What if this is all the love I'm ever shown?

Токио совсем не изменилась, нет, она, конечно, подстриглась и выглядит загорелой, но в ее взгляде всё ещё плескаются хитрые огоньки, когда она и Серхио появляются у него на пороге. Андрес не удостаивает её ничем, кроме короткого кивка и отходит в сторону, чтобы пропустить внутрь нежданных гостей. Особняк, который он приобрел сразу после Монетного Двора, был невелик по его стандартам, но был достаточно изящен и элегантен, чтобы ему было комфортно. Тем не менее, не проходит ни дня без его постоянных размышлений о том, как сильно ему не хватает обширной территории каменно-холодного монастыря. — Серхио, — спрашивает Андрес по пути в гостиную. — почему вы здесь? — Он садится в кресло, жестом приглашая нежданных гостей устроиться на диване–канапе напротив. — Рио схватили. — Выпаливает Токио, прежде чем Серхио, который определенно готовился по листу, начинает речь. Андрес приподнимает бровь. — Ты ужасно безответственная нянечка, Токио, я, честно говоря, удивлен что он не сбежал раньше. В её взгляде вспыхивает злость и от выцарапывания Андресу глаз её останавливает лишь рука Серхио на плече. — Андрес, это серьезно. Они похитили Рио, но не сообщили об этом публично. А это значит, что с ним может случиться что угодно. — Его пытают. — Шепчет Токио, опустив взгляд. Андреаса много раз называли бесчувственным, но даже он не пожелал бы таких мучений совсем еще молодому Рио. Он вздыхает, устраивается в бержере поудобнее и закидывает ногу на ногу. — Я уверен, что у тебя уже есть план спасения, Профессор. Поэтому, я повторю свой первый вопрос: почему вы здесь? Серхио кивает, поправляя свои нелепые очки. — У меня есть план, но он включает твой. — Что? — Твой план. Ограбление Банка Испании с помощью переплавки золотых резервов. «Я предложил плавить золото вместе.» — Слова эхом разносятся у него в голове, извлеченные из самой закрытой части его воспоминаний. С ними приходит и образ Мартина — такой каким Андрес оставил его — прислонившегося к холодной каменной стене, будто марионетка, у которой разом перерезали все ниточки. Его лицо было красным и мокрым от слез, а во взгляде были лишь отчаяние и пустота. Разбитое сердце. — Мой план. — Медленно проговаривает Андрес, не обращая внимания на то, как Токио смотрит то на него, то на Серхио, откровенно не понимая происходящее. Серхио снова кивает. — Ну, не только твой. И мы, конечно же, не сможем сделать это без Мартина, поэтому нам нужно… — Андрес резко вскакивает из-за чего кресло скрипит резными ножками по паркету. Токио морщится. — Ох извини меня, братик, но кажется ты зря проделал этот путь. Пять лет назад ты сказал, что этот план никогда и ни за что не сработает. — Он кивает в сторону двери, намекая, но порядком надоевшие ему гости остаются на своих местах. — Он может сработать. Нам конечно же нужно будет внести коррективы и распланировать порядок действий на каждый случай. Но мне нужны вы оба — ты и Мартин, чтобы сделать это. Андрес качает головой, но Токио сбивает его с мысли: — Берлин. У них Рио, и он точно не заслуживает того, что они собираются с ним сделать. Случись что с тобой, он бы помог, ты же его знаешь. Он думает о Рио — о его детской наивности, яркой белозубой улыбке и постоянно растрепанных волосах. Такой молодой, но уже такой умный — совсем как кто-то, кого он знал давным-давно. — Токио, выйди, нам кое-что нужно обсудить. — Девушка хмурится, но безоговорочно подчиняется и покидает комнату. Андрес возвращается в бержер, и Серхио склоняется вперед, уперев локти в колени. — Я не думаю, что следует включать в этот план Мартина, — говорит он когда убеждается, что Токио копошится на кухне, за пределами слышимости. — Ты сам сказал, что из-за него мы рискуем. Серхио качает головой, и слегка подросшие за эти годы волосы россыпью падают ему на глаза. — Чтобы план сработал нам нужен он. Скажи честно, ты правда думаешь, что мы сможем выбраться живыми без него? Кроме того, он был «бомбой замедленного действия» когда был по уши в тебя влюблен. Как я понимаю, это больше не проблема? Андрес смеется, но его смех холоден и лишен юмора. Несмотря всю свою мозговитость, его младший брат все ещё полный профан в сердечных делах. — Ты думаешь он меня больше не любит? Ладно. Но с его ненавистью справиться будет сложнее. Серхио улыбается той самой незаметной улыбкой, которую так сильно ненавидит Андрес — ведь его брат делает это только тогда, когда думает, что он самый умный в комнате. — Мы знаем, как справляться с ненавистью, не так ли? Кроме того, я думаю, что мы сможем держать его под контролем. Андрес вздыхает. Спорить с Серхио бессмысленно. — Хорошо, но я не поеду за ним. — Собирайся, мы уезжаем через двадцать минут. — Куда направляемся? Улыбка Серхио кажется неестественной, натянутой. — В монастырь.