Правдивая история Итачи: книга яркого света

Прошел год с тех пор, как он закончил Академию. Итачи исполнилось восемь. Его служба в качестве ниндзя шла гладко. Его не посылали ни на какие особо трудные задания. Оглядываясь на прошедший год, можно сказать, что первая миссия после того, как он стал генином, поймать шпиона Ивагакуре, была, возможно, самой трудной из всех, что он выполнял. Его отношения с командой были такими же, как и всегда. Тенма все еще не хотел принимать его, Шинко раздражалась из-за поведения Тенмы. Юки в панике наблюдал за ними. Итачи особо ничего не предпринимал, просто оставался сам по себе. Он думал, что их команда странная и извращенная, но даже так, за целый год она стала привычной. Даже если они все еще не могли по-настоящему открыться друг другу, каким-то образом им удавалось выполнять свои миссии безо всякой суеты, и Итачи был доволен этим. Потому что он не собирался оставаться в этой команде надолго. Он будет получать достижение за достижением, поднимется до чунина, а затем джонина, прежде чем стать лучшим ниндзя в мире и избавиться от войн. По этой причине Итачи не мог расслабляться. Вместо того чтобы думать о своих товарищах и сэнсэе, он тратил свое драгоценное время на оттачивание собственных навыков. Поэтому, естественно, он овладел искусством ниндзюцу до такой степени, что миссии проходили почти идеально гладко. Что пошло не по плану, так это тот факт, что Юки не рекомендовал его на отборочный экзамен на звание чунина в этом году. Дело, якобы, в том, что Тенма и Шинко все еще не достигли уровня, достаточного для прохождения экзамена на чунина. А участие в экзамене на чунина требовало целой команды. Когда он узнал, что не сможет сдать экзамен, что было для него неожиданностью, Итачи разозлился на Юки. Обычно Юки, что бы ему ни говорили, никак не реагировал, но в этот раз он с силой оттолкнул Итачи. Он настаивал на том, что в этот год просто невозможно сдать экзамен, с таким выражением лица, которое ясно давало понять, что он ни в малейшей степени не заинтересован в том, что еще Итачи хочет сказать. У Итачи не было выбора, кроме как сдаться. Но даже если ему не разрешили сдавать экзамен на чунина, он все равно может быть повышен до чунина, если администрация деревни и сэнсэй порекомендуют его. И глядя на результаты второй команды, сразу же можно сказать, какой вклад в нее внес Итачи. То, что его решения имели даже больший вес в команде, чем решения сэнсэя, было фактом. Он достиг самых высоких уровней во всем, от искусства ниндзя до боевых техник, что позволяло ему спасти свою команду бессчетное количество раз. Администрация обязательно поддержит его… С твердой верой в это Итачи продолжал изо дня в день идти к своей цели. — 'Теперь, когда война закончилась, все расслабились, поэтому путешествовать между странами стало более безопасно. Вот почему мы можем поручить эту миссию команде из генинов', — прочитал Юки с документа, что был в его руках. Итачи держал в руке такой же документ. Миссия по охране даймё Страны Огня. Деревня Конохагакуре находилась на территории Страны Огня. Правителем Страны Огня был даймё. Но хотя деревня находилась в Стране Огня, она функционировала полуавтономно, имея независимую правящую структуру с Хокаге во главе. По бумагам даймё был главнее Хокаге, но в настоящее время военная мощь страны зависела от ниндзя Конохи, поэтому отношения между ними были больше похожи на союз равных, а не отношения главы и подчиненного. Даймё Страны Огня ежегодно посещал Конохагакуре. Это регулярное мероприятие было чрезвычайно важным для обеих сторон. Оно добросовестно проводилось даже во время Великой Войны. Вторая команда была назначена на охрану даймё во время его путешествия. — Значит, мы вчетвером будем охранять его? — спросил Тенма, глядя на документ. — Официально — да, это будем мы. Но также будет команда из четырех членов Анбу, которая будет за всем наблюдать из тени. И даже помимо этого у даймё есть свои Двенадцать Ниндзя-Защитников, независимый отряд, состоящий из самых опытных ниндзя в стране. — Значит мы, вроде как, формальность, да? — Ну, по сути, да, — кивнул Юки, — С окончанием Великой Войны путешествия стали безопасными, поэтому для охраны даймё была выбрана команда из генинов, которые больше всего отличились в течение года. Другими словами, назначение на эту миссию — большая честь. Тенма и Шинко повернулись к Итачи. Чувствуя на себе их взгляды, он не отрывал глаз от документа и молчал. — Встречаемся завтра с утра у главных ворот. Не опаздывайте. Тенма и Шинко громко согласились. Итачи молча кивнул. — Тогда все. До завтра! — и Юки исчез. Остались лишь три генина. Тенма не сводил глаз с Итачи: — Полагаю, ты любимец деревни. — Ты не должен говорить это в таком тоне! — сказала Шинко. — Тц! — Тенма сплюнул на землю, — Твое отношение ко всему просто хуже некуда! Очередной день, ничем не отличающийся от других… Сколько еще лет он сможет выдержать в этой команде такими темпами? Из его груди едва ли не вырвался вздох. Но вспомнив, что его товарищи по команде все еще были рядом, он проглотил этот вздох прежде, чем он прошел через его губы. С трудом подавив вздох, он встал и повернулся к двоим товарищам. — Ладно, увидимся завтра, — не успели эти слова слететь с его губ, как он исчез. — Он ведет себя так, будто самый главный тут, — ворчанье Тенмы эхом достигло его ушей. — Я знаю, что говорю это каждый год, но Коноха так прекрасна, — сказал старик, сидя на пне и глядя на чашку чая в своей руке. Над его морщинистым лицом возвышалась веерообразная корона. Обычный глупый старик, одевающийся в безвкусные одежды. Это даймё Страны Огня. Главная дорога вела из столицы Страны Огня в Конохагакуре. Они уже преодолели половину расстояния, и деревня была совсем близко. Ровная дорога города и его окрестностей стала круто переходить в горную тропу. Над головами идущих возвышалась свежая зелень деревьев. — Будет лучше, если мы поторопимся, — робко сказал Юки, — Иначе мы не успеем добраться до деревни до наступления темноты. Тенма и Шинко с раздражением смотрели на то, как джонин склоняет голову, держась скромно даже перед Двенадцатью Ниндзя-Защитниками. — Я знаю… — даймё вздохнул и приподнялся, огромная веерообразная корона на его голове закачалась. Двое из Двенадцати Ниндзя-Защитников, присматривающих за ним, взяли его за руки. — Мастер Миназуки, — сказал Итачи, глядя на дорогу впереди и прислушиваясь к разговору даймё с его людьми. — Что? Как только Юки проследил за взглядом Итачи, его прежнее спокойствие исчезло, а лицо стало мрачным. Заметив перемену в своих товарищах по команде, Тенма и Шинко тоже напряглись. — Даймё, — сказал Юки Двенадцати Ниндзя-Защитникам. Двое из Двенадцати Ниндзя-Защитников схватили старика с обеих сторон и подняли его в паланкин. Четверо членов второй команды вышли перед отрядом даймё и встали в ромбовидный строй с Юки на конце. Все четверо уставились на человека, стоящего перед ними. Он приближался бодрым шагом, практически отскакивая от земли. Ничего особо подозрительного в этом нет. Так почему же тогда все четверо одинаково насторожились? Причиной тому было лицо человека, скрытое за причудливой маской. Она была выкрашена в жжено-оранжевый цвет с горизонтальными черными полосами, между которыми были неравные промежутки. Видеть мужчине позволяла черная как смоль впадина вокруг правого глаза. На нем было длинное черное пальто ниже колена с расстегнутым воротником, свободно повязанное толстой белой повязкой. Внешне он напоминал шута. Он не был ниндзя. Но интуиция подсказывала Итачи, что есть в этом человеке что-то зловещее. Его нервное напряжение передалось и трем товарищам по команде, из-за чего занервничали и они. — Эй, все в порядке? — спросил находившийся сзади один из Двенадцати Ниндзя-Защитников. — Нам нужно это проверить, — ответил Юки, — Пожалуйста, подождите здесь. Пока они обменивались репликами, человек лениво двинулся вперед, а затем вскинул руку. — Мм, у меня есть вопрос. Я бы хотел задать его, если вы не возражаете, — голос его был очень сонным. Юки непроизвольно улыбнулся, услышав в его голосе разочарование. — Сегодня эта дорога закрыта, как вы оказались здесь? — Ох, значит, вот как? — мужчина наигранно развел руками. Все взгляды были устремлены на него. Воздух задрожал. Итачи ощутил едва заметное волнение своей чакры. — Мастер Миназуки! — закричал он, но было уже поздно. Гендзюцу. Итачи немедленно принял оборонительную позу, в то время как Юки, стоящий перед ним, застыл на месте. Итачи кожей чувствовал, что люди позади него тоже застыли. Даймё, его товарищи по команде и двое из Двенадцати Ниндзя-Защитников также были пойманы в гендзюцу. — Ох ты, нашелся кто-то, кто смог не попасться в мое гендзюцу, а? — в мгновение ока голос этого человека наполнился силой, взгляд, скрытый за маской, впился в Итачи, — Их еще и двое… У Итачи перехватило дыхание от того факта, что он был не единственным, кто избежал попадания в гендзюцу. А затем он почувствовал устремившуюся к нему чакру и ауру. Рядом с ним что-то извивалось. — Что ты делаешь?! Тенма. Не успел он опомниться, как его товарищ по команде бросился на человека в маске. На бегу Тенма взглянул на Итачи. — Гендзюцу — моя специальность. Ты не сможешь достать меня с техникой вроде этой! — С техникой вроде этой. О, хорошо сказано, — пробормотал мужчина. Да он смеется. Вот как все выглядело для Итачи. — Парню вроде него останется лишь секунда, если мы оба набросимся на него! — Тенма! — крикнул Итачи, пытаясь остановить его, — Мы должны внимательно и объективно смотреть на наши… Тенма вонзил кунай в горло мужчины. — Ниндзя, который не может объективно оценить ситуацию… — Ч… Что происходит? — испуганно спросил Тенма. И не без причины. Его рука прошла сквозь горло мужчины и вышла через его затылок. На первый взгляд все выглядело так, словно его кулак пробил голову человека, но тот выглядел совершенно невозмутимо, и не пролилось ни капли крови. Рука Тенмы прошла прямо сквозь тело мужчины. - … умри. — Хия! — Тенма издал такой странный звук, что трудно было поверить, что он исходит от человека. Его тело взлетело в воздух. Точкой опоры была рука мужчины, пронзившая тело Тенмы. На сей раз это не было иллюзией. В качестве доказательства свежая кровь, хлынувшая из тела мальчика, стекающая на землю подобно водопаду. Тенма корчился в судорогах, но постепенно становился все менее подвижным, пока, наконец, совсем не замер. — Те, кто рвутся в бой с безрассудной жаждой выделиться, умирают молодыми. Такова реальность мира ниндзя, — мужчина посмотрел в глаза Тенмы, уставившиеся в небо, — Но уже слишком поздно учить тебя этому, верно? Мужчина с силой потряс руку, пронзившую Тенму, и труп соскользнул на землю. — А ты не облажался, да? Не бросился в атаку по глупости, как этот мальчишка, а вместо этого пытался хладнокровно оценить и свою, и мою силу. Замечательно, Итачи Учиха. — Откуда ты знаешь мое имя?.. — Я полагаю, что знаю все об Учихах, — подпрыгивания человека в маске сменились на уверенный шаг, когда он двинулся к Итачи. Теперь его шаг был совсем как у ниндзя, — Моя цель — жизнь этого старика. Если ты будешь спокойно стоять и смотреть, я не трону тебя. — Я ниндзя Конохи… — он почувствовал такое давление, будто его душили, но он отчаянно заставлял свое горло расслабиться достаточно, чтобы выплюнуть эти слова. Словно у лягушки под бдительным взором змеи, его тело не двигалось так, как ему хотелось. Возможно, из-за молчаливого давления со стороны этого человека. Возможно, его инстинкты, чувствуя разницу между его собственными способностями и способностями этого человека, не позволяли ему вступить в бой. Или, возможно, вся кровь в его теле сосредоточилась в голове, пока его мозг лихорадочно пытался понять необъяснимую способность тела мужчины в маске. Как бы то ни было, факт оставался фактом: он не мог пошевелиться. Я не могу найти четкого решения ситуации, в которую меня поставили… Впервые в жизни с ним случилось что-то подобное. Человек в маске подошел к нему. — Не мог бы ты повторить еще раз то, что сказал ранее? — мужчина склонил голову набок. — Я — ниндзя Конохи, — повторил Итачи. — Значит ли это, что ты жаждешь умереть? Умереть… — Ты можешь стать хорошим ниндзя. Тебе незачем спешить навстречу смерти. И все же, если ты скажешь, что хочешь умереть, я не стану останавливать тебя. Давай же, шевелись — приказывал Итачи своему телу. — М! — когда из его груди вырвался полустон, Итачи сумел пошевелить лишь правой рукой. Он ударил по маске рукой, в которой не было даже куная. Точно также, как у Тенмы, его кулак прошел сквозь голову этого человека и вышел через затылок. Он был уверен, что мужчина стоит прямо перед ним, но все равно не почувствовал никакого ощущения прикосновения. В сердце Итачи рос страх, что он уже стал жертвой гендзюцу этого человека. — Понял. Значит, ты все же хочешь умереть, — мужчина протянул руку к Итачи. Его ладонь остановилась в нескольких дюймах от лица Итачи. Мужчина поднял глаза к небу, скрытому листвой деревьев. — Эта чакра, — пробормотал он, — Хатаке Какаши… Мужчина снова повернулся лицом к Итачи. — Тебе повезло, Учиха Итачи. Маска задрожала. Не успел Итачи подумать об этом, как случилось нечто невероятное. Мужчину засосало в дыру в маске. Перед глазами Итачи черное тело сконцентрировалось в одной точке и было поглощено пустым пространством, как вода в ванне после того, как вытаскиваешь пробку, пока, наконец, даже дыра в маске не растворилась. Пока Итачи, ошеломленный, стоял на месте, с неба упали четыре фигуры. На них были маски животных. Анбу, элитный отряд, находящийся под прямым контролем Хокаге. — С тобой все в порядке? — самый низкий из них, мальчик с серыми волосами и в лисьей маске, потряс Итачи за плечи, — Эй! Что произошло? Другие трое Анбу разбрелись, освобождая даймё и остальных от действия гендзюцу. Очнувшись, даймё увидел тело Тенмы и закричал. — Все, кроме меня, были внезапно захвачены техникой гендзюцу, и потребовалось некоторое время, чтобы освободить всех от нее. Простите, что опоздали. Итачи рассеянно уставился на мальчика в лисьей маске. — Хатаке Какаши… — Откуда ты знаешь это имя? — спросил мальчик. Итачи инстинктивно понял, что мальчик перед ним и есть Какаши. Даже под теплыми одеялами, в которые он был укутан, Итачи не мог перестать дрожать. Нападение мужчины было похоже на давнее воспоминание, но оно произошло всего несколько часов назад. Учитывая серьезность произошедшего, визит даймё был отложен, и он в тот же день вернулся в Страну Огня. Выслушав донесения Анбу и Юки, Хокаге и другие чиновники деревни решили, что через несколько дней Итачи должен будет подготовить для них доклад. Его отправили домой сразу же после того, как он вернулся в деревню. Но он не хотел ничего делать. Он не мог заставить себя даже поужинать. Он просто лежал под одеялами, несмотря на то, что был еще ранний вечер. Даже Саске не спал. Итачи в одиночестве завернулся в одеяла и беспрестанно дрожал. В глубине души он чувствовал разочарование в самом себе. Тенма умер. Прямо у него на глазах. Он был единственным, кто мог спасти Тенму. И все же… Он не смог ничего сделать. — С Итачи все в порядке? — за раздвижными дверями он услышал голос отца, который только вернулся домой. — Он пропустил ужин. Он все еще лежит в своей комнате, — донесся до него ответ матери. — Теперь он ниндзя. Иногда товарищи по команде умирают прямо у тебя на глазах. — Но ему только восемь лет. В этом возрасте он все еще должен играть со своими друзьями из Академии. — Это — свидетельство его талантов. Именно потому, что он привлек внимание людей в деревне, ему поручили охранять даймё. И именно потому, что это была важная миссия, она несла в себе риск опасности для жизни. Жизнь через сражения, снова и снова — это то, с помощью чего и растут ниндзя. Слова отца пробились сквозь тепло одеял и пронзили сердце Итачи. Все еще зеленый малец… Ему многого не хватало. Ему многого не хватало, и именно поэтому его товарищ по команде умер. Его отец говорил все эти слова, потому что Итачи был все еще недостаточно хорош. Он хотел больше силы. Достаточно силы, чтобы одолеть того человека. — А ты не можешь взять его в военную полицию, чтобы он работал под твоим началом? — Он не пойдет в военную полицию, — слова отца врезались глубоко в сердце Итачи, — Сейчас он должен продолжать усердно работать как генин. — Но просто он… — Все в порядке. Я уверен, он это переживет. Итачи еще крепче вцепился в одеяла, как будто благодаря этому мог больше не слышать голос отца. — Черт! — эмоции, которые он не смог подавить в себе, превратились в стон боли и вырвались наружу. Его тело сотрясала дрожь. Он трясся не потому, что боялся. Его тело сотрясал гнев на бесполезность от самого себя. Чувство беспомощности, поражения, пустоты и разочарования. Он задрожал от накативших эмоций, проходящих через все его тело. Он хотел силы. У него не было достаточно сил, чтобы защитить своих товарищей по команде. Не было достаточно сил, чтобы его отец начал воспринимать его всерьез. Больше, больше силы. Он превзойдет даже этого человека в маске. Нет, у него будет сила, с помощью которой он превзойдет любого и каждого человека в этом мире. И тогда он избавится от корня всех войн собственными руками. Он почувствовал что-то горячее под плотно закрытыми веками глаз. Но это не слезы. Что-то более горячее. Пульсация. Он почувствовал толчок в затылке, а затем что-то горячее, словно огонь, пронзило его тело и сконцентрировалось в области того толчка, прежде чем это чувство хлынуло в глаза. Итачи наконец понял, что источником этой пылающей силы была чакра. Те, кто родились в клане Учиха, владели чакрой огненной природы. Но он никогда не чувствовал такого жара от своей чакры. Тем не менее, он сумел хладнокровно проанализировать то, что сейчас с ним происходило. Не открывая глаз, он откинул одеяло и молча сел на своем футоне, прежде чем медленно открыть глаза. Пробуждение… Мир был окрашен в красный цвет. Все было не так, как несколько мгновений назад. По другую сторону раздвижных дверей мерцали три огненные фигуры разных размеров. Огненные фигуры его отца, матери и Саске. Он сфокусировал свое внимание на этом пламени. Раздвижная дверь исчезла, и он ясно мог видеть соседнюю комнату. В этом красном мире было три человека. Если бы он прищурился и сосредоточился, ему показалось, что он бы даже мог видеть, как бьются их сердца. У меня кружится голова… Он растратил свою чакру. Итачи закрыл глаза и глубоко вздохнул. Когда он снова медленно приподнял веки, мир уже пришел в норму. — Шаринган… Он вспомнил человека в маске. Итачи видел глаз в той маленькой дыре в причудливой маске и ясно помнил три магатамы, плавающие в красной радужке. — В следующий раз тебе меня не одолеть, — пробормотал Итачи, и его глаза снова покраснели.