Огненный Феникс

Ведь я с тобой непобедим Мне необходим Огонь любви твоей Я становлюсь сильней Ты мой бастион Ты мой легион Ты словно рёв победы Что взрывает стадион Кто коснётся меня, когда пылаю Остановит меня, испепеляя (Radio Tapok - cover на Skillet - Feel Invincible)       Я сижу в своем кабинете, полностью погружённый в работу, когда слышу стук каблуков за дверью… Эту походку я узнаю из тысячи. Моя любимая жена. Вдруг из моей приёмной раздается шум ругани: — Занят? Сказал никого к нему не пускать? Я его жена! Я не должна спрашивать разрешения на то, чтобы увидеть своего мужа!       Дверь распахивается, и в мой кабинет врывается Агата, запыхавшаяся, стремительная, её глаза пылают гневом. На своих высоких каблуках, в коротком чёрном платье с глубоким декольте. Она с грохотом закрывает дверь, поворачивает замок, быстро идёт ко мне. — Уволь её, Сэм! — Кого? — Свою секретаршу! Она не знает своего места! Не хотела меня к тебе пускать! И зачем ты вообще нанял такую молодую секретаршу с такой смазливой мордашкой? Для того, чтобы возвращаться поздно домой?       Я вскидываю голову и ошарашенно смотрю на свою жену. — Ты серьёзно думаешь, что я тебе изменяю? И что поэтому поздно возвращаюсь домой? Какого же ты мнения обо мне, Агата, если считаешь, что я на такое способен?! — Нет, конечно же нет. Но она мне не нравится, уволь её! — Не могу, Агата. Я взял её на работу за отличное резюме, а не за красивые глазки. К тому же, более красивых глаз, чем у тебя, тенши, на всей планете не найти. И не волнуйся, Люси — профессионал своего дела, и не пристаёт ко мне. Но уверяю тебя, что если только попытается, то я немедленно уволю её. А что делать, если она закрутит роман с одним из моих детективов, я пока не знаю. — Насчёт твоих детективов, — игриво говорит Агата, присаживаясь на стол для совещаний. — Они меня всю глазами облапали, пока я шла по твоему офису в твой кабинет. — Я не удивлён. Я бы удивился, если этого не случилось бы. Да потому что они другой такой красавицы, как ты, в жизни своей не видели. Да ещё ты и такое открытое платье надела… Или ты хочешь, чтобы я их уволил только за то, что они заметили, что ты невероятно красивая девушка? — Нет, я просто хочу, чтобы ты меня хоть немного приревновал. — Я ревную, я ужасно ревную, — встаю из-за стола и подхожу к Агате, успокаивающе улыбаясь ей, и кладу руку на её талию. — Я тебе принесла обед. Я сделала онигири и испекла японский хлопковый чизкейк. Печь его оказалось совсем не так сложно, как я думала. — с этими словами моя жена достаёт из сумки ланч-бокс и ставит на стол. — Обед на работу? Такого раньше не было. Ты не из тех жен, Агата, которые постоянно за плитой и собирают мужьям обеды на работу. — И что? Ну захотелось мне позаботиться о тебе. Имею полное право. — Спасибо, Агата. Я очень тронут, правда. Но ты можешь не утруждать себя так. Я женился на такой тебе, какую обожаю, я никогда не пытался переделать тебя, чтобы была более удобная для меня жена. Я люблю тебя такой, какая ты есть. — Если ты меня любишь, то почему снова постоянно допоздна на работе? Или думал, что свозишь меня в Италию, и я буду шёлковой ещё лет десять? Откупиться от меня решил? Вот возьму и… — Уйдёшь от меня? Ага, Агата и для этого ты решила проявить такую трогательную заботу обо мне и впервые принести мне обед на работу? — Выключай Шерлока, Сэм. — Никуда ты от меня не уйдёшь, Агата, — я склоняюсь к ушку жены и шепчу ей, довольно замечая, как она замерла и даже перестала дышать. — И я тебя никогда не отпущу. А даже если ты решишь сбежать от меня, то я тебя из-под земли достану, найду на другом конце света, верну домой и зацелую до потери сознания. На меня работают лучшие детективы, да и я неплохой детектив. От меня не сбежать. — Сэм, я просто ужасно скучаю по тебе! — маска гнева и обиды слетает с Агаты, обнажая её печаль.       Я грустно вздыхаю, обнимая жену, прижимаю её к себе и целую в лоб. — Прости меня, любимая… Прости меня, пожалуйста. Это было очень тяжёлое время для меня и моего агентства: раскрутка, отбор сотрудников, открытие филиалов. Но сейчас всё уже наладилось. — Ты просто параноик, Сэм! На тебя работают такие люди, но ты никому не доверяешь, ты хочешь постоянно всё контролировать сам! — Ты права, милая. Мне нужно просто больше доверять своим подчинённым и не взваливать всё на себя. Обещаю, что теперь я буду раньше возвращаться домой. И буду больше времени проводить с тобой. Прости меня.       Агата отпихивает мои руки от себя, вскакивает со стола и идёт к моему рабочему столу, она склоняется к моему компьютеру, соблазнительно прогибаясь в талии и демонстрируя мне своё декольте. Кажется, я понимаю, с какой целью она надела такое открытое платье… — С чем ты сейчас работаешь? — Махинации с пенсионными вкладами. Я должен найти доказательства против этого ублюдка и найти, где он прячет деньги. Иначе множество людей останется без средств к существованию на старости лет. — Ясно, — грустно вздыхает Агата. — Опять мой бравый детектив стремится помочь всем обездоленным. Сэм, у тебя всё получится. Я в тебя верю, мой любимый. — Спасибо, мой ангел, — улыбаюсь я ей. — Для меня очень важна твоя поддержка.       Она отрывается от компьютера и идёт ко мне грациозной походкой. Подходит ко мне совсем близко, я вижу, как полыхают огоньки в глазах Агаты, чувствую её жаркое дыхание на своей щеке, она склоняется к моему уху и шепчет: — Ну скажи же мне, Шерлок, зачем я так оделась, пришла к тебе и закрыла дверь. — Это очевидно, милая. Ты хочешь соблазнить меня. Но я же на работе… — И что? А с чего наши отношения начались, неужели забыл? — Такое не забыть, Агата, — отвечаю я, гладя её по щеке и проводя пальцем по её нижней губе. — Но я сейчас очень занят. — Я не займу у тебя много времени. — Нас могут услышать, Агата… — И мне это говорит парень, который хотел меня взять прямо на больничной койке, когда я ждала врача? Хотел настолько, что ему было плевать на других, хоть выломали бы дверь. Который упал в мои объятия в особняке, где было полно людей, ходил его начальник, и даже не запер дверь. Парень, который настолько хотел меня, что даже не добежал до номера, даже дверь в тренажёрке не закрыл. Кто ты, и куда дел моего мужа?!       Я усмехаюсь, разворачиваю Агату и припечатываю её к столу, оказываясь сверху, в то время как мои пальцы спускаются по её изгибам, забираясь под платье. Когда я склоняюсь к ней, она нетерпеливо расслабляет мой галстук и начинает расстегивать пуговицы рубашки, а я говорю ей: — Ты же понимаешь, что тебе придётся быть очень тихой? Не хочу, чтобы мои подчинённые слышали тебя и представляли потом в своих грязных фантазиях. — А вот я хочу, чтобы нас слышала твоя секретарша. Чтобы знала, что ты мой мужчина и только мой, а ей ничего не светит. — Агата… — Ладно, я же шучу! Буду, буду тихой. Хотя бы постараюсь, но ничего не могу обещать. Это скорее от тебя зависит, Сэм.       Я улыбаюсь Агате и припадаю к её губам, наслаждаясь их жаром, их нежностью, стирая помаду. Долгий поцелуй, на который уже не хватает дыхания. Моя милая, моя любимая Агата… Такая упрямая, такая невыносимая, такая красивая, и такая любимая. Напряжённые пальцы прокатываются по её спине, поднимаясь к плечам. Я нежно провожу ими по плечам и ключицам, по шее Агаты, по её сонной артерии, чувствую, какой быстрый у неё пульс… Её учащенное дыхание и расширенные зрачки… Усмехаюсь, зарываясь ладонями в её волосах, и снова тяну к себе за поцелуем. Разрывая поцелуй, снова склоняюсь к её ушку, вдыхая аромат волос, они пахнут ванилью, видимо, после выпечки чизкейка, и шепчу ей: — Помни, ты должна быть очень-очень тихой, мой ангел.       Агата в ответ лишь коварно улыбается и осыпает поцелуями моё лицо, в то время как её ручки ловко расстёгивают мой ремень. Я отодвигаю шёлковые трусики и плавно проникаю в свою любимую, заглушая её невольный стон своим крепким поцелуем. Ласково провожу ладонью по её щеке, я вижу, с какой нежностью и мольбой на меня смотрят её прекрасные глаза цвета нефрита. Укладываю Агату на стол, её прекрасные блестящие волосы разметались по нему, на щеках румянец, а в глазах — желание. Стараюсь двигаться медленно, придерживая одной рукой за талию, а другой её ногу на своём бедре, прекрасно понимая, что грубые движения вызовут громкие стоны моей любимой, и нас могут услышать. Но ей всё равно трудно сдерживаться, она прерывисто дышит, кусает губы, закрывая глаза, и выгибается навстречу мне. На каждое моё движение прикрывает глаза и кусает губы. Бедная, совсем их истерзает… Ресницы Агаты дрожат и распахиваются, она смотрит на меня с такой любовью… Я неспешно наслаждаюсь своей любимой, прикрывая глаза от удовольствия, и тут же их открываю, чтобы видеть, как ей со мной хорошо. В окно ветром заносит жёлтый осенний листок, который падает на волосы девушки. А я улыбаюсь, видя это. Что-то мне это напоминает… То, с чего и началась наша с Агатой история любви, тот прыжок в неизвестность навстречу друг другу вопреки всему. — Агата, тут у тебя в волосах… — Что? Что там, Сэм?       Она тянется к прядям и подносит их к своим глазам. — Да нет, же, милая. Не здесь. — Надеюсь, там не паук? — спрашивает Агата, хитро улыбаясь. — Давай сам уберу.       Я склоняюсь над своей женой, доставая листок, показываю его ей, и мы начинаем смеяться. — Как тогда, — говорит Агата. — Да. Как тогда, когда мы в первый раз поцеловались. Только ветер решил в этот раз занести его на твою прекрасную голову. — Раз уж снова мы пришли к тому, с чего всё началось, то одного не хватает. — Чего? — удивлённо спрашиваю я.       В ответ Агата лишь ласково улыбается, хватает меня за галстук и настойчиво тянет к себе. Когда я наклоняюсь, она приподнимается и ловит мои губы, обнимая мои шею ладонями. Я перехватываю её ладони, переплетая наши пальцы, мой язык лениво проходится по её запястью, чувствую, как от этого её кожа покрывается мурашками, и припечатываю её руки к столу. Снова мои губы возвращаются к губам Агаты, я чувствую во время поцелуя, как она улыбается. Мои движения становятся более настойчивыми, более резкими, я довольно замечаю, как Агате всё сложнее сдерживать стоны. Чувствую, как на меня уже накатывает волна, настойчиво целую такие сладкие губы своей любимой, чтобы она не закричала. Она стонет мне в рот, крепко сжимает мои ладони и выгибается мне навстречу, полностью отдаваясь ощущениям. После этого она лежит, тяжело дыша, а я устраиваюсь на её груди, прикрываю глаза. Сердце вот-вот выскочит из груди, как же с тобой хорошо, моя родная… Когда я чувствую, как Агата нежно проводит ладонью по моим волосам, то улыбаюсь, не открывая глаза. — Сэм, ты просто огонь, — говорит Агата, удовлетворённо вздыхая. — Настоящий огненный Феникс. Мой Феникс.       Я поднимаю голову, тепло улыбаясь девушке, и оставляю поцелуй в уголке её губ. — Ты была прекрасна, моя сладкая девочка.       Так не хочется разрывать это тёплое объятие, так не хочется отрываться от своей любимой жены, но мы не можем так лежать вечно. Поэтому я поднимаюсь, застёгивая брюки. Агата поднимается и, видя, как я застёгиваю пуговицы рубашки, заправляя её в брюки, и затягиваю галстук, перехватывает мои ладони, отстраняя их. — Надо тебе поправить галстук и волосы пригладить. А то увидят твои подчинённые такого растрёпанного начальника и обо всём догадаются. Хотя ты так светишься, что тебе сложно будет обмануть своих детективов.       Я усмехаюсь и поднимаю туфли, разбросанные по полу. — Позвольте вашу ножку, моя леди.       Агата поочередно протягивает мне свои изящные ножки, я надеваю на них туфли. — Чувствую себя Золушкой, — говорит Агата с кокетливой улыбкой. — Тебе тоже нужно волосы поправить, тенши. Чтобы никто не догадался, чем мы тут занимались. И постарайся не выглядеть такой довольной, когда пойдёшь по офису. — Я ещё не ухожу! Я прослежу, чтобы ты поел, а то непонятно, как ты питаешься, с этой своей работой.       Я улыбаюсь и возвращаюсь за своё рабочее место, снова полностью погружаясь в работу. Агата обиженно фыркает, и ее каблуки гневно и решительно цокают в сторону моего стола. Она подлетает ко мне, вытаскивает из ланч-бокса онигири и пихает его мне в рот. — Ну уж нет, Сэм! Я накормлю тебя! Я же так старалась, а ты тут снова весь в работе. Ну нельзя же так!       И пока я работаю за компьютером, жена кормит меня с рук, затем даёт мне хлопковый чизкейк. — Спасибо, милая. Очень вкусно, — улыбаюсь я ей, бросая на неё быстрый взгляд, и снова возвращаюсь к работе.       Затем, найдя то, что искал, я расширяю глаза от удивления и закашливаюсь, поперхнувшись. Агата хлопает меня по спине. — Куда ты так спешишь, ковбой? Запей чаем.       Она подносит кружку чая к моим губам, я делаю пару глотков и ударяю по столу, радуясь и предвкушая победу в этой нелегкой схватке. — Да! Да! Я знаю, как прижать этого ублюдка! Знаю!       Агата улыбается, обнимает меня и целует в щёку. — Вот видишь. У тебя не клеилось, пока я не пришла. Теперь ты выделил время на жену, и у тебя всё прекрасно пошло. Я же говорила, что верю в тебя. А я твой счастливый талисман. — Это так, тенши. Ты мой счастливый талисман. — Значит, я могу чаще приходить к тебе на работу? — Ещё спрашиваешь! Конечно, Агата. Я всегда рад тебя видеть. Всегда. Но меня часто в офисе нет, поэтому лучше тебе заранее узнавать, здесь ли я, чтобы зря не ездить. — А как же сюрпризы? Отказать себе в удовольствии наблюдать, как ты счастлив, видя меня, когда ты не ожидал? Ни за что.       Я смеюсь, разворачиваюсь к жене, притягиваю её к себе и целую в живот. И мы не торопимся расставаться, мы наслаждемся временем, проведённым вместе, я работаю, а Агата нависает надо мной, то стискивая в своих объятиях, то целуя мою макушку, зарываясь лицом в волосах, и шепчет мне: — Прости, что отвлекаю. Не могу удержаться. Как устоять перед таким красавцем? Моим красавцем.