Альтер Эго

Локи опрокидывает ещё один стакан и задумчиво смотрит на лежащие на столе ключи — легче не становится. Он добавляет к ним еще один — свой собственный. Позорный символ чужой власти над ним, который, пусть и не имеет в Затмении силы, все равно является неотъемлемой частью его сущности. Напоминанием. Ненависть к чертовке, что является таким же работорговцем, что и Карен, вспыхнула с новой силой, а скользящие на краю восприятия воспоминания он откидывает как можно дальше. Встает, подходит к зеркалу и смотрит. Три шрама на щеке, один на шее, бесчисленное количество на всем теле, и ещё больше на его израненной душе. Пока он пьян, Карен не «проснётся», а он будет в полном одиночестве, наедине со своими мыслями. Хотя и те уже начинали путаться — сколько он уже выпил? *** В голове взорвался фейерверк боли. Люси с трудом смогла сесть — тело было обмякшим, как после долгого нахождения в одной позе и явно не хотело слушаться, к тому же руки оказались крепко связаны, ограничивая её в движениях. Раз. Сон. Люси потрясла головой, от чего боль лишь усилилась. Она не могла видеть умершего несколько лет назад Локи, как и, если бы умерла взаправду, чувствовать боль. Но свои ощущения она точно не могла не могла спутать. Она чувствовала на виске засохшую кровь и прилипшие к ране волосы. Два. Все сомнения и надежды развеяла открывшаяся дверь. Люси зажмурилась от яркого света; в помещении, где она сидела, не было ни лампы, ни окон. Она и не сразу поняла, где именно сидит, однако, каменный заляпанный чем-то пол, валяющиеся в углу ржавые, и висящие у потолка новые цепи, наводили на определённые мысли. Три. — Проснулась, чертовка? — хриплый, низкий голос, пусть и отчасти незнакомый, но явно принадлежащий Льву. Когда глаза привыкают к свету, она снова смотрит и снова не верит. Потому что это всё-таки он, Локи. И пусть дорогой костюм, который при их встрече был идеально выглажен, теперь же помят, пусть лицо искажает гримаса жуткой ненависти вперемешку с презрением, пусть он тяжело дышит, привалившись к стене. Пусть и зверски пьяный, что подтверждает дикий запах алкоголя. Это он. Один из Звездных Духов. Лев. Хартфилия с шумом вздыхает, наконец садясь на пол. Внутри ворочается какое-то нехорошее предчувствие. Верить в то, что Локи причинит ей боль, не хотелось, но разбитая голова свидетельствует об обратном: перед ней больше не тот милый парень, а очень жестокий человек. И опасения не заставили себя долго ждать. Лев с грохотом закрывает дверь за собой, лишая Люси надежды на спасение. — Ну что, не надумала рассказать правду? Кто тебя послал? — слова Духа прозвучали над самым ухом девушки. Сначала мягкое поглаживание по голове сменяется постепенно нарастающей болью: проведя пальцами по голове Локи собрал ее волосы в кулак, медленно, будто растягивая удовольствие, притягивая её к себе. Крепко связанные за спиной руки лишают возможности на сопротивление. Люси безвольно повисла, сдерживая болезненный стон. — Что? Нет? Учти, моё терпение очень хрупкое, — опаляет пьяным дыханием шею, чувствуя как дрожит. Лео скалится и резко отпускает, если не откидывает, девушку, от чего она падает, больно ударяясь бедром об камень. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь, — Люси не видела Льва, но чувствовала, как тот прожигает её своим взглядом. Локи не понимал, зачем вообще пришёл сюда. Он не хотел ни видеть Хартфилию, ни слышать её. Хотелось лишь выпустить весь скопившийся гнев. Обвинить во всём девушку и наслаждаться причинением боли, не получая никакого сопротивления, оказалось очень приятно. — Твоя магия омерзительна по своей природе, — резкий перехо д на новую тему и новый удар пришёлся ей под рёбра. Вскоре Локи уже и не говорил ничего, полностью потеряв контроль. И всё бил и бил, а лицо перекосила гримаса безумства. Презрение Хэйдса, Фауста… новая встреча с Карен и, все еще не забытые, пытки. Встреча с Люси омерзительно правдиво вскрывает то, во что он превратился за эти годы. Когда приступ бешенства стал сходить на нет, девушка уже перестала двигаться и плакать. Только дышала тяжело и надсадно, хрипло захлебываясь в крови. Лео нетвёрдой походкой добрался до своей комнаты. Весь путь он ронял тихие смешки. Ну конечно, как он раньше не вспомнил из-за кого оказался здесь — о Люси Хартфилии? Всё ведь так просто: играла в дурочку и делала вид, что не понимает его намёков. Притворялась, пока он умирал, не в силах больше выдержать мир людей и глупое наказание Короля. А ведь… их мир ничуть не лучше Затмения. Разве что пистолеты и дубинки заменяют магические способности, данные с рождения. — Ей нужно было понять, что она не в сказке, — падая на кровать, находясь между сном и явью, пробормотал он, проваливаясь в небытие. Туда, где снилось ему как светловолосая девушка счастливо улыбается и тянет руки… но к кому? *** Проснулся Регулус ещё более раздражённым, чем засыпал. Голова гудела, кровь на одежде снова выводила из себя. Его бесило всё, начиная от самого факта присутствия Люси в его жизни, заканчивая самим видом её избитого тела. Его бесила её слабость, бесило отсутствие сопротивления; всё, что она делала — лишь прикрывалась от ударов. Локи закрыл глаза и посчитал до десяти. Гнев немного стих, давая подумать о предстоящем дне. Дел и впрямь было невпроворот: необходимо всё-таки доехать до офиса и разобраться с бумагами, а так же встретиться с Карен и обсудить дела насущные с ней. Локи со стоном упал на кровать. Сначала его жизнь отравляла Лилика, теперь еще и Хартфилия. Не дай Бог ещё и вторая начнёт преследовать его больное сознание. И словно в подтверждение своим мыслям, Лео замечает движение в углу комнаты. — Я скучала по тебе, — женщина изящно закинула ногу на ногу. «Ну и слабак же ты», — читается в этом небрежном жесте. «Она мне мерещится, она мне мерещится», — повторяя эту фразу как мантру, Лев дошёл до ванной. Мельком глянув в зеркало, вновь увидел насмешку своей мучительницы. Держась лишь на одних морально-волевых, он крепко хватается за бортики раковины. «Что, тоже скучал по мне, котик? Я польщена», — Карен расплылась в самодовольной улыбке. — Да оставь уже меня в покое! — не выдержал, сорвался на крик. Локи со всей силы ударил кулаком по отражению. Стекло рассыпалось по комнате мелкими осколками. Лев резко обернулся, короткий вдох облегчения тут же сменился болезненным стоном — при ударе острые стекляшки изрезали кожу, а более мелкие и вовсе остались в теле. Это определённо помогло прояснить разум: теперь он был совершенно один, призрак Карен исчез. Но лишь на время. Промыв от осколков раны. Локи, наступая на разбитое стекло босыми ногами, дошёл до своей комнаты. Где-то у него должны были остаться медикаменты. Кровь медленно собиралась на кончиках пальцев, грозя упасть и испачкать светлый ковёр. Кажется, он видел перекись в кладовке. Открыв дверь небольшого чулана, куда он сгребал ненужные ему вещи, в глаза бросилась его зелёная куртка, в которой он попал в Затмение. За месяцы, проведённые подле Лилики, куртка потеряла свой первоначальный вид, сильно истрепавшись. Оторванные нашивки, дыры не только в подкладке, но и поверх, покрытая пылью. Ещё один предмет, от которого у него не хватило сил избавиться. Сведя брови к переносице, Лев мотнул головой, отгоняя непрошенные мысли. То, что было — пройденный этап жизни. Больше ему не нужно ни от кого зависеть. Щедро льёт в свежие раны перекись. Та тут же стала шипеть и пениться. Сам по себе процесс безболезненный, но не в том случае, когда ты льёшь эту жидкость в свежие глубокие порезы. Локи стиснул изо всех сил зубы, сдерживая в себе ещё один болезненный стон. Не утруждая себя дальнейшей обработкой, накладывает на руку повязку — от такой мелочи он вряд-ли умрёт. Телефон в кармане раздался беззвучным жужжанием, Локи поднёс трубку к уху. — Мы нашли его, Регулус. Равнодушие сменилось жестким оскалом, делая черты его лица ещё острее. Что ж, игра началась. *** Затмение — это мир без магии. В нем есть все, что было в Фиоре, но работает все это по другому. Те же машины работают не на магических лакримах, а на топливе, которое добывает картель Фауста. В основном, конечно же. По мелочи бывают и другие группировки, занимающиеся переработкой сырья в горючее, но ей-богу, большая часть травится еще до того, как предприятие начинает окупаться. То же оружие… в основном в Затмении используют огнестрел — и надежнее и быстрее отправить противника в бездну издалека, чем пытаться достать его в ближнем бою. Кто его только не производит… но все знают, лучшее оружие носит марку Карен Лилики. Лучшие заводы, лучшие материалы. Локи и сам знал, каких трудов стоит достать в Затмении металл на котором не стояла бы печать Нагеробоши — особые отношения с Карен просто не позволяли ему спонсировать её бизнес. Обычно, люди называют это гордостью. Технологии — вот что заменяло магию. Затмение — темная сторона любого из миров, о котором только мог подумать Локи. И к чертям бы он послал этот гребаный ад, если бы не тот факт, что в ином случае мучаться ему еще больше. За жизнь в Затмении цеплялись еще сильнее, чем до «смерти». Приходилось осваиваться, отвыкать от магии, тренироваться, грызть и загрызать. Локи уже сбился со счета, скольких знакомых повстречал и сколько из них сошли с ума, пытаясь осмыслить происходящее. А скольких ему пришлось устранить. Понятное дело, что из этого адского круга мечтали выбраться все. Это было единственное, что объединяло всё Затмение. Мечта когда-нибудь оказаться за его пределами. Пьяные и накачанные наркотиками бомжи и главы большой тройки — все искали способ покинуть этот мир. Только возможность осуществить это была не равна. Даже время в Затмении шло неправильно. Одни попадали сюда и рассказывали, что были убиты драконами, видели Зерефа и даже застали времена, когда о Темном Маге и не слышали, а некоторые говорили о свершениях прошлого, в которых… Локи забыл и половину тех сказок и легенд, которые мог услышать где-то проходя. Одно он знал: время в Затмении и время в нормальном мире или мирах — понятия совершенно разные. И любви к Затмению ему это не добавляло. — Где он? — тихо ступать по тяжелому ковру. Локи осторожен. Конечно, сидящие на наркотиках люди не те, кто станут рисковать дозой ради эфемерного спасения, но… Слухи. Все началось с них. Три дня назад по всему Затмению пошла молва, что скоро «Надзиратель» — некая личность, некий культ, на которую большинство повесило ответственность за их пребывание в Затмении… так вот… слух гласил, что Надзиратель «выпустит на рынок» эликсир, выпив который можно будет вернуться в реальность. Который позволит покинуть Затмение. Слухи, как пожар, понеслись по городу. И уже никто не знал, да и не узнает наверное, кто пустил начало этому безумию. Но факт был налицо: люди сходили с ума. — Сегодня утром покинул территорию Эдоласа, насколько мы знаем направляется к трущобам Церкви. — Хэйдс-с, — черти, соваться на территорию этого фанатика — убийственно-самоубийственное дело. Три дня для того, чтобы найти человека, хоть как-то стоявшего у истоков этих слухов. Некто Акайо, изобретатель, инженер и гениальный ученый, который какое-то время назад сбежал из-под пули Фауста. Был скандал основанный на изменении состава психологических препаратов, которыми баловался Эдолас в отсутствии обычных дел. Наркоторговля, перепродажа оружия, наемничество. Эдолас промышлял всем, за что платили или в чем он видел выгоду. И Акайо, значит, снова засветился. Эликсир — выдумка. Именно этого мнения придерживалось всё Затмение и Локи в частности… но… Лишь бы выбраться отсюда, а он для этого хоть в розового пони с рогом во лбу поверит. Тем более, что в эликсир поверить легче, чем в розового пони. — Что по охоте? — Нагеробоши отправило Аста с Джой, Лилика препирается с Хэйдсом по поводу законности действий, поскольку… Локи резко вскинул руку. Как и ожидалось, руку на пульсе эта стерва все еще держала. И в эликсир она верила, сумасшедшая дура, настолько, что даже отправила за посредником своего лучшего бойца. Аста — сволочь такая, немало крови выпил не только у самого Локи, но и у Атракаджа. Хитрая, наглая сволочь с абсурдно смешным именем и не менее смешной верностью своей хозяйке. Что же… Лилика сумасшедшая, раз отправила Аста в пасть ко льву за эфемерной информацией. А он — сумасшедший вдвойне, потому что поедет туда лично. *** Итак, что нужно для хорошего настроения? Пораненная из-за осколков рука, гудящая от похмелья голова, и… ну конечно, хвост из преследующих его машин. Локи вжал педаль газа в пол. Машину занесло на повороте, шины с шипами заскользили по дороге, как по маслу — будто бы несётся не огромный внедорожник, а спортивная легковушка. Раздался звон стекла и противный хруст сминаемого металла — задел крылом чужую тачку. Выстрел, еще один. О, они наконец разобрались с его задачкой. Локи снова повернул. Внедорожник, с диким свистом и искрами, втиснулся в проулок. Локи с тоской подумал о царапинах и новых тратах на ремонт. А ведь все начиналось так хорошо… Глупо было думать, что Акайо будет сидеть на жопе ровно, пока каждая собака в Затмении будет его искать. Естественно, что когда Локи аккуратно вскрыл дверь и просочился в квартиру, там уже никого не было. Зато, что согрело, Локи хотя бы был первым: спустя пару минут после того, как он начал перерывать квартиру, в комнату ввалились Аста с Джой, и вслед за ними, буквально наступая им на пятки, прекрасные Занкроу и Азума — новые участники Семи Чистилища, а потом в эту же комнатку попробовали вломиться и люди Фауста, но Локи уже не вглядывался в лица. Во-первых, он был занят словесной перепалкой с Джой и побегом от Аста, который в отличии от Джой был сосредоточен на выполнении миссии — какой? Локи догадывался, что помимо добычи информации об эликсире, Аста попутно получил задание испортить ему, Локи, настроение. Во-вторых, Занкроу с Азумой тоже не питали к Локи теплых чувств и приходилось отбиваться еще и от них, но в более второстепенном режиме — Аста, гадина такая, успевал пакостить и Локи, и ребятам из Церкви. Нет, Локи был бы и рад, но ведь верная шавка Лилики мешала ему работать! Окей, ладно, начало вышло теплым: все друг друга поприветствовали, совершили традиционный обмен любезностями и, в формате мордобоя с перестрелкой, вывалились обратно на улицу, убедившись, что Акайо в округе не наблюдается. Тут, конечно, Локи бы не поздоровилось — он в отличии от других организаций, приперся один, — если бы не небольшое недоразумение. Местные забивалы, амбалы, или одним словом местная банда, решив, что сцепились новички в районе, решили преподать им урок. Вот только когда данные личности поняли свою грандиозную ошибку, им можно было только посочувствовать. А Локи получил возможность не только слинять, но и оставить один неприятный сюрприз, испортив пару пушек у товарищей, предпочитающих рукопашный бой и разбрасывающихся оружием (привет Занкроу, привет Джой). Потом, правда, уже в машине позвонил один из помощников — мол, так и так, в одной из машин видели Акайо, в какой? Серенький, неприметный грузовичок. Номер? Ну… в общем… известно, что едет к окраине по главной улице. Ну, Локи и рванул на главную улицу окольными путями стряхивая с хвоста привязавшегося Аста. Тот отвязываться не собирался, и поскольку был за рулем, и свое оружие никому кроме себя не доверял, то из-за халатности Джой не имел возможности прострелить Локи пару шин. За что ему огромное, человеческое… — Чтоб ты сдох! — зло выругался Локи, когда машина, подскочив, присела на одно колесо. Аста — почти мировой мудак. По-крайней мере как он в этом проулке на такой скорости выудил свою пушку, Локи мог только догадываться. Вылетев на крупную улицу, Локи закрутил руль, выбив диском подбитого колеса сноп искр (за машину стало больно) и, влетев в самый крайний ряд пробки, выскочил из машины, перебежал улицу и, снова выругавшись, поспешил скрыться в толпе. Народу в Затмении на самом деле куда больше, чем можно было бы представить. И большая часть по-крайней мере делает попытки жить нормально. Даже пару законов выпустили, что мол, жители Затмения имеющие статус «мирных» пусть и не имеют права на оружие, но защищаются тем синдикатом или картелем, на чьей территории проживают. Локи набрал своих людей, выслушал отчет о том, что Акайо преследуют (не только они, но преследуют) и, согласившись с тем, что стоит порулить из офиса (ему упорно звонил Хэйдс) направился в сторону своего района. Даже по «мирным» улочкам Затмения лучше не бродить. Особенно, если это район Церкви. Особенно если ты… — Регулус! — чей-то крик и последовавший вслед за этим выстрел. Ну ни минуты покоя. *** Рваный вздох. — Так-то, — говорит кто-то и что-то холодное касается лба. Кто-то протирает ее лицо, потом руки. — Давно он из себя не выходил. Люси раздирает глаза, смотрит на нового «гостя». Сухопарая, крепко сбитая женщина, ярко-голубые волосы туго сплетенные, иссушенное лицо. Усмехнувшись тому, что Люси пришла в себя, женщина поддается вперед, приподнимает ее голову и дает напиться. — Кто вы? Женщина только хмыкает, продолжая неторопливо смывать засохшую кровь и обрабатывать синяки. Люси тяжело говорить — тупая, ноющая боль сдавливает грудную клетку, — поэтому она молчит. Впрочем… когда женщина заканчивает, она заговаривает сама. — Как давно ты в Затмении? Затмение? Так вот как называется это место. Люси бы сказала, что это название подходит, как ничто другое. Локи… здесь совсем другой. — Значит недавно. Что ж, — женщина поднялась. — Обычно новичкам везет больше, чем тебе. Но раз уж Регулус с чего-то на тебя взъелся, значит на то была причина. — Мы… были знакомы, — Люси неудобно, женщина возвышается над ней и она чувствует себя настолько уязвимой, что все предыдущие бои, когда враги вбивали ее в землю, не сравнятся с этим. Кривая усмешка. Немного злая, немного жалостливая. — Что ж, тогда слушай… Затмение — место для тех, кто о чем-то сожалел. Достаточно сильно, чтобы думать об этом перед смертью. Здесь нет магии. И здесь не стоит умирать — бездна самое худшее, что может случиться с живым существом вообще. Такого не пожелаешь даже врагу. Живи как хочешь, — тут она снова усмехнулась, окинув Люси ироничным взглядом, — но не переходи дорогу Карен Лилике, Хэйдсу, Фаусту и… Регулусу. Вслед за этим она развернулась и вышла, захлопнув за собой тяжелую дверь. «Карен Лилике? Хэйдс? Фауст?» — вспомнить каждого не составило труда. Неужели… они все тоже здесь? Тупая, скручивающая боль и Люси, тихо заскулив, свернулась сильнее, чтобы хотя бы на время избавиться от нее. И, сама не заметив, провалилась в тревожный сон. *** Регулус. Локи. Лео. Три имени, каждое из которых олицетворяет жизненные периоды, через которые ему не повезло пройти. Не повезло родиться созвездием — живи под знаком Льва, зовись Лео, и подчиняйся любым, даже самым абсурдным приказам своего хозяина… действительно, потерпел бы он лет десять-двадцать, пока Лилику не убьют, а вместо этого решил сыграть в защитника Духов. Не повезло вступить в Хвост Феи, где под эгидой крепкой и дружной семьи никто так и не заметил того, что Локи — не Локи вовсе. Где никто так и не стал ему семьей, о которой каждый встречный утверждал. Не повезло сожалеть о чем-то перед смертью… о чем кстати? Сейчас уже и не помнит, но это роковое сожаление стоило ему новых кругов ада и нового имени, напоминающего о прошлом — Регулус. Кто он сейчас? Ни Лео, ни Локи, которые были мягкотелыми, глупыми, наивными… он — Регулус. — Убить, — отдает хладнокровный приказ, глядя в глаза обезумевшему от этих слов человеку. И плевать, что из бездны никак не выбраться, что она приносит нестерпимые мучения — нужно было думать об этом прежде, чем пытаться предать Атракадж. Регулус редко отдает смертельные приказы. Но сегодня особый случай — Атракадж это объединение пяти группировок, и в ближайшие дни будет решаться участие каждой в охоте за эликсиром. Предатель выболтавший планы картеля подставил бы под угрозу не только жизнь самого Регулуса, но и всех, кто ему доверился. — Где он? — обернулся, и увидев, как кто-то пожимает плечами раздраженно выдыхает. Ну, конечно, его заместитель опять где-то буянит. Взгляд упал на Ивару, лидера одной из группировок и его ближайшую приближенную. У нее на губах легкая, рассеянная улыбка. — Ты была с ней? Еще одна головная боль. Люси Хартфилия. Только не хватало того, чтобы Ивару знала, что его с ней связывает. Слишком ненужное, слишком наивное — отголосок Локи, отголосок Лео. — Пришла в себя, немного поговорили, она в Затмении только-только, — Ивару вытянула из коробки одну шляпку смерти и, щелкнув зажигалкой, посмотрела на него сквозь дым. — Она сказала? — пока не собрались люди, стоит решить этот вопрос. Чем меньше людей знает о Люси… а какая ему разница, кто знает, а кто нет? — Это ясно, как день. Девочка даже не поняла, что с ней произошло… я ставлю на… хотя нет, — Ивару что-то прикинула в уме. — Если не считать пребывание в твоем доме, то около суток. Возможно больше, возможно меньше. Крепко поджав губы, посмотрел в сторону. Не то чтобы неловко вышло, сколько… совестливо? Дожил. Нет, не совестливо… горько? Жалко? Ай, один черт ясно, сорвался он далеко не из-за подозрений в шпионаже, а из-за своих собственных демонов. Нужно держать себя в руках. Еще один взгляд на Ивару. Прежде она ни разу не врала, но стоит ли верить на слово? Как она вообще определяет, кто когда в Затмение попал? — Если бы сохранил холодную голову, тоже понял бы, — закатила глаза женщина и, кивнув ему на вошедших, продолжила: — Иди, разбирайся. С этим эликсиром столько мороки… Регулус кивнул, тактично закрывая глаза на невыраженную надежду и тоску в ее взгляде. Ивару тоже хотела выбраться из Затмения и если в этом аду и существовал человек, который заслуживал эликсир больше всех, то, наверное, это была именно она. Почему? Так, сейчас уйдет в воспоминания и не вернется, с похмелья и не такое надумаешь. Стоит действительно на деле сосредоточиться. — Так, слушаем сюда! *** Поместье Локи находилось на самой окраине Затмения. Насколько вообще могла быть окраина у бесконечного города. Души прибывали с каждым днем, город рос и с каждым днем возводились все новые и новые здания. Он как-то пробовал дойти до края — серая пустошь и дорога в никуда, а потом по этой же дороге вдруг оказался в Затмении. Замкнутый круг, без входа, без выхода. Как-то бывал у бездны, что находилась в той стороне, где садилось солнце — резкий обрыв на конце дороги и ограда с кричащими надписями. Колючая проволока, постоянное напряжение — не способное убить, но способное отвлечь от мысли покончить жизнь сбросившись с обрыва. Лишь в одном месте было что-то вроде пирса. Острый уступ, охранная будка с вечно спящим сторожем. Заполняешь анкету на вход, и с содроганием слышишь, как захлопывается позади калитка на пирс Смерти. Багрово-кровавые отблески огня внизу резко контрастируют с холодным, пронзительным ветром. Он пробирается под рубашку, жжется и морозит… теперь он также уязвим к холоду, как и все, но привыкнуть к этому невозможно, поэтому он часто забывает надеть куртку. На краях пирса выдолблены уступы. Можно сесть в них как на стул, спустить ноги и смотреть в бесконечную пустоту. Вниз. Грей этой пустоты никогда не видел — его взгляд сразу находил находящихся там, внизу. На дне. Воющих, плачущих, облезлых. Душ было много, все разные. Но одна черта объединяла их всех — они страдали. Кто-то зажав голову руками скрючился на голых камнях, таких мучали кошмары. Кого-то заживо пожирало пламя, неугасимое, беспощадное, и душа, сгорая раз за разом, снова и снова воскрешалась в этом огне. Кто-то тонул, глубокие разломы были наполнены водой и люди, хватаясь за острые края, разрезая ладони в кровь, пытались выплыть, но что-то раз за разом утягивало их вглубь, на дно, заставляя захлебываться и тонуть. Кто-то стоял на гвоздях, кого-то пожирали насекомые, кто-то вечно плакал и был слеп, но страдал там, где-то в мыслях. Их боль и страдания были одинаково сильны. Вот это действительно был Ад. Грей вынул из кармана заполненный доверху шприц и, глядя на тех, кто внизу, вколол его содержимое. Ничего не произошло, но это было лишь обманкой, временным заблуждением. Бездна пугала. Она была неотвратима, ведь в нее попадал каждый, кто умирал в Затмении. Но Грей приходил к ней с завидным упрямством, играя с судьбой в злокачественные шутки. В каком бы сильном дурмане он ни был, так ни разу и не упал. А ведь просто пошатнись, когда будешь подниматься. Слишком поддайся вперед, когда твой взгляд что-то привлечет… и все. Как и все, Грей не хотел в бездну. Но и жить сил у него тоже не было. Телефон противно завибрировал. Сообщение. Снова. Снова. Снова. Раздраженно он вытащил его из кармана, но увидев имя отправителя тут же успокоился. «Скоро буду» — пальцы уже тряслись, но писать в дурмане было делом столь привычным, что он даже не обратил на это внимание. Да и наркотик был не так уж силен, так, для отвлечения. Анкета на выход с пирса. Разблокировка машины. Путь до поместья Локи… поместья на другом конце Затмения. Подальше от бездны. Грею хотелось бы пошутить: «как осмотрительно», но эта шутка изжила себя ещё когда-то давно. Поместье Локи было большим. Здесь жил костяк Атракаджа и Грей в том числе. Высокий забор словно крепость окружал его, на воротах постоянно были люди. Отдалённо поместье напоминало ему о гильдии, но эти мысли моментально отметались куда-то вглубь сознания. Что было в гильдии должно оставаться там, а теперь он часть чего-то большего — Атракаджа. Три крыла, и в центральном Грей любил находиться больше всего. В основном из-за тюремных камер, где порой обнаруживались старые знакомые. Проведя пятерней по спутанным волосам, стремительным, нетвердым шагом прошел в общую залу, где сейчас проходило малое собрание… вернее, уже прошло. — Опоздал, — Локи, сидевший в самом дальнем углу тяжело вздохнул. — Что на этот раз? Грей криво усмехнулся. — Бездна, — этого короткого ответа хватило обоим. Локи усмехнулся в ответ, а потом вынул из кармана золотой ключ с красивой резьбой, до боли знакомый, до невозможности… он такой уже точно где-то видел, вот только затуманенный разум отказывался вспоминать где. Видя его затруднительное положение Регулус… точно, не Локи… Регулус. Он вечно их путает… Так вот Регулус, оскалившись, произнёс по слогам: — Лю-си Харт-фи-лия. А дальше его сознание отключилось. *** В себя Люси пришла от большого количества вылитой на неё холодной воды. Закашлявшись, она приподняла голову, пытаясь сквозь слипшиеся волосы и никак не открывающиеся глаза разглядеть «гостя». Удалось ей это далеко не сразу. — Грей? — хриплое удивление и мучительное узнавание в чужом, затуманенном взгляде, сменившиеся слабой надеждой на… Губы Фуллбастера скривились в уродливой ухмылке. Парень с силой придавил ногой руку девушки, ещё больше лишая её возможности двигаться. — Давай поболтаем, Люси?