Фестиваль снежных скульптур

Все события прошедшего часа заставили Цзян Чэна потерять дар речи. В голову лезло много ненужных мыслей, до такой степени много, что он не мог сосредоточиться на одной конкретной, которая бы помогла найти выход из этой ситуации. Время шло, и он настолько предался размышлениям, что его могли выкрасть из этой комнаты, и он бы этого не заметил. Не то чтобы он обычно много пил, наоборот, когда он заботился о Цзинь Лине, было не до алкоголя; в этот раз, однако, он и не заметил, как за 15-20 минут опустошил три бутыли вина. В скором времени Лань Сичэнь закончил купаться. Чувствовал он себя довольно хорошо, расслабленно. Он давно ни с кем особо не контактировал, и сейчас ему в голову пришла мысль, что, возможно, уединение было неправильным выбором. Погруженный в эти мысли, он вылез из бочки для купания, накинув один из висящих неподалеку халатов, которые были изначально предназначены для хозяина покоев, направился обратно в гостиную, отбрасывая назад намокшие волосы. Сразу же ему в глаза бросился сидящий на полу глава ордена Цзян, окруженный пустыми сосудами из-под вина. Облокотившись о стол, подперев рукой подбородок, Цзян Чэн смотрел невидящим взглядом прямо перед собой, а на щеках его играл милый румянец. Цзян Чэн запоздало осознал, что больше не один, но стоило ему повернуть голову в сторону вернувшегося Лань Сичэня, как он застыл, а глаза его расширились то ли от шока, то ли от неожиданности… Первый Нефрит стоял перед ним, одетый в халат такого же цвета, что и у Цзян Чэна, только слоев на нем было гораздо меньше. Возможно, из-за его юньмэнского происхождения или из-за его предвзятого отношения к этому цвету… ему казалось, что по сравнению с привычными белоснежными или голубыми одеяниями, фиолетовые ткани подчеркивали цвет его глаз, волос, кожи намного лучше. Не нужно было быть обрезанным рукавом, чтобы перехватило дыхание от такой картины. Из-за наброшенной второпях одежды виднелась часть обнаженной груди… Цзян Чэн сам не мог понять, что чувствовал, глядя на мокрые запутавшиеся волосы и съехавшую лобную ленту. Не то чтобы этот вид не шел Лань Сичэню, просто он чувствовал себя странно, и не мог понять почему. Цзян Чэн сам даже не осознал того, насколько пристальным и долгим был его взгляд, и, скорее всего, виной тому было весьма большое количество алкоголя, выпитое за короткий промежуток времени. Когда же Лань Сичэнь слегка наклонил голову, будто спрашивая: «Что не так?», младший заклинатель заговорил: — Ваша лобная лента совсем съехала. Ну вот, в который раз его дурная привычка взяла над ним верх — даже когда он думал о ком-то в положительном ключе, наружу вырывались только язвительные замечания, и слова его противоречили мыслям. Не то чтобы это имело значение в данный момент, в любом случае он не был обрезанным рукавом, как некоторые. Все еще находясь в состоянии алкогольного опьянения, старший Нефрит отреагировал на сказанные слова так, как точно не отреагировал бы в трезвом виде. В принципе, сейчас он был совсем непредсказуем. Мгновенно преодолев расстояние до стола, он потянул руку ко лбу и… просто сорвал ленту, не придавая этому никакого значения. Следом он вытащил заколку, и волосы тяжелой волной рассыпались по спине — он выглядел еще более прекрасным, чем прежде. Лань Сичэнь аккуратно положил свои вещи на стол, после чего, с трудом не упав, сел и провел пятерней по волосам. Однако, из-за того, что они были мокрыми, его попытки расчесать их пальцами не увенчались особым успехом. — Вы довольно много на меня смотрите! — вдруг заявил Лань Сичэнь. Непроизвольный энтузиазм в его голосе был, скорее всего, очередным проявлением его пьяной персоны. Не обращая внимания на реакцию Цзян Чэна, он потянулся к стоящей на столе чарке. Младший заклинатель, тем временем, уже в который раз потерял дар речи. Тем не менее, Лань Сичэнь был прав: он действительно долгое время чуть ли не пожирал Нефрита взглядом и смог его отвести только тогда, когда ему об этом сказали. — В этом нет ничего странного, не каждый день можно увидеть пьяного главу ордена Лань. Вы известны своей крайней одержимостью совершенством, — выдал Цзян Чэн лучшее, что пришло в голову, краем глаза поглядывая на более высокого мужчину. Как мог кто-либо не смутиться, смотря на Лань Сичэня с перекинутыми на плечо струящимися черными волосами? Даже как сосредоточенно он выглядел, наполняя чарку вином, будто это являлось для него трудной задачей — как мог кто-либо оставаться неравнодушным, глядя на это? Кроме того, он впервые видел ничем не прикрытый лоб Нефрита… В такой ситуации, что можно было поделать? Его реакция была естественной… просто естественной. — Вынужден согласиться, в этом есть доля правды, — подняв взгляд, заговорил Лань Сичэнь, а в его сладкий, словно мед, голос проникли нотки детскости. Сделав глоток вина и положив чарку обратно на стол, он остановил взгляд на своей ленте.