Я люблю веснушки на твоих щеках.

Время пять утра, а Чанбин идёт с Хёнджином в модельное агентство. Зачем? Чтобы увидеть там Минхо, пообщаться с ним и даже подружиться. С какой целью?? Чтобы подобраться к Феликсу. Да, этот светловолосый парень въелся в мозг и сердце Чанбина так, что Чанбин скоро в сталкера превратится. — Можно спросить? — Хёнджин искренне удивлён тому, что Со Чанбин, вечно сидящий дома, отстранённый от всех, решил пойти с ним, в пять утра, на минуточку, в студию. — Чего? — Чанбин был сонный. Он не спал всю ночь, писал песни. Ему крайне трудно соображать, но привязанность к парню с веснушками слишком сильная. — На кой чёрт ты попёрся со мной? — Просто посмотреть. — На меня? — Было бы на что смотреть. — Не понял. — Хёнджин остановился и в непонимании повернулся к Бину. Чанбин вдруг осознал, что сказал не то, что хотел. — Я имел ввиду... — Идёшь туда, чтобы пялится на красивых девчонок? — с хитрой улыбкой спросил Хван. — Они мне не интересны. — Тогда... — Хёнджин задумался. — Просто пошли. — Не дал ему закончить Бин. Он схватил старшего за рукав куртки и потащил за собой. Он знал, что шанс встретить Феликса очень мал, но попытаться стоит. Сегодня Чанбин решил сделаться сталкером и проследить за светловолосым парнем с веснушками. О работе он и думать забыл. Чан, если что, его прикроет. А что насчёт Хёнджина... Он не понимает, что делать дальше. Внутри у него все чувства перемешались, как молочный коктейль. Только тот вкусный, сладкий и приятный, а чувства внутри совсем неприятные, даже пугающие. Чонин нравился ему. Искренне. Такой маленький, нуждающийся в заботе старшего, мальчик. Хёнджин хотел быть с ним рядом всегда. Успокаивать, когда грустно и смеяться вместе с ним, когда весело. Хёнджин правда хотел подарить Чонину счастье. Хотел, чтобы младший никогда не грустил. Но... Родители... — Хёнджин, тебя что-то беспокоит? — Чанбин наблюдает такое состояние друга уже с самого утра, но никак не решается спросить. Он не прочь побыть личным психологом, но не тогда, когда у самого проблем по горло и выше. А сейчас всё именно так. Но спросить всё же стоило. — Меня? Пф... С чего ты взял? — попытался отмазаться Хван. Получилось неплохо, Чанбин даже поверил на секунду. Допрашивать дальше смысла не было. Хёнджин такой человек, который может соврать про свои чувства, потому что не хочет затрагивать эту тему, а потом, когда уже сам захочет, расскажет всё, что его тревожит. — Хорошо. Чанбин отвернулся и хотел уже пойти дальше, но Хёнджин его остановил. — На самом деле... мне надо будет вам кое-что сказать... Это очень важно для меня. Мне сложно кое с чем разобраться, и из-за этого очень тяжело на душе... Поэтому я бы хотел поделиться с вами. Чанбин смотрел на друга и слушал его внимательно. Такого Хёнджина он видит впервые. Хван всегда казался ему сильным. Он всегда вставал и поднимался, шёл дальше и покорял новые вершины. А сейчас... Он будто сломался в какой-то момент... Так больно смотреть на такого несчастного и растерянного Хёнджина. — Конечно. Вечером мы все соберёмся и ты всё расскажешь, да? — Чанбин подошёл к другу и похлопал по плечу, улыбнувшись самой искренней улыбкой. — Тогда пошли, а то скоро фотосессия. — Сейчас Хёнджину надо забыться и думать только о работе. И это очень сложно, потому что все мысли заняты одним человеком...

***

Сидеть на гостевом диванчике и ждать, пока твой друг закончит красиво позировать в новом наряде от какого-нибудь известного бренда — очень муторно и скучно. Зачем он вообще пришёл сюда? Нигде нет Феликса, так смысл был приходить? Мысль уйти проявлялась всё больше, но Хёнджина Чанбин оставить не мог. И даже красивая девушка с большой грудью, которая подошла к нему взять номерок, его не привлекла, поэтому быстро и грубо получила отказ. Не мог же один парень так кардинально поменять Чанбина. — Привет. Чанбин поднял голову. Он не мог поверить своим глазам. Такого просто не могло случиться с ним... Феликс... — Я присяду? — спросил тот, кивая на место рядом с Чанбином на диване. А Чанбин молчал. Он не мог сказать ни слова. Только хлопал ресницами, смотря на такого красивого, с растрёпанными волосами, Феликса. Бин даже Минхо не дождался, Феликс сам к нему пришёл. Быстро кивнув, давая согласие, Бин чуть-чуть подвинулся, так, чтобы Феликсу было удобно, но чтобы он не сидел слишком далеко от него. Так, чтобы видеть каждую веснушку Феликса, чтобы почувствовать запах его волос, но так, чтобы Ликсу не было неловко. Феликс сел, а сердце Чанбина подпрыгнуло. Феликс нереально красивый. Оторвать от него взгляд было невозможно. Всё внутри Чанбина сжалось, он почувствовал себя школьником, который сел рядом с красивой старшеклассницей. — Ты тут работаешь? Чанбин молчал. Он не слышал голос Феликса. Бин был погружён в свои мысли, в которых уже продумывал план вечерней прогулки с Ликсом. Но поймав испуганный, скованный, полный негодования взгляд, начал осматривать холл, замечая самые незначительные детали, отмечая, какой красивый потолок, а люстра-то какая. Блять, Чанбин, какого ты творишь? Куда делся тот эмо-бой, плохой мальчик, сын Сатаны? С чего тут взялась неловкость? Куда делся пафос? Откуда появилась стеснительность? Твою мать, Чанбин! Ты придурок! Придурок, потому что влюбился в парня, с которым практически не знаком. — Жду друга. А ты? — Бин всё-таки смог ответить. — Тоже. Тихая пауза. Хотя вокруг все шумели и суетились, эти двое слышали только тишину. Это как в дорамах. Двое влюблённых сидят на первом свидании, не знают о чём говорить, обоим неловко, и вот, та самая тишина. Вот так и у них. Словно они находятся в какой-то дораме. Если это так, то у Чанбина самая хуёвая роль. Роль плохого парня, который резко переменился, влюбившись в скромного, закрытого в себе мальчика. — Прости, если я как-то тебя напугал в баре. Феликс засмущался ещё больше. Чанбин уже пожалел о том, что упомянул тот день. — Ничего. Ты не виноват даже. У меня просто с детства социофобия. Так что... можно сказать, что ты составил мне компанию тогда. — Феликс улыбнулся. Эта улыбка была слишком красивой. Чанбин хотел видеть её чаще. Намного чаще... — Если честно, я думал, ты меня не вспомнишь. — Ликс усмехнулся. — Почему? Дааа... Не вспомнишь... Эх, если бы Феликс знал о том, что Чанбин каждый божий день думал о нём... — Не знаю. — Пожал плечами Феликс, — Мы ведь даже не познакомились нормально. А тут я увидел тебя. Решил подойти. Ты же тогда хотел познакомиться со мной. Но я испугался, что ты забыл меня и что я окажусь в очень глупой ситуации. Феликс слегка посмеялся над своей же глупостью. А Чанбин вникал в слова. Всё это время он думал, что Феликс даже и мысли не мог словить о нём, а сейчас этот самый Феликс сидит рядом и говорит, что ему неловко от того, что когда-то в баре он убежал от Бина, когда тот хотел познакомиться. Кому расскажешь — не поверят. — Я до сих пор хочу. — Что? — Не понял Феликс. — Я до сих пор хочу познакомиться с тобой. Ты не против? — уверенность возрастала в Чанбине всё больше. — Нет, не против. — Улыбнулся Ликс. — Со Чанбин. — Бин протянул руку. — Ли Ёнбок. — Феликс пожал её, — зови меня Феликс. Мне не очень нравится своё корейское имя. — Ты же не в Корее родился, да? — Да. Я из Австралии. В Корею переехал не так давно. Я закончил университет художественных танцев в Австралии два года назад и сразу переехал сюда, в Корею, и устроился преподавателем танцев в местном универе. — Значит, ты танцор? — с интересом спросил Чанбин. Ему было любопытно всё, что касалось Феликса. — Да. А ты репер в том клубе? — Клуб моего друга. И да, я там работаю. Мы с ним знакомы ещё со школы. Помню, когда его отец подарил ему этот клуб, он, Чан его зовут, ещё недели две отходил от такого шока. Это был слишком драгоценный подарок. — Чанбин улыбнулся, вспоминая те дни, когда они, восемнадцатилетние подростки, обустраивали этот клуб. Как придумывали своё будущее. Как танцевали и подпевали любимым песням по радио. Как они, такие невинные, потрёпанные пока что только школой, бегали по всему клубу, решая, где будет размещена сцена для артистов. — Кстати, я видел тебя, когда шёл домой. — Чанбин сразу вспоминает тот день, когда увидел Феликса в своём районе, — Ты живёшь где-то рядом? — Я тоже помню, что видел тебя. — Да? — Феликс удивился. — Ага. Ты тогда был... в, кажется, синей куртке, светлых таких джинсах. — Чанбин начал копаться в воспоминаниях. — Ты даже помнишь, во что я был одет... Странное чувство пронзило Чанбина. Будто он что-то сделал не так. Или сделает. Феликс молчал ещё минуту. Тем для разговоров было много, но почему-то никто из них не решался затронуть эти темы и заговорить. А время шло. Скоро должен придти Хёнджин. И что? Чанбин опять потеряет Феликса. Можно ли всё так оставить? Нет, Чанбин не хочет ещё раз ощутить ту пустоту внутри, с которой жил на протяжении месяца. — Может... Встретимся ещё? Феликс, кажется, обрадовался. Он улыбнулся и кивнул. А Чанбину нравится. Всё это так легко ему даётся, что кажется, будто это только начало. Не может же быть все так просто. Или... Судьба всё-таки решила пожалеть Чанбина и дать ему шанс стать счастливым. — Давай в воскресенье вечером? — Предложил Чанбин. — Да, отлично. У меня как раз нет занятий в воскресенье. — Окей, тогда договорились. В парке? — Феликс кивнул, — в шесть вечера ровно? — ещё один кивок. Чанбин правда старался сдерживать себя и не кинуться в объятия Феликса. И Хёнджин, который появляется в нужный момент, становится спасением для Бина. — Хэй, я всё. Пошли? — Взгляд Хёнджина останавливается на светловолосом парне рядом с Бином. — Это Феликс. Его друг работает здесь с тобой. — Феликс? Друг? Со мной? — Не понимает Хёнджин. Для него стало загадкой то, что Со Чанбин, вечно пессимистичный, грубый, закрытый в себе парень, познакомился с кем-то. — Забей. — Чанбин встаёт с дивана, — Прости, мне пора идти. Встретимся в воскресенье? — Да. Улыбка Феликса греет. Такая нежная, красивая. Его улыбка напоминала Чанбину улыбку мамы. От этого становилось больно, но и приятно. Воспоминания о маме согревали сердце Чанбина, но в каких-то местах кололи иголкой. — Так кто это? — спросил Хёнджин, когда они с Бином уже вышли. — Парень, который мне нравится. — Чё? Хёнджин застыл, открыв рот. Ему показалось? Послышалось? Что за херь? — П-погоди, парень? ПАРЕНЬ?! — Сказать, что Хёнджин был поражён — ничего не сказать. — Да. А чего ты так удивился? Не знал, что мне нравятся не только девушки, но и парни? — Нет. Ты никогда не говорил об этом. — Ну теперь знаешь. Пошли. Ты же хотел нам рассказать что-то? — Хёнджин нехотя кивнул, — ну вот и отлично. Сегодня день откровений. Чан и Джисон тоже должны что-то сказать. Кстати, может, позовёшь Чонина... — Нет! — быстро перебил друга Хёнджин, — То есть... Он не может. У него же экзамены скоро. Готовится. — Ну ладно, не парся. — Чанбин похлопал друга по плечу, — окей, пошли. — Бин схватил Хвана и потащил к остановке. Сегодня у него хорошее настроение и ничего его не испортит до воскресенья. ————————————————————————— — Если честно, я думал, ты меня не вспомнишь. Дааа... Не вспомнишь... Эх, если бы Феликс знал о том, что Чанбин каждый божий день думал о нём...