Снег на песке

Бьянка не знала, как долго пролежала в оцепенении. Все кончено. Теперь Амрен знает ее секрет. Дура! Хотела ему отдаться и даже этого не сумела. Он или выгонит ее из банды, или… — Эй! — сзади послышался его голос. Она молчала. Сейчас он велит ей убираться вон. — Как тебя зовут? — Бьянка, — буркнула она себе под нос. — Бьянка, — мечтательно повторил он. — Какое красивое имя. — Имя как имя, — огрызнулась она. — Хочешь чая, — неожиданно спросил Амрен. — Чая? Бьянка удивленно обернулась. На низком столике у кровати стоял фарфоровый чайник и две чашки, а рядом — коробочка рахат-лукума и блюдце с засахаренными фисташками. Ей до одури захотелось сладкого. Закутавшись в одеяло, она уселась на кровати. Амрен подоткнул ей под спину груду подушек и сел на ковер, пождав под себя скрещенные ноги. Он наполнил чашки, и в воздухе разлился приятный аромат свежей прохлады. — Мята? — поинтересовалась Бьянка. — Угу. Успокаивает нервы, — он придвинул к ней лукум. Она взяла упругий оранжевый кубик, посыпанный кокосовой стружкой, и откусила от него тягучий кусочек. Апельсиновый… Как вкусно! — Итак, Бьянка из Хейдерона, — Амрен сделал глоток ароматного напитка, — что ты еще от меня скрываешь? — Больше ничего. Мою сестру на самом деле похитили, и я хочу ее спасти. Он усмехнулся. — И для этого ты переоделась в мужчину? — А что мне еще оставалось делать? — с вызовом спросила она. — В вашей стране женщина — никто! Бессловесный скот! Любой мужлан так и норовит облапать и пристроить свой отросток. — Прости! — вскинул ладони Амрен. — Не знаю, что на меня нашло. Больше такого не повторится. — Ой, — смутилась Бьянка. — Это ты меня прости. Я вовсе не тебя имела в виду. — Ну… я ведь тоже только что пытался тебя облапать и пристроить свой… э-э… отросток… Отставив чашку, Бьянка тяжело вздохнула. — Прости, я дура. Я испугалась, что ты меня выгонишь , и… — Решила мне отдаться? — Да, — она опустила голову. — Только поэтому? Бьянку бросило в жар. Несмело подняв ресницы, она столкнулась с обжигающим взглядом черных глаз. — Не только, — еле слышно выдавила она. — Кто тебе сказал, — жестко заговорил Амрен, — что от меня можно чего-то добиться через постель? Господи, как глупо все получилось! Бьянка была готова провалиться сквозь землю. — Но что мне оставалось делать? — попыталась оправдаться она. Ты собирался выгнать меня из «Мечей». И куда бы я пошла? Амрен молча сверлил ее внимательным взглядом. — Послушай, — наконец заговорил он. — Я ведь дал тебе слово помочь освободить сестру, так? — Да. — Значит, я выполню свое обещание. — Спасибо, — она с надеждой подняла на него глаза. — Но что мне делать с тобой, Бьянка? — от низкого с хрипотцой голоса по коже пробежали мурашки. — Что ты имеешь в виду? — еле слышно пролепетала она. — Допустим, ты останешься в «Мечах», — немного помедлив, заговорил он. — В качестве кого? Бьянка лихорадочно отпила из чашки. — Давай оставим все как есть, — предложила она. — Сделаем вид, что ничего не случилось. Я по-прежнему останусь «Беном» и буду, как и раньше, выполнять твои поручения… — Нет, — отрезал он. — Нет? Но почему? — Ты женщина. — И что с того? — возмутилась она. — Разве я плохо справлялась со своими обязанностями? Амрен задумчиво сделал глоток. — Нет, неплохо, но… — Что? — Женщине не пристало заниматься такими делами. Вот же твердолобый мужлан! — Но какая разница! — воскликнула она. — До этого ведь у меня получалось! — Разница в том, — Амрен поставил чашку на столик, — что я теперь знаю. — И что это меняет? — Это меняет все. Повисло глухое молчание. Чего он добивается? Бьянка судорожно отхлебнула чай. — И что ты предлагаешь? — наконец отважилась спросить она. От пронзительного взгляда по спине пробежала огненная дрожь. — Я тебе нравлюсь? — прямо спросил он, и у нее перехватило дыхание. Бьянка нервно облизала пересохшие губы. — Да, — тихо сказала она. — Тогда будь моей возлюбленной, — его рука мягко легла на ее ладонь. В глазах защекотало от слез. Она хотела бы этого больше всего на свете. Но разве это возможно, после того, что те два урода сделали с ней? Бьянка тяжело вздохнула. — Прости, но… я не могу… я не готова… — Не волнуйся, — ласково сказал Амрен. — Ничего не будет, пока ты сама этого не захочешь. Мы не будем торопить события. Он не понял. Наверняка, он подумал, что она девственница, и потому не решилась пойти с ним до конца. А что будет, когда он узнает грязную правду? Захочет ли он иметь с ней после этого дело? Может, скрыть?.. Нет, какой смысл ему лгать, правда все равно рано или поздно всплывет. — Я боюсь, что никогда не смогу, — с горечью вымолвила она. — Понимаешь, меня… меня… Горло перехватило спазмом, и она осеклась, не в силах закончить фразу. Амрен молчал, а его черные глаза медленно наполнялись гневом. — Кто это с тобой сделал? — наконец тихо спросил он. — Я убью его. — Капитан того корабля, что привез нас сюда, — с трудом выдавила она. — Как его звали? Что за корабль? Бьянка сглотнула. Ей было больно даже произносить это имя. — Умберто, — наконец сказала она. — А на носу корабля была фигура синей гарпии. — Умберто с «Синей гарпии». Мы найдем его. Этот кусок ослиного дерьма заплатит за каждую пролитую тобой слезинку. Клянусь тебе! — Спасибо… — Бьянка тяжело вздохнула. — Ну вот, теперь ты все знаешь… — Да. — Амрен стиснул ее ладонь. — И это ничего не меняет. Я хочу, чтобы ты была со мной. Она подняла на него заплаканные глаза. — Но зачем я тебе? Такая. — Потому что я люблю тебя. У нее перехватило дыхание. — Как ты можешь так говорить? Ты же меня совсем не знаешь. — Зачем мне скрывать правду? Я полюбил тебя с первой же встречи, просто боялся себе в этом признаться… сама понимаешь, почему. — А если я никогда не смогу… — Это не важно. — А как же Лейла? — Не будет больше никакой Лейлы. — Но… — Никаких «но». Иди сюда! Приподнявшись с ковра, Амрен легко коснулся губами ее щеки. — Я люблю тебя, Бьянка из Хейдерона. И больше никто не посмеет тебя обидеть! В груди разлилось приятное тепло. На несколько минут воцарилось молчание. Прохладный аромат мятного чая убаюкивал, даруя расслабленность и блаженное успокоение. Амрен сидел напротив, и белоснежный фарфор чашки ослепительно блестел на фоне смуглой кожи красивых мужских рук. Жгучие глаза неотрывно смотрели на нее, и Бьянка проваливалась в их бездонную черноту. В комнате было так тихо, что она отчетливо слышала биение своего сердца. Это признание в любви стало для нее полной неожиданностью, и она не знала, что ей делать дальше. Ее безудержно тянуло к Амрену, но видение, вспыхнувшее в мозгу, воспоминание о кошмаре — такое четкое, такое ясное — вселяло в душу липкий серый страх. В образе Бена она могла тайком наблюдать за Амреном с безопасного расстояния, но теперь, раскрывшись перед ним, обнажив свое тело и душу, она почувствовала себя беззащитной. Да, сейчас он сдержался, не стал ее ни к чему принуждать, но что если он все-таки потребует от нее близости? Она не сможет… После того, что эти два негодяя сделали с ней, она никогда не сможет… — О чем задумалась? — его ладонь мягко коснулась ее руки. Бьянка вздрогнула. — О том, что будет дальше. — А чего бы тебе хотелось? «Чтобы этот ужас на корабле никогда не происходил. Чтобы я могла обнять любимого мужчину, не опасаясь жутких воспоминаний. Чтобы мне больше не приходилось просыпаться по ночам в холодном поту, снова и снова переживая этот кошмар». — Мне кажется, не стоит ничего менять, — вслух сказала она. — Ты ведь не расскажешь остальным? — Что ты — девушка? — Да. Амрен задумчиво отхлебнул чай. — Нет, если ты этого не захочешь. — Спасибо, — Бьянка вздохнула с облегчением. — Но что ты скажешь о моем предложении? — бездонные глаза пронзили ее насквозь. — Ты согласна стать моей возлюбленной? Длинные пальцы пробежались по ее запястью. Сердце сжалось от тоски. — Но я не могу, — Бьянка умоляюще взглянула на него. Амрен отставил чашку и взял ее руки в свои. Его ладони такие теплые! Вот бы зажмуриться, откинуть голову и просто наслаждаться этим прикосновением. — Я не буду ни на чем настаивать, — мягко произнес он. — Просто будь рядом. Клянусь, я не трону тебя, если ты сама этого не захочешь. — Я не знаю… — Давай попробуем. Бьянка шумно выдохнула. Как же ей хотелось быть с ним! Как же ей хотелось быть нормальной! — Хорошо… Он поднес ее ладони к губам. — Просто будь со мной. Она погладила его по щеке, чувствуя, как жесткая щетина приятно покалывает пальцы. — Я попытаюсь. Но я и дальше буду жить в своей комнате. — Она слишком маленькая и неудобная, — возразил Амрен. — Я подыщу тебе что-нибудь получше. — Не страшно. Я привыкла, мне и такой вполне хватит. — Но там нет ничего, кроме матраса и сундука! — А мне большего и не надо. Он с удивлением уставился на нее. — Впервые встречаю женщину, которой ничего не надо. Я велю Мустафе принести тебе кровать. — Не нужно. На матрасе спать прохладнее. Разве что… — Что? — Мне бы хотелось иметь возможность мыться, когда я захочу… А то я все время должна тайком пробираться в баню, пока там никого нет. Амрен улыбнулся. — Ага, припоминаю, как ты стащила мою одежду. — Зачем ты вообще тогда пошел в баню, у тебя же своя ванная комната? — Накануне сломался насос, и Мустафа не смог закачать воду в бак на крыше, — пояснил он. — В общем так: я дам тебе ключи от своей комнаты. Ты можешь приходить туда в любое время, пользоваться ванной, читать книги, делать все, что захочешь. Можешь даже спать на моей кровати, я уйду на диван. — Спасибо. — Но есть одна вещь, — он на секунду смутился. — Так как ты и дальше собираешься для всех оставаться «Беном», то постарайся, чтобы никто не заметил, как ты ко мне заходишь. — Хорошо, — кивнула Бьянка. — Не пойми меня неправильно, просто не хочу лишних пересудов. Кто-то может подумать, что у их главаря появился любимчик, или кое-что похуже… — Понимаю. — В лицо они не посмеют мне ничего сказать, но пойдут разговоры. Я же их знаю — они хуже базарных торговок, — Амрен на миг замолчал, затем добавил. — А может, все-таки признаемся, что ты девушка? Тебе не о чем волноваться, мою женщину никто и пальцем не посмеет тронуть. — Лучше не надо. Я постараюсь, чтобы никто ничего не заподозрил. — Ну ладно. — Амрен нежно поцеловал ее руку. — Как же я рад… — Чему? — Тому, что «Бен» оказался «Бьянкой».