Кошмар

Буквально за несколько дней новость о потере Малфоем состояния разлетелась по всей школе. Более того, Том откуда-то знал и про семью, покинувшую страну, и про то, что Малфой ограничен в передвижении и по факту вынужден работать в школе, потому что только МакГонагалл его и приняла. Профессор ЗОТИ и так был местной знаменитостью, а теперь вообще занял особое место в сердечках сплетников. Гарри это бесило. Он сам сталкивался с тем, что за его жизнью следили под микроскопом, и ненавидел это, ненавидел желтую прессу, обсуждения, интерес от незнакомых людей к его личной жизни. Положение Люциуса становилось все хуже, все более шатким. Но не только это съедало Гарри: ему было интересно, откуда маглорожденный Том узнал секрет Малфоя; мысль о том, что кто-то из друзей мог проболтаться, не давала покоя. Друзьям своих мыслей Поттер не озвучил, но они понимали все без слов, изредка бросая подозрительные взгляды друг на друга. ЗОТИ все приближалась и приближалась, и Гарри внутренне уже был готов драться за честь Малфоя, только это ему не понадобилось. Преподаватель избрал тактику не реагировать на все, что происходит за его спиной, и, по рассказам младших курсов, давать жесткий отпор тем, кто посмеет что-то вякнуть в лицо (на удивление, у семикурсников таких индивидуумов за урок не нашлось). Сам Поттер являл собой верх благовоспитанности и тихо сидел за своей партой, но за сорок пять минут так и не удостоился похода к легендарному стулу, хотя некоторых вызывали по два раза. К концу урока все поняли, что Пожиратели смерти, даже бывшие, так просто не сдаются. Люциус, уже слегка запыхавшийся от применения заклинания страха и своего смертоносного взгляда, пресекающего любые попытки что-то обсудить и вообще открыть рот, махнул рукой, мол, можете отдыхать, когда зазвенел звонок. Гарри, улыбаясь от недовольных лиц некоторых однокурсников, кинулся к Рону обсуждать урок, но плавный и строгий голос, от которого у парня по спине пошли мурашки, прервал его планы: — Мистер Поттер, останьтесь. Гарри остановился почти в дверях, кивнул друзьям и, развернувшись, пошел обратно. Когда он приблизился к профессору, последний ученик покинул класс, хлопнув дверью, и они остались вдвоем. — Вы что-то хотели, профессор Малфой? — спросил Гарри, уже предполагая, о чем пойдет речь. — Да, хотел поговорить насчет уроков, — Люциус в своей любимой манере оперся о край стола и заправил прядь золотых волос за ухо. — Видите ли, я не вызывал вас не только потому что боюсь, что вы побежите к министру жаловаться на жестокое обращение с детьми, — Малфой хмыкнул, его губы дрогнули в легкой ухмылке. — Есть еще одна причина: вы пережили слишком много травмирующих событий, и даже с большого расстояния заклинание подействует очень сильно. — Вы правда боитесь за мое психологическое состояние? — приподнял одну бровь Гарри, стараясь выглядеть непринужденно. — Ооо, я и правда боюсь причинить вам вред, потому что мертвый или сумасшедший Гарри Поттер не сможет оправдать меня перед общественностью. Не хочу стать тем, кто покалечит золотого мальчика. Поттер скривился на «золотом мальчике». Он терпеть не мог, когда его так называли, особенно учитывая, что некоторая часть магического общества не ставила его ни во что, которая не верила, что семнадцатилетний пацан может победить Темного Лорда. — И какое решение проблемы вы предлагаете? — спросил он, поднимая голову и заглядывая Малфою в глаза. — Я поговорил с профессором МакГонагалл, и она предложила просто отпустить вас с нескольких занятий. Иного выхода нет, хотя мне не очень нравится этот вариант, — развел руками профессор. — Мне он тоже не нравится, — возмутился Гарри. — Если это заклинание может причинить такой вред, то стоит научиться с ним бороться. — И что вы предлагаете? — ехидно спросил Малфой, наклоняясь вперед. — Сойти с ума на уроке? Тренироваться самостоятельно и нечаянно себя прикончить? Дополнительные занятия с Пожирателем? — Вы сами предложили, — поспешно сказал Гарри. — Что? — уставился на него преподаватель. — Дополнительные занятия, — как ни в чем не бывало ответил Поттер, стараясь скрыть улыбку. — Мистер Поттер, — возмущению Люциуса не было предела, — думаете так легко вести ЗОТИ у семи курсов? У меня скоро появятся круги под глазами! Гарри не смог сдержаться, все-таки улыбнулся. Его забавляло, что Люциус, который вел себя обычно как сдержанный препод, иногда делал свойственные одному ему вещи: закладывал волосы за уши или откидывал их назад с невероятно сучьим выражением лица, прокручивал кольцо на пальце, иногда бросал придирчивый взгляд на свои ногти, диктуя тему. — Вы сами предложили, — склонил голову набок Гарри. — И мне же нужно сдавать экзамены. Вдруг там попадется это заклинание? И, — он не смог удержаться от этой маленькой фразы, — я подарю вам лучшее зелье от синяков под глазами. — Я поговорю с профессором МакГонагалл, — вздохнул мужчина, на миг прикрыв глаза, — хотя не думаю, что она будет в восторге. — Спасибо, профессор Малфой, — кивнул Поттер. *** — Что он хотел? — спросили друзья буквально одновременно, когда Гарри вышел из класса. — Сказал, что я пережил слишком много дерьма, поэтому он боится, что заклинание сработает слишком сильно, — ответил Гарри. — И возможно у нас будут индивидуальные занятия, — добавил он как можно более нейтрально. — Что? — возмутился Рон. — Ну, я хочу уметь защищаться от такого опасного заклинания, поэтому сам попросил его, — пожал плечами Поттер. Он привирал. Да. Ему было интересно пообщаться с Малфоем, узнать получше, и это желание до чертиков пугало, но отрицать его было бесполезно. — Но это может быть опасно! — никак не мог понять друга Уизли. — Меня больше интересует, что вы будете делать, если единственное, что может ослабить заклинания, — расстояние? — спросила Джинни и с иронией добавила: — Учти, квиддичное поле занято нашей командой. От такого вопроса Гарри немного завис. И вправду, чем будет отличаться индивидуальное занятие от обычных уроков ЗОТИ? — Ну, может есть какой-то способ? — неуверенно предложил Поттер, но по взгляду Гермионы понял — нет. — Ой, что-то темнит Малфой, — прищурившись, сказал Рон. — Но ты же знаешь, мы всегда с тобой. Гарри вяло кивнул. Он почему-то был уверен, что на сей раз у Малфоя не было далеко идущих опасных планов с Гарри в главной роли. Или были. *** МакГонагалл, на удивление (очень сильное удивление), дала добро, и каждые четверг и субботу Гарри должен был заниматься по часу. Малфой сообщил ему это лично, выловив в обеденном зале и даже не пытаясь скрыть от других учеников наличие дополнительных занятий — ему так явно было выгоднее, чем заниматься втихомолку, создавая новую причину сплетен. Неожиданно Поттер понял, что не находит себе места от беспокойства. Вдруг и правда у него все будет очень плохо с заклинанием, и это сильно ударит по разуму? До восьми (назначенное профессором время было позднее, но удобное обоим) оставался час, и парень решил, так сказать, тряхнуть стариной: закутался в Мантию-невидимку и, бесшумно скользя по самым дальним коридорам, избегая учеников, ходил по замку. Он вышел к астрономической башне почти случайно и, глянув на раскинувшийся вид, задержал дыхание. Его не захватывали горы, лес, красивое небо. Перед глазами стоял падающий Дамблдор. Худой, с потускневшим взглядом и почерневшей рукой. Гарри скинул мантию и спрятал ее под кофту, по-варварски обвязав вокруг талии. Он подошел к самому краю башни и глянул вниз. Неизвестность манила, трава у замка казалось мягкой-мягкой, будто готова хоть сейчас принять свои объятия. Парень отступил на шаг назад и нервно похлопал по карману, где месяц назад обычно лежала пачка сигарет. Но курить он бросил, поэтому в кармане было пусто. Возможно, это и к лучшему. Уже темнело, но до занятия оставалось все еще две трети часа, поэтому Поттер медленно спускался с башни, медленно прошелся по коридорам, пытаясь скоротать время, и в итоге все равно пришел за пятнадцать минут. Не решившись постучать так рано, он опустился на пол у кабинета, прижимая колени к груди, и наверняка являл собой самое что ни на есть печальное зрелище. Парень услышал стук каблуков издали и вскочил с насиженного места, выпрямляя спину. Малфой вышел из-за угла, на его ногах были обуты сапоги на каблуке, которые отбивали по каменному полу ровную дробь. Укороченная мантия плавно качалась вслед шагам, а волосы лежали в некотором беспорядке, от чего точеное лицо Люциуса казалась моложе… сколько там ему? Сорок? Сорок пять? — Добрый вечер, профессор Малфой, — поздоровался Гарри. — Мистер Поттер, — мужчина протянул его имя медленно, будто перекатывая на языке, но не как в свое время это делал Снейп. — Рад, что вы пришли вовремя, проходите. Гарри скользнул в кабинет и тут же задал вопрос: — Как вы будете ослаблять заклинание? Не пойдем же мы, и правда, на квиддичное поле. — Не беспокойтесь, вам не придется совершать лишних телодвижений. За ваши знания и способности, как всегда, придется отдуваться учителям, — усмехнулся преподаватель. — Есть другой способ, мы Северусом придумали его, чтобы защититься от Темного Лорда, — голос Люциуса не изменился, но Гарри нутром почувствовал, что ему неприятно об этом говорить. — Заклинание накладывается около двадцати минут и действует не больше часа, поэтому я не могу использовать его на всех учениках. Да им это и не нужно, — рассказывал Малфой, и Гарри был готов слушать дальше, но профессор неизменившимся голосом сказал: — Раздевайтесь. — Чего? — не понял просьбы Гарри и уставился на Люциуса. Мужчина улыбнулся, наслаждаясь ошалелым лицом Поттера, и пояснил: — Мне надо нанести руны на ваше тело, потом вы сможете одеться. — Полностью? Раздеваться, — чувствуя, что щекам становится горячо, спросил Гарри. — Мерлин, нет! — воскликнул Малфой. — Не хватало мне еще в своей биографии статьи о совращении несовершеннолетних. — Мне есть семнадцать, — возмутился Поттер и тут же прикусил язык и потупил взгляд в пол: слишком уж их разговор стал неловок. — …о совращении национального героя, — невозмутимо поправился Люциус. — Снимайте только верх, руны будут на плечах. Гарри промычал что-то невнятное в ответ, потому что именно в это время стаскивал с себя свитер и пытался незаметно развязать мантию-невидимку с пояса. Когда, сидя на стуле без спинки, обнаженный по пояс Гарри впервые ощутил, как Малфой ведет по его спине кусочком угля, то невольно вздрогнул. — Пальцы у вас холодные, — буркнул он, когда из-за недостаточной длины угля Люциус впервые коснулся кожи. — Если вас что-то не устраивает… — начал Малфой тихим шепотом, похожим на шипение, почти на ухо Гарри. — Нет, — поспешно ответил тот, стараясь даже не дышать. — Продолжайте. Когда Малфой начал зачитывать длинное заклинание, льющееся десять, а потом двадцать и тридцать секунд, Гарри даже начал волноваться и подумал, что ему придется пятнадцать минут сидеть в ожидании того, что преподаватель его убьет, использует тело как сосуд для третьего воскрешения Волдеморта или чего-то еще не менее приятного, но все закончилось достаточно быстро. — А теперь ждите, — сказал Малфой, отходя к своему столу. — Что? — переспросил Поттер. — Мы разработали это заклинание еще юнцами, и оно было неидеально. Потом подправить как-то не находилось случая, а затем мы научились сопротивляться сами, так что придется подождать порядка пяти минут, пока руны начнут взаимодействовать, — немного раздраженно объяснил мужчина. — Как я пойму, что оно работает? — задал очередной вопрос Гарри. — Почувствуете, — пообещал Люциус и сел за стол, придвигая чьи-то самостоятельные работы. — Можете одеться, — уже бегая глазами по пергаменту, добавил он. — И не беспокойтесь, руна не испачкает свитер. Эти пять минут казались Гарри адски длинными. Он нервно глядел то на часы, то на преподавателя, постоянно ерзал и в конце концов выбесил Люциуса. — На вас наложили чесоточный сглаз? Если так, то не думаю, что у семикурсника будет проблема его снять, первый курс как раз писал по эссе на эту тему. — Нет, сэр, я в порядке, — буркнул Поттер. — Просто скучно. — Можете развлечь себя писаниной этих юных гениев, — кивнул Люциус на свитки. Действие заклинания Гарри и вправду почувствовал сразу: он хотел встать, когда спине вдруг стало тепло, а в голове будто что-то успокоилось. — Профессор Малфой, — позвал он. — Кажется, все. — Следующий раз возьмите с собой книгу. Люциус поднял на парня свой ясный взгляд и встал из-за стола. Он обогнул стул, оттянул край свитера Поттера у спины, проверяя, начали ли руны едва заметно светиться. — Отлично, мистер Поттер, тогда советую сосредоточиться, — стул вместе с Гарри отлетел к дверям, — главное не переживайте. Если будет совсем плохо — пытайтесь сказать. Следующий час был одним сплошным кошмаром. В прямом смысле. Гарри успели явиться умершие родители, Волдеморт, Беллатриса Лестрейндж, он увидел смерть Снейпа и Дамблдора в разных жутких вариациях, и все это сопровождалось зловещими звуками, темной атмосферой и новыми сюжетными поворотами. Том Реддл, например, вылезал из могилы. Лили Поттер, вся белая, с трупными пятнами на щеках, обвинила его в своей смерти. Гарри едва удавалось выскальзывать из кошмаров, и это при том, что Люциус стоял на почтительном расстоянии и контрзаклинание сделало его менее чувствительным. Все-таки это было чем-то похоже на окклюменцию, которую Гарри так и не освоил (кажется, Малфой даже упоминал, что окклюментам леко справиться с этим заклинанием), а еще на дементоров, только те воскрешали воспоминания, а это заклинание вызывало видения. К концу занятия Поттер почти ничего не соображал. Малфой отпустил его раньше положенных девяти. Парень вполз в пустую комнату и, повалившись на кровать, заснул в ту же секунду. *** Проснулся Гарри от того, что кто-то толкал его в плечо. Он с трудом разлепил глаза и перевернулся на другой бок. — Гарри, мы так волновались! — С тобой все в порядке? — Почему тебя не было в гостиной, мы тебя обыскались. — Как все прошло? Что он с тобой делал? Слышались голоса друзей, и Поттер, надев очки, увидел перед собой взволнованные лица Рона, Гермионы и Джинни. — Что случилось? — хриплым ото сна голосом спросил он. — Ну, ты пошел к Малфою на занятия. Мы ждали тебя в гостиной полчаса, волновались, думали идти разбираться, а ты тут дрых! — обиженно сказал Рон. — Мне и в голову прийти не могло, что Малфой отпустит тебя раньше, — воскликнула Грейнджер. — Что вы делали? Гарри в деталях рассказал про придуманное Люциусом и Северусом заклинание, ощущения от тренировки и закончил: — Я просто умирал от усталости, и он отпустил меня пораньше, вот и все, — парень широко зевнул, чувствуя, как слипаются глаза. — Я понимаю, что вы очень волновались, спасибо. Но я дико хочу спать, — добавил он, мечтая, как голова встретиться с подушкой. — Да, Гарри, ты должен узнать сегодня, Джинни выяснила, откуда Том узнал тайну Малфоя, — виновато сказала Гермиона, понимая, что ближайшие несколько минут отдых Поттеру не светит. — Кто? — заинтересованно спросил парень, не так сонно, как секунду назад, глядя на Уизли. — Карина Спелл, — не стала тянуть кота за хвост Джинни. — Она пуффендуйка, а ее отец работает в министерстве. Том начал оказывать ей знаки внимания, чтобы она вытянула у отца правду. Она вроде в документы влезла, получила конкретно за это, а Уайт ее бросил. — Гад, — прокомментировал Рон, и Гарри был с ним полностью согласен. — Ну, с одной стороны я рада, что у Тома был такой осведомитель. А то его просвещенность навевала всякие мысли, — Гермиона окинула извиняющимся взглядом друзей. — Ага, — согласился Гарри, который думал, что это Рон кому-то проболтался. — А теперь, ребят, дайте поспать.