Предложение, от которого невозможно отказаться

Выпас был относительно небольшим, и по нему уже бродили овцы, поэтому источник яда нужно было найти и устранить как можно скорее. Саймон принюхался и почти сразу поймал направление. Поле было огорожено невысокой стеной из сложенных друг на друга камней. Дальний край смотрел на пока ещё нейтральную территорию: ферма, которой принадлежали земли, была выставлена на продажу. Саймон подумывал прикупить её, но не находил достойного обоснования наличия у него такой суммы денег. То есть он, конечно, уже придумал себе тётушку из Нигерии, которая оставила ему наследство, но никаких действий по реализации легенды ещё не производил. Вернёмся к нашим баранам, которые подчистую, практически до земли, сжевали траву у дальней стены. На камнях оставались ещё крупицы варфарина, и Саймон сосредоточился в попытке считать отпечатки ауры злоумышленника, пока они окончательно не растворились. Вскоре он запомнил образ, развеял остатки яда и решил посвятить выходные походам в гости к соседям. К сожалению, для массового посещения нужно было придумать повод. Можно было, конечно, созвать всех к себе, но проблема с поводом всё равно оставалась актуальной. *** Фортуна очень своевольна в своём обращении с человечеством. Например, искать без применения спецсредств на большом открытом пространстве человека, который, к тому же, мог быть не местным — это практически лотерея: считай, один шанс на миллион*. Однако широко известно, что один шанс на миллион выпадает девять раз из десяти. В худшем случае. Именно поэтому Саймон встретил одного из отравителей на строительном рынке под Орфиром, куда приехал за досками для починки сарая. Отравитель казался знакомым, но не настолько, чтобы сразу вспомнить половину его биографии. Может, заходил на ферму пару раз по каким-то делам. Остальных двоих поблизости не чувствовалось. Саймон прислушался к разговору отравителя по мобильному — тот договаривался о вечере в местном пабе — и решил тоже отправиться в паб, где, может, удастся узнать побольше. Заодно можно будет совместить приятное с полезным. Или даже приятное с приятным. *** Отрадно осознавать, что старбаксизация может распустить свои цепкие щупальца не повсюду. Где-то — пусть это и дважды глушь, про которую знают разве что турист извращенческого толка да гугл-мапс, — всё ещё можно прийти в слегка закопчённый паб, в котором в грозу промаргивает свет, заплатить три фунта шестьдесят пенсов (всё-таки не в Лондоне) за свой Goose Island и славно поболтать с каким-нибудь шапочным знакомцем, с которым ты последние двадцать лет пересекаешься в этом пабе каждый вечер четверга. Саймон сидел в углу паба и внимательно следил за окружающими. К его столику обычно не подсаживались: всё ещё числящийся в статусе приезжего, отличающийся цветом кожи и говором, он только иногда приветственно поднимал свою кружку, если пересекался взглядом с владельцами соседних ферм. Да и они были ему не слишком рады, поскольку многие надеялись тем или иным способом присовокупить земли Роуз и её матери к своим. Вскоре, к окончанию первой пинты, в паб зашёл найденный отравитель с приятелями. Саймон считал их ауры и с удовольствием обнаружил, что вся компания в сборе. *** Приятели допили по второй кружке светлого эля, когда к ним подсел самый узнаваемый человек на ближайшие двадцать миль вокруг. — Привет, Сай. Давно не виделись. Как дела на ферме? Как Роуз? — Какое совпадение. Как раз об этом хотел поговорить. Кое-кто пытался отравить моих овец, — приятели переглянулись, а Саймон продолжил: — Не будем показывать пальцем, но этот кое-кто — это вы трое. Отравители напряглись, и, видимо, идейный лидер ответил: — У тебя не может быть доказательств. — Ты уверен? — Я могу только предполагать. Просто ферма Роуз в довольно глухом месте, так что, если следовать логике, свидетелей быть не должно. — Знаешь, что мне понравилось в современном мире? — Саймон поднял указательный палец вверх. — Технологии. Все эти чудесные милые игрушки, которые придумали люди. — К чему ты ведёшь? — Веб-камера. У меня есть запись. Саймон, естественно, блефовал, но для начала можно было обойтись малыми средствами. — Предположим. Но что, если бы твой предполагаемый отравитель был в маске? Почему ты нас-то заподозрил? — Телосложение, манера движения, отпечатки пальцев на камнях. — Мы были в перчатках! — возразил один из подельников и тут же понял, что сказал что-то не то. Возможно, в этом ему помогли выразительные взгляды соучастников. Или пинок под столом. — Вот и славно, — криво ухмыльнулся Саймон. — Непонятно только, зачем вам всё это. — Были планы на Роуз и на ферму, — пожал плечами лидер. — А тут ты "понаехал". — И ты решил, что если отравить овец, я куда-то исчезну? — Если коротко, то да, — отравитель задумался и предложил: — Может быть, мы просто выйдем и разберёмся по-мужски прямо сейчас, чья Роуз? Чтобы больше не страдали невинные. Саймон усмехнулся. — Хотел бы я сказать, что Роуз своя и способна самостоятельно принимать важные решения в своей жизни, но ты ведь не поймёшь. Ладно, пошли. И прихвостни твои пусть идут. *** Через некоторое время в паб вернулись трое бледных как бумага молодых людей, взяли бутылку виски и принялись планомерно её уничтожать. Как и вторую, быстро заказанную следом. Когда на задворках паба герцог Ада в отставке Лигур предстал перед ними в своём истинном обличье**, память отравителей быстро начала вымещать воспоминание об этом новым устойчивым рефлексом: не приближаться к ферме, Роуз и особенно к Саймону Лигуру ни при каких обстоятельствах.