Огненный Феникс

      Как так получилось, что я не заметил вовремя падающую люстру на балу? Мы танцевали с Агатой, и это было невероятно, это было, как во сне, в котором кружились только мы с ней, и радовались друг другу, и были счастливы. Потом Александр отказался танцевать с Агатой танго, так как она просила его её не трогать. Ну хорошо, что он не распускает руки, значит, все его слова ранее были лишь попыткой вывести меня из себя. И ему это тогда удалось. Я взрослый парень и перерос уже тот возраст, когда постоянно со всеми дрался в гневе, так что нужно держать себя в руках. Любовь сносит мне голову и заставляет иногда прорываться наружу мою прежнюю личность. Александр принял выбор Агаты и теперь, видимо, у неё он на правах вредного ворчливого старшего брата. И свахи для меня и Агаты. Забавно. Кто бы мог подумать?       Потом мисс Харрис вальсировала с Эллиа. И я с ума сходил, когда видел, как близко он её прижимает к себе, как что-то шепчет на ушко… Когда Агату повёл на вальс новый поклонник, этот рыжий Кристофер, то я уже не мог смотреть на это. На неё в чужих объятьях, Александр был прав: я собственник. Я отвернулся, держа бокал в руках, и какой-то немолодой мужчина начал со мной разговор, рассуждая об инвестициях, акциях и облигациях… Какая же скука! Моя работа намного интереснее, чем эти финансовые дела, сделки, партнёры, договоры. Если мне приходилось бы заниматься подобным, умер бы со скуки. И как только Агата с этим справляется? Ведь это не то, чем она хотела заниматься: она хотела работать криптографом. Я с шестнадцати лет жил так, как хотел жить сам, и занимался только тем, чем сам хотел, я не знаю, как это — жить по-другому.       Поэтому я вовремя не заметил падающую люстру, поэтому Агату спас Александр, а не я, поэтому он чуть не пострадал. Этот швед, которого я раньше на дух не переносил из-за его высокомерия, постоянных издевок над Агатой и гейских шуточек надо мной, из-за того, что он путался в официальном расследовании и постоянно таскался за мной. И он оказался способным на настоящий самоотверженный поступок. За мою Агату я ему теперь обязан по гроб жизни. Мы все теперь в одной лодке: я, Агата, Александр и Рэйчел. Такая разношерстная компания. И Александр мог погибнуть из-за моей непростительной оплошности, я там был в качестве телохранителя мисс Харрис, она моя любимая, и я не должен был глаз с неё спускать. Как же мне защитить её? Несчастья преследуют мою милую Агату, смерть дышит ей в спину.       И вот, я сплю в номере отеля. Почему мы с Агатой не поселились в одном номере? Я не стал ей это предлагать, не хотел навязываться. Одно дело — бегать друг к другу по ночам тайком ото всех, другое — вот так открыто объявлять о наших отношениях. Боюсь, Агата к такому ещё не готова. Я сплю, когда слышу сквозь сон громкий стук в дверь. Кто бы это мог быть так поздно? Открываю дверь, протирая заспанные глаза, и мне на грудь бросается Агата в одном нижнем белье, под её напором я еле сохраняю равновесие. Она дрожит, её сердце бешено бьётся, в глазах ужас. — Агата, что случилось? — Сэм! Там! Горит! И ресепшн! Я… ух…       Я обхватываю девушку за плечи, притягивая к себе и бережно обнимая её. — Тише-тише, успокойся. Дыши. Медленно дыши. Вот так…       Агата пытается справиться с паникой, глубоко дышит, а я ласково целую её в висок, в скулу, в щеку, укачиваю, как ребёнка, и бережно глажу по голове. — Успокойся, тенши. Всё позади, я с тобой. Тебя никто не обидит. Попробуй рассказать мне всё в подробностях.       Я усаживаю испуганную Агату на постель и приношу ей кружку воды. Выслушав сбивчивый рассказ Агаты, я хмурюсь и встаю на ноги. — Так. Сиди здесь, я пойду проверю. — Нет! Не… оставляй меня одну.       Агата цепляется за моё запястье изо всех сил, чтобы я не уходил, в её голосе столько страха и отчаяния… Я снова сажусь к ней на кровать, смотрю в эти любимые, но такие испуганные глаза. — Ты здесь в безопасности. Это моя комната. — Да… я понимаю… но…       Она жалобно смотрит на меня своими огромными глазами, и от этого взгляда моё каменное сердце сжимается. — Ладно.       Подхожу к телефону и звоню на ресепшн, узнаю от портье, что он отходил на несколько минут, сообщаю ему о том, чтобы срочно проверили проводку в номере мисс Харрис. Злоумышленник уже давно скрылся. Думаю о том, что утром нужно будет посмотреть видео с камер в фойе и в коридорах, вдруг, удастся увидеть, кто кошмарил Агату. Из задумчивости меня возвращает робкий голос Агаты: — Сэм… Мне будет спокойнее, если ты будешь спать рядом.       Подхожу к кровати, смотрю на девушку. Ей уже спокойнее рядом со мной. — Справа или слева? — Слева.       Послушно ложусь рядом и после секундного промедления протягиваю руку Агате. Она словно этого и ждала, потому что без промедления ныряет в мою подмышку и уютно устраивает голову на моём плече. Я обнимаю её хрупкие плечи, притягивая к себе ближе, наслаждаясь её теплом и ароматом её волос, ставшим для меня уже таким родным. Идеально… Мне так этого не хватало здесь, в Лондоне. Засыпать с Агатой в обнимку. Вскоре слышу размеренное дыхание девушки, она полностью успокоилась в моих руках и теперь мирно спит, обнимая мою грудь своей рукой. Я нежно целую её макушку, осторожно, чтобы не разбудить, убираю пряди со лба и засыпаю под её мирное дыхание.       Но на этом жуткие происшествия с Агатой в Лондоне не закончились. Я нахожусь в своей ванной и умываю лицо, когда слышу шум из вентиляции, подбираюсь ближе к ней. Что это? Голос Агаты? Она истошно кричит: — Меня заперли в ванной! Помогите! Сэм! Александр!       Сломя голову несусь из своего номера к Агате, по пути встречаю Александра, который тоже мчится к ней. Мы пытаемся открыть дверь в ванную, но она заперта, выбиваю дверь ногой, хорошо, что у таких замки очень слабые. Врываюсь в ванную, Агата визжит в ужасе и не замечает того, как попадает в мои крепкие руки. — Агата? Что случилось? Ты жива? — Сэм! Там стучали! Стучали, и свет мигал, он… — Вижу, что мигал. Забирай её, Сэмми, пойдём отсюда, — вмешивается Александр. Он не называет меня больше «малышом»? Ну хоть это он уже перерос. Какой-никакой прогресс.       Я подхватываю бедную, до ужаса напуганную, Агату в одном лишь полотенце на руки, крепко прижимаю к груди и успокаивающе шепчу ей: — Дыши, тенши. Просто дыши, успокаивайся. Мы с тобой, никто тебя не обидит, обещаю…       Все мы сидим в моей комнате и обсуждаем это странное происшествие. Агата пьёт кофе, да, пусть даже бывший, но всё же полицейский всё-таки не может так быстро перейти на чай, поэтому у меня почти всегда будет кофе. Даже на ночь, профессиональная привычка из-за постоянных ночных дежурств. Девушка сидит перед нами в одном полотенце, а я думаю о том, что ей нужно будет дать хотя бы мою рубашку, когда Александр уйдёт из комнаты. Но он хотя бы не бросает теперь на неё свои плотоядные взгляды, какие раньше я частенько на ней замечал. Когда у нас не остаётся никаких подозреваемых, кроме Чарльза, Нильсен злится и предлагает увезти Агату от него за границу, в Швецию. Не знаю, не знаю… Что-то здесь не сходится… Агату явно пытались не убить, а напугать: близнецы говорили о проклятье её рода, этот жуткий голос с ресепшн, кто-то запер её в ванной, мигал свет, и стучали в дверь, а ведь могли легко ворваться и похитить или… того хуже. При этой мысли всё внутри меня холодеет. Но больше похоже на то, что кто-то пытается свести её с ума. Газлайтинг? Но зачем? Чарльзу это делать бессмысленно, он в любом случае наследства не получит, из мести? Человек в бегах, без денег, его ищут по всей Англии — и так глупо раскрываться? Не знаю, не знаю, но тогда кто стоит за всем этим? Ладно, в Швецию, так в Швецию. Там я ещё не был, не очень хочется ехать в логово Александра, но за Агатой я хоть на край света, её безопасность превыше всего.