История Брэнвен Риз

      Август для Брэнвен пролетел особенно быстро. Дядя помог выучить ещё пару заклинаний – исключительно безобидных, да и не особенно сложных – и после этого велел лишь оттачивать уже имеющиеся чары, да побольше времени уделить друзьям напоследок. Нэнси тоже старалась как можно больше времени проводить с ней, ведь с сентября они окажутся в разных школах, и останется лишь обмениваться письмами, в лучшем случае – телефонными звонками. Впрочем, дядя Кевин быстро сообщил, что телефона в Хогвартсе нет... а необходимость умалчивать от Нэнси целый мир стала совсем невыносимой, даже после того, как та приняла правду за удачную шутку. И вот, в самый последний день лета Брэнвен не выдержала.       – Ну хорошо, вот мы в «Дыре», – голос Нэнси гулко отозвался под серым потолком. – Что ты хочешь мне показать?       Тяжело вздохнув, Брэнвен вытащила из рукава ветровки свою палочку. Самую дорогую вещь, которая у неё есть... кажется.       – Помнишь, я в июне «шутила», что отправляюсь в школу чародейства и волшебства, где учился мой дядя? – спросила она, показывая подруге палочку.       – Пхах, конечно помню! А это, стало быть, «школьные принадлежности»? – заулыбалась Нэнси. Видимо, предвкушая игру в волшебниц. – Простите, профессор Риз, но я свою палочку ещё не добыла!       – Нэн... – прервала её Брэнвен. – Я не шутила...       Повернувшись к месту, где лежало несколько гнилых досок, выломанных из стены кем-то из мальчишек где-то в апреле, Брэнвен прокашлялась, и произнесла:       – Вингардиум Левиоса!       Тотчас одна из дощечек сорвалась с места и медленно воспарила под самый потолок. Осторожно ведя палочкой, Брэнвен заставила её облететь комнату, и лишь у самого дверного косяка зацепила за выступающий из стены камень, после чего доска со стуком упала на то, что осталось от старого дивана.       – Люмос!       На загоревшийся на конце палочки синеватый огонёк Нэнси смотрела с открытым ртом. Так же, как когда-то сама Брэнвен впервые смотрела на то, как магия дяди заставляла сломанные вещи чиниться сами собой. Обыденность для дяди, и чудо для всех, кто видел это в первый раз.       – П... почему же ты тогда не сказала, что это... не шутка? – поражённо произнесла Нэнси, расплываясь в восхищённой улыбке. – С ума сойти! Ты же волшебница! Настоящая, прямо как в книжках или мультиках!       – Потому что нам нельзя показывать магию простым людям, – ответила Брэнвен.       – «Нам»? – приподняла бровь Нэнси.       – Волшебникам. Всем, – пояснила Брэнвен, всё ещё держа палочку в руке. – Дядя Кевин сказал, что мы подчиняемся Статуту о Секретности, согласно которому маглы... обычные люди не должны знать о нашем существовании. Дядя говорил, что Статут был введён вскоре после того, как охота на ведьм достигла своего пика, и Статут защищает в первую очередь... нас.       – Но разве вы не можете заколдовать своих врагов? – спросила Нэнси. – Ведь магия... это же такая сила! Ты можешь поднять целую машину в воздух!       – Пока мне удавалось провернуть это только со стульями, остальные предметы слишком тяжелы... – возразила Брэнвен. – И Нэнси, магия не... как же там дядя говорил?.. – почесала она висок, вспоминая слово, – она не «уль-ти-ма-тив-на», во! Даже в былые времена охотники на ведьм умудрялись убивать реальных чародеев и ведьм!       – Но ведь те времена давно прошли!       – Но закон всё ещё действует. Нэнси, я посвятила тебя в самую страшную из своих тайн, – с мольбой произнесла Брэнвен. – Пожалуйста, не рассказывай никому! Даже маме с папой! Даже...       – Бри, – Нэнси сделала шаг вперёд и взяла Брэнвен за плечи. Тон её сразу же стал серьёзным. – Мы с тобой – лучшие подруги. Все секреты, что у нас есть, останутся лишь между нами, и целому миру не вытянуть их из нас и раскалёнными щипцами. Поэтому я торжественно клянусь: не скажу никому ни слова. Никогда.       – Спасибо... – Брэнвен чуть не всхлипнула, обхватив Нэнси за руки. – Спасибо...       – Брэнвен Риз и Нэнси Тейлор!.. – крикнула Нэнси.       – ...лучшие подруги навсегда! – закончили они уже хором, крепко обнявшись.       – Так вот вы чем тут занимаетесь!       В этот момент Брэнвен поняла, что совершила, должно быть, самую ужасную в своей жизни ошибку. Как и отскочившая в сторону Нэнси. Ведь в проёме стояла, не менее поражённая увиденным, Эбигейл Алленби. Сердце Брэнвен бешено застучало в груди. Она знает... она знает...       – Алленби, что ты?.. – спросила было Нэнси, как Эбигейл её перебила:       – Ваши родители узнают об этом! И о вашей магии!       Крикнув это, она ринулась к лестнице вниз.       – Эбби, стой! – крикнула Брэнвен, бросаясь следом вместе с Нэнси. – Проклятье!       Ну почему в столь важный момент должна была появиться именно Алленби?! В «Чёртову Дыру» лазили на протяжении многих лет, и только сегодня, в последний день перед Хогвартсом, Эбигейл поплелась за ними, да ещё и со своей извечной забавой! Впрочем, то, что случилось дальше, оказалось ещё хуже.       У самого выхода Эбигейл буквально налетела на вбежавшего внутрь дядю Кевина.       – Мистер Риз! Там Брэнвен! И Нэнси! – тяжело дыша и указывая наверх пальцем, начала свой донос Эбигейл. – Они там колдо!..       – Мисс Алленби, пожалуйста, успокойтесь... – прервал её жестом дядя Кевин, бросив мимолётный взгляд на Брэнвен и Нэнси, заставивший их застыть на лестничной площадке. Отнюдь не из-за магии. – Отдышитесь и сосчитайте до трёх...       Но не успела Алленби толком опомниться, как одним движением дядя выхватил палочку и навёл её на лицо Эбигейл:       – Обливиэйт!       И тут виски Брэнвен снова выстрелили болью, да так, что Брэнвен вскрикнула и опёрлась на каменные перила. Перед её глазами резко возникла та самая фигура, но теперь она выглядела чуть менее расплывчато. Какая-то женщина в безукоризненном чёрном платье, с бледным лицом, черт которого почти невозможно разглядеть... и волшебная палочка в руках. Именно она, а не длинный чёрный палец.       – Бри! Бри, что с тобой? – потрясла её за плечо Нэнси.       – Г-голова!.. – выдавила Брэнвен, кое-как выдохнув.       Дядя Кевин тем временем выпроводил Эбигейл, осоловело оглядывающуюся по сторонам, на улицу, «подальше от этого опасного места», а сам почти что взлетел по ступеням прямо к ним.       – Какого дьявола тут произошло?! – прошипел он. – Брэнвен, ты что, показывала всем желающим магию?       – Т-только Нэнси, дядя! – испуганно выпалила Брэнвен. – Клянусь!       – Так... – выдохнул дядя. – Простите меня за это.       Он схватил их с Нэнси за плечи, и... что-то произошло. Будто бы всё тело разом сподобилось удлиниться и выкрутилось спиралью, но лишь на мгновение. Спустя какие-то доли секунды под ноги вернулась твёрдая земля, и Брэнвен от неожиданности подалась назад, повиснув на дядиной руке. Точно также рядом чуть не упала Нэнси, поражённо оглядываясь по сторонам. Они стояли посреди мастерской дяди Кевина.       – Брэнвен, – голос дяди Кевина заставил вздрогнуть их обеих. – Скажи мне на милость: о чём ты думала?! Я же не просто так столько раз упоминал Статут о Секретности и то, почему его важно соблюдать!       До сих пор Брэнвен никогда не видела дядю настолько разозлённым. Он сохранял спокойствие при извещении о не самых лучших оценках за одну контрольную в прошлом году. Даже после известий о драке едой в столовой, в которой Брэнвен приняла самое активное участие, он не был рассержен. По крайней мере, так сильно, как сейчас.       – Дядя, но это же Нэнси! – выпалила Брэнвен.       – И что?!       – Я не могла не сказать ей! Мы дружим со второго класса, храним самые сокровенные секреты друг друга, и не поделиться этим с ней было бы предательством!       – Мистер Риз, это я виновата, – сказала вдруг Нэнси. – Это я уговорила Бри...       Прервав её жестом, дядя Кевин сначала опустил голову и очень тяжело вздохнул. Затем, прикрыв на секунду глаза, сказал уже куда ровнее:       – Бри. Сегодня мне пришлось бежать за вами в «Чёртову Дыру», едва я увидел отсветы «Люмоса» в окнах. И вас там видела Алленби. Можно много говорить о том, что она начисто лишена воображения и жуткая зануда, но она точно не заслужила стирание памяти! А именно это я проделал с ней в коридоре перед тем, как выпроводить наружу! – голос дяди на этом как-то сильно подскочил на пару секунд. – И теперь я, скорее всего, буду вынужден это проделать либо с Нэнси, либо со всеми, перед кем она проболтается.       – Что?.. – Нэнси попятилась и чуть не села прямо на пол, в последний момент зацепившись руками за край верстака.       – Дядя, прошу, не делай этого, – умоляюще произнесла Брэнвен.       – Мистер Риз, я никому не скажу! – выпалила Нэнси. – Никому и никогда! Я дала клятву Брэнвен, и готова дать её и вам!       – Дядя, я ручаюсь за Нэнси! – воскликнула Брэнвен. – Она никому...       Дядя Кевин отвернулся и пристально смотрел Нэнси в глаза несколько мгновений. Затем снова сделал глубокий вдох, и, наконец, скрестил руки на груди:       – Надеюсь, я об этом... не пожалею. Но так или иначе... Брэнвен, сегодня из дома больше ни ногой. Никуда. Ясно?       – А... а можно тогда Нэнси останется с нами до вечера? – спросила Брэнвен.       – Это... думаю, можно, – после секундного молчания сдался он. – Тем более, что всё равно нужно снова объяснить важность Статута, причём уже вам обеим...       На этот раз дядя Кевин объяснял особенно тщательно, не скупясь даже на самые жуткие примеры нарушений и их последствий. Притом не только самими волшебниками, но и волшебными существами. Особенно впечатляла история о чрезвычайно разросшемся боггарте, который в шестьдесят втором году пробрался в студию небольшого телеканала в разгар эфира и принял облик атомного взрыва, спровоцировав массовую панику. Магическому Конгрессу Северной Америки пришлось наводить стирание памяти сразу на двадцать городов, подключив к делу даже клерков из отдела проверки волшебных палочек и просто случайных добровольцев. Впоследствии американская популяция боггартов была истреблена почти полностью – первый и единственный случай в истории, когда целый вид волшебных существ становился объектом целенаправленного уничтожения.       – Ну что ж... – уже на пороге обернулась Нэнси вечером того дня. – Похоже, пора прощаться...       – Я обязательно приеду домой на рождественские каникулы, – Брэнвен на этот раз смотрела прямо в глаза. Не потирая рукав. – И на пасхальные, если получится! А уж летом!..       Они снова крепко обнялись, и на том простились.              «Кингс-Кросс» был заполнен людьми и поездами, и потому на очередного человека с ребёнком никто не обратил внимание, тогда как Брэнвен во все глаза смотрела на приближающиеся платформы девять и десять. Те самые, с которых вёл тайный ход к платформе «Хогвартс-экспресса».       – Готова, малышка? – видеть прежнюю улыбку на лице дяди Кевина для Брэнвен было счастьем. Особенно после вчерашнего.       – Да, готова, – кивнула Брэнвен.       – На счёт «три», – одной рукой упёрся в ручку тележки он, а вторую положил на плечо Брэнвен. – Раз, два... три!       Финальный рывок. В последний момент Брэнвен даже чуть засомневалась в том, что это проход, а не просто стена, но через секунду кирпичи куда-то исчезли. Они оказались на платформе, заполненной клубами пара. Всюду были люди как в обычной для маглов одежде, так и в самых разнообразных мантиях и костюмах из XIX в.. А потом на глаза Брэнвен попалась табличка: «платформа 9¾». Та самая.       – Ну вот. Всё так, как ты хотела, – взъерошил ей волосы дядя Кевин, ведя в сторону вагонов.       – Это потрясающе! – выдохнула Брэнвен. – Дядя, а когда отправление?       – Знаешь... – сверился он с часами, – через семь минут, так что давай поторопимся!       Дядя Кевин быстро сориентировался в общей толкучке, после чего провёл Брэнвен к более-менее свободному вагону, где ещё не все купе были разобраны.       – Ну вот, – поставил он чемодан в дальнем углу, – и всё. Совсем скоро поезд тронется.       – Ага... – кивнула Брэнвен, протиснувшись к окну. – Пора прощаться?       – Пожалуй... но прежде вот что, – приобнял племянницу за плечи дядя Кевин. – Что бы ни случилось, ты у меня всегда умная и талантливая. И там у тебя разумеется заведутся друзья, вот увидишь! А вообще, – дядя оглянулся на коридор, – присмотрись к тем, с кем будешь ехать. Большинство заводят себе друзей именно в поезде.       Прижавшись к дяде, Брэнвен уткнулась ему в грудь лицом, после чего подняла голову и кивнула. Впервые в жизни она отправляется туда, где полгода будет вдалеке от дяди.       – Обещаю писать, – похлопал её по плечу дядя.       – Дядя, ещё кое-что, – быстро произнесла Брэнвен, боясь опоздать. – Когда ты вчера... ну... применил то заклятье, я увидела что-то новое.       – Что же? – сразу чуть нахмурился дядя Кевин.       – Я увидела, что та неясная фигура... что это женщина. Я разглядеть её чётче, но не успела рассмотреть лицо...       Не успела Брэнвен договорить, как прозвучал сигнал к отправке.       – Ничего! – кивнул дядя. – Прости, но... я не знаю, что это может быть за женщина. Ну всё, пора бежать!       Чмокнув её в лоб, он торопливо вышел из купе и соскочил на перрон в самый последний момент перед тем, как поезд тронулся. Брэнвен тотчас прильнула к окну и изо всех сил помахала дяде, который сделал несколько шагов вслед за поездом и помахал в ответ. Всё. Прощай, Лондон, и здравствуй, Хогвартс.              Пройдя несколько шагов вслед за поездом, Кевин ещё долго махал ему вслед. Забавно, сейчас он вдруг почувствовал себя ужасно старым. Когда-то он отъезжал с этой самой платформы в том самом поезде, и родители махали ему вслед, и вот он сам проводил племянницу в новый для неё мир, полный впечатлений и чудес... и, разумеется, приключений на пятую точку – а почему бы и нет? В конце концов, они – Кевин, Ниал и Юстас – были как раз такими: с тягой к «экспериментам» и сованию носа туда, куда не просят.       Повернувшись было в сторону каминов, Кевин пересёкся взглядом с парой льдинисто-голубых глаз, слишком хорошо знакомых... впрочем, их владелец, стоявший в компании жены и младшего сынишки на другом конце платформы, предпочёл сразу же сделать вид, что никакого Кевина здесь нет. Наверное, оно и к лучшему... а потому он решил поступить так же, и быстро направился к камину.              Дома за окном быстро сменились полями и лугами Англии, и Брэнвен хотела было погрузиться в чтение прихваченной из дома книги, как в приоткрытую дверь купе постучали. На пороге стоял, чуть переминаясь с ноги на ногу, вытянутый мальчишка с чуточку загорелым лицом и каштановыми волосами, резко контрастировавшими с его ярко-зелёными глазами.       – Привет, не занято? – запоздало спросил он, уже просунув плечо в приоткрытую дверь.       – Нет, садись, – кивнула на противоположное сидение Брэнвен. – Я Брэнвен.       – А я Питер Уоррен, – сел напротив неё парень. – Что... за книга?       – Джон Толкин, «Две Крепости», – Брэнвен тотчас протянула её Питеру. – Могу дать почитать, если хочешь.       – Нет, спасибо, я уже... ну... я уже читал, – смущённо произнёс он, потирая затылок... и тут до него дошло. – Погоди, ты читаешь «магловскую литературу»?       – Ну... да, – пожала плечами Брэнвен, но тотчас «дошло» и до неё. – Ты читал Толкина?!       – Да, читал, – на лице Питера воцарилась улыбка. – «Братство Кольца», «Две Крепости», «Хоббит», «Неоконченные Сказания»... у меня с собой «Возвращение Короля» есть!       – Круто! – обрадовалась она. – Можно я тогда потом почитаю, как закончу со второй частью? Кстати, – тут до Брэнвен дошёл смысл слов про «магловскую литературу», – ты, что ли, из чистокровок?       – Вовсе нет, – ответил Питер. – Так-то моя семья из Лондона, и до того, как ко мне пришёл профессор Флитвик с письмом о зачислении, я вообще не подозревал о том, что я волшебник. Дедушка, правда, был резко против того, чтоб отправить меня в Хогвартс... но под напором профессора сдался.       – Мне письмо принесла сова, – Брэнвен вспомнила тот знаменательный день. – А почему твой дедушка был против?       – Он говорил о том, что с его сестрой в школе приключились неприятности, – тяжело вздохнул Питер. – Впрочем, не будем о грустном! А почему тебе письмо принесла сова? Ты ведь, ясно вижу, не из «магической» семьи.       – Ну, я живу у дяди, а он тоже волшебник, – пояснила Брэнвен. – Учился на факультете Гриффиндор.       – А ты бы на какой факультет хотела бы? – спросил Питер.       – Ну... знаешь, я на самом деле пыталась понять, что мне ближе, – облокотилась на столик Брэнвен. – Но в итоге решила, что доверю выбор Шляпе.       – Шляпе? – переспросил Питер.       – Да, – кивнула Брэнвен. – Дядя рассказывал, что распределение идёт через Распределяющую Шляпу. Надеваешь её на голову, и она говорит, куда ты отправишься. Вроде как, она живая, и читает твои мысли, сразу видит тебя насквозь, все достоинства и сильные стороны, и на их основе делает выбор.       – Вот оно как... – протянул Питер.       На несколько секунд воцарилось молчание.       – А что там с «магловской литературой»? – спросила Брэнвен.       – Ну, я пробовал подсесть к одной компании в соседнем вагоне, – пояснил он. – И я уже тогда держал в руке книгу. Они сказали, что «магловская литература» им неинтересна, ведь «они – настоящие волшебники, а не какие-то фокусники из магловских сказок».       – Ну и дурни, – фыркнула Брэнвен, скрестив руки на груди. – У нас в школе вот такая же была, гордилась тем, что читала только школьную программу, ведь «всё, что не советуют школьникам – глупость». Знаешь, такая «пай-девочка», которую любят учителя, но остальным её в лучшем случае жаль.       – И-извините, – раздался голос со стороны дверей.       На пороге Брэнвен и Питер увидели тоненькую и очень светлую – её волосы казались почти что белыми – девочку, застывшую в нерешительности. Поправив плечевую сумку, она спросила:       – Можно к вам? Просто все купе уже заняты, а у вас тут... спокойно.       – Конечно, заходи, – кивнул Питер. – В конце концов, у нас тут не закрытый вип-клуб.       Облегчённо выдохнув, девчонка сразу же села подле двери, сложив руки на коленях и стараясь даже не смотреть в их сторону лишний раз. Словно она чувствовала себя лишней на происходившем в купе «празднике жизни».       – Я Питер. Питер Уоррен, – поспешил разогнать неловкое молчание Питер. – А это – Брэнвен.       – Брэнвен Риз, – представилась Брэнвен.       Девчонка посмотрела на них выжидающе и вместе с тем слегка устало. Почему-то особенно на Брэнвен, словно бы ожидала от неё чего-то не совсем хорошего. Потом ещё раз перевела взгляд с неё на Питера и обратно.       – Кьяра Лобоска, – так же осторожно представилась она.       – Очень приятно, – Брэнвен похлопала по месту рядом с собой. – Слушай, мы тут как раз книги обсуждаем. Читала «Хоббита»?       – Нет, – перебралась поближе Кьяра, похоже, впервые слышавшая это название. – А про что там?..       Следующие часы в дороге они провели, обсуждая творчество Джона Рональда Руэла Толкина и некоторых других «магловских» писателей. Причём «маглами» Питер именовал простых людей с изрядной долей шутки – всё-таки, он и не подозревал о своей магической природе до прихода Флитвика. Кьяра же немного отбросила прежнюю подозрительность и жадно впитывала то, что узнавала о «мире маглов». Сама она была из магической семьи, и Толкин стал для неё настоящим открытием – как и многое другое.       – Скажите, ребят, – спросила вдруг Кьяра. – Это ведь... не будет помехой, если потом мы окажемся на разных факультетах?       – Не думаю, – мотнула головой Брэнвен. – Конечно, дядя Кевин, Юстас Макдугал и доктор Айронсток учились на Гриффиндоре, но это не мешало им дружить с Конноли, которая училась на Рейвенкло, да и на других факультетах у дяди были приятели. Даже на Слизерине.       Кьяра посмотрела на Брэнвен так, словно бы та сказала что-то несусветное.       – Что не так?.. – осторожно спросила Брэнвен.       – Ну... скажи, ты ведь не из тех самых Ризов? – смерила её подозрительным взглядом Кьяра.       – Каких «тех самых»? – не поняла Брэнвен. – Мой дядя, конечно, волшебник, но папа был адвокатом. Он был маглом, если ты об этом.       – К тому же Риз – довольно распространённая валлийская фамилия, – поддержал её непонимание Питер. – В конце концов, моя фамилия – Уоррен, а Уорренов по всему миру... очень много. Даже города под названием Уоррен есть, и не думаю, что они названы в честь моей конкретной семьи.       – Хорошо... – с явным облегчением выдохнула Кьяра. – Просто есть один такой чистокровный магический род. Судя по тому, что я слышала о них – крайне неприятные люди. Высокомерные и холодные, кичатся тем, что породнились со многими семьями из «Священных 28», самых чистокровных волшебников Британии.       В ответ Брэнвен согнулась от смеха. Подумать только, высокомерный типа-аристократический род приписали ей и её дяде! Тому самому, который зарабатывал починкой самого разного хлама, а до того работал слесарем на заводе, и любил днями пропадать в своей мастерской!       – Что смешного?.. – не понял Питер.       – Ой не могу... нет, мой дядя точно не из таких, ведь он – их полная противоположность, – заверила она Кьяру, положив ей на плечо руку. – Чтоб вы понимали: я даже не знала, что он волшебник, пока... скажем так, пока не проявилась моя собственная магия.       – А почему он молчал? – спросил Питер. – Я бы уж точно стал бы «дядей-чародеем» для своей племянницы!       – Статут о Секретности же есть, – сказала Кьяра.       – Да... – смущённо провела по виску пальцами Брэнвен. – Дядя мне много говорил о его значимости. Слышали про боггарта, который превратился в атомный взрыв?