***
Каждую минуту посматривая на Изуку, который полусидя бился в конвульсиях справа от водителя, Кацуки нервно переберал педали, пытаясь быстрее довезти ценный груз. — Чёрт! Держись, сдохнешь — прибью! Блондин угрожающе выставил кулак, а сам с трудом скрывал волнение за парня. Мидория хотел было улыбнуться, но адская боль сковала всё тело, и ему с трудом удавалось водить глазами в какую либо сторону, не говоря уже о мимике. Заражённые клетки того зомби проникли в рану и с невероятной скоростью распространялись по крови. «Не думал я, что такое может произойти… ха, кажись ближайшие пару часов будут для меня последними, в лучшем случае. Пусть я умру, но не превращусь в нечто подобное, что способно навредить моим друзьям, не хочу этого.» — Слушай, Каччан… — Бакуго тихо хмыкнул, как бы спрашивая «что такое?», — Если я вдруг, ну потеряю контроль и со мной что-то случится… Просто убей меня, хорошо? Кацуки чуть было не проглотил собственный язык. Стукнув по рулю, он обернулся на шатена. — Ты совсем спятил под руку такое говорить? Я ж машину веду! Да и вообще с какого хера с тобой что-то случится?! Я уже говорил, но для тебя, задрота, повторю: сдохнешь — прибью! А остальное, пустяки. Просто не умри и всё. Слегка раздражённый блондин вернул внимание на дорогу и, когда он улыбнулся глядя куда-то вперёд, Изуку немного облегчённо выдохнул. «Значит мы дома.» Скрип колёс, заглохший двигатель и какая-то суета вокруг. Мидория слышал отдалённо от себя голоса, но белый шум доносящийся из ниоткуда перебивал все возможные звуки. Перед потерей сознания он смутно видел, как его аккуратно берёт Каччан, его сердитое и напуганное лицо, видел как Шото бегал по гаражу в поисках нужных вещей и медикаментов, как Урарака обеспокоенно пляшет вокруг Кацуки и самого пострадавшего, а дальше темнота…***
В полумраке помещения парень осторожно нащупал фонарь. Включив его, он чуть было не вскрикнул от увиденного. Рядом с ним, сжимая неповреждённую руку, лежал Бакуго и тихо сопел. По другую сторону от парня, сидя на стуле со стаканом воды в руках, уснула Урарака. Оперевшись на её колени, с аптечкой под боком, устало расползся по полу Тодороки. А напротив, соединив два спальника, спали Шинсо и Киришима. Изуку невольно расплылся в улыбке, тут же удивившись. «Мне полегчало… Но как? Я на восемьдесят процентов был уверен, что заразился…» Слева от Мидории послышался шорох, а затем тяжёлая, тёплая рука бережно упала ему на плечо. — Как ты? Сонным голосом, едва разлепив глаза, взволнованно поинтересовался Кацуки. Брюнет развернулся к возлюбленному и прижался к его груди. — Сейчас всё хорошо, не стоит переживать. Блондин приподнял голову парня, взяв за подбородок, а затем нежно провёл ладонью по его щеке. — Ну ты и напугал меня… давай поднимемся на крышу, если у тебя есть силы конечно, не хочется разбудить этих идиотов. Изуку молча кивнул, аккуратно приподнимаясь с постели, не отпуская руку парня. Кацуки, на удивление спокойно шёл следом за Деку, и ни капли не противился происходящему. Под звуки распевающих сверчков, двое парней сидели на крыше, глядя на луну. Изуку почти сразу потерял интерес к жёлто-белому шару в ночном небе и заострил внимание на серьёзном лице возлюбленного. Бакуго прикрыл глаза, вздохнул поглубже, наполняя лёгкие свежим воздухом, слегка повернулся к брюнету и сжал его руку чуть улыбнувшись. — Знаешь, задрот… Сегодня я понял, что ты у меня последняя оставшаяся причина жить… и когда ты чуть не помер там, в машине, «испугался» будет не тем словом, для описания моих эмоций в тот момент, странно слышать подобное от меня, да? Блондин на мгновение усмехнулся, но сразу же вернул серьёзное выражение лица. Мидория обеспокоенно заглянул в его глаза и испуганно схватил парня за щёки. — Каччан?! Ты плачешь? О боже, прости меня, клянусь я больше не заставлю тебя волноваться! Изуку прижал парня к груди, сам с трудом сдерживая слёзы. Кацуки отстранился от него, вглядываясь в чистейшие изумруды. — Т-ты чего? Бакуго, словно сорвавшись с цепи, жадно овладел губами возлюбленного, чуть прикусывая нежную поверхность уст. На поцелуй ответа ждать не пришлось, Мидория так же жадно впился в губы партнёра. Едва не задохнувшись, ребята опёрлись друг на друга лбами и, яростно глотая воздух, глупо улыбались. — Деку, не вздумай смеяться над тем, что я сейчас скажу! Или я придушу тебя. Изуку кивнул, в ожидании фразы. Кацуки нахмурился и нервно произнёс: — Я люблю тебя, Деку. Мидория глупо хлопнул глазами, уставившись на сидящего с таким же выражением лица Кацуки. Блондин уже было вспылил, но замер в шоке, заметив что по щекам Изуку потекли слёзы. — Я-я тоже тебя люблю, Каччан. Бакуго облегчённо выдохнул и одним рывком крепко прижал к себе возлюбленного. — Прошу, просто будь рядом. Блондин грустно улыбнулся, нежно поглаживая по плечу, уже заснувшего на нём Изуку.***
Урарака встала раньше всех и решила подняться на крышу, чтобы подышать свежим воздухом. Подняв люк, девушка выглянула наружу и замерла в шоке. Перед ней застыл момент сидящих в обнимку и мирно спящих, Мидории и Бакуго. Шатенка спустилась обратно в гараж, а вернулась на крышу уже с пледом в руках. «Такие милые.» Очако аккуратно, словно мамочка, укутала двух голубков, постояла немного на улице, вдыхая прохладный воздух, и вернулась к остальным.***
Весь следующий день ребята отдыхали, отсыпались и лечились. Мидория ходил сам не свой, но как только кто-то интересовался о его состоянии, парень отмахивался и утверждал, что всё в полном порядке. За обедом все бурно обсуждали вчерашний «форсаж», и лишь Изуку ковырялся вилкой в тарелке, никак не поддерживая разговор. — Деку! Не клюй носом. Тебе не нравится? Сейчас подойду и насильно в тебя еду затолкаю! Бакуго хлопнул рукой по столу напротив брюнета и, отвернувшись ото всех, заглянул ему в глаза. — Хэй, что случилось? Ты весь бледный. Мидория пустым взглядом смотрел куда-то в точку позади Кацуки, а затем резко соскочил с места и выбежал на улицу. Опираясь на угол гаража, парня тошнило чем то несъедобным. Когда его немного отпустило, брюнет присел на корточки, посмотреть на только что вышедшее из него «неизвестное». Увиденное ошарашило Изуку больше, чем он мог себе представить. На земле, в противной прозрачной слизи, плавали зеленовато-синие черви. От их вида к горлу снова подкатил рвотный ком, но его уже Мидория смог сдержать. «Я видел таких в разлогающихся трупах зомби…» Двери гаража распахнулись, и парень, услышав это, быстро втоптал червей в грязь. — Деку, куда ты убежал?! Что с тобой сегодня? Изуку натянул улыбку и развернулся к однокласснику. — Всё хорошо, Каччан, я просто воздухом подышать вышел. Бакуго нахмурился и внимательно следил за поведением парня. — Ты так и не поел, а я специально кацудон готовил. Хоть брюнета и воротило от любого напоминания о еде, но мысль о том, что готовили для него, как-то радовала и заставляла через силу попробовать готовку. — Да, извини, сейчас обязательно поем. Кацуки одобрительно улыбнулся, и приглашающим жестом указал на дверь гаража. Весь остаток дня, каждый занимался своими делами. Под вечер Изуку чувствовал всё больше и больше повышающуюся температуру тела. В голове творилась каша, а о желудке страшно было и подумать. Парень поднялся с места, отложил тетрадь с заметками, и молча поднялся на крышу. Закатное солнце слепило в глаза, и эти самые ядовитые, яркие лучи можно было обвинить в слезах брюнета, но это не было бы правдой… «Значит я всё же был прав, моя кровь заражена. И я не умираю, а становлюсь одним из этих тварей… Хотя, они ведь тоже были людьми… Что мне делать? Подвергать ребят опасности — да ни за что! Они столько для меня сделали.» Ещё пару минут посидев наедине с самим собой, Мидория принял для себя решение, смахнул слезу с глаз, и спустился вниз к ребятам. Вечером, когда все легли спать, Изуку тихо наполнил рюкзак необходимыми вещами, свернул спальник, закрепил всё, разместил за спиной железную дубинку, которую заранее нашёл в куче оружия Тодороки. Прошёлся тихо, обнимая каждого из ребят так, чтобы не разбудить их, но остановился, не решаясь попрощаться с Бакуго. «Прости, Каччан, я не смогу сдержать обещание» Аккуратно наклонившись над спящей бомбочкой, Изуку нежно, как в последний раз, поцеловал алые губы возлюбленного. «Возможно, я действительно целую тебя в последний раз.»