Проблемы делают нас сильнее

Домой мы зашли разбитые, нужно было готовиться, но к чему? Никто не знал, где ждать беду. Решив, что утро вечера мудренее, мы отправились по своим комнатам, но только я туда зашла, как кто-то больно зажал мне рот рукой и наставил пистолет: — Не рыпайся и не издавай звуков, иначе ты и твои друзья — покойники, — я покорно кивнула, вспоминая все приемы для обезоруживания человека. Мужчина, поймавший меня, выглядел как те военные, которые уже приходили за мной и документами. Он медленно стал убирать руку от моего рта, в этот момент я неожиданно выбила пистолет из его руки и только замахнулась ударить его, как он сильно ударил меня под дых, я скрючилась, а он в этот момент поднял пистолет и ударил меня сзади по ногам, от чего я упала на колени, из глаз стали течь слезы. — Я предупреждал, но сделаем скидку на то, что ты не понимаешь с первого раза, но третий я уже повторять точно не буду, — он грубо меня поднял. — Сейчас ты быстро успокаиваешься и тихо со мной выходишь через дверь на улицу, если я услышу хоть писк, и кто-то прибежит на него, то пуля прилетит сначала в этого человека, потом в тебя. Мы бесшумно вышли на улицу, так как все уже находились в своих комнатах и возможно спали. За забором нас ждала чёрная машина с бронированными стёклами, меня посадили на заднее сидение между двумя солдатами, а мой похититель сел вперёд. Я тихо глотала слезы от безысходности, солдат с переднего сидения посмотрел на меня каким-то странным взглядом, в его глазах мелькнуло… беспокойство за меня? Но он ничего не сказал, отвернувшись. Мы очень долго ехали, меня грубо вывели из машины и потащили в большой особняк. Я приметила, что стоял дом в лесу, где по близости, в километрах двух так точно, не было ни единой души. Бежать — не выход. Мы зашли в большую гостиную, меня снова ударили сзади по ногам, и я упала на колени, меня держали за две руки, будто заключённого. В комнате никого не было, затем подошла какая-то девушка и протянула мне чёрную футболку и чёрные спортивные штаны и сказала переодеться, так как я была всё ещё в вечернем платье. Переодевшись под пристальным присмотром военных, меня снова опрокинули на колени. Вскоре в комнату вошёл……. дядя. Сказать, что я была удивлена — ничего не сказать. Я непонимающим взглядом посмотрела на него. — Дядя Женя? Только не говори, что это твоих рук дело, — я почувствовала как гнев и разочарование наполняют мое тело. — Вот мы и снова встретились, думаю, у тебя много вопросов, давай я отвечу на самые важные. Да, это я убил твоих родителей и сестру, — глаза предательски защипало, — да, это я устроил неразбериху в компании твоего отца. Саломон это я, так сказать, псевдоним, чтобы остаться не рассекреченным, поэтому вы и долго не могли ничего найти на меня: я использую проверенных людей и надежные системы, — он засмеялся. — Как ты мог так поступить с собственным братом? — мой голос срывался на крик. — Для меня уже давно не существует брата, — твёрдо сказал он. — Когда-то мы с твоим отцом начинали строить эту компанию, а потом твой папа подставил меня и остался один у власти крупной фармацевтической империи, а я остался у разбитого корыта. Затем твой отец подписал бумаги о том, что даже после его смерти и всех его наследников я не смогу получить его компанию. Это был удар поддых, всё, что мы делали вместе досталось только ему! — Тогда же чего вы добивались их убийством? Почему не убили меня? — в голове всё не укладывалось. — Ты была частью моего плана, тебя не убили специально. Тебе бы после смерти отца скоро наступило 18 и ты полностью стала бы владеть его компанией, тут приходим мы с твоей тетей и предлагаем тебе переехать с нами, где мне бы удалось тебя контролировать и вскоре заставить подписать бумаги о том, чтобы вся фирма твоего отца перешла мне, — я поняла, что Вадим бы прав на счёт этого ублюдка, — но тетя узнала об опекунстве Уваровых над тобой, а ещё и ты не хочешь их менять на нас, это мне здорово подорвало все планы, но для меня нет проблем, которые невозможно решить, — он пожал плечами и положил какие-то бумаги передо мной, — теперь ты принудительно подпишешь эти бумаги о том, что компания твоего отца переходит мне. — Иначе что? Убьете меня? Убьете близких? Я ни за что не буду это подписывать!!! Ты больной ублюдок, лишивший меня семьи ради каких-то бумажек! Ненавижу тебя, — желваки заходили на его скулах, он кивнул военным и один из них ударил меня по лицу, от чего я упала на пол. — По-моему, ты не в том положении, чтобы так разговаривать со мной, — дядя присел на корточки надо мной, — твоя жизнь превратится в ад, пока ты не подпишешь эти бумаги. — Я не буду их подписывать, — хриплым голосом сказала я. Ещё один удар, который пришёлся уже в живот. Боль была ужасная, из глаз текли слезы, ещё один удар и я потеряю сознание. — Подписывай, — настойчивый голос дяди отдавался эхом в моих ушах. — Нет, — из последних сил бормотала я. Последнее, что я видела, это как дядя закатывает глаза, а потом кто-то сильно ударяет меня по голове. Темно. Парк аттракционов. Мы с сестрой катаемся на крутящейся карусели и машем тете с дядей, сегодня они нас взяли, чтобы погулять с нами. Мы весело проводили всегда время, баловались, бегали, играли, ели сахарную вату. Детство — когда всё удивительно и ничто не вызывает удивления. Темнота. Вырастая, мы понимаем, что мир не так уж и радужен, а люди, которые клялись в преданности, вонзают тебе нож в спину.