Собственный стиль

Месяц спустя Пятый день седьмого месяца первого года Гэндзи (6 августа 1864 года), раннее утро

«Да, шестой месяц в этом году выдался жарким», — говорили люди в Киото, но когда начался седьмой, шестой по сравнению с ним стал вспоминаться как приятный и прохладный. В последние дни земля и воздух даже за полночь все еще оставались горячими. Лишь ближе к утру ненадолго приходила свежесть, но через три-четыре часа, стоило солнцу чуть выше подняться над горизонтом, от нее не оставалось и следа. Совершенно обнаженный Сайто ворочался на мокром от пота футоне в надежде, что ему удастся заснуть хотя бы с наступлением этой предрассветной свежести. Ему не хотелось показываться Тидзуру с помятым после бессонной ночи лицом — такое уже случалось пару раз, и она с первого же взгляда понимала, что он не спал, начинала беспокоиться, спрашивала, как он себя чувствует, и неуверенно предлагала ему пойти отдохнуть. Сайто каждый раз коротко отвечал, что все в порядке, и начинал урок, но это мешало сосредоточиться им обоим. Она то и дело обеспокоенно поглядывала в его сторону. Его трогала ее забота, он начинал думать о Тидзуру и тут же терял концентрацию. Несмотря на это, как Сайто с самого начала и сказал Тидзуру, о его собственных занятиях она беспокоилась напрасно. Он успевал учить ее и одновременно упражнялся сам. Сайто показывал Тидзуру очередной удар или стойку, добивался правильного выполнения, повторял движения вместе с ней, пока не убеждался, что она все запомнила, а потом велел повторить несколько сотен раз. Пока она отрабатывала прием, Сайто вставал неподалеку, полностью уходил в себя и делал собственные упражнения, каким-то удивительным для Тидзуру образом возвращаясь к реальности как раз в тот момент, когда отсчет повторений подходил к концу. Тидзуру была прекрасной ученицей — у нее далеко не все получалось, но старалась она за троих. Когда какое-то движение ей не давалось, она становилась еще упорнее и воевала сама с собой. Правда, время от времени она все же отвлекалась и поглядывала на Сайто, восхищаясь его отточенными движениями. Она уже знала, что Сайто владеет несколькими стилями, и каждый раз пыталась угадать, какой из них он отрабатывает. — Сайто-сан, а это какой был стиль? Мидзогути-ха итто-рю? Мугай-рю? Тэннэн рисин-рю? Ответы были разными, и не всегда названия стилей были знакомы Тидзуру. Иногда Сайто и вовсе уходил от ответа: — Даже не знаю… Сложно сказать… — Как это не знаете? А что вы тогда отрабатывали? — Все помаленьку, — отвечал Сайто. — То есть, получается, это ваш собственный стиль? — догадывалась Тидзуру. Сайто слегка смущался: — Ну… Можно и так сказать… В такие моменты восхищение Тидзуру доходило до предела, и она думала, что будет заниматься еще старательнее, чтобы усилия столь блестящего учителя не пропали даром. Впрочем, восхищение было взаимным. Если бы любой из Синсэнгуми заглянул ранним утром в додзё, он бы не поверил своим ушам, услышав, как скупой на похвалы командир третьей роты то и дело произносит свое краткое «хорошо», которое в его устах означало высшую степень одобрения. Упорство Тидзуру вдохновляло Сайто и помогало собраться ему самому. Несмотря на то, что каждое утро они проводили два-три часа наедине, он даже не пытался ей признаваться, чтобы не сбивать ее настрой, а вместо этого тихо радовался тому, что она рядом. Между тем Тидзуру рвалась в бой. Они занимались почти месяц, но Сайто пока не провел с ней ни одного поединка, а ей очень хотелось проверить новые знания на практике. Сайто ее понимал: махать мечом над ухом у соперника в учебном бою куда веселее, чем рассекать им воздух. Он прекрасно помнил, как мальчишкой точно так же рвался в бой, а вместо этого по приказу сэнсэя в тысячный раз повторял одно и то же скучное, как он тогда думал, движение. Сайто каждый день читал настойчивую просьбу в ее глазах, поэтому пообещал на следующем занятии провести долгожданный поединок. Следующее занятие должно было начаться через пару часов, и Сайто не хотелось, чтобы именно сегодня Тидзуру отвлекалась из-за беспокойства о его самочувствии, а он — из-за ее беспокойства. Под утро он все-таки уснул, и хотя поспать ему удалось от силы часа полтора, он был благодарен и за это. На рассвете Сайто поднялся и натянул свое косодэ прямо на влажное голое тело — ему становилось жарко от одной мысли о том, чтобы надеть под него, как положено, дзюбан — нижнее кимоно. К тому же дзюбан, лежавший на полу рядом с футоном, был мокрым от пота — поэтому Сайто его и снял еще ночью. Кое-как подпоясавшись и перевязав волосы, командир третьей роты быстрым движением накинул неизменный белый шарф и направился в додзё.