Песнь о Юлии. Я люблю тебя даже после смерти

      — Что значит нет женской команды? — обречённо переспросила я, пустым взглядом смотря на учителя.       — Женская волейбольная команда никогда не отличалась результативностью, и девушки вступали в неё лишь потому, что в нашей школе с кружками строго и хоть где-то состоять необходимо, — пояснил учитель, наконец отвлекаясь от бумаг, — они ходили на тренировки, но даже из раздевалки не всегда выходили. На турнирах ничего не могли, и школа решила упразднить команду, по причине незаинтересованности учеников.       — Но… — начала было я, но поняла, что не знаю, что сказать.       — Ты, конечно, можешь попытаться создать команду вновь, но всем будет пофиг, — продолжил мужчина, перебирая варианты, — ты можешь выбрать другой кружок, у нас довольно сильна женская футбольная команда, или если так сильно фанатеешь от волейбола, мужская команда не откажется от ещё одного мэн…       — А я могу играть за парней? — прервала я учителя, цепляясь за промелькнувшую перед глазами соломинку.       — Чего? — в шоке замер мужчина, и на мой восклик обернулись другие учителя. — Ты понимаешь, что говоришь? Уровень парней и девушек сильно отлича…       — Я знаю, — снова перебила я учителя, не замечая заинтересованного взгляда из угла учительской, — в прошлой школе я часто тренировалась с мужской командой и не уступала им ни в навыках, ни в выносливости.       — И всё же… — начал учитель, но его вновь прервали, правда на этот раз другой учитель.       — В уставе школы нет никаких запретов, — услышала я приятный женский голос и, повернувшись, увидела невысокую худую женщину, лет сорока восьми, не сводящую с меня изучающего взгляда, — тебе нужно обсудить это с тренером и самой командой, и если твои навыки так хороши, как ты говоришь, то проблем возникнуть не должно. А в какой школе ты училась до этого?       — Я переехала из Америки, — ничего не понимая ответила я, и глаза у женщины загорелись.       — Я куратор волейбольной команды, — я совершенно забила на учителя, с которым говорила, и женщина и потянула меня к выходу, — у них сейчас начнётся тренировка, переоденься пока, а я поговорю с тренером.       Я неожиданно проснулась, широко распахивая глаза и тут же зажмуривая их от яркого света, сочетавшегося с белыми больничными стенами. Всё тело невыносимо болело, а конечности, словно, налились свинцом, даже пальцем было трудно пошевелить. В то же время моя чувствительность была настолько высокой, что игла капельницы причиняла дискомфорт. В горле было сухо, словно я поглотила песчаную бурю, а глаза опухли, не позволяя больше поднять веки. В голове был какой-то туман, все воспоминания смешались в кучу, словно ты решил пообедать Ктулху, да всё же выплюнул.       Очнувшись в больнице, помня лишь школу, я была уверена лишь в своей встрече с вампиром, ведь если память меня и подводила, но мозг никогда не сможет забыть того, как в твою плоть вгрызаются длинные клыки с намерением убить. Это случилось очень давно, но до сих пор места старых укусов дают о себе знать, и сейчас к ним добавилось ещё несколько шрамов.       Я попыталась приподняться, но тело было ватным и не слушалось. Язык так же отказывался подчиняться, и мне оставалось надеяться на то, что медсестра решит проверить меня как можно скорее.       Дверь бесшумно отворилась, и в палату осторожным шагов зашла девушка, лет девятнадцати-двадцати пяти, если сильно не заморачиваться, но мои прищуренные глаза, даже не смотря на то, что окружение расплывалось под действием препаратов и её тщательный контроль, смогли понять, что ей больше ста.       — Мне триста лет, — даже не поздоровавшись, сказала она, словно зная, о чём именно я думала. — Как себя чувствуешь?       — По мне бульдозер проехался? — решила уточнить я причину своего состояния.       — Нет, — мой вопрос рассмешил незнакомку, — на тебя напал Дикий, и ты просто потеряла много крови, а до этого переусердсвовала с магией. Давно не встречала столь юных и уже столь сильных ведьм, но, судя по твоей реакции, это был адреналин.       — Я вообще ничего не помню, — призналась я, чувствуя, что засыпаю. Говорить было тяжело, голос был хриплым, слова скомканными и зачастую непонятными. Вампир поняла, что мне нужно и помогла слегка приподняться, поднося к моим губам стакан с водой, позволяя утолить жажду через тонкую соломинку, — а вы кто вообще? Ваша аура подозрительно знакома.       — Ты просто ещё не отошла от препаратов, поэтому не узнала, да и ауру я притупляю, чтобы тебе не стало хуже, — девушка дождалась когда я сделаю последний глоток и поставила стакан обратно на тумбу, — я Виктория.       Мир, что скрыт под покровительством ночи, куда обширнее, чем человеческий, и гораздо больше людских представлений. Большинство его представителей обладают завидной продолжительностью жизни, если вовсе не бессмертием. Как кто-то сказал: «Не каждый, кто пропадает — умирает, и не каждый мёртвый остаётся таким навсегда». Никто и никогда не брался за перепись всех Детей Ночи, застрял бы только на Духах, что уж говорить о вампирах, но все согласились на том, что их численность приближена к человеческой или чуть её превышает. И в таком огромном мире были имена, слава носителей которых просачивалась даже в творение дня. Виктория было как раз таким именем, как и имена минимум половины её Гнезда.       Вампир, поддерживающий порядок одним своим существованием. Сначала ими были первородные, с восхождением Дракулы этим вампиром стала Миадар, сейчас же, когда миру не угрожал конец света, наравне с потерявшими доверие Советом Первородных, стояла она.       — Твоя мама прямо негодовала, — вампир, должно быть, почувствовала шок в моём запахе, — грозилась разнести Тишину Слов, за то, что так хреново патрулируют.       — Она может, — абсолютно безэмоционально сказала я, пытаясь отойти от того, что сейчас нахожусь в одном помещении с самой Викторией.       — Ну, я тут чисто для того, чтобы убедиться в твоём здравии, — Виктория отошла от моей койки, — Алиса эти два дня себе места не находила. Я скажу ей, что ты пришла в себя.       — Спасибо за помощь, — я пришла в себя и всё-таки вспомнила нормы приличия.       — Да не за что, — улыбнулась мне девушка и так же тихо, как и вошла, вышла из палаты, оставляя за собой крупицы сильной, но тёплой ауры Гнезда Великого Компаса.       Сбоку пикал кардиомонитор, оповещая меня о том, что хоть сердце сокращается в нормальном ритме, но неожиданно, словно под действием этого самого пиликанья, смешавшегося с чириканьем приземлившейся прямо у моего окна птицы, в памяти всплыл какой-то момент.       За стенами школы щебетали птицы, а из многочисленных кабинетов доносился либо галдёж, либо мёртвая тишина, нарушаемая лишь строгими голосами учителей. Только что прозвенел звонок на урок, а учителя, что должен был быть моим классным руководителем, я видела на лестнице внизу, а это значит, что моего опоздания в первый же учебный день никто не заметит. Ну и зачем я согласилась вчера? Знала же, что вставать рано, но осталась играть, вечно про всё забываю со своим волейболом. Именно с такими мыслями, немного растрёпанная, я забежала в класс и замерла, посмотрев на единственное свободное место у окна, а точнее на соседей того, кто это место займёт.       — Ты! — воскликнула я, привлекая внимание всех в помещении.       — Да ты издеваешься, — не сдержалась моя новая знакомая, буравя меня негодующим взглядом.       — Всем занять свои места, урок уже начался, — прозвучал голос учителя у меня за спиной.       Ученики тут же расселись, и я убедилась в том, что свободное место только одно, рядом с этой выскочкой. Мало того, что мне придётся учиться с ней в одном классе, так ещё и за одной партой сидеть.       «Какого Аука*?» — промелькнуло в моей голове.       Из больницы меня выписали только через неделю. Марина и Алиса приходили навещать меня каждый день. На шатенке прямо лица не было первые дни, а её эмоции, когда она зашла в палату и увидела, что я очнулась, невозможно было описать словами. В один из этих дней она сказала мне странную фразу, точнее странным был тот тон, которым она её произнесла — «Не смей умирать раньше меня».       Я совру, если скажу, что всё было нормально. В памяти всплывали воспоминания о событиях, которых никогда не было, что заставляло иногда вспоминать тот странный сон, а ещё мне было больно. Невыносимо больно, настолько, что не было возможности даже кричать. Боль словно пронизывала каждую клеточку моего тела, раздирала и снова сращивала их. От этой боли хотелось раздирать себя на части, лишь бы притупить ей хоть как-то, хоть на малюсенькую секунду. Вот только больно мне было только во снах.       — Юль, — позвала меня Марина, заставляя отвлечься от горохового супа.       — Ммм? — пересоленный бульон едва не пошёл не в то горло. Воспоминания заполнили мой разум, и я решила кое-что уточнить. — Я на тебя кофе не проливала?       — Ч-чего? — замерла Марина, смотря на меня странным взглядом.       — Слушай… — привлекла моё внимание Марина, присев рядом, — прости меня за тот раз.       Девушка была смущена и старалась не смотреть на меня, её голос был тихим, и только её близость позволяла мне услышать её в шуме тренировки. Парни кричали, тренер кричал на них, куратор пыталась всех успокоить, мячи с грохотом ударялись об пол.       — За тот раз? — переспросила я, вытирая пот с лица своей же футболкой.       — Ну, на спортивной площадке, — напомнила Марина, — я с парнем только рассталась, в школе дурдом, а тут ещё и ты с кофе… В общем, я вспылила и наговорила тебе…       — Да забей, — улыбнулась я девушке.       Если в первые дни Марина казалась мне выскочкой, то сейчас она даже начинала мне нравится. Добрая, милая, ответственная. Узнать её поближе мне помогла волейбольная команда, правда узнав, что она их менеджер, я была в шоке. Она тоже была ошарашена, как и все, увидев мои навыки.       — Я уже всё забыла, — продолжила я и поднялась с места, протягивая руку девушке.      Марина лишь натянуто улыбнулась и пошла к тренеру, выговаривавшему нашего либеро.       — Нет, не проливала, — протянула Марина слова, не сводя с меня взгляд.       — Хмм, — я нахмурилась, — ладно. Ты что-то хотела?       — Аг-га, — кивнула шатенка, ещё не отошедшая от простого вопроса, — да, мне нужна твоя помощь с сообщением по истории.       — А? — не поняла я. — Моя помощь?       Не сказать, что я совсем идиотка, успеваемость поддерживаю на уровне четвёрок, но я уж точно не тот человек, к которому будут обращаться за помощью.       — Мы проходим культуру, и я застолбила интересную тему для сообщения, — начала объяснять мне шатенка, присаживаясь рядом, — а ты в школе лучше всего в ней разбираешься. Как-то не хочется обращаться к Гуглу, там всё однообразно и… в общем, не расскажешь мне про всякую славянскую нечисть?       — А… да без проблем, — на автомате согласилась я, поддавшись чарам этого милого личика, — что именно тебе нужно и когда можно начать?       — Ну, я не хочу делать что-то на подобии справочника, — задумалась Марина, скорчив ещё более милую мордашку и уставилась серьёзным взглядом с старые стол, — хотелось бы узнать какие-нибудь интересные факты о существах…       — Духах, — исправила я девушку, понимая, что именно она хочет, — все они духи, зародившиеся из людей. Просто скажи мне, когда у тебя будет время, и я всё расскажу, — с самого детства я увлекалась «нечистью и чистью», как назвала их Алиса, перечитав о них все, что нашла в семейной библиотеке.       — Ну, я сегодня свободна, но тебе же нужно подготовиться… — почему-то Марина смутилась.       — Мама называет меня Википедией, когда дело касается духов, — отмахнулась я и вздрогнула, когда прозвенел звонок на урок, — вот Лизун**, я же доесть не успела.       Над сообщением Марины мы просидели до позднего вечера, отправившись к ней домой сразу после школы. Мама, конечно, сердилась, что я не практиковалась в контроле стихий, на который она насела после случая с вампиров, ведь я смогла знатно его тогда подпалить, но мне было всё равно. В итоге, помимо скучного текста, мы сделали интересную презентацию, в последствии затянувшуюся на пол-урока. Марина втихаря вписала в неё моё имя, и вот уже два дня ко мне липнут все, кто хоть краем уха слышал о презентации, которую разослали всем желающим.       — Вот блин, — надулась Алиса, обижаясь скорее на не приехавший вовремя автобус, — могли и меня позвать. Я тоже хочу послушать.       — Мы же скинули тебе презентацию, — сказала Марина, отрываясь от телефона.       — Да она скучная, — не унималась рыжеволосая, — Юля тебе наверняка много всего интересного рассказала.       — Ну, самые интересные факты я упустила, — попыталась оправдаться я, чувствуя, как по спине пробежали мурашки, — о некоторых из них лучше не знать Дневным и беззаботным.       — И я снова не понимаю о чём вы говорите, — отмахнулась от нас шатенка.       Мы с Алисой засмеялись, представляя, как странно себя чувствует обычный человек в нашей компании. Но чувство тревоги никуда не делось, и я не выдержала:       — Слушай, Воробьёва, — насупилась я, — скажи своей девушке, чтобы не пялилась так. Рядом с тобой слишком чувствительные натуры находятся, мне итак уже кошмары начали сниться от её угрожающей ауры.       — Моей девушке? — не поняла Алиса, но через мгновение залилась краской и затараторилаа. — Н-ничего по-подобного. Она не моя девушка.       — Скажи это своему покрасневшему лицу, — было так приятно поменяться ролями, теперь я понимаю, почему Алисе так нравится меня дразнить.       — Чего? — услышала интересную информацию Марина. — А почему я ничего не знаю? Давай, рассказывай.       Алиса залилась краской ещё сильнее, а мы с Мариной начали смеяться, подтрунивая девушку ещё сильнее. Аура Виктории немного отдалилась, и я смогла расслабиться.       Получать столько внимания было непривычно, но я старалась вести себя как обычно и, если мне сильно надоедали, просто сваливала, с чем помогали Алиса и Марина. Через неделю всё поутихло, и я смогла вздохнуть спокойно, радуясь тому, что историк поставил мне пятёрку за год.       — Кулагина? — позвала меня классный руководитель.       — А? — все уже спешили покинуть стены кабинета биологии и поскорее смыться в раздевалку, я тоже была в их числе, но, похоже, придётся что-то выслушивать.       — У тебя всё нормально? — Ирина Семёновна подошла ко мне вплотную и приложила руку ко лбу.       — Эээ, да, — замерла я, не понимая, что происходит, — а почему вы спрашиваете?       Женщина нахмурилась и просто подсунула мне под нос небольшое зеркальце. Уставшие тускло-зелёные глаза смотрели на меня из-под тёмных мешков, кожа была бледная, губы потрескавшимися и не такими розовыми, как обычно. Я видела это отражение в зеркале каждый день, с момента выписки, и ничего не могла с этим поделать.       — Ты сколько спишь в день? — набросилась женщина на меня с вопросами. — Питаешься хорошо? Головокружение или боли какие-нибудь есть? Может, тебя рано из больницы выписали, сотрясение же не шутка…       — Эээ… всё хорошо, Ирина Семёновна, — мне итак было неловко из-за внезапно возросшей популярности, а тут ещё и учителя, обычно обращающие в лёд своим равнодушием и сжигающие дотла строгостью, стали неожиданно заботливыми, — просто кошмары снятся, иногда, ничего особенного.       — Я позвоню твоей маме, — нахмурилась учительница, — хотя нет, лучше навещу вас. Когда она приходит с работы?       — У неё сегодня выходной, — ответила я, желая сброситься с окна.       — Отлично, — Ирина Семёновна сложила мои школьные принадлежности друг на друга и передала мне, — иди одевайся, я тебя отвезу, нечего трястись в автобусе или идти пешком.       Учительница убедилась в том, что условия жизни у меня отличные, и пост больничный уход соответствует выписке. Она целый час о чём-то говорила с мамой, пока я делала уроки, и за это время они успели даже подружиться. Я же успела доделать математику, на пару с Мариной, забеспокоившейся тем, что меня подвёз домой учитель.       Чувствовала я себя действительно не очень, но половину своих проблем можно было списать на сильную потерю крови после столкновения с вампиром, и её скорое восстановление под действием нескольких зелий. Столкновение с вампиром, пусть и слабым, чревато не только кровопотерей. В момент укуса в тело жертвы так же проникают и частички его ауры, не позволяющей сопротивляться, и именно из-за неё чувствуется такая боль. Также, аура вампира влияет на разум. Если ты выживаешь, то кошмары тебе снятся скорее от ауры, чем от страха и стресса. Лечение проходит тяжело, тем более, что некоторые необходимые зелья при смешивании имеют побочные эффекты в виде сонливости, понижения выносливости или проблем с давлением и температурой. Мне посчастливилось, и, в сумме с кошмарами, я получила полный набор побочных эффектов. Правда, кошмары мне снились какие-то странные.