История Тонксов.

Октябрь начался с открытия квиддичного сезона мачтем Гриффиндор — Слизерин, в котором Львята проиграли с разницей всего в два гола. Обычно и так ходящие на взводе перед игрой гриффиндорцы после поражения стали ещё более вспыльчивыми и агрессивными, (слизеринцев это тоже касалось, ибо провокаторы были с обеих сторон) и ни одного дня не обходилось без дуэлей и драк. Карадок усилил тренировки и почти каждый вечер пропадал на стадионе, иногда затаскивая туда и Теда чтобы тот наблюдал со стороны и выявлял ошибки и просчёты в тактике. Впрочем, это было бесполезно ибо Тонкс вообще не разбирался в квиддиче. Не лучше была ситуация и с Андромедой — она постоянно была занята обязанностями старосты школы и урезала время их свиданий до минимума, всё ради подготовки к чёртовым экзаменам. И идею найти вменяемых слизеринцев она тоже не бросила, и кстати нельзя сказать что она не достигла на этом поприще успехов. Пятнадцатого числа Тед поздно вечером выскользнул из пуффендуйской гостиной, заскочил на кухню где набрал свежеиспеченных круассанов с различной начинкой, и пошёл к Астрономической башне. Возле песочных часов которые отсчитывали очки факультетов он наткнулся на сидящего на подоконнике Джима — он с самым серьёзным видом перебирал струны своей гитары и о чем-то думал. Тонкс остановился. — Ты чего здесь делаешь? — А, здарова, Тед. — Рамирес улыбнулся и перестал дёргать струны. — Да так, ищу умиротворения. — Чего? — Не въехал Тед. Обычно Джимми предпочитал быть в центре внимания и в самой гуще событий, кадрил девчонок своим голосом и песнями, а тут сидит один в полной задумчивости. — Да ладно, Я прикалываюсь! — Рамирес от души заржал. Тонксу стало даже немного обидно, настолько искренне звучал этот смех. — Извини, если задел. Просто знаешь, в Ильверморни есть легенда, — Джимми встал со скамейки и потянулся. — Что каждое десятилетие в школу должен поступать один очкарик, который каким-то макаром будет притягивать всех, причём во всех смыслах. — Он ухмыльнулся. — Я тут подумал, может перенести эту легенду в Хогвартс? — Ты на эту роль не тянешь. — Хмыкнул Тед, поправив сумку с едой и напитками. — Да ну? Ах да, как Я мог забыть! — Рамирес полез во внутренний карман мантии и достал оттуда узкие, прямоугольные очки. — Вуаля. — И давно тебе их прописали? — Давно, я просто до этого носил линзы. — Джимми затолкал гитару в чехол. — Но тут подумал, что очки будут козырней. Ну ладно, — Он закинул гитару за спину. — Пойду в гостиную. А ты, Я так понял, пошёл на встречу со своей Слизеринской принцессой? — Три ха-ха. — Хмыкнул Тед. Когда он влез на Астрономическую башню Андромеда уже была там. Ему было непонятно на кой было тащить его сегодня для свидания на такую верхотуру, к тому же так далеко от их гостиных. Если девушка ещё сможет прикрыться статусом старосты делающей обход, то Теду выкрутиться будет нереально, а перспектива попасть на очередную отработку под присмотром Филча его совсем не радовала. В отличие от пусть и сурового, но справедливого Прингла, новый завхоз очень не любил студентов, и очень любил злоупотреблять своими полномочиями. В чем заключалась причина его столь сильной нелюбви к студентам до недавнего времени никто не знал, а некоторые в открытую презирали его и посмеивались над ним. Оказалось, он был сквибом, что и послужило причиной столь не серьёзного отношения к нему. Однако был при нем атрибут, который бесил всех без исключения — это чёртова кошка по кличке Миссис Норрис. Тед не знал как, но каким-то образом стоило Миссис Норрис засечь нарушителей, то в ту же минуту за ближайшим углом объявлялся Филч. Карадок неделю назад как раз погорел из-за этого — Филч нашёл его закладку с контробандной партией порнографических журналов, которые бравый капитан толкнул гриффиндорцам. Тед хмыкнул, вспоминая эту историю, хотя конечно лучшего друга было жаль — столь доходную лавочку пришлось прикрыть очень надолго, если не навсегда. Было полнолуние, где-то далеко-далеко в глубине Запретного леса выли волки, на небе — ни облачка. Андромеда сидела и что-то увлечённо черкала в своём ежедневнике, сосредоточенно нахмурившись и закусив нижнюю губу. Тед какое-то время любовался ею в лунном свете, затем тихонько опустив сумку с едой и напитками, подкрался к ней сзади, приобнял за плечи и прошептал на ухо: — Шастаем после отбоя, миссис Тонкс? — До «миссис Тонкс» мне ещё очень долго. — Хмыкнула девушка. — Во многом из-за придурка, который и предложит мне эту фамилию. — Один-Один. — усмехнулся Тед и чмокнул её в щеку. — Можно мне узнать какого черта наше рандеву пройдёт сегодня здесь? — Для начала держи свой персональный план расписаний на этот год. — Она порылась у себя в сумке и выудила оттуда исписанный с обеих сторон листок пергамента. — С одной стороны расписано время подготовки по будням, а на другой — по выходным и каникулам. — Окна каждую среду и субботу по вечерам? Спасибо. — Тед кисло изучил листок. — Это время для нас наедине. Смотри не потеряй. — Андромеда затолкала свой ежедневник в портфель. — Можешь поздравить меня, кстати. — С чем же? — Тед свернул расписание и сунул во внутренний карман. — Мои поиски увенчались успехом. — Самодовольно ответила она и закинула ногу на ногу. — Итак, на Слизерине есть как минимум пять человек не поддерживающих Волан-де-морта. Имена: Дин Уолкер, Колин Грэхэм, Сьюзен Карлайл, Клаус и Эллен Гринграсс. Все они полукровки, за исключением Эллен и её брата. — Отпрыски одной из главных чистокровных фамилий не поддерживают этого психа? — Насмешливо спросил Тед. — Ага, значит факт того что ты встречаешься с дочерью Блэков тебя нисколько не смущает? — Ну ты ведь исключение из всех правил. — Улыбнулся Тонкс и собрался поцеловать её снова, но она выставила ладонь: — Не так быстро, ковбой. Мы не договорили. — Что ж, Я весь во внимании. — Стараясь скрыть досаду, Тед достал из сумки булочку и бутылку с соком. — Собственно, то что они не поддерживают идей Волан-де-морта ещё не значит что они согласны общаться с нами. — Андромеда тоже взяла круассан и прожевав, продолжила. — Полукровки ещё относятся к магглорождённым относительно терпимо, но не более. Сам понимаешь что проведя на Слизерине столько времени без твёрдых убеждений мало-помалу начинаешь проникаться идеями превосходства чистых. — И кокоф пуан? — Спросил Тед. — Суазу будут кофефыться со мной, ифи, — Он сделал большой глоток. — Сначала пусть разболтаются с остальными чистокровками с других факультетов? — Об этом Я ещё не думала, но ты в моем плане сыграешь одну из центральных ролей. — Андромеда отпила немного сока. — То есть? — Недоуменно спросил Тед. — Я хочу переубедить как можно больше слизеринцев и в принципе учеников Хогвартса в том что Пожиратели смерти — отнюдь не герои и не спасители магического мира. — Она бросила взгляд на звезды. — Сам знаешь, к ним может примкнуть любой, ему необязательно быть слизеринцем. Просто так совпало что Волан-де-морт учился когда-то здесь.  — Не знаю, Меда, но отморозков именно на Слизерине больше чем на любом другом факультете. Причём это не просто задиры или хвастуны, а чёртов магический Гитлерюгенд. — Что? — Недоуменно спросила девушка. — Гитлерюгненд? — Тьфу, все время забываю что ты не в курсе. Неважно. — Махнул рукой Тед. — В общем, у нас курс на равенство и дружбу всех волшебников? — Именно. Ну ладно, это все потом-потом-потом. — Она встряхнула головой и распустила волосы. — На чем мы закончили в прошлый раз? — Это не ты случаем пять минут назад сказала мне «Не так быстро»? — Иронично спросил Тед. — Ну так прошло ведь уже целых пять минут. — Она придвинулась ближе и опустила свою голову ему на плечо. Тонкс не смог сдержать довольной улыбки. — Или ты тоже успел передумать? — А если передумал? — Тед демонстративно отвернулся, еле сдерживая хохот. — Что если Я обиделся? Если у меня появился другой объект воздыхания? — Ах вот как?! — Девушка рассмеялась, и Тед тоже не смог сдержать смешок. — И кто же эта смелая, но глупая особа, которая позарилась на моего барсучонка? — Так ты у нас собственница. — Тед развернулся к ней продолжал улыбаться. — Становится все интересней и интересней. — Как истинная слизеринка. — Она самодовольно ухмыльнулась и взяла его лицо в ладони. — Два-Два. — Хмыкнул Тед. — Иди ко мне, твой ковбой ждёт. Она лишь улыбнулась и потянулась к его губам. — Клянусь Мерлином, если ты ещё раз припрешься в час ночи провоняв её духами то Я лично придушу тебя. — Да ладно тебе, не так уж и сильно они пахнут. Закончив завтрак компания пуффендуйцев шла на урок по уходу за магическим и существами. За ночь погода успела испортится, и теперь все небо затянуто тяжёлыми, свинцовыми тучами, погода чисто октябрьская. Карадок был все ещё на взводе из-за того случая с журналами и стоило хоть кому нибудь хмыкнуть по этому поводу то тут же включал Берсерка и кидался на всех без раздумья. Он был глубоко убеждён что его заложил кто-то из слизеринцев, дав Филчу и Миссис Норрис наводку на точное время и место. Зная своего друга Тед решил просто до поры до времени его не донимать — со временем сам остынет. Сегодня урок был на открытом воздухе и практический — профессор Кеттлберн, не смотря на холодрыгу, стоял на причале в одних брюках, жилете и рубашке с закатанными рукавами. Рядом с ним стояло ведро с сушенными рыбами. Подождав пока все соберутся, он окинул класс взглядом и потёр руки. — Итак, ребятки, мы целый месяц изучали гиппокампусов и теперь Я с гордостью представляю вам живых экземпляров, живущих в нашем озере. Они были завезены сюда ещё в начале века, и прошу любить и жаловать. Он пронзительно свистнул, и тут из воды вынырнули четверо необычных созданий — грудь, голова и передние лапы были лошадинные, а с середины туловища начиналось рыбье тело, оканчившееся вертикальным, как у акул, плавником. Взметнув мокрыми гривами, полурыбы-полулошади издали странный, скрипяший звук и подлыли к причалу. Кеттлберн ласково потрепал одного из-за гриву. Увидев какими глазами на этих необычных существ смотрит класс, профессор усмехнулся. — Да, это вам не на картинки в учебниках смотреть. Итак, у нас в озере живёт четверо особей. Знакомьтесь: Мисти, Рассман, Сэмьюэль и Марлтон*. Кто хочет их погладить? Вызвалось четверо добровольцев: Тед, Карадок, Бенджи и Силения. Шкура в передней части напоминали лошадинную, что собственно и неудивительно. Узор из чешуек в «рыбной части» был преимущественно небесно-голубого цвета с зелёными и красными вкраплениями. Эти зверюги казались совсем ручными, но Кеттлберн объяснил что это результат упорных дрессировок и их знакомства с людьми с самого рождения. — Ну хорошо, дайти другим тоже прикоснуться к этим созданиям. — Велел Кеттлберн и ребята нехотя отошли. — Мистер Тонкс, Мистер Арлингтон, за хижиной Хагрида вы найдёте небольшую кукурузную плантацию, нарвите нам несколько початков. Наши гиппокампусы их просто обожают. Остальных прошу подойти ближе. — Сэр, можно мне с ними? — Вскинула руку Андромеда. — Я уже подходила к Марлтону. — Хорошо, мисс Блэк. — Кивнул Кеттлберн. — Ну что стесняетесь, подходите ближе! — Он руками поманил студентов на причал. — Ваши одноклассники убедились что наши животные не кусаются. Школьная целительница мадам Помфри уперла руки в бока и сверлила взглядом свою практикантку. Та лишь пристыженно опустила взгляд. — Мисс Кингстон, стоит ли мне напоминать что в Больничном крыле нельзя курить? — Нет, мэм. — Промямлила практикантка. — Стоит ли мне говорить что курение это в принципе очень вредная и скверная привычка? — Нет, мэм. — В таком случае чтобы Я видела это здесь в первый и последний раз, вам ясно? — Мадам Помфри повертела в руках пачку «Мальборо» без фильтра. — Да, мэм. — Кингстон все же подняла на неё взгляд. Мадам Пофри только в прошлом году поступила на работу в Хогвартс, но замок уже успел стать для неё полноценным домом. До работы в школе она наработала десятилетний стаж в отделе быстрой помощи в больнице святого Мунго и успела набрать серьёзное портфолио и заработать хорошую репутацию, так что нет ничего удивительного что после сокращения штата её отдела, Дамблдор с радостью принял её резюме и дал место. Чтобы убить время она ещё раз перебрала все инструменты и лекарственные зелья в шкафчиках, а затем уселась в своём кабинете читать роман маггловской писательницы Агаты Кристи «Отель Бертрам». Когда она читала момент заселения мисс Марпл в отель, дверь больничного крыла распахнулась и внутрь влетел профессор Кеттлберн, палочкой держа на носилках раненого студента без сознания. За ним вбежало несколько перепуганных школьников, да и сам Кеттлберн выглядел не лучше. Мадам Помфри позвала практикантку, навела ширму и уложила студента на кровать. — Что с ним случилось? — Несчастный случай на уроке, — ответил Кеттлберн. — Нападение какой-то зверюги из Запретного леса, возле кукурузного поля. Я оказал первую помощь, но мне нужна вы. Потерявший сознание студент был бледен и дрожал. Раненого внесли внутрь и положили на стол в центре комнаты. Практикантка Эмили Кингстон приступила к внутривенному вливанию, а мадам Помфри, направив свет на парня, склонилась над ним, чтобы осмотреть раны. Она сразу же поняла, что дела его плохи. Скорее всего ему не выжить. Глубокая рваная рана спускалась от плеча до ключицы, мышцы на краях ее свисали клочьями. Плечо смещено, и обнажились бледные кости. Второй разрыв пришелся на мышцы бедра и был настолько глубок, что можно было видеть пульсацию бедренной артерии. Первым впечатлением целительницы было, что ногу разрезали. — Расскажите мне еще раз, как это произошло, — обратилась она к Кетллберну. — Я сам не видел, — ответил он. — Мне сказали, что на него напал какой-то зверь. Шести футов в высоту и примерно десять в длинну. Предположительно какая-то рептилия. — Да, это похоже на нападение хищника, — сказала Поппи, исследуя рану. Как большинство врачей отдела быстрой помощи в больце святого Мунго она прекрасно помнила всех пациентов, прошедших через ее руки за годы работы. У нее было два случая нападения животных. Первый — с двухлетним магглорожденным малышом, на которого набросилась собака породы ротвейлер в Косом переулке. Второй — с подвыпившим служителем цирка, пострадавшим от встречи с бенгальским лорохлитом. В обоих случаях повреждения были схожими. Раны, нанесенные хищником, весьма характерны. — Будем промывать? — спросила Эмили. — Да, — ответила мадам Помфри. — Только сначала сделай ему блокаду. Она наклонилась над пациентом и кончиками пальцев ощупала рану. В ране ничего не было, кроме скользкой слизистой пены. Это смахивало на слюну, она имела жёлто-зелёный цвет и от раны исходил какой‑то странный смрад, отдающий гнилью, запах смерти и разложения. Никогда раньше ей не приходилось встречаться с таким запахом. Хотя, она знала что от хищников, тем более диких, почти всегда исходит зловоние. — Когда это случилось? — Примерно пятнадцать минут назад. Действительно, было похоже, что на него напал какой‑то зверь. Но, с другой стороны, на большей части тела не было никаких следов, что необычно при нападении животного. Она снова оглядела его голову, руки, кисти. Мороз пробежал у нее по коже при взгляде на его кисти. Обе ладони были в мелких рваных порезах, а запястья и предплечья — в синяках. Она проработала в Лондоне достаточно долго, чтобы понять, что это означает. Похоже, паренёк пытался защититься, не смог и животное покромсало его. — Что это за парень? — Спросила она. Кеттлберн удивлённо уставился на неё, но увидев взгляд её глаз всё понял. Тяжело вздохнув, профессор ответил: — Эдвард Тонкс, Пуффендуй. Седьмой курс. — Что с ним?! Скажите же! — Андромеда утерла слезы и буквально накинулась на вышедшего из-за ширмы профессора. Здесь же столпились и остальные ученики: Карадок, Джимми, Дедалус с Эммелиной, Бенджи с парой других гриффиндорцев. За каким-то чертом припёрся даже Мальсибер, несмотря на то что остальная слизеринская шайка предпочла смыться в гостиную. Впрочем, на него никто не обращал внимания. — Пока ничего неизвестно, мисс Блэк. — Кеттлберн устало снял очки и потёр лоб. — Мадам Помфри и мисс Кингстон делают все что в их силах. — Но он останется живым? Останется?! — Требовательно спросил Карадок. Кеттлберн бросил на Дирборна мрачный и тяжёлый взгляд. Тот взглотнул и… шмыгнул носом, будто хотел заплакать. Но глаза пуффендуйского капитана были сухи и прозрачны. Профессор ухода за магическим и существами устало оглядел учеников и сказал: — Ступайте по гостиным, ребята. Я же сказал что вы можете быть свободны. Ученики, понурившись, побрели из Больничного крыла. У дверей остались только профессор Кеттлберн и Андромеда Блэк. Взглянув на дрожащую с головы до ног студентку, учитель лишь тяжело вздохнул и произнес: — Я же сказал что вы свободны, мисс Блэк. Можете идти. Девушка лишь усиленно замотала головой. Не только в знак протеста, но и чтобы оттолкнуть лезущие в голову дурные мысли. Тед не может так умереть! Не может и не должен! Он останется жив. Тут на Андромеду накатило чувство вины. Он ведь подставился под эту тварь спасая её. Сколько ему ещё предстоит страдать из-за неё? Насмешки на пятом курсе. Избиения и их ссора на шестом. В начале этого года он закрыл её собой и потом ещё неделю выплевывал этих чёртовых слизняков. И вот сегодня он толкнул её и оказался покусан этой проклятой тварью. Она не знала сколько ещё простояла здесь на входе в Больничное крыло, моля всех богов и святых о сохранении жизни Теда. Когда же она немного успокоилась, то робко постучала и услышала усталое «Войдите». Мадам Помфри что-то писала в медицинском журнале. Увидев вошедшую старосту она немного удивилась. — Мисс Блэк? Что то случилось? — Нет, мэм. — Андромеда взглотнула. — Скажите, а мистер Тонкс с Пуффендуя, он… — Жив. — Тяжело вздохнула мадам Помфри. — Но он впал в кому.