Снег на песке

Бьянка лежала в ванне, наслаждаясь расслабляющим теплом. Пар поднимался к потолку, унося с собой дурные мысли, и на душе становилось удивительно легко. Хлопнула входная дверь. Бьянка встрепенулась — после визита Лейлы она всегда запиралась изнутри. Должно быть это Амрен, ведь только у него есть ключ от покоев. Через пару секунд он действительно вошел в ванную, подтверждая ее догадку. Увидев Бьянку, он замер на пороге. — О, ты здесь? — его губы тронула легкая улыбка. — Я уже ухожу, — засуетилась Бьянка, не зная, то ли вскакивать и бежать, то ли оставаться под спасительным слоем воды, который впрочем ничего не скрывал. Амрен жестом остановил ее. — Не беспокойся из-за меня. Останься. Любишь принимать ванну? — Очень, — призналась она, краснея под его завораживающим взглядом. Амрен подошел к раковине и начал мыть руки. — А ты знаешь, что у нас в Алькантаре это не принято? — заметил он. — Что не принято? — Купаться в ванне. Считается, что невозможно нормально отмыться в стоячей воде. — Хм… странно. А откуда же тогда у тебя эта ванна? — Благодаря матери. Она часто рассказывала, как моются в Хейдероне, и безумно скучала по ванне с горячей водой. Ведь даже во дворце не было ни одной. Только баня. — Ну и зря, — фыркнула Бьянка. — В бане не получишь столько удовольствия. Она томно прикрыла веки, наслаждаясь убаюкивающим теплом. — Мать с таким восхищением об этом говорила, что мне самому захотелось попробовать. Как только появилась возможность — я велел оборудовать для себя ванную комнату. С этими словами Амрен взял с полки маленький флакончик и добавил в воду несколько капель. Клубящийся пар тут же наполнился благоуханием флердоранжа. — Что это? — удивилась Бьянка. — Это усилит твое удовольствие. Бьянка глубоко вдохнула приятный цитрусовый аромат. По телу разлилась блаженная истома. Откинувшись на край ванны, она закрыла глаза. В следующий миг пальцы Амрена ласково коснулись ее висков и зарылись во влажные волосы, нежно массируя кожу головы. Спина тут же покрылась мурашками, из груди вырвалось довольное урчание. — Боже, как хорошо! — тихо простонала она, безраздельно отдаваясь волшебным прикосновениям. — Я и хочу, чтобы тебе было хорошо, — отозвался он. Бьянка лениво подняла веки, и взгляды их встретились. Стоя в изголовье, Амрен смотрел на нее сверху вниз, его перевернутое лицо блестело от поднимающегося пара. Глаза обжигали черным пламенем, а чувственный рот так и манил к нему прильнуть. Наклонившись, Амрен легко коснулся губами ее лба. Бьянка обхватила его за шею и притянула к себе, в свою очередь подаваясь ему навстречу. Она неловко ткнулась в колючую щетину, а в следующий миг вдруг ощутила его горячие сладкие губы. Жаркий поцелуй увлек ее в бездну. Тело будто полыхнуло огнем, и Бьянка не смогла сдержать стон. Она наполовину высунулась из воды, чтобы теснее приникнуть к Амрену. Теплые ладони накрыли ее грудь. От нарастающего возбуждения перехватило дыхание… … но вместе с тем в памяти начали всплывать другие прикосновения. Грубые. Варварские. Жестокие. Заскорузлые руки, больно сжимающие грудь. Пальцы с острыми заусенцами, резко выкручивающие соски… Живот свело мучительным спазмом. Бьянка распахнула глаза. Амрен тут же отпрянул, видимо уловив ее напряжение. — Прости, — шепнул он, тяжело дыша. Бьянка чуть не застонала от разочарования. Все ведь так хорошо начиналось! — Это ты меня прости, — вырвалось у нее. Амрен подошел к раковине, открыл воду и принялся плескать себе в лицо. — Я боюсь напугать тебя, — наконец сказал он. — Если тебе кажется, что я делаю что-то не так, пожалуйста, сразу скажи. — Ты все делаешь так, — с горечью ответила Бьянка. — Дело во мне. Я не знаю, смогу ли когда-нибудь от этого исцелиться. Тебе скоро надоест со мной возиться, и… Он вскинул ладонь. — Тихо. Не надо ничего говорить. Сняв с крючка огромное пестрое полотенце, он подал ей руку. — Иди ко мне. Бьянка вылезла из ванны и очутилась в махровых объятиях. Амрен закутал ее в полотенце, и на миг прижал к себе, так, что она ощутила, как сильно стучит его сердце. Накинув ей на голову полотенце поменьше, он бережно промокнул ее волосы. — У меня для тебя кое-что есть, — сказал он. — Подожди одну секунду. Он ненадолго вышел, а вернувшись, вручил ей сверток каких-то тканей небесно-голубого цвета. — Что это? — Примерь, пожалуйста. Хочу полюбоваться на тебя. Разберешься, как оно надевается? В этом нет ничего сложного. Бьянке ощутила укол ревности. Конечно, ничего сложного. Он, наверное, столько раз одевал и раздевал женщин. Нормальных женщин. Амрен вышел из ванной. Бьянка развернула одежду. Это оказалась бирюзовая кисейная блузка и шаровары с безрукавкой из голубого шелка, расшитые золотым цветочным орнаментом. «Как красиво, — подумала она. — Но мне наверняка не пойдет». И все-таки женское любопытство взяло верх. Бьянка облачилась в невесомые одежды и мельком взглянула на себя в зеркало. А вроде бы не так уж и плохо! Она вышла из ванной. Увидев ее, Амрен поднялся с дивана и восхищенно присвистнул. — Вот это да! Я ослеплен. Прекрасная гурия озарила все вокруг своей красотой. Я должно быть умер и попал в рай. Бьянка зарделась. — Если не заткнешься, то я сама тебя туда отправлю, — смущенно усмехнулась она. — Жалкий лгунишка! Амрен взял ее за руку. — Смотри. Сейчас ты убедишься, что я говорю только правду. Он подвел ее к большому напольному зеркалу. Оттуда на Бьянку смотрела стройная девушка с влажными черными волосами и мраморно-белой кожей. Воздушная бирюза плавно подчеркивала женственные изгибы ее тела, а сквозь прозрачную кисею блузы соблазнительно просвечивала грудь, лишь слегка закрытая маленькой жилеткой. Красавица! Вот только… Бьянка машинально отделила прядь волос и прикрыла ею рубец, уродующий левую половину лица. Амрен обнял ее за плечи. — Тебе не нужно стыдиться этого шрама. Это доказательство того, какая ты сильная. — Но ведь вы, мужчины, любите слабых, — возразила она. — Мне все равно, кого там любят какие-то мужчины. Я ведь люблю тебя, — улыбнулся он. С этими словами Амрен приложил к ее груди сверкающее ожерелье и застегнул его сзади на шее. Прекрасные опалы в серебряной оправе переливались нежным перламутровым блеском. — Какая красота, — восхищенно протянула Бьянка. — Твои глаза сияют намного ярче, — Амрен коснулся губами ее виска. Взгляд снова упал на отражение. Голубоватые камни красиво оттеняли молочно-белую кожу, удобно примостившись в манящей ложбинке между грудей. Ожерелье было прекрасно, но Бьянке отчего-то стало горько. «Он привык покупать женщин за побрякушки, — подумала она. — Неужели он считает, что я такая же как они. Как Лейла и ей подобные». — Спасибо. Но я не могу принять его. — Почему? «Потому что не смогу тебя за него отблагодарить». Бьянка молчала. Что же сказать, чтобы не обидеть его? — Я специально искал камни, которые бы подошли к цвету твоих глаз. Прошу, возьми его, доставь мне такую радость! — попросил Амрен. Она поймала в зеркале его взгляд. Он лучился такой искренней любовью, что Бьянка поняла — Амрен вовсе не собирался ее покупать. Он подарил ей ожерелье от чистого сердца, просто для того, чтобы сделать приятное. Она повернулась к нему. — Спасибо, — и выдохнула прямо в его губы. — Я люблю тебя. *** — Вот так великий герой победил древнее зло и спас Хейдерон от погибели, — Амрен закрыл книгу. — Ну, что скажешь? Он сидел на диване, откинувшись на подушки, а Бьянка лежала на спине, закинув ноги на мягкий подлокотник. Ее голова удобно покоилась на коленях возлюбленного. — Уже лучше, — ответила она. — Но когда ты говоришь «Хейдерон», ты так хрипишь, будто у тебя в горле что-то застряло. Звук «ха» нужно произносить мягче. Вот так: «ха!» — Ну-ка, повтори, а то я не расслышал! — он с вожделением уставился на ее рот. Бьянку бросило в жар. — Ха, — уже с меньшей уверенностью выдохнула она. Амрен склонился над ней и страстно поцеловал ее в губы. Она жадно притянула его к себе. — Ну все, хватит, — усмехнулся он, когда наконец смог от нее оторваться, — а то тебе станет неудобно лежать. Она и так уже ощутила затылком это «неудобство» и поспешила сесть. В душу закралась легкая горечь. Сколько можно над ним издеваться? Как скоро ему надоест терпеть, и он ее бросит? Бьянка глубоко вздохнула, отгоняя непрошеные мысли. — Амрен, я тут подумала… — Все что угодно, душа моя. — Как ты думаешь, корабли уже плавают в Форталезу? Он заметно напрягся. — Возможно. А что? Ты хочешь от меня сбежать? — От тебя разве сбежишь? — улыбнулась она. — Я просто подумала, а не написать ли родным о том, что Мию держат тут в плену? — А зачем? — удивился Амрен. — Мы скоро и так ее освободим. Вы окажетесь дома быстрее, чем дойдет твое письмо. Бьянка нервно закусила губу. Конечно, безумно хочется спасти Мию и вернуться на родину… но… Амрен… как же расстаться с ним?.. Ладно, в любом случае, нужно рассказать ему то, что собиралась. — Понимаешь, — несмело начала она, — дело в том, что наш отец — король Хейдерона. Она запнулась. Амрен внимательно смотрел в ее глаза. Почему он молчит? Он разозлился? — Вот значит как? — наконец промолвил он. — Прости, что не сказала тебе раньше. Он взял ее руки в свои. — Ты мне не доверяешь? — Доверяю… Просто не было подходящего случая… Он кивнул. — Ты права. О таких вещах не стоит звонить направо и налево. Но в таком случае, я тем более не советовал бы посылать какие-либо письма. — Почему? — удивилась она. — Отец потребует у султана, чтобы он освободил Мию, и нам не нужно будет пробираться в его гарем. Амрен ласково провел по ее щеке тыльной стороной ладони. — Боюсь, это не сработает, — вздохнул он. — Что ты имеешь в виду? — Твоя сестра теперь считается его собственностью. Его женщиной. И неважно, принцесса она или простолюдинка. Скорее даже наоборот, лучше бы ему не знать, какая пташка залетела в его сети. — Почему? — Бьянка недоуменно наморщила лоб. — Политика, — пожал плечами Амрен. — Падишах не упустит такую возможность. Он выдвинет свои условия. И насколько я понимаю текущую обстановку, условия эти будут невыполнимыми. — Он ищет повод для войны? — догадалась она. — Ну да. Он не прочь расширить свои земли. Бьянка фыркнула. — А силенок хватит? — Может и не хватит, но я не стал бы это проверять, — усмехнулся Амрен. — И что теперь делать? — она растерянно уставилась на него. — Действуем по первоначальному плану, — он притянул ее к себе. — Не волнуйся, любимая, скоро мы спасем твою сестру. Бьянка склонила голову к нему на плечо. — Спасибо. Что бы я без тебя делала? *** За окном стемнело. Мерцающие огоньки свечей мягко растворялись в бархатном полумраке спальни. Бьянка поднялась с дивана. — Уже поздно. Мне пора. Амрен поймал ее за руку. — Останься сегодня со мной. Застыв в нерешительности, она удивленно посмотрела на него. — Я тебя не трону, — Амрен нежно погладил ее ладонь, — просто не хочу ни на миг с тобой расставаться. Бьянка колебалась. Ей и самой не хотелось никуда уходить. В каморке, когда она оставалась одна, в голову постоянно лезли тревожные мысли, а по ночам ее часто терзали кошмары. Лишь рядом с возлюбленным она чувствовала спокойствие и умиротворенность. — Ну, хорошо, — согласилась она, снова усаживаясь на диван. Они сыграли еще партию в шахматы, затем по очереди сходили в ванную. Облачившись в одну из подаренных Амреном шелковых ночных рубашек, Бьянка улеглась на широкую мягкую постель. Укрываться она не стала — влетающий в распахнутое окно ветерок так приятно освежал босые ноги. Она повернулась на бок, а сзади опустился Амрен, и обнял ее, зарываясь носом в ее волосы. — Как вкусно ты пахнешь, — теплое дыхание невесомо тронуло затылок. Его губы нежно коснулись шеи, и от этой ласки все тело охватила дрожь. Бьянка проглотила ком в горле. — Тебе нужна нормальная женщина. Не такая как я, — горько прошептала она. — Ты самая лучшая, — ответил он. — Я никого не любил так как тебя. На глазах выступили слезы. Это все слишком красивая сказка. Слишком. Так не бывает. Амрен крепче прижал ее к себе. — Пожалуйста, не надо, — она попыталась убрать его руки. — Почему? — Я боюсь. — Чего? — Боюсь, что не смогу тебе дать того, чего ты хочешь. Амрен погладил ее по щеке. — Знаешь, чего я хочу? — прошептал он, чуть касаясь губами затылка. — Я хочу быть рядом с тобой. Хочу засыпать и просыпаться, ощущая твое дыхание. Хочу любить тебя, говорить с тобой, слышать твой смех, видеть блеск твоих глаз. Ты нужна мне, Бьянка. Ты — мое сердце, моя душа. — Я не заслуживаю такой любви, — невольно вырвалось у нее. — Ты говоришь так из-за того, что с тобой случилось? От нахлынувших слез защекотало в носу. Несколько секунд Бьянка пыталась сдержать их, потом вдруг всхлипнула и разрыдалась. Амрен повернул ее к себе и крепко прижал к груди. Бьянка горько плакала, а вместе со слезами наружу рвались боль, отчаяние, ненависть — то, что она все это время держала в себе, загоняя в самую глубь сознания. Амрен обнимал ее, и его рубаха намокла от ее слез. Он что-то шептал ей, но она не разбирала слов, лишь ощущала, как его руки гладят спину и волосы. Плечи содрогались от рыданий, но постепенно ей становилось легче. Ледяной панцирь, сковывающий сердце, таял грязными ручьями, унося с собой черные ошметки терзавшего душу кошмара. Бьянка понемногу успокаивалась, согреваясь в объятиях возлюбленного. Всхлипы становились все тише, дыхание ровнее. На смену боли и пустоте в груди разгорался огонек расцветающей любви. Рядом с ней был мужчина, которому она доверяла, с которым было спокойно, с которым она ничего не боялась. Бьянка и сама не заметила, как уснула в его объятиях.