Тайна семьи Гуэрра

      Спустя пару дней, когда все обитатели замка узнали, что в их рядах появился один надоедливый ребёнок, Мари начала разведывать обстановку. С Луссурией девочка подружилась сразу. Наверное дело было в её познаниях в макияже и мире моды или же в том, что Солнышко Варии с самого начало хорошо относился к девочке. Луссурия постоянно делал какие-то сладости, которые в полном объёме перепадали Гуэрре, ибо кроме неё их никто не ел. Он же стал источником информации обо всех. Вот и сейчас Мария сидела на слишком высоком для неё стуле, болтая ногами, и, с удовольствием поедая кремовое пирожное, слушала рассказ Луссурии о Скуало. -… И вот, в этой изнуряющей двухдневной битве одержал победу наш капитан, оставив на поле боя левую руку, — вещал Луссурия, не отвлекаясь от украшения очередного кулинарного шедевра. Мария же отметила про себя, что теперь у Скуало должен быть протез, что можно будет использовать. — Первый Император Мечей умер, и Вария должна была перейти к Ску-чану, но тот решил передать управление Боссу, а сам стал капитаном. Ой-ей, пирожочек, что же ты так неаккуратно кушаешь?       Немедленно отложив кондитерский мешок с розовым кремом, Солнышко Варии взял салфетку и принялся вытирать лицо и руки девочки, которая успела изрядно обляпаться. Она не сопротивлялась такому проявлению заботы, а наоборот довольно улыбалась. Все же приятно иногда побыть обычным ребёнком. Тем временем в голове Марии появились целых четыре разного рода и опасности пакостей, которые непременно нужно было совершить. — Слушай, Луссурия, а у вас нигде не завалялось упаковочки гидропирита?

***

      Маммон летал по комнате Гуэрры в поисках… А он и сам не знал, в поисках чего. Скуало заплатил ему кругленькую сумму, чтобы иллюзионист нашёл хотя бы какие-то доказательства причастности Марии к неудачам мечника в последние несколько дней. На все прямые и непрямые вопросы противная девчонка только нагло усмехалась и говорила что-то вроде «у всех бывают чёрные и белые полосы в жизни, просто твою белую кто-то снюхал», что выводило Капитана из себя, потому что некоторые бессмертные уже начинали потешаться над парнем, а улик Мария (а все были уверены, что это она) не оставляла.       Сейчас же девочка занималась с очередной учительницей, и у Маммона было ещё около часа на обыск проверку. Изучение стола, где лежали разнообразные обертки от конфет и книжки, которые мало подходили в качестве доказательств, не дало никаких результатов, помимо того, что Аркобалено убедился в том, что Мария не обладает никаким желанием поддерживать чистоту и порядок в месте, где живёт. И если бы не горничные, которые убирали особняк практически каждый день, то комната, несмотря на непродолжительность проживания Гуэрры в ней, превратилась бы в свалку. Иллюзионист уже хотел уйти, не найдя никаких вещдоков, и рассказать Скуало о том, что Мария купила у него фотофиксаж.       Обычно Маммон не выдавал своих клиентов, но Капитан заплатил ему за информацию и придти с пустыми руками было бы равносильно невыполненной работе и деньги пришлось бы вернуть, а этого меркантильный Аркобалено допустить никак не мог. Вдруг, какой-то внутренний голос заставил иллюзиониста, помимо остального, проверить ещё раз кровать. В наволочке подушки обнаружилась небольшая записная книжка чёрного цвета, на обложке которой красовалась золотая эмблема Вонголы. Довольно ухмыльнувшись, Маммон раскрыл дневник, читая записи последних дней.       18 июля. Пакость первая.       Клоун-мечник наорал на меня с утра пораньше. Не понимаю, то ли он идиот, то ли хорошо притворяется болваном. В любом случае, он слишком шумный. Что ж, сегодня начинается чёрная полоса его жизни. Остаётся только молиться, чтобы не проколоться на какой-нибудь фигне. Не зря же полночи тренировалась не ржать, а сделать невинное лицо при виде этого злого клоуна.       Гидропирит мне одолжил Леви. Он тоже тот ещё идиот, у меня на него даже аллергия пошла. В любом случае, прикинуться милой маленькой девочкой, которой интересно сделать «вулканчик», оказалось очень просто. Но я ж не виновата, что он настолько не шарит в химии, что бихромат аммония не отличит от клатрата пероксида водорода с карбамидом. В общем, добрый мальчик сгонял в аптеку и купил прекраснейший гидропирит. Однако, чтобы не попасться, брать реактивы нужно у разных людей, ибо сама я сходить не могу — точно засвечусь где-нибудь, и, если станут проверять, пиши пропало.       Луссурия не производит впечатление человека достаточно глупого, да и я, кажется, говорила, что фотографировать мне не очень нравится. Поэтому, чтобы достать тиосульфат натрия, пришлось обратиться к Маммону, фокуснику-иллюзионисту этого цирка. Он сказал, что достанет мне фотофиксаж, если я заплачу. Что ж, резонно, я бы сказала то же самое. Пришлось в срочном порядке тырить у Луссурии ноутбук и искать работу. Что ж, три с половиной часа своей жизни я потратила на переводы текстов с итальянского на русский и наоборот. Обидно, но за это время русский как-то начал забываться. В общем, имея пятьдесят долларов на карте, я снова заявилась к Маммону. На самом деле он задирает непомерные цены, но вариантов больше нет, так что пришлось заплатить в 9,8 раз больше, чем если бы я пошла сама. Впрочем, спасибо этому непонятном ребенку-неребенку, хоть вопросов задавать не стал.       Итак, имея на руках все, что нужно, я направилась в медпункт. Во-первых, там так сильно пахнет лекарствами и спиртом, что вонь от реакции не будет заметна, а во-вторых, там есть необходимый мне одноразовый шприц. Запах стоял премерзкий. Просто отвратительный. Единственное, что грело мне душу в тот момент, так это осознание, что эта вонь останется в комнате досадившего мне крикуна ещё на несколько дней.       Во время ужина, когда патлатый капитан вкушал последнее, что доставило бы ему положительные эмоции, я пробралась в его комнату и из шприца обрызгала этой отвратительной жижей всю звукоизоляцию на двери и остатки вылила на плинтуса. Могла бы, конечно, на постель, но я не настолько жестока. Все же, спать он сможет, потому что его кровать стоит у окна, а значит клоун-мечник все же сможет дышать.       Ооо, надо было слышать эти крики, когда он вошёл в комнату. Просто услада для моих ушей. Как хорошо, что мы живём в разных концах коридора. Хе-хе, посмотрим, что ты скажешь на завтрашний подарочек.       Аркобалено Тумана усмехнулся, переворачивая страницу. Даже он не ожидал, что маленькая девочка сможет сотворить такое. То, какие термины она использовала… Это могло означать лишь то, что Мария — гений в сфере химии. И что могло означать та фраза про русский язык, который начал забываться? Маммон не мог ответить себе на этот вопрос.       19 июля. Пакость вторая.       Скуало как-то странно на меня смотрел за завтраком. Кажется, он что-то подозревает, но доказать не сможет. Я постаралась. Если честно, сейчас я рада, что Занзас почти 24/7 сидит у себя в кабинете, а не ходит по особняку, иначе все мои приключения в один момент стали бы злоключениями с печальным концом (мной в могилке). А ещё меня раздражает то, что все вокруг такие высокие. Сразу хочется отпустить пару шуточек про «отсосать стоя», но, боюсь, не оценят.       Ну да ладно, я тут должна рассказать про сегодняшние события. Как я сказала ранее, патлатый капитан начал подозревать меня и поэтому решил постоянно таскать с собой. Но провернуть все у него под носом оказалось проще простого. Поскольку это он предложил за мной приглядывать, то за первые пару часов я:       1. Сходила в парк в центре города, посмотрела на крутой фонтан и поела сахарной ваты за его счёт. Ух, как же он орал и возмущался из-за этого.       2. Поела в кафешке вкуснейшего тортика (снова за его счёт).       3. Заглянула в торговый центр и прикупила немного ткани и ниток, объяснив это тем, что часто падаю, продираю одежду, а кроме меня её никто зашивать не собирается. Собственно, так и есть, но была и «обратная сторона медали».       В общем, продуктивненько. А ещё один раз я потерялась, что было странно с конвоиром-киллером. В это время я успела зайти в аптеку и купить несколько реактивов и просто лекарств, но постаралась сделать это максимально быстро. Похоже, Скуало ничего не заметил. Славненько.       К вечеру мы вернулись в Варию. Патлатый капитан-болван слишком расслабился. Поэтому мне легко удалось сбежать в особняке. Хе-хе, зря он меня отпустил. За час перед ужином я заглянула на кухню. Стейк, а значит к нему, скорее всего, подадут вино. Я посмотрела на бутылки, которые расставили на столе. Белое вино отметалось сразу, к мясу подают красное сухое. Я выбрала одну из двух бутылок. Каберне Совиньон, неплохо. Здесь же нашелся и специальный штопор, который в народе называется «друг дворецкого», позволяющий незаметно открыть бутылку, что я и сделала, подсыпав вовнутрь не слишком сильное слабительное. Мясо же я хорошо сдобрила снотворным.       Черт возьми, я чуть коньки не отбросила, когда увидела, что к трапезе решил присоединиться сам царь-батюшка Занзас! Ну все, подумала я, кранты мне. Он во мне чуть дыру взглядом не прожег. Но нет, сегодня госпожа удача была на моей стороне, сын Тимотео просто поел стейк и отрубился. Он вполне мог списать это на виски, который пил в нескончаемом количестве. Эх, угробит же себе печень парень. Ну ничего, в его возрасте я занималась тем же самым. Только там было пиво и энергетики с водкой, но не важно. Впрочем, я порадовалась, что вино Занзас пить не стал. Патлатый же капитан, напротив, решил после тяжёлого дня пропустить пару бокалов, а от мяса отказался. Ничего удивительного, что через десяток минут он внезапно встал и ушёл. Я могу только представить, какая весёлая была у него ночь, хе.       Маммон, несмотря на всю свою безэмоциональность, едва ли через строчку фыркал от смеха из-за проделок маленькой Гуэрры. Это определенно было лучшее чтиво за последние несколько лет. — Капитан слишком мало заплатил мне за эту информацию, — ухмыльнулся он.       Впрочем, вспомнив о времени, он торопливо перевернул страницу, надеясь найти записи об очередном измывательстве над Скуало.