ты со мной делаешь? Куда подевался скромняга Сэм? Моя рука медленно скользит вниз, поглаживая бедро девушки, сжимая её ягодицу, я удовлетворенно выдыхаю. Оттянув зубами её майку, я отпускаю и с удовольствием наблюдаю, как она шлепает по груди. — Как грубо! — Агата возмущается. — Тебе хочется нежнее? — виновато улыбаюсь ей. — Мне хочется… немножко грубости.       Мисс Харрис смущенно прикрывает веки, скрываясь от моего внимательного взгляда. Моя милая Агата, мой ангел, почему ты смущаешься? Это же я, твой Сэм, но считаешь ли ты меня своим? Я твой, Агата, я твой… Значит, тогда, в душе, когда я сорвался и был грубым, тебе понравилось… Хорошо, а то я переживал, что сделал тебе больно.       Мой короткий укус в шею вынуждает девушку в неожиданности отпрянуть от меня и упереться лопатками в стойку тренажёра. Толкая ладонью её ягодицу, резко привлекаю Агату к себе ближе, максимально близко. Она снова отпихивает меня, пробуя границы дозволенного, в ответ я жёстко припечатываю её к турнику всем телом, наслаждаясь теплом и запахом Агаты. Похоже, она поняла, какой парфюм мне нравится. Да, мне нравится эта игра, мисс Харрис. Схватив её ногу, забрасываю её на бедро, Агата послушно жмётся ко мне, прижимая ногой к себе всё ближе. Мои веки, дрогнув, прикрываются, сжимаю челюсть, сдерживая выдох, хочется немедленно безжалостно наброситься на неё. Но раз ты хотела, чтобы сегодня было всё по моим правилам, то мне придётся чуть потерпеть и дать тебе плохого Сэма, Агата. Мои напряжённые пальцы прокатываются по нежной шее девушки, зарываясь в её волосах и медленно, осторожно сжимаясь на затылке, захватывая их в кулак. Тяну волосы вниз, вынуждая её запрокинуть голову назад, и прогнуться навстречу мне в пояснице, в её тонкую шею уже не терпится впиться своими жадными поцелуями. Вжатая в металл стойки, девушка беззащитно цепляется за мои плечи, как за якорь. — Сними шортики.       Агата, зажмурившись, отрицательно качает головой. Милая, сегодня мы играем по моим правилам, раз уж ты сама этого захотела, так что я не отступлюсь. — Либо ты их снимаешь, либо… — Либо? — Либо я ухожу.       Мисс Харрис всхлипывает и медленно, словно не верит самой себе, стаскивает с себя шортики. Да, Агата, я знал, что ты от меня не уйдёшь. — Хорошая девочка.       Одним коленом расшвыриваю её ноги в сторону, заставив максимально широко раздвинуть их. Неотрывно смотря ей в глаза, стаскиваю штаны и резко, бескомпромиссно грубо вхожу в неё, вижу, как глаза Агаты расширяются от изумления. — Сэм!       Пытаюсь оправдаться перед ней: — Ты хотела грубо…       И принимаюсь вбиваться в неё яростными короткими толчками. Поддерживая талию одной рукой, другой жёстко мну её грудь, пощипывая соски, целуя и кусая её нежную шею. Обожаю Агату, какое же счастье — наслаждаться её прекрасным телом! Отрывистые жалостливые стоны Агаты вынуждают меня затормозить, медленно и чувственно поцеловать её, извиняясь за свою грубость. С легкостью подбрасываю её вверх, вынуждая обхватить ногами мои бёдра. Эта девушка, похоже, вообще не питается, придётся постоянно следить за ней. Оказываюсь в ней максимально глубоко, чувствую подступающую волну, мой ритм становится нервным и рваным. Такая хрупкая, такая беззащитная в моих руках Агата, отраженная в зеркалах залах, выгибается и кричит от удовольствия…       Лёгкими прикосновениями махрового полотенца осушаю разгоряченную кожу лица Агаты и смотрю на неё с любовью и нежностью. Когда она открывает глаза, я спрашиваю её: — Агата, как ты? — Сэм, ты из меня всю душу вытряс… — говорит она, устало вздыхая, но, видя вину в моих глазах, звонко смеётся, целует меня в уголок губ. — Не волнуйся, мне было очень хорошо. Спасибо тебе.       Пальцами ног она приподнимает шортики с пола, я хмыкаю с удивленной улыбкой. — Хороша. А ну, я попробую.       Свои штаны пальцами я не удерживаю, на что Агата победно хихикает. — Больше практикуйся, салага. — Я лучше буду практиковаться кое в чём другом.       Да уж, после пяти лет простоя, я, наверное, всю сноровку растерял. Или нет? В любом случае, побольше практиковаться с Агатой и в моих, и в её интересах. Мягко целую её в краешек губ. — Ты такая сладкая, Агата.       Мисс Харрис отвечает мне нежным поцелуем и решительно одевается, словно боится, что я затащу её на второй заход. Когда она покидает тренажёрный зал, то бросает напоследок: — Сэм, я так понимаю, мне ещё понадобятся твои уроки самообороны? — Ну да, я должен ещё обучить тебя болевым точкам, заломам и удушающим приёмам. Только в следующий раз хотелось бы позаниматься продуктивнее. — Так ведь и я о том же, Сэм, — девушка лукаво мне улыбается. — Агата, я серьёзно! В следующий раз придём в зал позднее, когда здесь будут другие люди, а то до обучения у нас с тобой дело вообще не дойдёт.       Мисс Харрис, задорно смеясь, убегает, оставляя меня лишь догадываться о том, согласна ли она на настоящее обучение.