a hundred one, counting bellamy

В соседней комнате, Кларк истекала кровью. - И что теперь? – спрашивала Рейвен, усевшись на стуле спинкой вперед и скрестив руки перед собой, в позе ранимой самозащиты и даже в неровном свете выглядящая бледной. Останки предыдущих тел Праймов усыпали пол после визита Детей Габриэля до того, как их успели вывести отсюда с настоятельными просьбами и тычками дулами винтовок. Обычно здесь должна работать пара человек из людей Санктума, но посреди ночи здесь не было ни души. Никого, кроме тех, кого Беллами смог поднять. Запах дыма и горелого дерева после пожара разъедал горло, но им некуда было больше идти. Пожар полностью потушили всего полчаса назад, но до этой части огонь не добрался. После того, как патрульный охранник увидел свет в домике, подстрелил Кларк и развязал Беллами, необходимо было действовать – и действовать не в одиночку. Сам он был на эмоциях, его все еще трясло. Ему было необходимо посоветоваться с людьми, которым он доверял, с людьми, которым дорога Кларк – и которые самой Кларк сейчас как никогда безразличны. - Я не знаю, - он провел рукой по лицу. – Это просто… я не думаю, что техника на Санктуме может как-то исправить то, что с ней сделали. Он оглянулся через плечо на открытую дверь в лабораторию только чтобы встретить немигающий взгляд девушки. Несмотря на наручники, которые ее, кажется, совершенно не волновали, она лежала на спине на кушетке, сложив руки на животе, позволяя Джексону остановить кровотечения из ее голени и ни единый мускул на ее лице не дрогнул. Все равно, что она бы отдыхала на газоне перед фермерским домиком и ее вовсе не подстрелили пятнадцать минут назад. Почувствовав на себе взгляд Беллами, она повернула голову в его сторону, склонив подбородок к плечу, и улыбнулась ему, широко, хищно. «Мы оба знаем твой маленький секрет» говорила эта улыбка через яркие лампы лаборатории и полумрачный проход склепа. Беллами поежился и отвернулся. - Так все-таки, что она делала в этом домике? – скептически спросил Мерфи, все еще зевающий каждые пару минут и ни на секунду не поверивший в рассказ Кларк, но все еще, он был здесь. – Просто толкала тебе речь про пытки на вымышленной планете, и ты ей поверил? - Посмотри на нее, Мерфи, - одернула Эмори, которая все не могла перестать грызть ногти, и кивнула в направлении лаборатории, однако тоже не в силах взглянуть прямо на то… на Кларк. – Даже если то, что она говорит это неправда, то что тогда с ней произошло? - Эмори права, - угрюмо согласилась Рейвен. – Это самое безумное, что я слышала в своей жизни, но это самое разумное объяснение. По крайней мере сейчас. Пока будем отталкиваться от этого, а дальше… - Дальше как пойдет, - подал Миллер голос впервые за весь вечер, до этого просто стоявший у стены, запихнув руки в карманы и смотря в пол. Для него ситуация была тяжелее, чем он сам этого ожидал. - Точно, - кивнула Рейвен. - И все-таки я не понимаю, - произнесла Эхо, почти все время молчаливо взвешивающая всю ситуацию. Слегка устало, возможно. А она только начала думать, что все наконец закончилось. – Она все это время просто… говорила? - Да, - оборвал ее Беллами прежде, чем она начала делать предположения. По какой-то причине, он не мог дать им знать, что произошло в домике. Понимал, что сейчас критически важна каждая мелкая деталь, но он не мог сказать им про поцелуй. Словно бы вес этого лежал и на нем тоже – и где-то в глубине души он чувствовал, что так и было. Это странное чувство в груди, словно бы он вдохнул глоток воздуха, но никак не мог сделать выдох, все еще было с ним, легкое и заставляющее груз вины давить на плечи сильнее с каждым разом, как он снова оглядывался на Кларк под бледным светом лаборатории. Это была не Кларк, и он не имел никакого права себя так чувствовать. Если… Когда он вернет Кларк, настоящую, живую, не ту, что безжизненным взглядом следит за дергаными движениями Джексона и словно только и ждет возможности напасть – тогда он извинится перед ней, за все. За то, что не пошел с ними к камню Аномалии, за то, что не защитил, за то, что не заметил ничего раньше, за то, что случилось в домике. Они найдут О и вернут всех домой. А потом он уйдет с головой в работу над построением нового комплекса. Так глубоко, что начнет забывать об этом дне, как о кошмарном сне – даже если не все из этого было кошмаром, даже если что-то из этого могло прийти к нему только в лучших снах. - …я имею в виду, если он так нужен ей на этом Бардо, то почему ее послали одну? Почему не попытались послать целую армию? И почему она не попыталась дотащить его до Аномалии, пока он был без сознания или не пригрозила ему пистолетом? – услышал Беллами слова Эхо, как только снова вернул свое внимание к разговору. – Она могла придумать что угодно, но вместо этого заговаривала его в домике, который был даже не за границей Санктума. Что-то здесь не сходится. Комната погрузилась в тишину, прерываемая только неровным дыханием нескольких человек, когда они задумались о том, что все это значит, но так ни к чему и не пришли. - Охранник сказал, что, когда он ее подстрелил, она не издала ни звука, - в полголоса произнесла Рейвен, не обращаясь ни к кому конкретно и не ведя разговор ни к чему. - Только возмущенно на него посмотрела и схватилась за ногу, чтобы остановить кровь. Что бы с ней ни произошло, я понятия не имею, что могло… Она облизнула губы, покачала головой и уронила взгляд в пол. - Мы можем поговорить с ней, для начала, - предложил Габриэль, выглядящий одновременно восторженным и в ужасе. – Может, удастся вытянуть из нее что-то еще. - Посмотри на нее, - устало выдохнул Мерфи. – Она и в лучшие дни не особенно разговорчивая, но сейчас? Мы только потеряем время. - Должны же мы попытаться до нее достучаться, - сказала Эмори. – Это все еще Кларк, какая-то ее часть. Не может же она… - Быть потеряна навсегда? – закончил за нее Габриэль и задумчиво посмотрел на Кларк сквозь коридор, но, в отличие от остальных вокруг, не отвел взгляд. – Я не знаю. Я бы сказал, что это невозможно, но учитывая последние события, нельзя разбрасываться такими словами как «невозможно». С такими технологиями, что привели Кларк в такое состояние, думаю, все вероятно. - Она сказала, что ее сознание словно бы раскололось на части, - сказал Беллами, надеясь, что это как-то поможет – Габриэль единственный квалифицированный врач помимо Джексона, который мог хоть как-то разобраться в словах Кларк. Но вместо обычного напряженного, расчетливого взгляда в пустоту, как каждый раз, когда он уходил в раздумья, Габриэль мягко усмехнулся. - Нет, быть этого не может. - Почему? – нахмурилась Эмори. - Дело в том, что… - Габриэль снова мягко усмехнулся, даже таким невинным звуком заставив остальных присутствующих почувствовать себя на интеллектуальном уровне рыбы по сравнению с ним. – Человеческая психика работает по другим принципам. Конечно, для нее могло так показаться – что все произошло мгновенно или что все начало рушиться абсолютно и бесповоротно, но за такое длительное время ее психика не могла просто взять и смириться с тем, что с ней делают. За месяцы у нее должны были сформироваться бы защитные механизмы, которые если не предотвратили бы повреждения, то хотя бы держали ее, как опоры. Присутствующие молчаливо слушали, периодическим хмыканьем и кивками давая понять, что они еще не потеряли нить рассказа, даже если понимают только каждое второе слово. - В нормальной ситуации я бы сказал, что на лицо ситуация репрессии, тем более, насколько я могу судить, это и раньше было защитным механизмом Кларк, - он снова глянул в сторону девушки, которая в этот раз встретила его взгляд и прищурилась. Габриэль поджал губы. – Но это… Ее реакция на боль и отсутствие воспоминаний… Это необычный случай. Совершенно. Я никогда раньше такого не видел. Беллами прав, даже если мы сможем достучаться до Кларк, того, что от нее осталось, то не факт, что сможем вернуть ее полностью. Нам нужно знать, что произошло на Бардо. Было ли дело только в машинах или, может, ей давали какие-то препараты, как-то иначе манипулировали сознанием. И, как говорила Эхо, нам нужно узнать, что у нее на уме. И на что она способна. С каждым словом то легкое, эфемерное чувство легкости в груди, которое все еще чувствовал Беллами, начало растворяться с каждым сказанным Габриэлем словом, разливаясь тяжестью по всему его телу. Кожа чесалась от запаха горелого в воздухе. - «Способна»? – усмехнулся Беллами. – Ты говоришь о ней, как о преступнице. - Я говорю о ней, как о психически больной, нуждающейся в помощи, - терпеливо поправил Габриэль, что только распалило Беллами, но он прикусил язык. Габриэль был прав. Кларк психически нестабильна, опасна для окружающих и самой себя. Он должен был мыслить рационально, ради всеобщего блага. Даже если он не чувствует, что держит ситуацию под контролем – остальные не должны этого знать. Он прокашлялся. - Что ты предлагаешь? – тон его голоса звучал намного спокойней, чем он сам себя чувствовал. – Есть какие-то идеи? - Я сделаю все, что смогу с тем, что у нас есть, но… - Но что? – вырвалось у Беллами. - Но этого может быть недостаточно, как ты уже говорил, - ответил Габриэль осторожно, осознавая, что разговаривать сейчас о состоянии Кларк в его присутствии было все равно, что ходить по минному полю. – Оборудование Санктума создано для того, чтобы отслеживать активность мозга. Наблюдать. Чем бы ни были машины на Бардо, они куда более продвинуты, они могут забираться в сознание. Пытаться вернуть Кларк обычным аппаратом, стоящим в этом склепе последние триста лет, все равно что пытаться вычерпать озеро чайной ложкой. - Сложно воспринимать это всерьез от человека, который накопитель памяти превратил в путь к бессмертию. - Беллами, - предупреждающе произнес Габриэль. - Знаю, - вздохнул Беллами и устало протер глаза. – Извини. Габриэль ничего не сказал в ответ, только настороженно посмотрел на него, беспокоясь в меньшей степени о напоминании о том, что он сделал в прошлом, и в большей – о состоянии Беллами. К первому Габриэль уже более чем привык, к сожалению. Перед тем, как заговорить, Габриэль набрал воздух в легкие, собираясь с мыслями и смелостью, чтобы наконец сказать: - Мы должны попасть на Бардо. Беллами прикрыл глаза, будто само звучание этих слов физически ранило. - Пойду подышу воздухом, - бросил он прежде, чем развернуться и выйти за дверь, оставляя позади его друзей, то, что осталось от Кларк и комнату, полную чужих останков. *** - Все будет в порядке, - услышала она успокаивающий голос Габриэля, пока тот цеплял на нее датчики, аккуратно, как на хрустальную вазу или школьный проект, думалось ей. – Мы просто хотим посмотреть на… Кларк? Он нахмурился, когда бесстрастный, невыразительный взгляд Кларк зафиксировался на нем и пригвоздил к месту. Сложно было сказать, задумалась ли она о чем-то или потеряла сознание. Когда Габриэль потянулся проверить ее пульс, Кларк резко выдохнула и отвернулась, снова уставившись в потолок. - Это плохо, - пробормотала Рейвен себе под нос, не находящая в себе силы спокойно стоять на месте и вместо этого ходящая кругами вокруг компьютера и кушетки Кларк. Кларк, привыкшая к такой обстановке, совершенно перестала на что-либо реагировать. Монитор загорелся, выведя на экран поле для ввода кода доступа. Напряженным взглядом уставившись в монитор, Габриэль начал печатать, даже не глядя на клавиатуру. Гудение ламп и машин, датчики, прицепленные к ее голове, наручники. Кларк почти чувствовала себя как дома. Не было больше только тянущего чувства вины и отчаяния. Оно и к лучшему. - Что это сделает с Беллами… - продолжала Рейвен, метясь в поисках мысли, за которую можно уцепиться, чтобы не спихнуть Габриэля со стула и самой не разобраться с компьютером – но Габриэль был врачом, в отличие от нее, так что она держала себя в руках. – Сначала Октавия, теперь это. - Октавия наверняка сейчас в том же месте, где была Кларк, - неожиданно выдал Габриэль. Все присутствующие молча на него уставились, и он пояснил. – Хоуп знала Октавию по имени, а Октавия ее обняла. Они были в теплых отношениях. И Хоуп сказала, что «он» держит Дийозу в заложниках. Ее заставили пырнуть ножом Октавию. И я не знаю, как объяснить часть с исчезновением, но… Но я вполне уверен, что те же люди, что забрали Октавию, нашли интерес в Кларк. - К чему ты ведешь? – буркнул Мерфи. Ему вся эта ситуация нравилась все меньше с каждой минутой, но он все еще оставался здесь, с остальными. Мысль просто развернуться и уйти посещала его голову, но он отметал ее каждый раз, как назойливое насекомое. Рейвен остановилась посреди комнаты и уронила руки по бокам. - Им нужен Беллами, - выдохнула она. - Но зачем? – взволнованно спросила Эмори, только сейчас словно бы выходя из транса. Всю процедуру с Кларк она словно бы… была не здесь. Эмори понимала, что в ее переживаниях нет смысла рационального. Они не были близки с Кларк. Но в последнее время она находит в себе, что люди для нее значат больше, чем инвестиции и общие воспоминания. - У меня нет всех ответов, - виновато пожал плечами Габриэль и снова повернулся к экрану. Обычно по лицу Габриэля сложно понять, когда что-то идет не по плану, но у Рейвен был опыт в этом. Он пытался держать лицо, притворяться, что все под контролем, но Рейвен знала, что что-то было не так. В ее собственной жизни все слишком часто летело к чертям, чтобы она могла различить, когда Габриэль был на грани. Он слегка поерзал в сиденье и поджал губы, вперившись взглядом в экран, но не глядя ни на что конкретное, все равно, что уставился в пустоту. Так, словно он уже нашел все, что искал. И это «что-то» не предвещало ничего хорошего. - Что? – спросила она требовательно, заранее начиная с повышенных тонов. – Что случилось? Габриэль разомкнул губы, не отрывая взгляда от экрана, но так и не издал ни звука, поэтому Рейвен, обогнув кушетку с все еще бездвижной Кларк, сама подошла к монитору. Изображение… не обнадеживало. Первое, что привлекло ее внимание – красные точки на схематичном изображении мозга. Светящиеся и вспыхивающие то там, то тут, как рождественские огни. Но была одна зона, также выделенная красным, что оставалось такой стабильно, чуть больше остальных и, казалось, была не такой поверхностной. Она почувствовала как Мерфи, Эхо и Эмори подошли сзади, заглядывая ей через плечо. Миллер так и остался помогать Джексону с инструментами в другом углу комнаты. - Это сильно плохо? – спросила Эхо сдержанным тоном. - Я… - его голос звучал слишком тихо, слишком хрипло, поэтому он прокашлялся и начал снова. – Она пережила сердечный приступ. Возможно, не раз. Но что действительно плохо… - А сердечные приступы это было так, прогулка по парку, - сорвалось у Мерфи с языка, за что он получил легкий толчок в плечо от Эмори. - Видите вот эту зону? – Габриэль указывал на ту самую более крупную красную зону, которая была чуть больше остальных. Рейвен почувствовала, как Миллер встал в метре от нее и уставился на монитор. – Это называется клауструм. Я… Мы с Расселом изучали эту зону, когда разрабатывали сыворотку. Чтобы стереть сознание носителя прежде, чем вживлять диски разума. - К чему ты ведешь? – Рейвен могла чувствовать, как градус напряжения в комнате возрос. Ее взгляд случайно упал на Кларк, лежащую на кушетке менее чем в метре от нее, и она выглядела почти скучающей. - Нашли что-то интересное? – подала голос Кларк, впервые за весь вечер, и тогда каждая пара глаз в помещении повернулась в ее направлении, и этот голос, Рейвен его не узнала. Никогда не слышала его. Он был хриплый и будто бы нескладный. В нем проскальзывали слишком высокие нотки, словно она была на грани истерики. – Вы выглядите напряженными. Габриэль прочистил горло и вернул взгляд к монитору, заставляя Кларк расплыться в улыбке, широкой и выглядящей так, будто она победила. Кларк сложила руки на груди и с интересом наблюдала за их работой, провода и датчики двигались в такт с движениями ее головы. - Это не столько о ее физическом здоровье, сколько о ее сознании, - Габриэль наконец нашел правильные слова, нейтральные и холодные. – Мы определяли, что сознание носителя исчезло, когда клауструм не показывал никаких признаков активности. У Кларк он не находится в полном покое, но… - Давай к сути, - процедил Миллер. - Сознание Кларк… Она как будто не находится в сознании. Даже сейчас. Обычно при таких показателях, - он махнул рукой на экран, – она должна быть или в коме или в стадии глубокого сна. - То есть… - протянула Эхо. – Ты хочешь сказать, что она сейчас без сознания? - Если бы я тебя не знала, то подумала бы, что это оскорбление, - снова подала голос Кларк, заставляя ее вздрогнуть. - Да. Нет. Возможно, - Габриэль устало потер переносицу. – Может дело в том, что она его подавляет. Или какую-то его часть по крайней мере. - То есть настоящая Кларк еще не пропала? Только была задвинута в подсознание? – спросила Рейвен, все еще нависая над столом. - Грубо говоря, - пожал он плечами в ответ. – Но нельзя наверняка сказать, можно ли еще ее вернуть и осталось ли еще от нее хоть что-то. После того, что она пережила, боюсь… Он тряхнул головой, словно выкидывая какую-то мысль, но та никуда не ушла, и под напряженными взглядами остальных он закончил: - Боюсь, она может сама не захотеть вернуться. Это может быть не эффектом этих машин и не последствием наркотиков. Это может быть защитная реакция самой Кларк. И если она была в таком отчаянии, что сделала это с собой, то… - Не продолжай, все понятно, - оборвал его Мерфи. – Ситуация безвыходная, из нее никто не выбирается, все обречено – знаем, были здесь сотню раз. Но Кларк выберется из этого. - Много веры для того, кто недавно помогал Джозефине ее убить, - повернулся к нему Габриэль и на это Мерфи лишь пожал плечами. - Видишь, она даже это пережила. Имей немного веры, - Мерфи похлопал его по плечу и бросил: - Скажу Беллами. Он развернулся на каблуках ботинок и направился к двери, только чтобы встретить самого Беллами в проходе. - О, помяни дьявола. - Беллами, - Рейвен повернулась. – Что… Она застыла на месте. Позади Беллами, приставив пистолет к его спине, сразу за ним шел один из детей Габриэля, Нельсон, насколько Рейвен помнила. - Мне нужно поговорить с Кларк, - озвучил он просьбу будничным тоном, будто не угрожает всем своим видом выстрелить Беллами в спину. Сам же Беллами выглядит скорее разочарованным, чем напуганным. Его взгляд упал на Кларк и он поджал губы. Кларк отцепила датчики с висков, выпрямившись на кушетке, и вытянула руки в наручниках в направлении Беллами. У него были ключи от наручников. Никто не сделал ни единого движения, чтобы ее остановить, и на ее губах снова заиграла холодная полуулыбка. - Люблю неожиданные повороты, - она взгляд не сводила с Беллами, но, как это ни было странно, именно это Рейвен посчитала нормальным. В напряженной ситуации смотреть на Беллами это что-то, что старая Кларк бы сделала. Беллами потянулся за ключами, но, почувствовав толчок в спину от дула пистолета, начал двигаться медленней. Пальцы сомкнулись на холодном металле. Он вытащил связку из кармана. Беллами обернул пальцы вокруг наручников, избегая касаться кожи Кларк. Избегал смотреть в ее глаза, даже чувствуя прожигающий взгляд. Наручники с тихим звоном ударились об пол. Кларк размяла запястья и поднялась на ноги. - Ну, с кем я должна переговорить? По мнению Рейвен, эти переговоры не предвещали ничего хорошего.