Правдивая история Итачи: книга яркого света

Письменный экзамен для Итачи оказался легким. Он понял с самого начала, что смысл его состоял в том, чтобы использовать методы ниндзя для жульничества, не попадаясь экзаменатору. Он был уверен в силе своей памяти. С самого детства он читал много книг в перерывах между тренировками, чтобы развивать свои познания. Эта привычка не изменилась ни с поступлением в Академию, ни после того, как он стал генином. Таким образом Итачи хранил в своей голове всевозможные знания: история ниндзя, начинающуюся с Мудреца Шести Путей, альянсы, соглашения, законодательные акты между различными странами, основные и продвинутые техники и практическое их применение в бою, теория физического искусства ниндзя, кеккей генкай, введение в чакру, хвостатые звери, животные-ниндзя, общее описание режима отшельника, основы природной энергии. И еще множество других книг, документов и тезисов. Поэтому у него не было необходимости жульничать. Баланс между умом и физической силой. Это был самый важный критерий идеального ниндзя для Итачи. Лишь с ясным умом можно в изобилии продемонстрировать превосходные физические навыки. Но независимо от того, насколько физически искусен ниндзя, если он не может принимать правильные решения, неудача была почти неизбежна. А в мире ниндзя неудача напрямую связана со смертью. Лицо Тенмы, убитого человеком в маске, ожило в глубине сознания Итачи. Он провел карандашом по листку, словно пытаясь избавиться от ужасающего воспоминания. Его экзаменационный лист был заполнен уже на девяносто процентов. Закончив со своим тестом, Итачи наблюдал, как другие экзаменуемые один за другим получают приказ покинуть аудиторию за подозрения в мошенничестве. Кто и как жульничал? Его лицо оставалось бесстрастным, он направил чакру во все четыре стороны от себя. Одни проникали в сознание своих жертв, другие следили за движениями их рук. Третьи анализировали звук карандаша, трущегося о бумагу. Все они использовали для жульничества технику, в которой были лучшими. Итачи без труда определил, кто и какую технику использовал. Каждый был его соперником. Если он определит, какие у кого способности, то сможет выбрать наиболее подходящую тактику сражения с ними. Все кроме него состояли в командах по три человека. Лишь Итачи был один. С ним не было товарищей по команде. Вполне возможно, что в одном из предстоящих испытаний он попадет в ситуацию 'трое против одного'. Поэтому, чтобы не оказаться в невыгодном положении, для него было важным получить как можно больше информации о своих врагах. — Время! — крикнул экзаменатор, — Положите свои карандаши. Все, кто остался, отправляйтесь на второй экзамен. Результаты первого экзамена будут объявлены после завершения второго. — У меня вопрос! — один из экзаменуемых поднял руку, экзаменатор кивнул, разрешая говорить, — Означает ли это, что даже если мы сдадим второй экзамен, мы не сможем перейти к третьему, если не наберем достаточно баллов на первом? — Да, именно так. Все экзаменуемые начали одновременно переговариваться. — Тишина! — рыкнул экзаменатор, — Вы на пути к званию чунина. И как только вы станете чунинами, вы станете лидерами собственных команд. Не все миссии дают немедленный результат. Иногда случается так, что вы направляете всю свою энергию на выполнение поставленной задачи, и результат отличается от того, что вы ожидали. Вы должны были приложить все свои усилия во время этого экзамена. Поэтому доверьтесь своим способностям и изо всех сил старайтесь на втором, — воодушевляющая речь джонина лишила экзаменуемых дара речи, — А теперь отправляйтесь на второй экзамен. Итачи встал. Слова экзаменатора продолжали звучать в его ушах. — Не похоже, что ты можешь окружить нас все троих, — сказал мальчик с усмешкой. Итачи опустил взгляд на свиток, который держал в руке. Те, кому предстояло стать чунинами, были разбросаны по местности, известной как сорок четвертый учебный полигон, прозванный Лесом Смерти. На свитке, который он держал в руке, жирным черным иероглифом было написано 'небо'. — Сдавать экзамен на чунина в одиночку — самоубийство, — сказал другой мальчик сзади него. А затем раздался пронзительный, режущий слух, смех девочки. Трое ниндзя окружили Итачи. На лбах их были защитные повязки со знаком деревни Киригакуре. Итачи посмотрел на мальчика, стоявшего перед ним, самого напористого из команды, лет пятнадцати-шестнадцати. Похоже, он был лидером. — Если ты будешь хорошим мальчиком и отдашь свой свиток, мы не убьем тебя. Но если ты будешь сопротивляться, я ничего не могу обещать. У мальчика был свиток, который подходит тому, что был у Итачи. На нем должно было быть написано 'земля'. Задачей на втором экзамене было добраться до башни в центре тренировочного полигона с двумя свитками — 'неба' и 'земли'. Каждой команде из трех человек перед началом экзамена давали один из свитков и отправляли их в разные части полигона. Далее они должны забрать второй свиток у другой команды. Имея при себе оба свитка, они должны пройти через Лес Смерти с его плотоядными зверьми, ядовитыми насекомыми и самыми разнообразными опасными существами, чтобы добраться до башни в центре полигона. На это было отведено пять дней. Другими словами, именно столько длился экзамен. В первый же день Итачи внезапно атаковала команда из Киригакуре. Вместо того чтобы глупо бросаться на поиски второго свитка, Итачи направился прямо к башне. Точно так же, как он хотел получить свиток 'земли', его противники хотели получить свиток 'неба'. Если бы он направился к башне, его противники, несомненно, сами бы приблизились к нему. Все вышло так, как он и планировал. Ниндзя Киригакуре уже убедились, что у Итачи был свиток 'неба' — он специально держал его навиду, когда шел к башне. Эти трое попались в ловушку Итачи. — Итак, трое против одного. Будь хорошим мальчиком, и… — В требованиях к допуску на экзамен есть пункт, — перебил Итачи мальчика, стоявшего перед ним, — Что участвовать должны команды из трех человек. Как думаешь, почему я здесь один? — Может, тебя бросили твои же товарищи по команде? — усмехнулась девочка слева от него. Мальчик сзади рассмеялся. Чуть повернув голову в сторону девочки, Итачи сказал: — Остальные двое ждут в засаде. Неужели ты даже этого не смогла предугадать? Хотя беззаботная улыбка все еще играла на ее губах, лицо девочки побледнело. — Расслабься. Я один с самого начала, — сказал Итачи и снова повернулся к лидеру, — Единственный вывод, который ты можешь сделать из этой ситуации 'трое против одного' заключается в том, что у вас нет никакого преимущества. И как лидер, и как чунин, ты неудачник. — Следи за тем, что… — Ты даже мою детскую внешность используешь как оправдание своей легкомысленности. — Эй, Кируру, давай уже прикончим его, — встревоженно проговорил мальчик сзади. Лидер, Кируру, сглотнул слюну, скопившуюся в его рту. Пот стекал по его лбу. — Почему вас не смущает, что я здесь один? Почему бы вам не рассмотреть возможность того, что мне позволили пройти экзамен в одиночку? Вам не кажется, что есть какая-то причина тому, что я прохожу его один, когда основным требованием для допуска к экзамену является команда из трех человек? — Кируру! — на этот раз крикнула девушка. Вражеская команда начала тонуть в непостижимом страхе. — Поймать его! — вскрикнул Кируру, и сюрикены полетели в Итачи с трех сторон. В следующее мгновение лидер, стоявший перед Итачи, и мальчик позади, бросились на него. Девочка подскочила, целясь ему в голову. Его атаковали с обеих сторон, и если он захочет спастить в воздухе, девочка поймает его. Основы физического искусства ниндзя. Глава 1, параграф 3. Какая детская стратегия. Итачи не двинулся с места. Сюрикен впился в Итачи. Бесчисленное количество сюрикенов пронзили каждую часть его тела. Двое мальчишек, не останавливаясь, мчались на него спереди и сзади. Они попытались схватить его в клешни и вонзили кунаи ему в спину и живот. Изо рта Итачи хлынула кровь. Мальчики не могли позволить себе роскошь наблюдать за происходящим; выдернув из него кунаи, они отступили на полшага. Девочка тут же приземлилась на плечи Итачи и вонзила кунай ему в голову. — Попался! — радостно крикнула она. Внезапно Итачи распался на множество черных осколков. Каждый из этих осколков, разлетавшихся во все стороны, превратился в ворон. В какофонии карканья они начали клевать троих ниндзя в головы. Некоторое время Итачи с вершины удивительно высокого дерева наблюдал за тем, как глупо были повержены его враги. Все трое отчаянно пытались отбиться от ворон, прикрывая лица руками. В конце концов, он спрыгнул к ним. — Освобождение! После его крика вороны исчезли. Ошеломленная троица ниндзя стояла, не понимая, что произошло. Их взгляды тут же направились на Итачи. — Будь хорошим мальчиком и отдай мне свиток, — Итачи протянул руку к лидеру, — Если ты это сделаешь, я отпущу вас. — Н… Не недооценивай нас, — Кируру сел и начал складывать печати, мальчик и девочка слева и справа от него начали складывать такие же печати, — Понял? — Именно, — согласились с ним его товарищи по команде. — Стихия воды! — крикнул Кируру, и это все, что они успели сделать. Стена пламени, которая внезапно появилась перед ними, напугала всех троих до такой степени, что они даже забыли активировать собственную технику. Со скоростью, в три раза превышающую ту, с которой эти трое складывали печати, Итачи активировал стиль огня: технику гигантского огненного шара. Итачи использовал чакру, которую накапливал во время первого экзамена и с начала второго экзамена. В одно мгновенье все поле зрения противников оказалось поглощено пламенем. Он выпустил пламя, оставляя между ним и тремя врагами крохотное расстояние. Атака должна была лишь напугать их. Это был экзамен. Не было никакой необходимости убивать их. Все, что ему нужно было — это чтобы противники пали духом. Пламя взметнулось к небесам и исчезло. Все трое дрожали, и земля едва ли не проваливалась из-под их ног от страха, но все же они кое-как удержали равновесие. Тонкая пелена слез поднялась в глазах, смотрящих на Итачи. — Если вы все еще хотите уйти, я не возражаю, — Итачи сократил расстояние между ними, — Но если нет, на этот раз я буду вынужден прибегнуть к своей козырной карте. — Что? — спросил Кируру, готовый вот-вот разрыдаться. Итачи уставился на него и сфокусировал свою чакру в глазах. Его поле зрения окрасилось в красный цвет, и волны чакры, проходящие через тела стоящей перед ним троицы, начали смутно появляться перед его глазами. — Ш… Шаринган, — пробормотал мальчик рядом с Кируру. Слезы страха потекли из глаз Кируру. — Не знаю, видел ли ты когда-нибудь такие глаза, но если ты ниндзя, то должен знать, что это такое, — сказал Итачи. Заостренная челюсть девочки дернулась несколько раз вверх-вниз. Всех троих полностью поглотил страх смерти. — Ваши техники не действуют на меня. — С… Сжалься! — Кируру прижался лбом к земле, а затем дрожащей рукой полез в сумку и начал что-то в ней искать. Итачи некоторое время смотрел на него, пока мальчик не сунул ему свиток 'земли'. Итачи взял свиток. — Главное, что вы все поняли, — он послал немного чакры к ногам, быстро обошел Кируру сзади и положил ребро ладони на его шею, — Я не могу допустить, чтобы вы напали на меня сзади. Вздремните здесь немного. Кируру рухнул на землю, словно падая ниц, а Итачи быстро обошел мальчика и девочку, нанося им такие же удары. Оба — и 'небесный', и 'земной' — свитка теперь были у Итачи. Ему оставалось лишь направиться к башне в центре тренировочного полигона. — С начала второго экзамена прошло пять часов тридцать семь минут. Это новый рекорд для экзамена, проведенного на сорок четвертом полигоне. Принимая во внимание тот факт, что для участия в экзамене необходима команда из трех человек, этот рекорд поражает. Слушая по-странному жесткий голос Анбу в белой тигриной маске, Данзо слабо улыбнулся. — Вот что происходит, когда ты выпускаешься из Академии спустя год после поступления. Ничего странного в том, что этот парень со всем справился, — он встал, и белая тигриная маска закивала в уголке его поля зрения, — Время начать третий этап экзамена. Пора идти. — Насчет этого, мне нужно кое-что передать, — мужчина остановил Данзо, когда тот собирался сделать шаг вперед. — Что? — Генин нашей деревни, который должен был стать его соперником в первом раунде, отказался от участия. — Испугался силы Итачи? — Именно. Данзо запрокинул голову и громко расхохотался. Мужчина в белой тигриной маске молчал, ожидая, что скажет его господин. — Я много раз думал, как было бы здорово, не будь он Учихой. Но никогда не был убежден в этом так, как сейчас. — От клана Учиха есть своя польза. — Я не нуждаюсь в том, чтобы кто-то вроде тебя говорил мне это, — ответил Данзо и пошел дальше, — Кто его соперник во втором раунде? — Если первый раунд пройдет удачно, то его соперником будет генин Кумогакуре, Немуи. — 'Соня'? Какое нелепое имя. — Мальчика зовут Шунмино Немуи. Среди молодежи Кумогакуре, он довольно популярный ниндзя. — Ниндзя, у которых есть псевдонимы, второсортные, — фыркнул Данзо от смеха, — Настоящий ниндзя не нуждается в псевдониме. Мужчина, шедший рядом с ним, кивнул. — Как же безымянный Учиха Итачи одолеет этого генина с дурацким прозвищем 'Соня'? Я действительно с нетерпением жду их боя, — удивляясь самому себе из-за того, что его голос звучал так возбужденно, как не звучал уже много лет, Данзо взял себя в руки и направился к месту соревнований. — Повторяю, здесь нет абсолютно никаких правил. Бой продолжается до тех пор, пока одна из сторон не признает свое поражение. Однако, если я решу, что дальше продолжаться бой не может, он останавливается. Вы поняли? Полусонный мальчик перед ним безмолвно слушал речь экзаменатора. Он зевнул уже столько раз, что Итачи задумался, не уснет ли он прямо там. Мальчика звали Немуи, что означало 'сонный'. Очевидно, он был ниндзя из Кумогакуре. — Может, нам стоит попросить их сдвинуть наше сражение, чтобы ты мог нормально выспаться? — мягко спросил Итачи. Немуи посмотрел на Итачи, его веки наполовину закрывали идеально круглые глаза. Усталость играла в уголках его рта. — Не стоит беспокоиться, — сказал он, улыбаясь, но даже его улыбка выглядела сонной. Изогнутая стена окружала круглую площадку под открытым небом. Земля была покрыта грязью, тут и там росли деревья. Выступая из верхней части стены, где сидело большое количество зрителей, от которых зависело будущее генинов — даймё, люди из правящих классов всех стран, чиновники из деревень мира ниндзя, чунины, джонины, — горизонтально тянулись леса. Среди них были даже торговцы с черного рынка, которые под прикрытием пробрались внутрь. Все затаили дыхание, наблюдая за битвами юных ниндзя. Это место, где генины из каждой деревни рискуют своими жизнями в бою, было мини-версией настоящего поля боя. Именно поэтому Итачи должен был продемонстрировать свою истинную силу. У Конохагакуре есть Учиха Итачи… Он должен был продемонстрировать такую ошеломляющую силу, чтобы собравшиеся там взрослые и пальцем тронуть Коноху не подумали. Это стало бы его первым шагом к миру без войн. У него не было ни малейшей мысли о том, чтобы быть снисходительным. Он собирался продемонстрировать всю свою мощь. — Второй раунд третьего экзамена. Учиха Итачи из Конохагакуре против Шунмине Немуи из Кумогакуре. Начали! — крикнул экзаменатор. — Ааааах! — Немуи широко зевнул, когда прозвучал стартовый сигнал. В зале раздался приглушенный смех. Итачи занял свою позицию. Он слегка наклонился вперед и уперся ногами в землю. В руках у него не было никакого оружия. Он расслабил все свое тело и не стал концентрироваться ни на каком конкретном месте. Что бы ни сделал его противник, он был готов немедленно отреагировать. — Так хочется спать. Немуи выпрямился, руки его свободно болтались по бокам, словно он не принял никакой позиции, а затем он начал раскачиваться из стороны в сторону. — Может, тебе стоит просто поспать? Прежде, чем вопрос Итачи достиг ушей Немуи, его глаза закрылись. Тело Немуи качнулось вперед, словно падающая на землю палка. Но, так и не рухнув на землю, мальчик пропал из поля зрения Итачи. Он резко вздохнул. Он не почувствовал на малейшего движения со стороны Немуи. Это было слишком внезапно. Казалось, словно тот и не двигался вовсе. Он не сумел сразу предугадать движения противника. В это же мгновение Немуи прыгнул на Итачи. Сзади послышался храп. Гром… Итачи тут же кувыркнулся вперед, и правая рука, которой размахивал сонный Немуи, едва не коснулась его лица. Мимо него пролетела рука с невероятной силой, ее окутывали многочисленные белые молнии. Так вот какая она, стихия молнии, — подумал про себя Итачи, приземляясь на некотором расстоянии от своего противника. Немуи продолжал спать. Стоя. Он притворяется? Или действительно спит? Единственный способ выяснить это — атаковать его. Итачи вытащил из нагрудного кармана кунай и бросил его. Кунай полетел прямо в лицо спящего Немуи. Его тело, раскачиваясь из стороны в сторону, сильно тряслось, и он едва ли успел увернуться от куная. Он проснулся? В любом случае, глаза Немуи все еще были закрыты, так что Итачи не мог использовать шаринган. Немуи продолжал спать стоя, как будто нападения и не было. Как раз в тот момент, когда Итачи заметил, что его тело опять начало сильно раскачиваться, Немуи снова исчез из поля зрения. Итачи немедленно взмыл в небо. Покрытая молниями рука Немуи пронеслась через то место, где только что стоял Итачи. Итачи приземлился у стены, оставляя между ними небольшое расстояние, и поймал своего противника в поле зрения. Мысли проносились в его голове с бешенной скоростью, пока он пытался хоть как-то проанализировать происходящее. Он не мог использовать шаринган и всю скопленную чакру. Для сокрушительной победы шаринган был необходим. Ему нужно было приберечь чакру до тех пор, пока не настанет подходящее время. Но он был уверен, что сможет разгадать этого мальчишку, используя свой десятилетний опыт. У него не было необходимости полагаться на один лишь шаринган. Думай… Он уставился на Немуи, который покачивался на расстоянии от него. Он должен был предположить, что его враг использует технику, основанную на состоянии спящего ума, которая раскроет весь потенциал его физических способностей. Во сне он держал свое эго в узде, осуществляя все нужные движения, полагаясь на чистый инстинкт и животную интуицию. Сонное состояние Немуи удивило Итачи, поэтому он упустил из виду тот факт, что бой был основан, в большей степени, на их физических способностях. Итачи сосредоточил все свое внимание на противнике, стоявшем перед ним. Расшатывающийся Немуи дернулся. Он начал приближаться. Зрение, обоняние, слух — он чувствовал Немуи все своим существом. Молния. Он увернулся. В конце концов, Итачи был лучше физически развит. Плавными движениями он уклонялся от атак сонного Немуи. Его вдруг озарило: почему его враг специализируется на технике, основанной на сне? Он представил себе, о чем может думать его враг, пока спит. Если он запечатывал себя, чтобы увеличивать свою физическую силу, то есть реальный шанс, что он также отключал свою память. Если это так, то Немуи не помнил своих сражений. Если я разбужу его, то смогу победить. Почему Немуи вынужден использовать такую технику? Потому что он был трусом. Он ужасно боялся причинить кому-либо боль и боялся, что боль причинят ему. Поэтому он погружался в сон. А если Немуи был трусом, то он боялся бесконечного сна, из которого невозможно выбраться. Чтобы хорошенько оценить ситуацию, нужно, чтобы глаза были открыты. Этот момент должен стать решающим для его победы. Атаки Немуи и изящные уклонения Итачи продолжались около десяти минут. И как раз в тот момент, когда зрители начали поднимать шум из-за отсутствия какого-либо развития боя, это случилось. Немуи резко остановился, слегка вздрогнул и чуть приподнял закрытые веки. Их взгляды встретились. Это был момент, которого Итачи так долго ждал. Он направил свою чакру в глаза. Шаринган. На его активацию ушло меньше сотой доли секунды. Именно на этот миг Итачи делал ставку. Он вбил в зрачки Немуи образ, который нарисовал в своем сознании, пока уклонялся от его атак. — Аа! — взвизгнул Немуи, проснувшийся на мгновение, и снова заснул. Я сделал это… Он мгновенно атаковал его сзади и перерезал Немуи горло своим кунаем. Образ, который Итачи так детально представлял себе, стал реальностью в сознании врага. Немуи умер от перерезанного горла. Но он знал, что все еще жив, поэтому снова открыл глаза. Теперь он уже не мог спать так крепко, как прежде. Итачи несколько минут уклонялся от атак Немуи, но затем веки его противника снова затрепетали. В одно мгновение его поле зрения окрасилось в красный цвет. На этот раз он увидел, как Итачи вонзает кунай в его живот. Еще раз. Каждый раз, когда его убивали, сон Немуи становился все более поверхностным. Его душили, закалывали, избивали, травили; Итачи убивал мальчика всеми возможными способами. В конце концов, Немуи больше не мог погружаться в сон. Если он закроет глаза, Итачи снова убьет его. После того, как его снова и снова жестоко убивали, страх перед сном полностью окутал его. — Ах… — грудь Немуи тяжело вздымалась, он дрожал и трясся, почти задыхаясь. Зрители понятия не имели, что происходит. В лучшем случае лишь несколько человек поняли, что Итачи использовал шаринган. Итачи продолжал уклоняться от его атак, в то время как движения Немуи становились все более вялыми. По лицу Немуи струился пот; он начал плакать. Итачи не применил ни единой физической атаки против него. — П... Помогите мне! — умоляюще простонал Немуи. Он упал на колени и громко заплакал, — Я… Я больше не хочу умирать! Пожалуйста, помогите мне… Пожалуйста! — У нас есть победитель! — экзаменатор встал между ними. На арене воцарилась тишина. Казалось, все были сбиты с толку этой непонятной ситуацией. Немуи вопил и плакал, впав в полубезумие, пока экзаменатор не унес его на руках. — Я не хочу умирать! — кричал он снова и снова, ужас, сквозивший в его голосе, проникал в каждый уголок арены, заставляя людей дрожать. Вероятно, он откажется от того, чтобы быть ниндзя. Именно такой страх вселил в него Итачи. Ниндзя были главной причиной сражений в этом мире. Чем меньше ниндзя, тем меньше битв. Итачи не сделал ничего неправильного, сломив дух Немуи. Итачи в одиночку погрузил арену в ауру смерти. Он продемонстрировал непостижимую силу, и теперь о ней знали ниндзя всех стран. 'Нам не стоит враждовать с этим мальчиком' Чем больше людей так думают, тем меньше шансов, что Коноху втянут в войну. Использование шарингана было эффективным средством заставить противника погрузиться в иллюзию. Но при правильном его использовании он мог бы воздействовать на сознание большого количества людей, чтобы избавить мир от сражений. Итачи от всего сердца был благодарен чиновникам Конохи, которые позволили ему принять участие в экзамене на чунина. Он повернулся к теперь пустующей арене спиной и пошел в сторону выхода. В наступившей тишине он услышал, как кто-то начал хлопать в ладоши. Он поднял голову и посмотрел в направлении звука. Лицо, правая сторона которого скрыта бинтами. — Шимура Данзо, — пробормотал Итачи без должного почтения. Мрачная, кривая улыбка растянулась на губах Данзо, когда он посмотрел на Итачи.