Путь к самому себе

Королевские телохранители встают рано, гораздо раньше всех остальных. Вот и сейчас солнце едва показалось на горизонте, но лучший мечник Малого Шимарона, несмотря на бурную ночь, уже собран и готов к тренировке. На минуту он задерживается у кровати, бросая взгляд на крепко спящего молодого демона, его разметавшиеся золотые кудри, безмятежное, почти детское выражение лица, тонкие бледные пальцы, сжимающие уголок подушки. Решение, сумасшедшее, но от этого не менее правильное, крепнет в душе воина. Кто-то должен восстановить справедливость или хотя бы попытаться, даже если попытка заранее обречена на провал. Бериас аккуратно поправляет съехавшее одеяло, сдерживая желание коснуться губами покрытой легким румянцем щеки. – Дурной знак! – кричит где-то над замком странная безумная птица. Солнечные лучи безмолвно ползут по подоконнику. Пора. Бериас любовно поглаживает рукоятку меча и, поправив перевязь, уходит из комнаты навстречу начинающемуся дню. *** Вольфрам просыпается от суматохи, которая поглотила замок. Шум, крики, топот… Бильфельду достаточно нескольких минут, чтобы собраться и выглянуть в коридор. – В чем дело, Франц? – спрашивает он знакомого мальчишку в темно-зеленой форме. – Ваша светлость! – вытягивается по струнке солдат, когда-то служивший в личной охране самого Вольфрама. – Оставь формальности и отвечай на вопрос. – Как вам угодно, – отвечает парнишка, чуть расслабляясь. – Милорд Веллер и господин шиндзоку решили поубивать друг друга. Только этого ему не хватало! Вольфрам отпускает солдата и спешно идет в сторону тренировочной площадки. *** Вопреки обыкновению, в это утро ни один из телохранителей не присутствовал при пробуждении королевской четы. Бой затянулся, поднявшееся над замком солнце отражалось на лезвиях яростно звенящих клинков. Почти все, кто жил в замке, сбежались к тренировочной площадке и, затаив дыхание, наблюдали за сражением великих мечников. – Остановите их кто-нибудь! – слышит Вольфрам встревоженный голос побледневшего королевского советника, но присутствующие слишком увлечены зрелищем и потому не обращают внимания на приказ фон Криста. – Они должны разобраться сами, – отвечает Гюнтеру старший брат Бильфельда. Еще чего! Не будь Вольфрам потомком Руфуса, если позволит только что обретенному любовнику пострадать от рук брата. Ему с трудом удается протиснуться через толпу слуг. Так и есть. Опытному воину достаточно и минуты, чтобы оценить ситуацию и понять, что происходящее не имеет никакого отношения к тренировке. Лица сражающихся сосредоточены и невозмутимы, движения – стремительны и легки, но в глазах горит жажда убийства, подогреваемая всеобщим ажиотажем. Они должны закончить это сейчас, пока не проснулся кто-то из королей, ибо ни одному из них не хотелось бы противиться королевской воле. – Опусти клинок, Бериас. Никто в здравом уме и памяти не решился бы встать между ними. – Не мешай! – недрогнувшим тоном произносит шиндзоку, отбивая очередной удар. – Благодарю тебя, но я должен сам. Я воин, а не принцесса, – повторяет он в ответ на серьезный взгляд светловолосого бога. Шиндзоку отступает на шаг и, кивнув, убирает мечи за спину. – Я не стану драться с тобой, – хрипло заявляет Веллер. – Ты позволил Адальберту фон Гранцу умереть от чужой руки. Тебе придется ответить. Откажешь Вольфраму, я тебя убью, – спокойно парирует Бериас. Оба брата побледнели, но в ответ лишь сжали мечи. Бой продолжился, смена участника только подогрела страсти.