Выпадая из гнезда кукушки

Наутро куноичи разбудила миловидная светловолосая девушка, которая испуганно мялась на месте от угрожающего взгляда Сакуры и не могла связать вместе двух слов, чем еще больше выводила из себя. Медсестра шумно ставила колбы для капельницы на деревянную крышку тумбы и раздражающе шуршала пакетами. Она приготовила шприц, заранее продезинфицировав иглу и теперь смотрела на сонную и лохматую куноичи своими большими светло-карими глазами. — Простите, я должна взять у вас кровь, — замялась новенькая медсестра, различив в глазах Сакуры полное безразличие и желание продолжить сон, — на анализы. Позволите? Сакура вяло кивнула и смачно зевнула. «Так в его футболке и уснула, — мягко улыбнулась девушка, совсем не заметив, как медсестра обработала спиртом на сгибе руки и ввела иглу. – Черт, это всегда было так больно?». Куноичи поморщилась, не понимая зачем эта девчонка взяла так много крови, ведь при общем анализе нужно в два раза меньше. Закончив, белокурая девушка аккуратно вынула шприц, но несколько капель с кончика иглы запечатлелись на подоле белоснежной футболки. Сакура переводила взгляд с кровавых капель на медсестру-неумеху и стремительно закипала. — Выметайся, — металлически рыкнула Сакура. — Не злитесь, — махнула та рукой, надевая колпачок на иглу, — это всего лишь футболка, снимите и я распоряжусь, чтобы все постирали. — Всего лишь футболка? — сжала она до побеления костяшек кулаки. — Уходи от греха подальше! Медсестра что-то пролепетала о таблетках и времени приема пока стремительно покидала палату, но Сакура на эмоциях взяла колпачок с тремя разноцветными пилюлями и без сожаления отправила через окно. Девушка резкими движениями стянула с себя незамысловатую одежду и залезла в мешковатую светло-голубую больничную рубашку, которая была чуть ниже колена. — Как тюремная униформа, — обреченно прошептала девушка, оседая на край кровати. — И почему я так взъелась? Сакуру из пут самобичевания вывел жизнерадостный голос блондина, который ворвался в палату как всегда без стука и будто с ним залетело солнце, что освещает все на своем пути. — Сакура-чан, — искренне вырвалось у него из груди. Парень в два шага преодолел расстояние от двери до койки и помотал у носа девушки корзинкой, заполненной фруктами до отвала, — налетай! Ты наверняка голодная. — Это божественно, — блаженно улыбаясь, пыталась внятно сказать девушка, пережевывая огромный кусок яблока, от приятной кислоты которого сводило челюсти, и тут же снимая кожуру с банана. Сок от спелого красного яблока стекал с уголка губ, очерчивая острый подбородок и тонкую девичью шею. — Как твои тренировки? — Нормально, — отмахнулся Наруто, — вот удалось вырваться на полчасика. Лучше расскажи, как ты в больницу умудрилась загреметь? — Тебе разве Цунаде-сама не говорила? — наигранно безразлично отозвалась девушка, молясь, чтобы ложь сошлась. — Бабуля? — почесал он висок, старательно вспоминая недавние события. — Она сказала, что ты была на миссии по сбору каких-то трав и отравилась. Но мне кажется это подозрительным… — Ч-что именно подозрительно? — по щеке куноичи скатилась маленькая бусинка пота. — Все так и было. — Но, Сакура-чан, — рьяно размахивал он руками, явно возмущаясь и восхищаясь одновременно, — ты — лучший медик, я еще раз в этом убедился в Песке. Ты так грамотно разобралась со сложнокомпонентным ядом, а теперь… отравилась какой-то травкой? Слабо верится… «Чертова бабка, — закатила Сакура глаза, — могла бы и получше легенду состряпать! Если даже Наруто догадался, то что уж говорить об остальных». — Наруто, — смягчила она тон и тут же пожалела, так как для нее это не свойственно по отношению к блондину, — это правда. Во время исследований я обнаружила неизвестную траву, местные целители говорили, что она оказывает мощный парализующий эффект. Я изготовила из нее яд и… — Даже не проверила на ком-то? — удивленно перебил ее Наруто, он близок к тому, чтобы разрушить слабую ложь Пятой и ее непутевой ученицы. — Я проверила, — психанула Сакура и сказала первое, что пришло в голову, — на лягушке. — На лягушечке? — изумленно переспросил парень, прижав брелок с лягушкой к груди. — Да, не перебивай, — кивнула Сакура, — ни одно животное в ходе эксперимента не пострадало. Лягушку парализовало, но после того, как я дала ей противоядие она спокойно продолжила на пруду поедать мух. Так как все прошло отлично, следующий этап — проверить воздействие на человека. — Вот значит, как ты отравилась, — протянул паренек, хлопнув себя по бедру и удобней усевшись на стуле. — Наруто, — начинала закипать куноичи, — как я, по-твоему, могла отравиться парализующим ядом? Мм? — Не знаю, — беззаботно пожал он плечами, — не я ж химичил и не я теперь в больничке валяюсь. — Ээх… и то верно, — ударила она себя по голове, удивляясь насколько парень все-таки проницателен. — В общем, парализующий эффект был силен, но проблема в противоядии… точнее в сочетании этой травы и одного из компонента противоядия. Тело я чувствовала, а вот чакру нет. — Погоди, не пойму, — Наруто напрягся, а девушка сглотнула от его пронзительного взгляда, — как это ты не чувствуешь чакру? Не можешь управлять ей? Направить в кулак? Или использовать медицинские техники? — Просто не чувствую, Наруто, будто ее вообще нет в моем теле, — грустно вымолвила Сакура, осознавая, что сейчас она не врет и ее положение действительно плачевно. — Соответственно и атаковать, и лечить я больше не в состоянии. — Не волнуйся, — девушка вздрогнула от большой горячей ладони, что дружески опустилась ей на плечо, — уверен, бабуля Цунаде что-нибудь придумает и я тебя не брошу. Постараюсь заглядывать как можно чаще. Сакура натянула улыбку, дабы скрыть насколько серьезна проблема на самом деле и плавно перевела тему на его тренировки. С упоением слушала о его достижениях и гордилась им, все-таки он стал настоящим мужчиной на ее глазах. Теперь Наруто никто не считает изгоем деревни или слабаком, а его недостижимая мечта стать Хокаге теперь реальна. Девушка с наслаждением запихнула в себя полкило яблок под его пристальным взглядом и лучезарной улыбкой. — Тебе пора идти? — спустя время вдруг спросила Сакура. Парень и так у нее задержался, по нему видно было, что уже пора продолжать тренировку, но сам бы он никогда это не сказал. — Да, — как-то виновато кивнул блондин, — я еще загляну. Не скучай. Весь день ей действительно не давали скучать коллеги, которые вместо выполнения своих прямых обязанностей приходили к ней пить чай и сплетничать о старшей медсестре. Сакуре всегда было плевать на обсуждение людей за их спиной, и она никогда не вслушивалась в разговоры в ординаторской, поэтому и сейчас понятия не имела, о чем речь. Но ей все равно приходилось кивать, когда на нее посмотрят, поддерживать дружелюбный вид, а главное улыбаться, когда хотелось плакать. Когда же шумный коллектив покинул ее маленькую для таких посиделок палату, оставив на прикроватной тумбе две пустые упаковки конфет, Сакура облегченно выдохнула, устало подойдя к раскрытому окну. Вдалеке виднелась резиденция Хокаге, в которой только что команда Гая получила миссию и со всей силой юности отправилась в путь. — Интересно как он там, — полушепотом вырвалось у девушки. В кабинете Хокаге с характерным рыком разносились односторонние крики, прерываемые лишь коротким холодным комментарием со стороны оппонента. Новоиспеченные чунины, задача которых была отнести гору бумаг в архив, в страхе застыли в сотни метров от двери кабинета и не решались сделать дальше хотя бы шаг. Вся резиденция стояла на ушах, а на нижних этажах и вовсе прекратилась работа, все задавались вопросом: «Кто мог так разозлить Пятую?». Лишь для стрессоустойчивой Шизуне это было в норме, она спокойно сидела на диванчике в конце верхнего этажа и попивала горький кофе со сладкой выпечкой, а Тонтон безмятежно похрюкивала во сне. — Какаши! — продолжала Пятая свою тираду, с ужасом переходя к каждой следующей вертикальной строчке его отчета. Она специально решила прочитать его при мужчине, для нее это особый вид пыток, особенно по отношению к Какаши, который до утра занимался не пойми чем, а с рассветом вспомнил про приказ Хокаге. — Мало того, что ты сделал такой серьезный отчет на отъебись, на протяжении всей «миссии» даже не напомнил о себе и полученных сведениях, сразу же не сообщил о состоянии Сакуры, так ты еще и спаивал ее и… — Никаких «и» не было, — подал голос Какаши, пресекая справедливые возгласы Пятой. — Этого еще не хватало, — цыкнула Цунаде и плюхнулась в свое кресло. Какаши резко отворил дверь, почувствовав чужую чакру. В первую очередь его удивило, что во время такой громкой ругани кто-то вообще осмелился появиться на этаже. — Принеси мне кофе, — приказным тоном, не принимающим возражения, вымолвил Какаши проходящей мимо девушке, нагруженной по горло бумагами, — покрепче и без сахара. Не дожидаясь ответа, мужчина захлопнул дверь и готов был продолжить явно долгий с перерывами на крики разговор. Но в кабинете висело давящее молчание, в ушах даже слышался звон от резкого перехода с ругани на затишье. Спустя пару минут в кабинет робко постучали и дверь бесшумно отворилась. Та же девушка, сильно запыхавшись, протянула мужчине кофе и согнулась в поклоне. — Свободна, — на автомате буркнул Какаши, в руке чувствовался дискомфорт от горячего напитка. — Ведешь себя так, будто уже стал Хокаге, — хмыкнула Цунаде, развернувшись на кресле к нему лицом. — Не интересует, — пожал он плечами, плюхнувшись на диванчик в углу кабинета — слишком напряжно. Мужчина стянул маску и с наслаждением отхлебнул горький и от того вкуснейший кофе. Цунаде уже перестала удивляться его пренебрежительным и неуважительным отношением к ней. Женщина уже точно не сможет ответить: то ли это у него характер такой, то ли она сама виновата, когда послала за единственным Учиха пятерых неопытных генинов и подвергла их жизни серьезной опасности. Она снова уткнулась в отчет Хатаке, но мысли были далеко. Они задевали остатки совести и грызли изнутри, постоянно повторяя, что из-за ее слабости Орочимару опять принес проблемы, а деревня потеряла шаринган. «Все-таки Какаши на роль Хокаге подходит лучше», — хмыкнула женщина, отхлебнув остывший чай, в который Шизуне всегда незаметно добавляет успокаивающие травы. — Как она? — спустя некоторое задумчивое молчание спросил мужчина, искренне беспокоясь за девушку. — Стабильно, — выдохнула Пятая. — Ты правильно сделал, что позволил ей отлежаться. Я ее еще пару дней понаблюдаю и можно выписывать, но вот душевные раны лекарствами не залечишь. Спасибо, что был рядом. — Я ничего особенного не сделал, — безэмоционально отозвался джонин, снова хлебнув кофе. — Ты знаешь, что сделал многое, — грустно сказала Пятая. — Боюсь представить, что сейчас у нее на душе, зная методы Орочимару… Ты описал в отчете все как рассказала Сакура, опираясь на добытые записи в логове? Ничего не хочешь еще мне рассказать? — В отчете все, — подтвердил он слова кивком. — Галлюцинации я не счел нужным описывать, да и не знаю всех подробностей. А записи Кабуто о последствиях сывороток я добавил в приложении. — Ясно, — недоверчиво отозвалась Цунаде, интуитивно чувствуя, что джонин чего-то недоговаривает. — Выяснил что-нибудь об Акацки? — Ничего нового, — сухо ответил Какаши, — до сих пор неизвестно зачем им Хвостатые, но ясно одно — придет день, когда им понадобится Девятихвостый. При нынешнем уровне силы Наруто не выстоит. — И что ты предлагаешь? Спрятать его? — Не получится, — усмехнулся Какаши. — Я его учитель и знаю, что он не будет отсиживаться за спинами товарищей. Минато-сенсей никогда ничего просто так не делал, думаю он что-то понял в ту ночь и доверил судьбу мира шиноби своему сыну. — Джирайя тоже так считает, — кивнула Пятая и замолчала. Какаши допил кофе и натянул маску, скрывая лицо. Он лениво поднялся с дивана и пошел к выходу, не дожидаясь разрешения Хокаге. — К ней пойдешь? — вдруг послышался понимающий голос за спиной. — Нет, — мотнул он головой, — у нее сейчас наверняка много посетителей. Я буду лишним. — Я не знаю, что между вами произошло в Стране Рисовых полей, но… — она вдруг запнулась, что для Цунаде совсем не свойственно. — Я заметила, что Сакура очень привязалась к тебе. Она все еще наивная и доверчивая девочка. Не смей ранить ее. — Ты ошиблась, — грубо буркнул мужчина, остановив руку на дверной ручке, — она больше ни к кому не привязана. *** Поздним вечером в палату вошел еле стоящий на ногах отец, он облокотился о дверной косяк и пошатываясь спрятал в глубокий карман бессменную фляжку с алкоголем. Запах пота, перемешанный с едкой вонью спирта, вмиг наполнил помещение, когда же пьяный мужчина подошел ближе, в нос ударил табачный душок. Сакура отчаянно поморщилась, не понимая, почему отец не мог прийти хоть раз трезвый, тем более они так давно не виделись. «Лучше бы вовсе не приходил», — грузно подумала девушка, присев на край кровати. Кизаши тяжело плюхнулся рядом с девушкой, виновато посмотрев на нее. — Пап… — аккуратно начала девушка, взволнованная его длительным молчанием. — Детка, — мягко сказал мужчина, но голос подвел, внезапно стал хриплым и гнусавым, — прости, я так волновался за тебя… не делай так больше… хоть записку оставь, что уходишь на миссию, — мужчина всхлипнул, на глазах выступила влага, но он поспешил смахнуть предательские слезы. — Когда мне сказали, что ты в больнице… я… так… — Поэтому ты решил напиться? — без доли злости выпалила девушка, не подумав. — Прости… прости… старого дурака, — он подхватил ее нежную ручонку и целовал потрескавшимися сухими губами. — Пап, прекрати, — выхватила она руку, ей всегда было больно видеть отца в таком состоянии, но еще больнее осознавать, что она стесняется его такого, — как видишь со мной все в порядке, — натянула она фальшивую улыбку. Внутри что-то порвалось от надоедливого вопроса, как давно ей приходится маскировать свои чувства перед самыми близкими людьми — родителями. — Почему ты плачешь? — его мутный взгляд с сожалением смотрел в ее бледное лицо, что казалось прозрачным от слабого лунного света, проникающего в открытое окно. Девушка провела ладонью по щеке, отмечая, что у нее действительно текут слезы непрерывным ручьем. Она улыбалась подрагивающими губами и плакала, отчаянно глядя на отца. Мужчина накрыл большой теплой шершавой ладонью острое плечико куноичи и притянул к себе ближе. В нос сильнее проникла терпкая смесь дешевого алкоголя, таких же сигарет из киоска возле дома и кислая вонь пота, впитавшегося в довольно поношенную с мелкими дырками клетчатую рубашку. Но для девушки сейчас это было неважно, для нее отец всегда пах именно так с тех пор, как начал сильнее прикладываться к выпивке. Мужчина большим пальцем, с посиневшим ногтем грубовато гладил Сакуру по плечу, от чего накручивался рукав больничной сорочки. Она сильнее вжималась в его обмякшую и потолстевшую грудь, стараясь заглушить громкие всхлипы. Слезы впитывались в темную сероватую рубашку, принося небольшое облегчение на душе куноичи. — Все будет хорошо, — шептал мужчина, поглаживая дочь по спутанным розовым волосам. — Все наладится, — мужчина выудил фляжку и протянул ее Сакуре, когда у нее уже не осталось слез и она просто подрагивающе всхлипывала: — На вот, выпей, полегчает. — Ч-что это? — непонимающе подняла она на него затуманенный пустой взгляд. — Я не буду, убери. — Сакура, поверь своему старику, — настаивал мужчина, открывая фляжку, из которой тут же вырвался запах спирта. Девушка недоверчиво взяла выпивку, дрожащими ручонками поднося к носу. Она поморщилась и, зажмурившись, сделала несколько маленьких глотков. Язык и горло сразу же обожгло высокопроцентным пойлом, а внутри постепенно разливался пожар, опаляя желудок. Сакура откашлялась, возвращая отцу фляжку. Он и сам сделал большой глоток, смачно причмокивая и жадно вдыхая воздух. — Я пойду, — вымолвил отец, поднимаясь с кровати, от чего та коротко скрипнула, — а то мама будет ругаться. — Как она? — с участием поинтересовалась девушка, которой заметно полегчало, а на бледных щеках проступил легкий румянец. — Работает много, — отстраненно буркнул мужчина, опустив голову. — Не сердись на нее, она очень любит тебя, просто… — Да, — перебила его Сакура, пожалев, что спросила о матери, — я не сержусь, иди, поздно уже. Мужчина кивнул и так же пошатываясь удалился с палаты, плотно закрыв дверь. «Спасибо, что не задавал вопросы», — благодарно выдохнула Сакура, продолжая смотреть на свежепобеленную дверь. *** Девушка уже три дня валялась на больничной койке, поедая яблоки, которые каждый посетитель ей приносил килограммами. У нее в палате побывало уже много лиц, чаще всего мелькал Наруто, который теперь в перерывах между тренировками брал рамен на заказ и бежал к ней. Парень развлекал ее интересными историями, делился результатами тренировок, подбадривал и с ним девушка будто по-настоящему жила. К ней также заглянула Ино, но ее команда не позволила надолго задержаться, тогда подруга предложила после выписки сходить в кафе или клуб. Цунаде заходила несколько раз, уведомляя о результатах анализов и делала предположения о том, как лучше вернуть девушке контроль над чакрой. Но после всех гостей, которым девушке приходилось улыбаться, она подходила к окну и размышляла о матери и Какаши, которые так и не навестили ее ни разу. Какаши ленно брел по больничным коридорам, уткнувшись в книгу. С каждым поворотом до его ушей доносились неразборчивые фразы негодования и дикий грохот. Мужчина вздохнул, отмечая про себя, что голос своей ученицы ни с кем не перепутает. Когда же ругань утихла, на него бежала низкорослая белокурая девушка в скомканном медицинском халате. Какаши ближе придвинул книгу к лицу, молясь, чтобы медсестра не доставала его глупыми просьбами, однако у девушки были на него свои планы. Она остановилась прям перед ним и судорожно поправила халат. — Какаши-сан, — измученно выпалила запыхавшаяся девушка. — Только не говорите мне, что не знаете нрава своей коллеги, — отозвался мужчина, обходя блондинку. — Я здесь совсем недавно, еще и из другой деревни, — медсестра нагнала Какаши и остановилась перед ним, смотря снизу вверх, а с высоты его роста, она казалась еще ниже. — Прошу, избавьте меня от этого нытья, — нахмурился джонин, спрятав потрепанную зеленую книжонку в сумку. — Я прошу лишь, чтобы Вы уговорили ее… — мямлила девушка, — н-ну… клан Яманака практикуется на этом… из памяти достает кусочки воспоминаний… Поймите, это приказ Хокаге. Если я не выполню и это поручение, меня уволят. — Может и правильно сделают, — буркнул он себе под нос, затем чуть громче, обращаясь к ней, добавил: — Ладно, поговорю с Пятой, — бросил Какаши, продолжая путь к палате куноичи. — Нет, Вы не поняли, — залепетала девушка, она начинала уже выводить мужчину из себя. — Нет, это Вы меня не поняли, — парировал Какаши. — Никакого теста не будет. — Но… как же… — опешила белокурая девушка, замирая на месте и обреченно смотря в чуть сутулую спину джонина. Пока Какаши медленно брел по ступенькам, размышляя о всем подряд, медсестра, видимо, решила воспользоваться его присутствием и быстро сбегала за таблетками для Сакуры и снова нагнала его у палатной двери. Хатаке, нахмурившись, открыл перед девушкой дверь, пропуская вперед. Сакура же, только различив ее силуэт и завидев пластмассовую баночку в руке, тут же подорвалась с постели и одним ловким движением кинула в нее металлический поднос. Благо девушка увернулась в последний момент и поднос с оглушительным звоном ударился о новопобеленную стену, затем, подпрыгивая, остановился на полу. — Проваливай! — зло прошипела Сакура, угрожающе сжав кулаки. Все последующие слова негодования так и остались несказанными, когда куноичи увидела Какаши. Он подтолкнул блондинку, проходя следом. — Какаши-сенсей, я все равно не дам своего согласия на проведение этого чертового теста, — медсестра удивилась как смягчился голос пациентки, стоило только появиться джонину. Она победно улыбнулась, гордясь собой, что не прогадала момент и зашла с Какаши, так хоть больше костей уцелеет. Мужчина забрал баночку с положенными таблетками и буквально вытолкал блондинистую страдалицу вон из палаты. Какаши плотно закрыл дверь, провернув ключ в один оборот. — Не волнуйся, — мягко сказал Какаши, ставя баночку на прикроватную тумбу, — никакого теста не будет. Пятая просто хочет знать, какие именно Орочимару вливал в тебя сыворотки. Все ради того, чтобы вернуть тебе контроль над чакрой. — Какаши-сенсей, — девушка подошла к нему и уткнулась лбом в твердую грудь, что тяжело вздымалась под темно-синей водолазкой, тонкие ручонки плавно скользнули ему на спину, неловко сминая хлопковую ткань и прижимая к себе крепче. Мужчина длительные секунды не двигался, говоря себе, что лучше оттолкнуть девчонку, но вместо этого обнял Сакуру в ответ. — Убедите Цунаде-саму… не хочу, чтобы кто-то знал… тем более видел, что происходило в лаборатории. И С-саске… — Никто не узнает, — прошептал Какаши. Его одурманивали объятия со своей ученицей. Он, как законченный мазохист, вдыхал цветочный аромат ее волос, прислушивался к тихому дыханию и тонул в глазах, смотрящих на него с такой преданностью, доверием и надеждой. — Я должен идти, — с горечью вымолвил Какаши, но девушка замотала головой и лишь сильнее прижалась к мужчине. — Сакура, мне надо поговорить с Пятой и готовиться к миссии. — К миссии? — переспросила девушка, понимая, что еще долго с ним не увидится. Сакура так долго грезила о его приходе, хотя бы просто увидеть его на секунду у порога, а теперь он говорит, что должен идти на задание. Девушка только вдохнула его привычный парфюм с мягко выраженным запахом свежести и шлейфом мускуса, древесины и шафрана, и словно растворялась в холодном, беспощадно засасывающим в свои глубокие воды, океане. Но, прижимаясь ближе к нему и чувствуя на спине большие горячие ладони, по телу разливалось тепло, что согревало и отдавалось тягучей болью внизу живота. — Откажитесь, — вдруг выпалила Сакура, сама от себя не ожидая. — Ты же знаешь, что это невозможно, — мужчина взял ее за острые плечи, нехотя отстраняя от себя. «По традиции всех романов сейчас должен последовать поцелуй на прощание», — подумала Сакура и тут же покраснела, боясь, что сенсей прочтет мысли. Бледное лицо куноичи заиграло теплыми красками, она интуитивно облизнула и прикусила нижнюю губу, бегая смущенным взглядом от глаз Какаши до приоткрытых губ, сокрытых под маской. Джонин действительно понял, чего хотела в данный момент девушка, но лишь мягко улыбнулся и, положив руку ей на голову, растрепал и так спутанные и торчащие во все стороны пряди.