l'amour sent comme les fleurs

      Этот Новый год по праву мог считаться лучшим Новым годом за всю жизнь Гарри Поттера. В детстве любой праздник для него им являлся лишь номинально. Праздники становятся ими лишь в компании семьи и близких друзей, как считал Поттер, но ни того, ни другого у маленького Гарри не было. Позже он праздновал некоторые праздники с Гермионой и её родителями. В студенческое время, когда жизнь столкнула их с Роном, все празднества происходили в доме Уизли, который те, по неясной Гарри причине, называли Норой. Но те сугубо семейные сборы за сытным ужином и приятной беседой ни в какое сравнение не шли с тем, что устроили Драко с друзьями.       Гарри понял, что его ждёт незабываемый уикенд, уже в автобусе.       Драко умиротворенно лежал на его плече, разбрасываясь шутками и колкостями направо и налево, чем неимоверно смешил; Гермиона и Виктор, который за Грейнджер, как он по секрету сказал Гарри, готов был поехать хоть на край света, первое время немного смущались, но стоило Панси обмолвиться, что она подумывала об увеличении губ, как обоих медиков стало невозможно заткнуть. Поттер стеснялся спрашивать у Гермионы, знает ли Рон о её перемещениях и в какой компании она будет праздновать новый год, однако Гермиона позднее сама к нему подошла и рассказала, что пыталась дозвониться до Уизли несколько дней, однако тот упорно её игнорировал, в то же время преспокойно выкладывая фотографии в соцсети. Поттера такое поведение в очередной раз обескуражило, и он поставил в голове заметку не забыть позвонить другу до праздника. Панси, хоть и сидела с Теодором, но все время оборачивалась на заднее сидение, чтобы позубоскалить с Забини. Малфой объяснил, что у них такие отношения ещё со школы, и как бы они над друг другом не измывались, всегда стояли за друг друга горой. Блейз же в свободное от пикировок с Паркинсон время беззастенчиво клеился к Астории, которая искусно его отшивала. Драко сказал, что Блейз уже три года пытается завоевать Гринграсс, а та, хоть Забини ей и симпатичен, не подпускает его к себе. Блейз всегда был бабником, а Астория всегда уважала себя сверх меры, потому и не позволяла себе быть неосторожной.       — Но я почти уверен, что скоро все страдания Блейза окупятся. Он, конечно, эти три года монахом не слыл, но и изменился неимоверно. Астория долго не продержится, — поделился прогнозами Драко.       Путь до четырехзвездочного отеля, находящегося в двенадцати километрах от самой базы, занял порядка десяти часов. Конечно, его можно было преодолеть быстрее, если бы они долетели до Шотландии самолетом, и уже оттуда поехали на автобусе, однако, как утверждали друзья Драко, путешествие куда более запоминающееся и атмосферное именно на автобусе. Поттер был с ними согласен: в самолете была бы совсем другая атмосфера.       Гарри, с непосредственностью и восхищением маленького ребенка, таращился в окно на простирающийся на многие километры толстым слоем снег, которому, казалось, не было конца.       Литтл Уингинг находился в десятках километров от Лондона, потому снега там, как и в столице, почти не было, а если и был, то в крайне скудных количествах, потому Поттер никогда в жизни не видел ничего подобного. Драко с щемящей нежностью украдкой следил за своим парнем. И, видя его горящий взгляд, безумно хотел его обнять и поцеловать. Дошло до того, что Панси, сидящая прямо за ними, попросила сократить акты слюнообмена хотя бы до двух за полчаса. Малфой со смехом послал её и, увидев, как трогательно покраснел Поттер, притянул того для очередного поцелуя.       У отеля они остановились уже вечером. Уставшие, но довольные, ребята быстро расселились по два человека — Гермиона была с Асторией, а Блейз с Виктором. Забини пожаловался Драко, что тот покинул его клуб холостяков, на что блондин лишь по-детски показал ему язык.       Отель был поистине шикарным. Тео упомянул, что и он тоже наполовину принадлежит его деду, так что они здесь не просто за бесплатно, но и с высшим уровнем обслуживания. Слушая вполуха, Поттер запомнил, что в их распоряжении ресторан, бар, бассейн, сауна и тренажерный зал. И хоть Гарри был почти уверен, что частым посетителем во всех местах, кроме ресторана, не станет, всё равно чувствовал себя необычно, зная, сколько возможностей ему предоставлено.       Заселившись с Драко в светлый просторный номер с огромнейшей кроватью, шикарной ванной комнатой и просторным уютным балконом, Гарри тут же направился на балкон, любуясь видами. Снег синел в темноте, едва заметно переливаясь под лунным светом. Горные хребты величественно чернели на темном небе. Звезды, которых было непривычно много, игриво мерцали, собираясь в созвездия. В момент, когда Гарри безуспешно пытался найти созвездие Дракона, Малфой вышел к нему, крепко прижимаясь грудью к спине. Поттер почувствовал, как его накрывает умиротворение, а сердце сжимается от незнакомого чувства.       Сглотнув непонятно откуда взявшийся ком в горле, Гарри совсем тихо сказал:       — Никогда в жизни не видел столько снега. Не то чтобы я бывал где-то, кроме Литтл Уингинга и Лондона — даже в поездки с классом я не ездил, потому что Дурсли не давали возможности. Так... необычно.       Драко положил подбородок ему на плечо и заговорил так же тихо, обдавая ухо горячим дыханием:       — Снегом за эти дни ещё тысячу раз налюбуешься. Курорт Ноттов может похвастаться самым большим количеством снега среди всех горнолыжных курортов Шотландии... Впереди у нас ещё вся жизнь, так что по миру покатаемся, не волнуйся, — Драко решил не упоминать, что сам уже объездил бессчетное количество мест ещё до совершеннолетия, — А сейчас пошли мыться и спать. Завтра очень ранний подъём, а сил понадобится много.       — Мыться пойдём вместе? — Гарри лукаво улыбнулся, недвусмысленно подаваясь назад и потираясь задом о пах парня.       Малфой и судорожно вздохнул и в притворном ужасе воскликнул:       — Господи, мой парень — сексуальный маньяк.       — Насчёт сексуального не спорю, — Гарри ухмыльнулся, утягивая Драко с балкона.       В ванной они провели непозволительно много времени.       Каждый день начинался с раннего подъема утром, совместного завтрака, после которого все в темпе собирались и направлялись на базу. Гарри был единственным из всей компании, кто не умел кататься ни на сноуборде, ни на лыжах, потому все, хоть и со смешками, но по очереди помогали ему. От платных курсов Гарри наотрез отказался — он приехал веселиться, а не начинать карьеру сноубордиста.       Больше всех, конечно, времени с Гарри проводил Драко. Тот в своей привычной манере ворчал, огрызался и без конца флиртовал, однако не мог не признать, что Поттер способный ученик. Под конец первого дня он уже смог осилить самый простой маршрут. Паркинсон и Грейнджер с неприкрытым умилением наблюдали за парнями, отчего Гарри краснел сильнее, чем от холода. Малфой же их взглядами будто бы откровенно наслаждался.       Когда Драко все же оставлял Поттера, чтобы насладиться маршрутами для опытных сноубордистов, с ним оставалась Гермиона, которая тоже пыталась чему-нибудь научить друга, либо просто затевала битву снежками или банальное валяние в снегу. Малфой, подходя к ним, всегда отличался холодным выражением лица и резкими, напряженными движениями. Поттер понял, что Драко, несмотря на все заверения Гарри, отчаянно его ревновал, хоть и не высказывал этого вслух, так что Гарри решил, что пока эта проблема не критична. Грейнджер же такая реакция только забавляла.       Дни в хорошей компании летели быстро. Каждый вечер ребята все вместе собирались либо у кого-то в номере, либо в ресторане, либо на веранде, доступ к которой был лишь у особенных постояльцев.       Гарри с удовольствием наблюдал за тем, как две части его жизни переплелись в одну; как спелись все девчонки из их компании, а в особенности Паркинсон и Грейнджер; как отчаянно флиртовал с Асторией Блейз, и как красиво она его отшивала; как с неприкрытым обожанием смотрел на Гермиону заботливый тихий Виктор, и как та тоже бросала на него смущенные взгляды. Больше всего, конечно, ему нравилось смотреть на счастливого и беззаботного Драко. Смотреть в его до сумасшествия красивые глаза и видеть в них отражение собственных чувств.       За день до Нового года Гарри позвонил Рону по видеосвязи. Несмотря на то, что он был крайне недоволен его поведением по отношению к Гермионе, Рон продолжал быть его другом. Поттер знал, что Уизли продолжал упорно игнорировать любые попытки девушки связаться с ним. По крайней мере, она их уже почти не предпринимала. Незаметно для самой себя, она всё ближе и ближе подпускала к себе Крама, который не терял ни единой возможности сблизиться с девушкой.       Зная о разнице в семь часов, Поттер решил позвонить в четыре вечера, чтобы Уизли наверняка уже пришел с тренировки. Рон ответил буквально после пары гудков. С улыбкой от уха до уха он поприветствовал Гарри, посетовав на то, что они нормально не общались аж с сентября, тут же начиная рассказывать о сборах, тренировках и играх. Поттер слушал, иногда вставляя малозначительные реплики.       Краем глаза он увидел, как Драко вышел из душа. Одетый с иголочки, пахнущий цитрусовым гелем, разгоряченный и влажный после горячей воды. Он молча прошествовал к дивану, садясь прямо напротив Гарри за ноутбуком. Поттеру понадобилась вся выдержка, чтобы не дать понять Рону, что он в комнате не один.       — А ты там как? Как Новый год собираешься отмечать? Мама говорила, что ты отказался идти в Нору. Я понимаю, что тебе будет, возможно, неловко находиться там после расставания с Джин, да ещё и без меня, но мама всегда рада тебя видеть, ты же знаешь, — Драко предельно смешно скривился, так что Гарри еле сдержался от смешка. — В любом случае это лучше, чем чахнуть в одиночестве среди картин. Кстати, хотел спросить, как там с Джинни? С расставания ничего не изменилось? — краем глаза заметив, как на лицо Малфоя набежала тень, Поттер поспешил прервать дальнейшие вопросы, связанные с бывшей.       — Надеюсь, миссис Уизли не слишком на меня обидится, но, если бы я и был свободен, то вряд ли пошёл бы в Нору, ты понимаешь. А насчёт чахнуть ты не прав. Я со своим парнем и нашими друзьями приехали на горнолыжную базу в Шотландии, так что кто ещё из нас чахнет, — Гарри фыркнул, однако, увидев, как позеленевшее лицо Рона вытянулось, вся веселость слетела с него как по щелчку пальцев.       — П-парень? — Уизли даже позорно запнулся, прошептав вопрос так, будто спрашивал о чем-то очень грязном и противном.       — Да, парень. Мы вместе уже почти четыре месяца, к слову. У тебя с этим какие-то проблемы? — голос Гарри стал стальным и жёстким. У Драко по спине побежали предательские мурашки — в таком настроении Гарри был до ненормального сексуальным.       — Эм... у меня тут дела появились. Еще созвонимся, — бросил Рон с перекошенным лицом, тут же сбрасывая вызов. Гарри в шоке пялился в экран, пока Малфой, беззвучно давясь смехом, на коленях подполз к нему, привычно укладывая подбородок на плечо.       — Столько лет прошло, а Уизли все такой же придурок. Эх, хотел бы я видеть его лицо, если бы он узнал, кто именно твой парень.       — Он ведь знал, что я бисексуал... Какого черта? — Поттер даже не мог разозлиться.       — Может, он думал, что это значит, что тебе нравятся девчонки с именем, начинающимся на букву “Б”. Кто этого Уизли разберет. Забей. Пошли лучше в сауне пооткисаем. Я помогу тебе расслабиться, — Драко невесомо провел длинными тонкими пальцами по груди Гарри, и тот действительно почувствовал, что успокаивается.       За эти месяцы он убедился, что Рон не относится к тому ряду людей и вещей, без которых не может жить. Так зачем же впустую сокрушаться?       — Сделаешь мне массаж?       — Обязательно.       Непосредственно праздник они провели в уютной гостиной, которая относилась к комнате Нотта. Все шутили и смеялись, да и в целом атмосфера была такой, будто все дружат целую вечность. Гарри в очередной раз удивился тому, какой невероятный подарок ему преподнесла судьба. Может, это ему компенсация за всё, что ему пришлось стерпеть раньше?       Под бой курантов все поспешили загадать желания, и Гарри, впервые в жизни чувствуя себя маленькой наивной девчушкой, загадал своё желание, поглядывая на сосредоточенного Малфоя и, — о, ужас, Поттер, ты сошел с ума! — очень хотел, чтобы их желания совпадали. Поцелуй, последовавший за последним боем часов, придал ему надежды.       Поттер даже не заметил, как Гермиона в порыве чмокнула Виктора в губы, стыдливо опуская взгляд. Внутри неё была целая куча противоречий, но она решила, что подумает об этом позже.       Спустя три дня ребята с лёгкой грустью выселились из отеля, обещая себе и друг другу, что следующий Новый год проведут здесь же в том же составе.       Всю дорогу назад Гарри провел в слегка задумчивом состоянии, понимая, что ему ещё предстоит до конца разобраться в себе. А пока приятная тяжесть белокурой головы на его плече — всё, что важно.

***

      Январь прошёл на удивление спокойно. Гарри с Драко продолжали проводить почти всё время, за исключением рабочего, вместе. У Малфоя была всего одна небольшая командировка за весь месяц, но и пары дней без блондина Гарри хватило, чтобы понять, насколько же ему плохо без него. Никогда в жизни Поттер ни в ком так отчаянно не нуждался, никогда так ни по кому не скучал. Это и пугало, и вдохновляло его одновременно.       Драко проводил в квартире Гарри почти всё свободное время, так что в ней появилось большое количество его личных вещей: одежды, средств гигиены, разных книг и папок. Поттер безмолвно радовался этому, так что Малфой даже не думал, что брюнет заметил, что его жилплощадь всерьез оккупируют. Гарри только жаловался, когда Драко примерно раз в неделю не оставался ночевать.       — Если я совсем перестану ночевать и появляться дома, то тебе придется познакомиться с папой в ближайшее время, ты ведь понимаешь? — объяснил Малфой, и Гарри, откровенно струхнув, скрепя сердце отпускал его. Нельзя сказать, что он не хотел познакомиться с мистером Снейпом, просто... просто он боялся. И если судить по рассказам Драко и его друзей, делал это небеспочвенно.       Но, в общем и целом, почти все ночи они проводили вместе.       Этой ночью они тоже уже мирно дремали. Время подкрадывалось к полуночи, когда телефон Гарри заголосил голосом солиста Arctic Monkeys. Под недовольное бурчание блондина, Поттер недовольно схватил телефон, однако, увидев имя звонившего, тут же сел на кровати, проснувшись.       — Гермиона, что-то случилось? — за несколько секунд Гарри уже успел испугаться — мало что могло заставить Грейнджер позвонить в такое время. Как в подтверждение его опасений, из трубки прозвучали сдавленные всхлипы и голос Гермионы, в котором отчетливо были слышны слёзы:       — Гарри, ты м-можешь... прийти? Пожалуйста, Гарри...       — Конечно! Ты в порядке? Ты дома? — Гарри уже бегал по комнате, нелепо натягивая на себя одежду, зажав телефон между ухом и плечом. Драко тревожно наблюдал за ним, сев в позе лотоса на кровати.       — Да, да... Только приходи, пожалуйста, Гарри...       — Через пять минут буду, жди. — отрезал Поттер, натягивая свитер и сбрасывая вызов.       — Что случилось?       — Не знаю. Гермиона плачет и очень просит прийти.       — Сегодня Крам уехал, да? Может, мне с тобой пойти? — Малфой беспокойно смотрел на уже одевшегося парня. Тот быстро подбежал к блондину, коротко целуя его в губы.       — Не надо, думаю, там что-то очень личное. Спи, солнце. Постараюсь прийти, как можно быстрее, но лучше не жди меня, — протараторил Гарри, проверив, взял ли телефон и ключи, после чего ещё раз поцеловал парня, выбегая в коридор.       Малфой, услышав щелчок входной двери, тяжело вздохнул, падая на подушки. Беспокойство за подругу смешалось с тупой ревностью. Ему было почти противно от себя.       Когда Поттер, как и пообещал, через пять минут звонил в квартиру девушки, был весь на иголках. Гермиона обычно старалась держать свои эмоции в узде, и тут вдруг такая истерика.       Грейнджер в смешной пижаме, растрёпанная, с красными опухшими глазами и носом открыла дверь, безмолвно впуская друга. Кажется, она уже была куда более спокойна, чем буквально пару минут назад, но Гарри все равно не мог расслабиться. Разувшись и сняв верхнюю одежду, он проследовал за ней на кухню.       Прошло ещё некоторое время после того, как друзья уселись напротив друг друга с кофе в руках. В кружке девушки, кажется, был ещё и виски. Гермиона собиралась с мыслями, и Гарри старался ей не мешать.       Наконец она подала голос:       — Ну, во-первых, я изменила Рону. С Виктором. И да, я знаю, что ты не осуждаешь, — добавила она, не успел Гарри ещё и рта открыть. — И, возможно, я бы презирала и ненавидела себя за это, если бы не пыталась всё это время пробиться через его игнор, и когда, неделю назад у меня это всё же получилось, он просто послал меня и сказал не сбивать настрой перед игрой, — глаза Поттера полезли на лоб. С того разговора в отеле он больше не пытался связаться с Роном — не хотелось, — Пока Вик был рядом, мне легче было справиться с нашим, хоть и негласным, но разрывом с Рональдом. Да и, буду честна с собой, я действительно в него влюбилась. Думала, что это прошло, что в универе это было несерьезно, что у меня есть Рон — парень, которого я люблю, и который любит меня, — на этих словах Миона совсем уж горько ухмыльнулась. — Но вот мы провели вдвоем больше месяца, и я поняла, что, кажется, влюбленность к Виктору перекрывает даже чувства к Рональду. К сожалению, и его я до конца не разлюбила.       — Влюбиться легко — уйти всегда сложнее. — Гермиона согласно кивнула, с задумчивым видом уставившись в напиток.       — Во-вторых... Виктор предлагал мне серьезные отношения. Предлагал или переехать ко мне в Англию, или к нему в Болгарию перебраться. Говорил, что вместе сможем открыть косметологический центр. Что любил меня все эти годы. А я... я струсила, Гарри, представляешь? Всё оттягивала и оттягивала. Не давала ответа, хотя знала, что у него билеты на первое февраля. Наверное, не понимала, что скоро останусь одна. А пару часов назад он улетел и... — Гермиона запнулась, стирая пальцами вновь набежавшие слёзы, — И у меня будто кусок сердца вырвали, представляешь? Буквально пара часов прошло, а я уже так расклеилась. И ведь не согласилась на отношения, отпустила, промолчала... Даже не поцеловала на прощание! Господи, какая я дура! — девушка упала на сложенные на столешнице руки, всхлипывая и вздрагивая плечами. Поттер тут же спрыгнул со стула и крепко обнял подругу, Гермиона крепко обняла его за шею, — А он с-сказал, что примет любое моё решение, потому что моё счастье для него важнее, но он так смотрел на меня, Гарри...       — Ничего не потеряно, Миона. Он же не на другую планету улетел и не разлюбил тебя от того, что вернулся домой. Тебе нужно разобраться в себе и точно решить, чего ты хочешь, и написать ему. Я уверен, он понимает, что тебе просто нужно время. Просто дай ему понять, что он тебе важен, что ты его не забываешь. Всё в твоих руках.       Грейнджер оторвала заплаканное лицо от крепкого плеча, заглядывая другу в глаза.       — Спасибо, Гарри. Ты лучший друг. Драко с тобой очень повезло, — Гарри мгновенно залился румянцем, буркнув что-то похожее на “кому ещё с кем повезло”. — Ой, я вас, наверное, разбудила, извини.       — Глупости, Гермиона. Сколько раз ты приходила по первому моему зову? Я рад, что смог тебе помочь, а выспаться я ещё успею.       — Драко, скорее всего, ревнует.       — Бред, — Гарри удивленно уставился на подругу, а та в ответ посмотрела на него как на несмышлёного ребенка.       «Надеюсь, из-за этой ревности у них не будет проблем», — подумала Гермиона.       — Что ж, спасибо большое, что пришёл. Для меня это очень важно. Но теперь можешь возвращаться к своему ненаглядному, а мне все равно нужно подумать.       Прощаясь на пороге, Гарри ещё раз быстро, но крепко обнял, девушку, говоря:       — Только не загоняйся, Миона, ради всего святого.       — Постараюсь, — она вымученно улыбнулась, закрывая за парнем дверь.

***

      Гарри, который по традиции должен был зайти за Драко в цветочный, уже конкретно опаздывал, когда телефон в кармане начал громко звонить. Чертыхаясь и проклиная мокрый снег, весь день превращающий жизнь жителей Лондона в ад, брюнет достал орущее устройство из кармана. Поттер, ничего не видя из-за запотевших и мокрых очков, вслепую ответил на звонок, ожидая услышать недовольный голос Малфоя.       Именно поэтому, когда трубка вдруг заговорила голосом Джинни, Гарри на некоторое время выпал из реальности.       — Гарри, слава богу, ты ответил! Ты сейчас в пределах своего квартала находишься и сильно ли ты занят?       — Э-э-э, да, я тут совсем рядом с домом. Что-то случилось?       — Ага, я сломала ногу в сквере, в котором у нас было первое свидание. Помнишь?       — Ты сломала ногу!?       Девушка по ту сторону трубки тяжело вздохнула.       — Какой-то козёл так сильно спешил, что на полном ходу врезался в меня. Я очень неудачно упала, а скороход продолжил бежать. Мне помогли переместиться на скамейку, однако до такси я сама не дойду, а в травмпункт надо.       — Чёрт, через десять минут буду. В какой части сквера ты именно находишься? — засуетился Гарри, меняя маршрут.       — Возле статуи бобра.       — Жди, — бросил Поттер, сбрасывая вызов. Не прекращая быстрой ходьбы, он отправил Драко короткое сообщения: “У Джин чп. Не жди меня, ключи у тебя есть, вечером встретимся.”       Гарри всегда ненавидел больницы, стоматологии и травмпункты. Стойкая неприязнь к таким местам у него выработалась, кажется, после покушения и устранения его последствий. В любом случае, в местах подобного рода в целом мало приятного.       Поттер, настояв на сопровождении, был с Джинни всю дорогу до места назначения и ждал возле кабинета, чтобы помочь добраться до Норы. Он не знал, сколько времени прошло с её звонка, однако за окном уже было совсем темно, а мокрое безобразие трансформировалось в нормальный снег, который, к всеобщему сожалению, все равно таял, только достигая луж на асфальте. Драко так ничего и не ответил, однако Гарри не слишком волновался по этому поводу — главное, что прочитал.       Дверь кабинета распахнулась, и из него выехала Джинни в каком-то очень потрепанном инвалидном кресле. Гарри спохватился, тут же берясь за ручку сзади и выруливая вдоль коридора.       — Что сказали?       — Ничего критичного. Конечно, много времени я потрачу впустую, но перелом не страшный и на том спасибо. Благо, сейчас никаких игр не запланировано, а пропущенные тренировки я потом наверстаю. Ты, кстати, можешь ехать домой, за мной приедут Фред и Джордж, нам ещё с костылями разбираться. Оставь меня возле регистратуры. Тебя, наверное, твой блондинчик уже заждался. Извини, что испортила вечер. Просто ты единственный из моих знакомых, кто живёт в этой местности и мог бы действительно оперативно помочь.       — Не за что. Не ты ведь виновата, что ногу сломала. Да и мы друзья. Уверен, ты для меня сделала бы то же самое, — Гарри, выйдя из лифта, прикатил Уизли к стойке регистрации, как она и просила. Быстро заказав такси, он распрощался с девушкой, взяв с неё обещание потом отписаться о здоровье.       Гарри слегка удивился, осознав, что квартира пуста. Пройдясь по всем комнатам, зовя Драко по имени, Гарри понял, что парня здесь нет и, судя по всему, не было. Все вещи лежали так же, как утром, а тишина звенела в ушах.       Поттер, будучи параноиком тут же взволновался, не случилось ли чего с Малфоем. Мессенджер сообщал о том, что парень онлайн, так что Гарри решил, что Драко просто решил этот день провести у папы. Только вот почему не предупредил?       Чтобы это выяснить, Гарри набрал номер из списка контактов, вслушиваясь в монотонные гудки. Спустя пять безуспешных попыток, заканчивающихся на переадресации на почтовый ящик, Драко, судя по всему, заблокировал номер Поттера. Гарри, абсолютно ничего не понимая и начиная злиться, настрочил с десяток сообщений в мессенджер.       Однако спустя пять минут, спустя полчаса, спустя час, да и на следующее утро все они оказались непрочитанными. Гарри не знал злиться ему или успокоиться, глядя на зелёный значок онлайна. Он догадывался, с чем связано такое поведение парня, однако ему сложно было поверить, что Драко мог настолько сильно приревновать его, чтобы занести номер в черный список и не читать все его сообщения. Поттер на мгновения даже хотел оправдаться, что ничего криминального они с Джинни не делали, однако понял, что это будет совсем уж жалко и низко по отношению к самому себе, ведь ничего предрассудительного он не сделал. По крайней мере, он бы точно не стал себя так вести, будь на месте Джинни Астория, а на его месте Драко. Конечно, ситуация была бы немного другая, но это не меняло того, что Поттер просто пришел на помощь своей подруге. С каких пор это является преступлением или изменой?       С такими мыслями Гарри дал себе слово больше не написывать Драко.       Слово он сдержал, однако сразу после работы пошёл не домой, а прямиком к “Fleuri”, где у Драко был рабочий день. Однако вместо парня он встретил там Асторию, которой предложили выйти на работу сверхурочно.       — Ты не могла бы узнать, в порядке ли Драко? Только ни о чем меня не спрашивай, я сам ничего не понимаю, — Гарри ненавидел себя за слабость и за свою просьбу, однако он не мог спокойно работать, спать и даже есть, пока не был уверен, что Драко жив и здоров.       Астория       8:21 PM       Он в порядке. Чем-то сильно расстроен, но в порядке. Вы поругались?

      Я       8:22 PM       Большое спасибо, что спросила. Нет, не поругались.

      Гарри почувствовал, как с его сердца упал камень, однако осознание того, что Драко точно игнорирует его намеренно, давило и раздражало, сводило с ума и не давало думать ни о чем другом.

      Я       8:23 PM       Драко, нам нужно поговорить.       Хватит меня игнорировать.       Что происходит?

      Ответа он так и не дождался, хоть и смог заснуть лишь с наступлением рассвета.       Работа шла очень туго. Босс недовольно зыркал, невзначай напомнив, что меньше, чем через месяц заканчивается действие контракта. Знал бы он, какое счастье приносят Гарри его слова, то не стал бы этим грозить.       Поттер радовался, что никаких заказов на рисунки он не брал — ничего не получалось. Единственное, что у него получилось написать, — дицентры, лежащие на снегу с кровавыми каплями на нём.       То, что Драко не отвечал на его сообщения; то, что его номер был заблокирован; то, что он не появлялся на работе — всё это сводило его с ума. Он скучал, злился, обижался и ещё раз скучал. Он старался сдерживать себя и больше не написывать в мессенджере: дела это не меняло, ведь, пока Драко сам не захочет, выйти на контакт у них не получится.       Гарри смотрел на личные вещи парня и чувствовал, как у него щемит сердце. Ругая себя за слабость, Гарри лёг спать в футболке Драко, всю ночь вдыхая её запах.       Через день, когда Поттер понял, что сдвигов нет, он пошёл на отчаянные меры.       Была суббота, потому с самого утра Гарри направился к дому Северуса Снейпа. Караулить возле него Малфоя, не зная даже наверняка там ли он и выйдет ли вообще, было чистым безрассудством, но Гарри так устал и отчаялся, что больше не видел другого выхода.       Брюнету не спалось, так что уже в шесть часов утра он был на месте. На улице было темно, и от этого он почему— то чувствовал себя спокойнее. Астория не знала, кто выйдет на сегодняшнюю смену в магазин, а Драко перестал отвечать на её сообщения, так что была небольшая вероятность выловить блондина до начала рабочего дня. Гарри костерил себя за навязчивость, за мягкотелость, но ничего не мог с собой поделать. Тоска съедала его заживо.       Когда уже слегка замёрзший за час с лишним Гарри в предрассветных сумерках увидел высокую, одетую во всё черное фигуру, выходящую из-за нужных ворот, он сперва не поверил своему счастью. Первым порывом было отругать Малфоя за то, что он вышел без шапки в такой холод, поправить шарф и крепко поцеловать. Жаль, что в реальности все не так просто.       Гарри решительно преградил ему дорогу и, когда Малфой поднял на него взгляд, подметил, что тот выглядит уставшим: привычная бледность, которая так нравилась Гарри, стала какой-то болезненной, что подчеркивали темные круги под глазами. В сумерках он выглядел совсем потухшим.       На секунду в серых глазах загорелось удивление и ещё что-то непонятное, однако Малфой был бы не Малфоем, если бы не умел быстро прятать свои реальные эмоции за напускным равнодушием. Блондин хотел было обойти Гарри, однако он не для того поджидал его на холоде больше часа.       — Нам нужно поговорить.       — Нам не о чем разговаривать. Пропусти меня, — Драко говорил отрывисто и раздраженно, с ноткой высокомерия. Гарри часто слышал такой его тон, но никогда он не был направлен на него.       — Значит, не о чем? А не хочешь обсудить твоё странное поведение? То, что во вторник не пришёл, не предупредив; что ты добавил мой номер в черный список; что игнорируешь меня во всех соцсетях? Не хочешь объяснить?       — Я опаздываю на работу, пропусти, — ещё более озлобленно проговорил Драко, пытаясь обойти Гарри.       — Я жду ответов, Драко. Долго ты собираешься вести себя, как мудак?       Малфой тут же вспыхнул, переходя чуть ли не на змеиное шипение:       — Я ни черта не обязан тебе объяснять. Я не обязан отчитываться перед тобой, я не обязан отвечать на твои сообщения. Что ты о себе возомнил, Поттер!? Кто ты такой, чтобы я сообщал тебе о каждом своем передвижении!?       — То есть, так? Действительно, кто я тебе, чтобы что-то от тебя требовать. Никто. И звать меня никак. Левый чмошник, которому ты позволял находиться рядом, когда этого хотелось. Тогда, ты мне действительно ничем не обязан. Я тебя услышал, Драко. Хорошего рабочего дня, — равнодушно проговорил Гарри, и кто бы знал, чего ему стоило это показное равнодушие. Кто бы знал, как на него подействовали слова Драко. Кто бы знал, как сильно он хотел, уходя в противоположную сторону, чтобы Малфой его окликнул. Чтобы извинился, чтобы выговорился, чтобы залечил его сердце, которое, кажется, разбилось в пыль и пульсировало фантомной болью, пока руки, скрытые в карманах, тряслись, как при землетрясении.       Но Драко не окликнул его.

***

      Если бы Поттер сказал, что не удивился, увидев у двери своей квартиры сидящего на холодном каменном полу несчастного Малфоя с красивой желтой розой* в руке, то он бы определенно соврал.       Возвращаться домой после утреннего разговора решительно не хотелось: Гарри знал, что в одиночестве он непременно скатится в пучину отчаяния. Потому весь день он провёл, гуляя по скверам, паркам и оживленным улочкам, пару раз заходя погреться в кафе. Делиться своей болью ни с кем не хотелось — по крайней мере пока, когда раны были столь свежи. Он не знал, конец ли это в их отношениях, однако одна лишь мысль о возможном разрыве приносила такую душевную боль, что Поттер решил ни о чем не думать.       Время, проведенное в скитаниях по улицам, немного привело его в чувства, поэтому, вернувшись с наступлением сумерек домой, он был уже не в столь сильном эмоциональном раздрае. Однако сгорбленная фигура Драко у дверей выбила его из равновесия.       — Давно тут сидишь? — тихо спросил Гарри, глядя на макушку Драко, который упорно отводил взгляд.       — Не слишком, — Малфой решил не говорить о том, что отморозил себе всё, что можно за три часа стояния, а потом и сидения под дверью.       — Ты явно замёрз, — сухо сказал Гарри, пытаясь скрыть заботу. Когда блондин отошел, то он открыл дверь, пропуская того в квартиру.       Как только за ними закрылась дверь, то Драко, даже не дав им обоим раздеться, положил розу на тумбочку, заговорив:       — Гарри, мне очень жаль, что я утром наговорил много лишнего. Особенно, если учесть, что все те слова — откровенный пиздеж. Мне жаль, что я вел себя так последние дни. Я действительно мудак, и пойму, если ты не захочешь меня выслушать и не станешь прощать. Я... мне безумно жаль, — под конец своего монолога Драко все же решился посмотреть Гарри в глаза, и тот, увидев такую знакомую боль в них, забил на все обиды, страхи и сомнения. Крепко обняв блондина, Поттер почувствовал, как он был напряжен. Однако в коконе сильных рук он тут же расслабился, как можно сильнее прижимаясь к брюнету, зарываясь заледеневшими пальцами в темные вихры его волос и вдыхая любимый запах. Всё его тело охватила лёгкая дрожь.       Как же он по всему этому скучал.       Гарри, почувствовав прикосновение холодного носа к шее, нехотя отстранился:       — Сейчас ты идешь и принимаешь горячий душ, пока я делаю нам чай. Тогда я послушаю всё, что ты хотел мне сказать.       В гостиной было темно. Лишь луна заглядывала в панорамные окна, позволяя видеть очертания друг друга. Парни в тишине пили чай. Драко собирался с мыслями и силами, пока усталый Гарри наслаждался его присутствием и заметным облегчением. Ему очень хотелось спать: целый день на улице и куча переживаний сделали своё дело. Тишина уже почти убаюкала его, когда Драко наконец заговорил:       — Пожалуй, это последний большой кусок моей жизни, о котором ты ничего не знаешь. Речь пойдёт про мою мать, — Поттер весь подобрался, внимательно вслушиваясь в тихий, хриплый голос. — Моей матери было девятнадцать, когда мой дед, едя по трассе с деловой встречи, подобрал её на обочине. Она выглядела очень напуганной и заплаканной. Как оказалось, парень с её курса предложил подвезти её до дома, а по итогу увез за город и чуть не изнасиловал. Матери удалось отбиться и сбежать — он по какой-то причине позволил ей это сделать. Дед мой никогда не отличался особым милосердием, однако моя мать его чем-то зацепила. Возможно, он смог случайно заприметить её внутренний свет. Моя мама — ангел во плоти, — голос Драко заметно потеплел. — Мой дед подобрал её и привёз в наше поместье. Разузнав от неё все подробности, в будущем он устроил тому козлу достойное наказание так, что в Лондоне и его окрестностях для него карьера дворника — единственная возможная. Малфои уже много лет очень влиятельные люди. Таким образом он взял над моей матерью опеку, в каком-то смысле. Стал ей вторым отцом. У мамы с дедом всегда были очень теплые отношения. Она часто бывала в мэноре, так что знакомство с моим отцом было вопросом времени. Они сразу же влюбились друг в друга. Конечно, это было ожидаемо, да и дед был вне себя от восторга. Только есть одна загвоздка...       Малфой так надолго замолчал, что Гарри уже решил, что он передумал говорить. Однако он продолжил, только куда тише и даже немного смущенно:       — Все Малфои влюбляются один раз и на всю жизнь. Я в подростковом возрасте даже думал, что это какое-то родовое проклятие. Многие из моих предков сходили с ума или совершали самоубийство из-за несчастливой любви. И, хоть моя мама от рождения имеет другую фамилию, она оказалась настоящей леди Малфой. Спустя год после знакомства они с отцом поженились. И, спустя пять лет, вопреки прогнозам врачей, мама родила меня. К этому моменту всё уже было не так радужно. Дедушка, осознав, что отец в надежных руках, отошел от бизнеса и в скором времени умер. Бизнес полностью перешел отцу, а Люциус, к сожалению, всегда был слишком зациклен на деньгах и престиже. Тогда и начались незаконные дела. Ничего очень серьезного, как я говорил ранее, однако жизнь стала заметно беспокойнее. Мама всегда была очень ранимой и беспокоилась по мелочам, поэтому всегда находилась в напряжении. И, как бы отец её ни любил, просьбам не внял и продолжил свои грязные дела, — эти слова Малфой выплюнул с таким презрением, что Поттеру стало неуютно. Он придвинулся ближе к Драко, беря его свободную руку в свою. Тот, кажется, смягчился, сжимая пальцы в ответном жесте. — С моим рождением её уровень стресса подскочил ещё в несколько раз. Первые годы я был очень болезненным ребенком. Потом у отца начались какие-то серьезные проблемы, и мама всегда переживала, как бы со мной чего не случилось. Не отходила ни на шаг. Я думаю, если бы она не любила отца так сильно, то просто не выдержала бы и подала на развод, забрав меня. Но она любила и она терпела.       Драко слегка нервно поставил кружку на журнальный столик, теперь беря обе руки Гарри в свои.       — Чем старше я становился, тем напряженнее становилась обстановка в доме и тем сильнее переживала мать. У неё начиналась депрессия и тревожное расстройство. Я был слишком зациклен на вражде с отцом, чтобы заметить. Я даже не знал, что она принимала антидепрессанты. Она буквально разрывалась между двумя своими любимыми людьми каждый день. И в тот день, когда я ушел к Северусу, ей стало совсем плохо. Панические атаки стали постоянными. Она об этом не говорила во время наших встреч. Она в целом старалась выглядеть беззаботной. Я никак не могу простить себя, что не увидел реальной картины тогда. А Люциус мне ничего не рассказывал. Думал, что сам сможет ей помочь... Не смог.       Драко судорожно вздохнул, будто перед прыжком в омут, и выпалил:       — Она совершила попытку самоубийства. Отец вовремя нашел её, она наглоталась антидепрессантов... Это были самые тяжелые дни в моей жизни. Тогда я пообещал себе, что никогда не стану любить кого бы то ни было, ведь был действительно уверен, что во всем виновата её слепая любовь к отцу, который с каждым годом становился всё более невыносимым. Сейчас я осознаю, что это не единственная причина, но пример матери заставил меня бояться любви, как огня. Я никого к себе не подпускал, а подпустив, понял, что мне нечего бояться. Я так думал...       — А что с мамой? — осторожно спросил Гарри, чувствуя, как резко пересохло в горле.       — Её откачали и поместили в лучший реабилитационный центр в стране. Отец, как ни крути, тоже её любит и желает ей всего самого лучшего. Он за то время, кажется, постарел на несколько лет. Начал менять взгляды на жизнь. Сейчас, насколько я знаю, бизнес полностью легален, но меня это больше не касается. Со временем Северус смог договориться с врачом, его давним другом, чтобы я мог в тайне от отца тоже видеться с мамой. Без денег, конечно, не обошлось, но я готов был заплатить сколько угодно, чтобы видеться с матерью. Во время каждой нашей встречи у меня разрывалось сердце. Она выглядела такой несчастной, и я понимал, что часть моей вины в её состоянии есть. Из-за депрессии она угасала. Она провела в этом месте два года. И, когда ей стало лучше, доктор убедил отца в том, что ей нельзя возвращаться в дом, где не будет сына. Что, пока она живет или только с отцом, или только со мной, её состояние будет постоянно ухудшаться. Отец, скрепя сердце, согласился, что ей нужно сменить обстановку. Она уже год живет в Испании со своей сестрой Андромедой, связываясь со мной по видеосвязи раз в месяц. Чаще доктор не разрешает. Я вижу, как она скучает, и сам скучаю безумно. Но я вижу, что ей лучше, и я лучше никогда с ней больше не встречусь, чем вновь подвергну опасности. И то, что нам с отцом нужно помириться для того, чтобы мама могла вернуться, убивает меня! Это ужасно! Черт бы побрал эту ненормальную малфоевскую верность!       Глаза Драко даже в темноте комнаты блестели от непролитых злых слёз. Гарри притянул его к себе, и Малфой тут же уткнулся носом ему в шею, продолжая тихо говорить.       — Я столько лет бегал от любви, как от самого худшего кошмара. Столько лет думал, что меня это всё обойдет стороной. Что я банально не умею любить. Я не знал, что такое постоянное беспокойство за кого-то, что такое слепая ревность. Не знал, как это — заботиться о ком-то сильнее, чем о себе. И тут появляешься ты с этим своим букетом. Иногда я думаю, что уже тогда чувствовал, что попал. И мне так страшно, Гарри, ты просто не представляешь. Я так испугался той жгучей злости и ревности, которая поднялась во мне от твоего сообщения. Я просто сбежал. Побоялся всё испортить. А потом пришел домой, и меня как обухом по голове ударило осознание. Не знаю, чем я думал, избегая тебя. Решил, что если буду далеко, то пройдет? — спросил он в пустоту, — Нихуя подобного, скажу я тебе. Чуть не сдох за эти несколько дней. А утром так испугался той бури, что от одного твоего вида поднялась во мне, что начал грубить. Места себе весь день не мог найти. И вот я здесь. — Драко слегка отстранился, взял лицо Гарри в свои руки, глядя прямо в глаза, скрытые за стёклами очков, — Мне больше нечего скрывать. Я отдаю себя тебе со всеми потрохами. И знал бы ты, Гарри, как мне, сука, страшно. Малфои ведь... раз и на всю жизнь. А я люблю тебя.       Гарри показалось, что внутри него взорвался фейерверк. В груди всё сдавило от нежности и безграничного счастья. От осознания того, чего Драко стоило сказать эти слова, у него закружилась голова. Хотелось кричать и смеяться, и целовать, целовать, целовать. И Гарри целовал. Лоб, виски, глаза, щеки, нос, губы, подбородок. Ему казалось, что он самый счастливый человек на земле. Никогда бы в жизни он не сказал, что сможет кого-то так сильно полюбить за неполные полгода, однако жизнь — вещь непредсказуемая.       — Я не могу поделиться с тобой историей о верности и любви своих родителей и предков, потому что почти ничего про них не знаю, но я могу говорить за себя. Я люблю тебя. И уверен, что мы оба в этом по уши. Будем бояться вместе.       Драко улыбнулся так солнечно, что Поттеру показалось, будто в комнате стало светлее. Он многое готов был отдать за то, чтобы ещё много раз увидеть эту улыбку.       И, если верить Драко, у него впереди ещё целая жизнь, наполненная этими улыбками.