***
Удар. Блок, подсечка, удар. Удар, рывок, удар. Зрители, застывшие в проходе, неотрывно смотрели, как подвижная, ловкая фигура стремительно порхает в схватке, не позволяя тяжелому, сильному удару свалить с ног. Шаг, уход, блок. Удар сзади по шее, вроде совсем не сильный — и тело противника рухнуло на маты. На миг повисшая тишина взорвалась хлопками и восхищенным свистом — все раздавалось словно сквозь вату. Глухая, настойчивая боль, зародившись в висках, разрасталась, заполняла сознание. Замелькали перед глазами ослепительные вспышки; подступила нестерпимая дурнота. В лабиринтах коридоров с трудом добралась до выхода, рванула тяжелую дверь, вываливаясь наружу. Жадно глотнула свежего воздуха, прохладного от налетевшего ветра, пахнущего смолой, хвоей, грибами, прелой листвой. Новая вспышка, еще оглушительней, ярче предыдущей, на миг перехватила дыхание. Что-то было в этой ослепительной секунде, мучительное, болезненно-сладкое и очень важное — она не успела ухватить, зацепиться, вспомнить. Только этот терпкий, густой, будто отсыревший запах влажного леса вдруг накатил такой невыносимой болью, что показалось — судорожно колотящееся в груди сердце еще немного и разорвется. Обессиленно сползла прямо в густую, припорошенную прошлогодней листвой траву, закрыла руками лицо, не понимая, отчего ладони вдруг стали влажными и горячими, а глаза нестерпимо щиплет.***
— Слушай, Леший, может, зря мы эту бабу сюда притащили? — Невысокий нескладный мужик, нахмурившись, оторвался от сборки автомата. — Слишком опасно… — Филин, ты глухой или тупой? — пристально взглянул на него собеседник, ничем не примечательный мужчина с холодным взглядом. — Я тебе уже все объяснял, если ты не помнишь! У нас пополнение тридцать здоровых мужиков без нормальной подготовки, без дисциплины вообще! Мне некогда торчать в лагере, я езжу на встречи с заказчиками, у тебя команда в Калиновке, а здесь кто за этими придурками следить будет? Тренировать их кто будет? — Грек мог бы, — осторожно ответил Филин, щелкая затвором. — Он… — Грек, — презрительно скривился Леший. — Твоего Грека баба сегодня уделала, а ты предлагаешь мне его главным здесь назначить? Не смеши, а! — Ну все равно, стремно это! А вдруг она чего вспомнит? Тогда нам всем тут хана! — А ты не каркай! Сразу и все она все равно не вспомнит. Время у нас еще есть. Сначала пусть парней немного поднатаскает, а потом видно будет. Если повезет, используем ее в акции с европейцами, ситуация конфетка получится: русская спецназовка грохнула иностранную делегацию! Как раз то, что заказчику нужно. Ну, а потом можно и в расход. — Ну и любишь ты намудрить, Леший, — Филин неодобрительно покачал головой. — Не вляпаться бы нам с твоими комбинациями…