Sang Alpha

Сынмин берет в руку сухие веточки деревьев и бросает их в недавно разожженный костер. Услышав краем уха разговор студентов, он невольно прислушивается к нему. — Кейт отвезли в больницу и тщательно осматривают. Но установить, кто напал на нее, врачи не могут, — говорит один из парней. — Мне кажется, она употребила что-нибудь, вот и несет всякую чушь. А на деле, споткнулась и разодрала себе ногу. — Кто знает, — девушка пожала плечами и, последовав примеру Сынмина, бросила ветку в костер. — Кстати, вы слышали, что профессор собирает нас здесь в восемь? — Зачем? — в разговор влезает Ким. — Ну так, страшилки рассказывать. — Что за бред, нам же не пять лет, чтобы заниматься такими вещами, — посмеялась девушка и косо посмотрела на парня, стоящего рядом. — А я думаю, что будет весело, — пожал плечами он и вместе со своей компанией оставил Сынмина. Увидев, что Сынмин наконец остался один, друзья подкрались к нему. — Скучал, малыш? — Феликс потрепал волосы Кима и сел напротив него. — Ни капельки, — соврал Сынмин и демонстративно бросил еще одну ветку в костер. Но через секунду он почувствовал над своим ухом чужое дыхание, а после — тепло рук на талии. Теперь Хван знает, как правильно искуплять свою вину. — Прости, — с нотками искреннего сочувствия прошептал он. От таких странных, но милых действий Хенджина, Сынмин вдруг залился краской. — Не делай так больше, — простил. — Внимание! — впереди послышался голос преподавателя. — Наступило время ужастиков! Студенты вместе с мужчиной сели вокруг костра, взяли в руки снэки и укутались в теплые пледы, которые прихватили с собой из дома. — Пожалуй, я начну. Языки пламени поднимались вверх, оставляя после себя небольшие искорки, плавно опускающиеся на землю. Солнце уже давно зашло за горизонт и разрешило яркой луне подменить его. — «Полнолуние,» — подумал про себя Сынмин и улыбнулся. Еле заметная слеза стекла по щеке парня и мягко приземлилась на его кофту. — Не плачь, Минни, — тем не менее, Хенджин заметил ее. «Этот прекрасный вечер никто и ничего не испортит» — Я не плачу, — Ким вытер рукавом скопившуюся влагу в уголках глаз и еще шире улыбнулся. Забота со стороны друга радовала и пугала Сынмина одновременно. Вроде приятно, а вроде и страшно получать ее. Что если Хенджин дарит ее только из чувства долга или еще чего-нибудь, и Сынмин единственный, кто из них чувствует что-то большее? Признаться? Глупо. Ведь следом вместо представленной счастливой картины может последовать отказ и слова унижения. — Сынмин... Сынмин! — парень не сразу понял, что к нему обращаются, потому что посторонние звуки уже давно были в режиме «off». Наконец нажав кнопку пуска, юноша повернул голову. — Не хочешь прогуляться? — он смотрит вглядом, который вот-вот растопит сердце Кима, как фруктовый лед на солнце. — Хочу. С каких пор Сынмин начал думать о нем? Хороший вопрос, на который он и сам не может дать ответ. Просто в какой-то момент где-то внутри образовалось запретное чувство, с каждым днем все больше заполняющее парня. Привязанность? Симпатия? А может... любовь? Да черт знает, что это. Сынмин боится, боится этого чувства, которое впервые охватило его и бессовестно владеет. Идя по тропинке вдоль леса, вдалеке можно было увидеть озеро, на поверхности которого отражалась луна с бесчисленным количеством звезд рядом. Если прислушаться, то можно услышать тихое стрекотание кузнечика в траве или уханье сов глубоко в лесу. Сумерки давали возможность увидеть, как Хенджин садится на корточки и протягивает руку вперед, но препятствовали узнать с какой целью. Результат долго ждать не пришлось — спустя несколько мгновений парень встает и подходит вплотную к Сынмину, который любопытно хлопает глазками. Он извлекает из-за спины маленький цветок, пахнущий липой. — Крокус, — шевелит губами. — Твой любимый цветок, — как символично однако получить его от любимого человека. Хван поднимает руки над головой Сынмина и аккуратно засовывает цветок ему в волосы, боясь лишним движением спугнуть. Он смотрит на друга, словно на единственно важное сокровище в жизни, с которым нужно бережно обращаться. Прямо сейчас Сынмин невольно заставляет Хенджина наконец открыться ему, дать волю давно терзающим чуствам, поэтому Хван берет парня за руку и ведет к озеру. Остановившись, он долго смотрит ему прямо в глаза, как будто, хочет отыскать в них ответ на свой главный вопрос: — Могу я... — Тш, — шикает Сынмин и подходит к парню настолько близко, насколько это было возможно. Будет ли он потом ненавидеть себя за свои действия? Возможно. Но сейчас его это абсолютно не волновало. Поэтому Ким берет ладонь Хенджина в свою и сплетает пальцы. Тот в свою очередь свободной рукой приподнимает лицо Сынмина и осторожно касается столь желанных губ. Мягко. Не напористо. По телу обоих парней пробежал табун мурашек, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Внезапное нежелание отрываться от губ Хвана охватывает Сынмина с головой, потому он глубже впивается в них и запускает свою руку в волосы парня. Каждый из них сейчас был готов попрощаться со своим здравым смыслом, потому что все тело пробирал озноб, а крышу окончательно сносило. Пару минут для парней длились целую вечность, в которой они оба были счастливы. Оторваться от манящих губ Сынмина заставили нескончаемые уведомления, приходящие на телефоны студентов. Не успел он засунуть руку в карман, чтобы проверить их, как Хенджин перехватил ее. Он поцеловал Кима в уголок губ и крепко обнял его со спины. «Ни за что не отпущу.» — Теперь можешь смотреть, — прошептал над ухом Хван, и Сынмин соврет, если скажет, что его сердце в этот момент не сделало сальто, пропустив несколько ударов.