Кризис веры

Марианн делала уже третий крюк – зашла к Томвайзу. К самому эльфу дел у нее, конечно, не было, но если за ней следят – маршрут должен был выглядеть максимально невинным: вот она покрутилась у черного входа имения Амеллов (видимо, ностальгия), вот заглянула к Андерсу – и чуть было не повздорила. Зашла в лавку Гильдии – заплатить за новости, тут ее заинтересовала россыпь глубинного гриба – и она зашла за корзиной. Все то, что мог бы сделать любой другой маг – да что там маг, обычный ферелденский беженец, даже ребенок. Томвайз был неизменно сонным и будто бы слегка не от мира сего. Иногда Марианн ловила себя на мысли, что почти верит ему – что вот он такой нескладный и неловкий. Это был блеф, обман и старые навыки гильдейского ловкача. Томвайз отлично орудовал кинжалами и порой брал себе учеников по части дуэльных схваток. Но он точно так же изображал для непосвященных скромного мастера ядов и бомб, что готов за мелкую деньгу выдать любому желающему нестрашное оружие. В этом городе же надо быть готовым постоять за себя или хотя бы сбежать достаточно быстро? Грибы были куплены с корзинкой, эльф был весьма прижимист – но возиться с чисткой ингредиентов он не любил больше. Он поговорил с Марианн о событиях, спросил о той заварушке в Церкви – и спустя час или около того они хлопнули по рукам, и Марианн отправилась далее по своему петляющему маршруту. Дальше она заглянула к знакомому еще по Лотерингу семейству, отдала им немного денег и посмотрела на младшего ребенка – тот недавно простудился и слег на две или около того недели. Ничего страшного Марианн не нашла, кроме как некоторого истощения, но посоветовала пару укрепляющих микстур, получив поток благодарностей от матери семейства. Выйдя от знакомых, Марианн с удовлетворением отметила, что уже стемнело достаточно, чтобы далее за ней никто не смог проследить. Марианн была магом, и, как бы странно это ни звучало, не верила в чудеса. И ее озадачил тот свет, что призвал Ольфур – Марианн никогда не слышала ничего о такой магии, но это значило только то, что, скорее всего, парень практиковал что-то сильно нехорошее. Да, магов боялись, но магии – нет. Этот парадокс в свое время Марианн сильно обескуражил – даже Фенрис в своих обвинениях адресовал их своему бывшему хозяину, но никак не самому явлению. Более того, магию старались использовать всеми доступными способами, ограничивая, правда, в возможностях носителей этой силы. Строительство, медицина, военное дело – везде можно было найти кусочки этой чуждой силы, и никто, почему-то, не находил идею отказаться от зачарованного оружия привлекательной. Ну, кроме гномов – но их отношения с магией были сложными, как и само их положение. Так что все более-менее безопасное было хорошо изучено (ну, по мнению большинства, конечно) и достаточно часто описано. И наоборот – все редкое, необычное и опасное упоминалось редко, намеками и полусмыслами. Марианн не училась магии в Круге, но ее отец вполне исчерпывающе дал понять, что в магии безопасно, а что – лучше избегать. Так вот, избегать стоило почти всего, а магию Света ее отец и вовсе не упоминал. Из чего следовал вывод – скорее всего, ничем хорошим эксперименты с ней не кончатся – особенно для человека, явно обделенного талантом. Лириум еще никого здоровее не сделал. Знает ли это Ольфур? Марианн так и не нашла сил спросить его напрямую. Но его уклончивый ответ уже на первый вопрос намекал, что, как минимум, догадывается. Еще сильнее в ее догадках укрепило приглашение, которое пришло ей буквально через неделю, как она запросила у архивариуса записки брата Дженетиви. Ксенон Антиквар был легендой, ее отец рассказывал, что дважды получал приглашения – но при этом не упоминал, по поводу каких дел. Марианн не спрашивала, но умолчание было вполне красноречивым. Вход в Черный магазин был… ну как вход в потайное место. Снаружи это выглядело как потрепанная временем дверь лачуги с дыркой вместо замка. Но при этом дверь была накрепко закрыта. Марианн сунула в дырку амулет – и дверь сама отворилась, пропуская девушку внутрь. Внутри же царила если не роскошь, то вычурная изысканность. Начиная с антиванских ковров, орлейских праздничных фонариков и прочих милых, но неоправданно редких и дорогих безделушек. -Мальчик не продается! – в середине магазина возвышался постамент со странным содержимым, по голосу которого Марианн сделала вывод, что это, собственно, и есть сам владелец. -Добрый вечер, спасибо за приглашение, - Марианн постаралась быть максимально галантной. -Как здоровье отца? – было не понятно, серьезен ли Ксенон или издевается – да и вообще, насколько он еще адекватен. -Вполне неплохо – он пропал, и, скорее всего, умер, - Марианн порой самой было странно ее несколько черноватое чувство юмора. Зато Ксенона шутка развеселила на добрую четверть часа. -Тогда здоровья ему, - подытожил хозяин магазина. – Прямо и налево. Марианн вначале не поняла – но потом, осмотрев все пространство, обнаружила ширму, за которой было, скорее всего, еще какая-то комнатка. Не найдя, у кого уточнить свои догадки, Марианн пошла к ширме на свой страх и риск. Поскольку гневного возгласа не последовало, Марианн сделала вывод, что догадалась правильно. Все происходящее ее очень нервировало – и девушка корила себя за то, что подписалась на эту авантюру. Тут был уже не вопрос, заинтересуются ли ей храмовники, тут было уже просто желание выйти из этого странного и страшного места и добраться до дома в целости и сохранности. Поэтому обнаружив за ширмой вполне ожидаемую комнатку со столиком, витыми стульчиками явно долийской работы, украшенных изысканными подушечками, достойными императрицы Селины, чайничком из Антивы, судя по тонкой росписи и белоснежному фарфору – и огромным страшным незнакомцем, Марианн инстинктивно сделала шаг назад. Незнакомец на это изысканным жестом указал ей на свободный стул, видимо, рассчитывая, что такое проявление дружелюбия успокоит, однако, от этого короткого и скупого движения Марианн обдало буквально волной энергии. И нет, не той, что обычно описывают во всяких фривольных книжках и которую любят упоминать Варрик и Изабела, а та, что буквально сбивает с ног и от которой сердце леденеет в груди. Это заставило Марианн сделать ровно два вывода – незнакомец не человек, и он очень, очень могущественный. Поэтому Марианн села на стульчик, аккуратно поправив подушечку. Очевидно, что приглашение ей прислали ровно на эту встречу. -Ты хотела узнать о Свете, - голос незнакомца был подстать исходящей от него энергии: насыщенный, но холодный и отстраненный. – И том, кто ей пользуется. Марианн поерзала на подушечке. За ней следят – теперь она знает точно. -Он ищет способ победить Скверну, - незнакомец посмотрел на Марианн – и девушка увидела, что глаза напротив черны и мертвы. – Но думает, что есть только две силы – Добро и Зло, Свет и Тьма. -Но магия… - Марианн нашла в себе силы направить философские рассуждения в более приземленное русло. -…по-настоящему неведома ему, - в безучастном голосе не представившегося собеседника промелькнула тень не то иронии, не то горечи. – Он не слышит зов Других богов, голоса драконов немы для него. -Магия Света, – уточнила Марианн. – Что это такое? Незнакомец чуть улыбнулся. -Оружие Вечного противостояния, - он неожиданно заинтересовался чайничком. -Спасибо за ответ, думаю, я даже знаю с какой стороны – со стороны Света, - Марианн не сдержала сарказма. – А… -Нет. С обеих сторон, - вдруг припечатал незнакомец. -Это уже интересней. Ты хотел встречи со мной явно не только из-за моего интереса к Ольфуру – хотя явно ты знаешь о нем гораздо больше, чем я, - Марианн поделилась давно терзающей ее догадкой. -Да, - ее темный собеседник выглядел удовлетворенным. – Меня интересуешь ты, Хоук, гораздо больше. -Мы знакомы? – очередная довольно неприятная догадка стала терзать душу девушки – если сидящий перед ней не человек, то наиболее вероятным ответом будет вариант «демон». Искушение в ее фантазиях выглядело немного иначе – но вряд ли демоны так уж в лоб штурмуют души людей. Словно читая ее мысли, незнакомец достал кольцо и положил его на стол. -Это кольцо моего отца! – Марианн тут же узнала вещь. – Ты знал его? -Я знаю его, - ответил незнакомец. -Он умер, - Марианн почувствовала, как забилось ее сердце. -Нет, он жив, - незнакомец снова посмотрел в глаза Марианн – и ей показалось, что она помнит – какой-то чужой памятью – жуткие церемонии у трона с восседающей на нем укутанной желтым фигурой. – Но за свои знания он заплатил дорогую цену. -Что ты хочешь от меня? -Одной жертвы. Ольфур думает, что несет в себе огромную силу. Но он ошибается. -Откуда ты знаешь? -Я сам был таким. Но нет пути темнее, чем путь с закрытыми глазами. -Я слышала это от дракона. -Я тоже. Настала тишина, во время которой Марианн обдумывала услышанное, а ее все так же безымянный собеседник был погружен в свои мысли. Чтобы занять затянувшуюся паузу Марианн достала спрятанные под чайничком чашечки и налила в них одуряюще пахнущее содержимое. Незнакомец подождал, пока она закончит заполнять обе, потом взял свою – и пригубил напиток. -Однажды мне понадобится твоя помощь, а тебе - моя, - вдруг добавил он. – Я предлагаю заранее приготовиться к этому. -И все же ты предлагаешь сделку, - машинально ответила Марианн. -Нет, я предлагаю обойтись меньшей кровью. -Твоей или моей? -И чужой тоже. -Я даже не знаю, кто ты, - Марианн озвучила свой главный страх. -Хранитель Баланса и ученик дракона, - ответил незнакомец. – Остальное, что говорят обо мне – ложь. Как и мое имя. -Понятно. Тот амулет, что я принесла на Расколотую гору – твоих рук дело? Незнакомец кивнул. Марианн почему-то стало спокойнее. -Так о какой жертве речь? -Однажды тебе предложат сделать выбор, который на вид равен смерти. Не бойся его. -Только прыгнув в пропасть, можно понять, можешь ли ты летать? – Марианн допила из своей чашечки отличный – но все же самый обыкновенный – чай. -Особенно, если о крыльях позаботятся, - кивнул ее собеседник. -То есть, ты предлагаешь мне спасение от смерти? – Марианн была как-то печально удивлена. Кем бы ни был ее отец – он передал ей, его теперь единственной наследнице по таланту - или проклятию - какую-то особую тяжелую ношу. -Да. И прошу за это помощи в том деле, которое я вынужден буду начать. -У меня есть выбор? -Да, - кивнул незнакомец. – Ты можешь отказаться. -А если я соглашусь? Что получу лично я? -Ты ищешь знания. Кем был твой отец, кто такой твой новый знакомый и что случилось там, в Черном Городе. Ты получишь ответы. -Взамен потеряю всех, кто мне дорог. -Всему есть цена. -Я согласна. -Ты уверена? -Да. Незнакомец кивнул, забрал свою чашечку, чайничек, поднялся и плавно удалился из комнатки, при том Марианн показалось, что его фигуру окутывало не только черное богатое одеяние, но и не то тени-двойники, не то силуэты демонов. Марианн посидела немного, потом, когда колени перестали предательски подгибаться, а сердце - выпрыгивать из груди, вышла из комнатки, попрощалась с Ксеноном и направилась к выходу, обдумывая все случившееся. Ксенон был, почему-то, неожиданно оживлен и, даже можно сказать, что в радостной экзальтации, он все просил заглянуть к нему потом, после экспедиции (Марианн было очень неприятно осознавать, что и об этом в Черном магазине осведомлены), мало ли что она найдет. Марианн пообещала, что непременно зайдет, одновременно шагая к выходу словно бы в каком-то тумане. Как только дверь жуткого заведения закрылась за ней, девушка выдохнула и прислонилась к стене, пытаясь скинуть непонятный морок. И ощутила, как ее схватили за плечо острые цепкие пальцы. Марианн хотела вскрикнуть – но крик застрял в горле. Из-под крыши к ней тянулись костяные руки скелетов, одна из которых протягивала какой-то флакончик. Марианн взяла флакончик, подождала, пока дернувшая ее костяная конечность отпустит платье, потом неспешно, чтобы не спровоцировать этого крайне странного незнакомца (то, что это его рук дело, Марианн была уверена каким-то внутренним чутьем) еще на какие-нибудь действия, удалилась за угол узкой улочки. Оставшуюся дорогу Марианн блуждала, потеряв счет времени, по Киркволлу. Она поняла, где находится, только в Нижнем городе, когда дорогу стали освещать редкие фонари над лавками. -Марианн! – вдруг окликнули ее. Марианн растерянно оглянулась. -Что с тобой? – оказалось, что это был обеспокоенный Ольфур. -Что ты тут делаешь? – несколько подозрительно уточнила Марианн. -Тебя ищу! – Ольфур был возмущен, взволнован и разгневан. – Уже перевалило за полночь, никто не знает, куда ты ушла, я... ну знаешь, волнуюсь! -Извини, я заходила к знакомым, ну, еще по Лотерингу, у них ребенок заболел. А потом немного заблудилась в Клоаке. -Да уж, а предупредить? – это был уже Карвер. – Мать места себе не находила. -Братец, а ты что тут делаешь? – Марианн была поражена – до этого обоих мужчин ближе, чем на расстоянии двух столов друг от друга, она не видела. -Тебя ищу! Спасибо… Короче, Ольфур тут всех на уши поднял. -Я же говорила, что немного задержусь сегодня, - постаралась оправдаться Марианн. -Ладно, главное, ты цела, но постарайся тогда, чтобы тебе кто-то составлял компанию, - Ольфур примирительно похлопал Карвера по спине, потом немного смущенно улыбнулся уже самой Марианн. – Можешь меня попросить. Или Фенриса. Ну, очень не хочется… «… чтобы тебя загребли в Круг», - мрачно про себя добавила окончание Марианн. Карвер же выглядел в этот момент куда более бравым и менее ершистым в тот момент. Старшая Хоук вначале не поняла причины, но потом вспомнила, как ей в руки попало письмо от одной девушки, адресованное ее брату – и, судя по тому письму, Карвер стеснялся куда меньше. Марианн это повеселило. -Кстати, помнишь, я упоминал своего приятеля, Линдона? – Ольфур замялся еще сильнее. -Да, «не будь как Линдон», - передразнила Марианн интонации Фенриса. -Он тут внезапно приехал, пошли в Висельник, мы уже посидели за его приезд, но хочу познакомить тебя с ним. Марианн улыбнулась, но вышло немного неискренне. Она не верила в такие совпадения. Но в Висельник пошла. По пути рассказала Карверу все о своей прогулке – кроме деталей произошедшего в Черном магазине, конечно. Карвер мрачно затих после этого. Марианн его отлично понимала – там, в Ферелдене, остались его надежды на то, чтобы выбиться в люди, стать заслуженным воином и с честью нести знамя Денерима. Здесь же он навеки будет ублюдком, бастардом наследницы обедневшего рода и мага-отступника. И хорошо, если сможет купить себе расположение окружающих. В итоге Карвер сослался на усталость, что ему завтра на работу в порт, и что он должен успокоить мать – и оставил Ольфура и Марианн вдвоем. -Я правда очень волновался за тебя, - все еще не в силах справится с каким-то смущением, сказал Ольфур. – Мне все казалось, что я на улицах видел пару знакомых, которых тут… быть не должно. Марианн про себя подумала, что у него чертовски хорошая интуиция. Или это не интуиция, что, возможно, еще хуже. В любом случае – не только у нее темное прошлое. В Висельнике было уже почти тихо – кроме угла, где сидела теплая компания. Линдон там выделялся своим ростом, усами и какой-то особой, залихватской статью, которая не оставляла никакого сомнения ни в образе жизни, ни в способе заработка этого человека. Варрик над чем-то безудержно хохотал – пока Линдон заглядывался на корсет Изабелы под скептические комментарии Фенриса. -Добрый вечер! – Марианн помахала рукой Изабеле, кивнула Фенрису и попыталась понять, над чем хохочет гном. -Он ей должен, - коротко уточнил Фенрис, тасуя колоду и пряча ее в сумку на поясе. – Дважды до сегодня. И трижды сегодня. -О нет, - только и простонал Ольфур. – Линдон, вот как ты умудряешься… -Добрый вечер, я честный человек, а они мухлевали больше меня, - с апломбом заявил Линдон. Варрик никак не прокомментировал, но, судя по выражению его лица, гном попал на премьеру лучшей в его жизни комедии. -Как вообще ты умудрился дожить до такого возраста и не умереть от кабацкой потасовки, - Варрик наконец озвучил главный мучавший его вопрос. -Из-за моего знакомства с одним человеком сияющей аскетической праведности, мы крайне редко бывали в тавернах, - Линдон подкрутил усы, вызвав неоднозначную реакцию капитана Изабелы этим жестом. – И потом, если уж я паршивый игрок, то пришлось стать неплохим дуэлянтом. -Как будто их тут до тебя не хватало, - пробурчал Фенрис. -Что же, быть может хоть на этом поприще я смогу подвинуть одну наглую мрачную персону, - поддел его Линдон, в очередной раз развеселив Варрика, Корфа, Изабелу и, судя по странному не то вздоху, не то смешку, Фенриса тоже.