Проблемы делают нас сильнее

На утро прибежали обеспокоенные Вадим, Антон и их девушки. Они уже знали о моей истерике ночью, в чем винили себя, думая, что если бы ушли попозже, то этого всего бы не было. Я сидела, обхватив здоровое колено, и смотрела в стену. — Она сидит так без движений всё утро, ничего не говорит, не ест и не пьёт, вряд ли это от снотворного, которое мы ей дали ночью, оно было не самым сильным, — слышу голос Колчина. Все взволновано посмотрели на меня, но я даже не повернулась к ним, меня это не интересовало. — Вика, что случилось? Плохой сон? Или ты из-за вчерашней программы? — ещё один голос, это Антон. Я не ответила, даже не повернулась, я не могу им рассказать про темноту, я что, маленькая бояться темноты? Но она меня разъедает, я теряю всю уверенность в себе, я теряю себя… но им этого не объяснишь, поэтому лучше просто промолчать. — Думаю она вам сейчас не ответит, вы можете пока побыть здесь, а я сделаю укол, — Колчин переглянулся с Вадимом. «Укол, укол, укол…» это слово отозвалось триггером в моей голове. Я резко повернула голову к сидящим и почувствовала снова предательские слезы, я стала отрицательно качать головой и повторяла лишь «нет, нет, нет, только не уколы, только не уколы», истерика набирала обороты, как ко мне подбежал Вадим и крепко прижал к себе. Владлен Петрович уже хотел вколоть успокоительное, как Вадим резко его остановил: — Не надо, сейчас она придёт в норму, — железным голосом сказал Вадим. Через 5 минут я и вправду успокоилась, всё ещё находясь в его крепких объятиях. Вадим начал догадываться, что именно успокоительные и снотворные уколы начали действовать пагубно на психику девочки. Он попросил шприц с вакциной у Колчина: — Малышка, — обратился он к Вике, — я сейчас введу тебе ук… лекарство, это не успокоительное и не снотворное, честно, ты можешь мне довериться, всё будет хорошо. Вика красными от слез глазами посмотрела на Вадима, ему она доверяла, поэтому почти не колебавшись дала руку. Вадим ввел лекарство, на удивление совсем безболезненно, не как остальные врачи, я даже удивилась. Через несколько минут я почувствовала действие лекарства: температура впервые за эти дни начала снижаться, мне стало гораздо лучше. Все, в том числе Колчин, вздохнули с облегчением. Вадим отпустил меня и сказал: — Ты можешь нам довериться, расскажи, что с тобой происходит в последнее время, — я слегка замялась, — пожалуйста. Я вздохнула и тихим голосом, как будто боялась, что кто-то лишний может услышать это, рассказала о том, что происходит, когда мне вкалывают успокоительное или снотворное, а иногда и во снах, рассказала о том, как я теряю веру в себя. Слез уже не было, истерики тоже. Все слушали меня внимательно, Колчин что-то записал после моего рассказа. Затем неожиданно Антон сказал: — Пойдём прогуляемся, я расскажу тебе кое-что, тет-а-тет? — я вопросительно посмотрела на него. — Если ты не заметил, то я не очень то могу ходить, а если честно, то вообще не могу, — усмехнулась я, — Вы можете взять коляску, — предложил Вадим. — Хорошо, пойдём. Антон вывез меня на улицу, я осознала, что давно уже не выходила на свежий воздух. Вокруг нас простирался лес, с дерева на дерево перелетали разные птицы, а по дороге пробежала белка. — Как же приятно дышать свежим воздухом, — вдохнув поглубже заметила я. Слегка посмеявшись, Антон сказал: — Я знал, что тебе понравится. Вика, я бы хотел с тобой поговорить о твоих… снах. Ты должна понимать, что это всё твоё подсознание. Ты сама перестаёшь в себя верить, поэтому так и происходит. Ты должна понять, что ты очень сильная девочка, пережить такое даже врагу не пожелаешь. Давать слабину иногда себе можно, даже нужно, потому что все мы люди, у всех нас есть чувства и эмоции. Правильно говорят: «Слезы — это не признак слабости, это признак того, что у человека ещё есть душа». Нужно стараться отпустить прошлое, но хранить его в сердце. Мы теперь будем рядом с тобой, и ты сможешь всегда на нас положиться. За эти дни мы к тебе очень привязались, особенно Вадим, он в тебе души не чает, хоть мы о тебе и знали много всего заочно после того, как твой отец попросил нас стать вашими опекунами в случае их смерти. Вадим вообще кардинально поменялся с твоим появлением. После смерти нашей младшей сестры я думал, что он потерял все чувства, хоть и Саша очень помогала ему совсем не кануть в бездну, он винил себя в ее смерти, стал очень черствым и скучал по нашей сестрёнке, да и сейчас скучает, но ты нам очень напоминаешь ее, это ещё одна из причин, почему мы согласились на опекунство над тобой, — закончил свой монолог Антон. Всё время я молча слушала его рассказ, пытаясь принять всю информацию, и поняла, что мне нужно бороться ради своих близких, и я это смогу. Когда мы заехали в палату, там сидел только Вадим, девушки уехали на работу. Антон передал меня Вадиму, обнял напоследок и тоже уехал на работу, он работал сейчас за двоих, т.к. Вадим оставался со мной. Мы с Вадимом общались на разные темы: про учебу, друзей, их школьные годы. Посмеялась я от души. Потом я спросила Вадима давно интересующий вопрос: — Вадим, что это был за вирус, которым я болела? Я слышала ваш разговор с Владленом Петровичем в коридоре. Вадим провел рукой по волосам, не понимая, как они могли так спалиться: — Когда мы проходили тут практику, эта компания занималась не только разработкой лекарств, но и выполняла поручение СССР по созданию биологического оружия. Мы принимали в этом непосредственное участие, но тогда не до конца понимали всю опасность этой работы, потом СССР развалилось и, слава Богу, правительство приказало уничтожить всё, что относилось к этому оружию, а лабораторию переквалифицировали под только разработку лекарств. Но вот недавно выяснилось, что теперь мы «ходячие бомбы» для людей со слабым иммунитетом. Как говорится: «Ничего не проходит бесследно». Я была слегка в шоке, но не подавала виду. Вдруг в палату буквально ворвался Колчин: — Мы приступили к оценке степени тяжести травмы колена и пришли к единому мнению, что Вике нужна операция, иначе колено может больше никогда не сгибаться, и операцию нужно сделать как можно скорее. — Каков риск для жизни у этой операции? Ведь ее организм только вылечился от сильного вируса, — стараясь казаться спокойным спросил Вадим. — Риск есть всегда, в ее ситуации относительно большой, но если не сделать операцию в течение пары дней, то Вика рискует больше не встать. — Я согласна на операцию, — неожиданно для себя сказала я, две пары глаз уставились на меня. — Ты уверена? Это очень рискованно, — сказал Вадим. — Да, это мой единственный шанс, и я буду за него хвататься. — Хорошо, тогда не будем тянуть и проведём операцию завтра днём, а пока лежи, отдыхай, а ты, Вадим, долго не засиживайся, девочке нужно высыпаться, — раздал указания Колчин. — Слушаемся и повинуемся, — за нас двоих ответил Вадим. Вскоре после Колчина ушёл и Вадим, пожелав спокойной ночи, он поцеловал меня в лоб и сказал, что обязательно придёт завтра. Я решила не терять время зря и отправилась спать.