Неожиданное посмертие

В пещере Сюань-У было темно. Застоявшийся воздух пропах сыростью, а на стенах порос мох. В звенящей тишине тяжёлым молотом висело отчаяние. Им лишь оставалось надеяться на скорое спасение. Перелом Ванцзи вновь открылся из-за частых прыжков и уворотов. Слепой черепахе почти удалось задеть его, но Бинхэ вовремя подскочил к нему, отталкивая с линии удара. Сам он увернуться не успел и его с силой впечатало в ближайшую стену. Благо, он не напоролся на острые камни, а потому избежал слишком серьёзных увечий. Говоря о Вэй Усяне, тот так же был ранен клеймом, но всё равно пытался разрядить обстановку нелепыми шутками и скрыть свою боль, ухаживая за ногой Ванцзи. Который, к слову, тоже заботился не о своих ранах, а о ранах Вэй Ина. Между этими двумя всегда была какая-то особая атмосфера, из-за чего хотелось оставить их наедине и не мешать. Однако, в нынешних условиях, Цинцю, наименее пострадавший, наплевал на все церемонии и принялся передавать всем духовную энергию, излечивая, до тех пор, пока силы не покинули его и он не заснул на коленях Бинхэ. Им удалось собрать немного сырых веток, подсушить их с помощью талисмана и таким же образом поджечь. От небольшого костра исходило не так много тепла и света, но это было всё же лучше, чем ничего. Сидя около огня, они позволили себе немного расслабиться. Помня о возможной лихорадке Вэй Усяня, Цинцю сделал всё возможное для того, чтобы не допустить её и передал большую часть Ци ему. Когда Цинцю уснул, даже Вэй Усянь понизил голос и продолжил рассказывать истории из своей жизни шёпотом, стараясь не потревожить сон друга. Бинхэ, несмотря на все трудности их нахождения здесь, чувствовал себя счастливым (ну разве не дурак?): вот так просто сидеть у огня, слушать о забавных приключениях Вэй Усяня и перебирать волосы Учителя. Он осторожно провёл большим пальцем по скуле и разгладил морщинку меж бровей Цинцю. В какой-то момент в пещере стало совсем тихо: Вэй Усянь откинулся спиной к стене и задремал. Лань Ванцзи наблюдал за спящим, сидя рядом и сам не заметил как уснул. Один Бинхэ не стал засыпать, обдумывая всё, произошедшее ранее. Учитель выглядел так, будто знал обо всём с самого начала. И ещё то письмо, прикреплённое к спине Цзян Ваньиня. Стоит ли спросить об этом Учителя? Не сочтёт ли тот его надоедающим? Бинхэ решил не торопиться и понаблюдать со стороны. Шэнь Цинцю всегда был невероятным. Он для многих был тем самым недостижимым идеалом, вот только Бинхэ мог его коснуться. Мог почувствовать, что тот настоящий. Мог понять мотив его действий почти всегда. Образ недостижимого Учителя у Бинхэ разбился уже давно, но Цинцю всё еще оставался удивительным человеком. Казалось, он знает очень много, но прячет эти знания за своим веером. Тем же веером, за которым часто прячет свою улыбку. Вот только он не скрывает её от Бинхэ. Может ли он надеяться, что когда-нибудь разгадает эту загадку, по имени Шэнь Цинцю (ныне Не Хуайсан)? Бинхэ не мог дать ответ на этот вопрос, но ему однозначно хотелось попробовать. Лицо Цинцю слегка нахмурилось, а румянец подступил к щекам. Веки задрожали, выдавая скорое пробуждение. - Бинхэ? Голос Цинцю звучал тихо, а всё ещё рассеянный после сна взгляд пытался сфокусироваться на лице демона. Бинхэ нежно улыбнулся и приложил указательный палец к губам, кидая взгляд на спящих заклинателей. Те уснули не так давно, а значит их не стоило будить сейчас, вряд ли они уже успели восстановиться. Цинцю понятливо кивнул и сел рядом с Бинхэ. Он осторожно протянул руки к костру и вспомнил о последних событиях. Стоит ли ждать помощи, которая неизвестно когда прибудет? В их условиях они не могут ни начать бой с Черепахой, ни прождать спасения неделю. Цинцю шёпотом спросил у Бинхэ, что тот думает по этому поводу. Тот ответил: - Учитель, долгое пребывание здесь может нанести существенный вред вашему здоровью, но я так же не уверен, что мы можем справиться с этим монстром. Учитель, мне очень жаль, что я не взял Синьмо. Цинцю нахмурился и шлёпнул ему веером по бедру. - Не жалей об этом. Это лучше, чем если бы ты сошёл с ума из-за него. К тому же, вряд ли тебе бы удалось пронести его незамеченным. Уверен, Вэни бы с радостью конфисковали его и тогда... Внезапно его взгляд загорелся идеей. Он посмотрел на Бинхэ и увидел точно такие же глаза. Конечно! Как они сразу не додумались? Можно было просто подкинуть Синьмо Вэням, желательно сразу Жоханю или Чао и тогда проблем бы не было. Очень маловероятно, что в этом мире найдётся кто-то способный подчинить Синьмо. "Хотя, догадки есть, - он скосил взгляд на расслабленную фигуру Вэй Усяня, - но проверять отчего-то не хочется". Но вообще, об этом стоило задуматься. Цинцю встал и пошёл к озеру, поманив за собой Бинхэ. Сейчас им следовало придумать, как устранить Черепаху. У него было несколько идей, но для начала он решил спросить мнение ученика: - Бинхэ, как ты думаешь, как мы можем убить Черепаху? Демон задумался, подперев подбородок рукой. - У неё не так много слабых мест, большая часть её тела скрыта панцирем. Остаётся два варианта: либо навредить изнутри, но существует риск самому быть переваренным, либо пробраться в панцирь и нанести удар оттуда. Цинцю кивнул, согласившись. Хотя, он забыл упомянуть про сгибы суставов, но этот вариант всё равно был бы им не по силам: вряд ли они смогли бы выманить огромную Черепаху-Губительницу целиком из озера, в котором та, очевидно, обитает не первое столетие. Так как мечей у них не было, следовало подумать о том, чем же всё-таки нанести удар? На ум приходили лишь камни, да палки. Талисманы погоды не делали и пользы от них в таком серьёзном деле ожидать не стоило. Можно было, в принципе, ударить её духовной энергией, но кто знал, насколько та восприимчива к ней? Возможно, за своё долгое существование она успела выработать некий иммунитет к духовной энергии и тогда все их силы потратятся впустую? Может быть, Черепаха-Губительница способна её поглощать? Проверять не хотелось, да и было это слишком рискованно. Цинцю оглядел Бинхэ, в поисках подсказки. Юноша давно разросся в плечах и был выше и крупнее нынешнего тела Цинцю. В какие-то моменты это было довольно удобно, но иногда становилось неловко ставить себя Учителем перед ним. Взгляд Цинцю зацепился за пояс Бинхэ. Он вдруг вспомнил кое-что. Юань начал быстро избавляться от верхнего одеяния. Бинхэ в ужасе застыл. - Учитель, что вы делаете?! В надрывном шёпоте слышалась паника, а сам Бинхэ мог сравниться со спелым помидором. - Верхние одеяния ограничивают подвижность, а сейчас нам, возможно, придётся бегать и плавать. Мне не повезло быть наследником Ордена и носить несколько одеяний вместе с накидкой. Порой это так неудобно! За возмущениями Цинцю успел скинуть с себя одежду, оставаясь лишь в нижнем одеянии. Бинхэ кивнул и отвёл взгляд. Цинцю обошёл пещеру по периметру. Везде валялись стрелы Клана Вэнь. Наконец, он заметил искомое в воде. Обычный деревянный лук плавал на поверхности совсем недалеко от берега, наверняка брошенный во время побега кем-то из Вэней. Цинцю без задней мысли ступил в воду и подплыл к луку, следя за поверхностью озера и надеясь не потревожить Черепаху. Уже выходя из воды он напоролся ногой на что-то острое, проткнувшее сапог. Из земли торчал наконечник стрелы. Кровь из ноги хлынула фонтаном, расплываясь в воде красным пятном. Земля задрожала. Цинцю в панике попытался бежать, но при первом же столкновении с землёй ногу прошибла волна боли. Охнув, он завалился вперёд, но сильные руки подхватили его. Бинхэ, весь бледный, бежал к их укрытию, прижимая к себе Учителя. Он злился на себя за то, что позволил Шицзуню пораниться, за то, что не уследил. Но ещё сильнее его одолевало беспокойство. Цинцю был холодным и Бинхэ никак не мог отделаться от желания согреть его, а потому, забыв про брошенные одеяния Цинцю, опустил его у костра и завернул в своё верхнее одеяние. Нельзя было упрекать его в этом, ведь он был крайне обеспокоен и не знал что делать. Ещё раз кинув взгляд на Учителя, одежды которого полностью промокли и облегали его стройное тело, он с трудом заставил себя отвести взгляд и осмотреть ногу. Бинхэ осторожно взял в руки ступню, из которой всё ещё лилась кровь и обратился к своей крови в теле Учителя. Направив её к месту ранения, он заставил бурный поток остановиться и принялся обматывать ногу своим поясом. - Прости, Бинхэ, я очень... Неуклюж. Демон, не переставая вливать в Цинцю духовную энергию, чтобы рана быстрее затянулась, возмущённо посмотрел на Цинцю. - Учитель! Вы нисколько не неуклюжи, не наговаривайте на себя! Простите этого Ученика, он был непозволительно беспечен! Я готов принять любое наказание! В его глазах застыли непролитые слёзы и это отлично подействовало на Шэнь Цинцю. Он успокаивающе улыбнулся и потянулся к макушке Бинхэ, но его запястье перехватили. Они уставились друг другу в глаза. Со стороны послышался шорох и они вздрогнули, вернув дистанцию. Бинхэ раскраснелся и сжал свой кулак, сильнее разжигая костёр и сливая в это действо излишки демонической энергии, чтобы вернуться к некому балансу внутри себя. Костёр внезапно разросся размером с самого Бинхэ, но потом стал постепенно угасать. Цинцю перевёл взгляд в сторону, откуда слышался шорох и столкнулся глазами с Вэй Усянем. Тут же возникшая на лице Вэй Ина улыбка совсем не вязалась с его серьёзными глазами, цепко следящими за Цинцю. Они напрягали, но, из-за отсутствия в них враждебности, не пугали. Хуайсан неловко кашлянул и отвёл взгляд. Ему хотелось бы скрыть лицо за веером, но тот остался где-то в куче одежд. Юань мысленно простонал, пеняя на себя за это ужасное упущение. В миг он посерьёзнел. Как много слышал Вэй Ин? Что могло его скомпроментировать? Цинцю не мог припомнить все детали разговора, но всё же он мог вызвать ненужные подозрения. Громкий смех вырвал Цинцю из мыслей. Вэй Усянь опять флиртовал с Лань Ванцзи, пряча это за издёвками. Молодому Господину Лань не хватало опыта в общении с подобными людьми и он вёлся на всё, сам того не подозревая и постоянно возмущаясь поведением Вэй Ина, которого это, очевидно, забавляло. Он снова расхохотался, глядя на Лань Чжаня, у которого покраснели уши, а взгляд пылал злостью.

***

Они провели в пещере всего навсего четверо суток. На третий день они устроили совместное нападение на Черепаху. Выманить её не составило особого труда, а вот отвлечь для того, чтобы Вэй Ин и Ло Бинхэ проплыли к ней в панцирь было довольно сложно. Шэнь Цинцю, на пару с Лань Ванцзи, носился по берегу, закидывая голову черепахи камнями и ветками. Они не наносили ей никакого повреждения, однако знатно отвлекали внимание и злили её. Также, её злило то, что ей в который раз не удаётся поймать раздражающую добычу. С каждой минутой она становилась всё яростней. Внезапно, она застыла, будто прислушиваясь к чему-то и, дико взревев, попыталась засунуть свою голову в панцирь, но тут уже сработали Ванцзи и Цинцю. Они, быстро договорившись, стали посылать взрывные талисманы прямо в морду чудовищу, нанося ему значительные повреждения, но никак не смертельные. Когда Черепахе удалось спрятаться в панцире, на мгновение воцарилась абсолютная тишина, а после пещеру вновь огласил отчаянный рёв животного, довольно резко оборвавшийся. Через некоторое время томительного ожидания, Цинцю и Ванцзи, переглянувшись, облегчённо выдохнули. Вэй Усянь и Ло Бинхэ вынырнули из воды и уже подплывали к берегу. Внимание Цинцю привлёк меч в руках Вэй Ина. Он кинул вопросительный взгляд на Бинхэ и тот пояснил: - Молодой Господин, Вэй Усянь нашёл этот меч в панцире. Он пытался оказать на него подавляющее воздействие, но мы смогли сдержать его. Чего-то он недоговаривал. Цинцю кивнул, принимая такое объяснение. Они начали планировать своё спасение, но оно само нашло их гораздо раньше. На следующий день после их нападения на Черепаху, с другой стороны разблокировали проход, ранее заваленный камнями. Адепты Ордена Цинхэ Не помогли заклинателям выбраться наружу и вернули им их мечи, выкраденные у Вэней. Им повезло, что их не особо-то и охраняли, а Глава Ордена вместе с Вэнь Чао находились в Ланьлин Цзинь (с очередным визитом). Цинцю, говоря на чистоту, не ожидал подобного спасения, а потому, ему не пришлось отыгрывать удивление. Он действительно был ошарашен. Хотя, если подумать логически, Цинхэ всё же ближе отсюда, чем Пристань Лотоса. Часть Адептов отправилась с Вэй Усянем в Пристань Лотоса, часть в Гусу с Лань Ванцзи, а все оставшиеся сопровождали Хуайсана и Бинхэ. За разговорами дорога прошла незаметно. Неожиданной новостью оказалось то, что Минцзюэ в порыве гнева убил Вэнь Сюя. Со старшим наследником Ордена Цишань Вэнь Цинцю ещё не удавалось свидеться, да он и не особо горел желанием. Юань подозревал, что причиной убийства послужило чувство мести. За отца или Хуайсана - разницы уже нет, сделанного не вернуть. По пути в Цинхэ он расспрашивал подробности и новости. Ему передали, что вспышки гнева у Минцзюэ участились и теперь были гораздо чаще, чем раньше. Стоило упомянуть, что раньше он впадал в буйство крайне редко, даже судя по словам адептов. Обычно, они любили очень приукрашивать события, добавляя своих деталей в историю, чтобы она выглядела интереснее. В общем, ранее он срывался на адептах и нечисти, успокаиваясь на пару месяцев, однако после этого случая с пещерой совсем озверел и даже убил несколько адептов, оказавшихся шпионами. Цинцю понял, что нужно срочно спасать положение. Вот только играть Песнь Очищения Сердца он до сих пор не умел, а Лань Сичэня выловить в этом круговороте событий казалось невозможным. Взяв на заметку попросить брата о встрече с Лань Сичэнем, Цинцю кинул взгляд на Бинхэ. Тот совсем не был похож на человека (точнее демона), который провёл в пещере без еды и воды четверо суток. Бинхэ, почувствовав на себе взгляд Учителя, оторвался от раглядывания своих ног и вопросительно посмотрел на Цинцю. Последний вновь пытался дозваться до системы. В ответ она лишь выдавала: [Ошибка! Ошибка! Ошибка!] Но это всё же было лучше, чем полное отсутствие ответа. Стало интересно, что опять с Системой? В этот раз он даже не умирал, почему не получается выйти на контакт? Случилось что-то серьёзное? Он обязательно спросит её об этом позже. Их везли в повозке (не все адепты были способны справиться с саблей в полёте, так как она требовала больше концентрации, чем меч, хотя бы из-за своего размера. К тому же, они взяли с собой еду и вещи, которые было легче перевозить на колёсах), абсолютно точно не расчитанной на такого крупного, как Бинхэ, человека. Их колени соприкасались. Сама ситуация напомнила Цинцю произошедшую в том мире, когда они отправились на дело с Кожеделом. Он прикрыл глаза и начал неторопливо обмахиваться веером. - Учитель, вы что-то хотели сказать? Так и не дождавшись ни слова от Цинцю, Бинхэ сам принял решение спросить. Цинцю на секунду заколебался, но вскоре выдохнул, приняв решение. - Бинхэ, ты же видел то письмо, которое я прилепил к спине Цзян Ваньиня? Дождавшись утвердительного кивка, он продолжил: - Недавно... До твоего появления в этом мире я попал в плен к, кхм, Вэням. Об этом не стоит переживать, так как со мной всё в порядке, в конце концов! Заметив, как напрягся и нахмурился Бинхэ, Цинцю тут же осадил его и улыбнулся. Бинхэ медленно разжал кулаки и приготовился слушать. Цинцю продолжил: - Там я смог подслушать некоторые их планы. Совсем скоро они сожгут до тла Орден Юньмэн Цзян. В том письме было предупреждение. Бинхэ, как ты думаешь, смогу ли я ещё как-то помочь другим Кланам, не ставя под угрозу Цинхэ Не? Я понимаю, что как твоему Учителю мне не пристало спрашивать у Ученика совета, но... Мы же сейчас не в том положении, не так ли? Бинхэ на мгновение задумался. Его неимоверно злило поведение Вэней, и теперь стало понятно их внимание к Цинцю, которое они не смогли скрыть от глаз демона. Последняя фраза его откровенно порадовала, но он старался этого не показывать, ликуя в душе. А что касается вопроса, он действительно не знал, что сказать и потому просто предложил действовать спонтанно, по ситуации. Цинцю его ответ не впечатлил, но он кивнул, принимая к сведению. Вдали виднелись ворота Цинхэ.

***

Мадам Юй была женщиной "с характером". Несмотря на показываемые злость и самодовольство, она была крайне несчастным человеком. Её дочь, её прекрасный цветок, А-Ли, не была заклинателем. Она любила свою дочь, но винила себя в этом, думала, что слишком слаба для продолжения Великого Клана Цзян. На самом деле, она была сильной. Её любимый сын, Цзян Чэн, родился довольно сильным заклинателем. Не выдающимся, но всё же выше среднего. Но её безумно огорчало лишь одно: Вэй Усянь, он затмевал её сына во всём, делал Цзян Чэна на своём фоне лишь бледным пятном и постоянно притягивал неприятности. Она знала, что однажды он навлечёт опасность на Юньмэн Цзян, а потому всеми силами пыталась выбить из него эту дурь. Вот только ничего не менялось. Этот паршивец был таким же, как и его мать. Цзаньсэ Саньжэнь, она... Даже после своей смерти она умудрялась отравлять Мадам Юй жизнь. О, это была самая большая боль в её жизни. Её муж, Цзян Фэнмянь, не любил её. Она видела, как он носится с этим Вэй Усянем, относится к нему лучше, чем к своему родному сыну... Это говорило обо всём лучше слов. Мадам Юй бросала резкие слова, каждый раз надеясь ранить всех вокруг, была жестокой, но в глубине души глубоко несчастной. Однако, несмотря ни на что, она очень переживала за детей. За всех, даже за этого щенка Вэй Усяня. Каким бы он ни был раздражающим, сколько бы бед не приносил. Всё же она включала его в список своей семьи (на последнее место, конечно). Невозможно было прожить бок о бок столько лет и не привыкнуть видеть радостными всех троих детей. Она безумно переживала о них, постоянно поднимала эту тему на ужинах, бессильно злясь на Вэней и думая о том, как же там её дети. Услышать в один из дней о прибытии полуживого Цзян Чэна было полнейшим шоком. Справившись с собой, она кинулась к сыну, вырывая его из рук адептов и приказывая им позвать целителя. Аккуратно приобнимая его за плечи, она пыталась разобрать его сбивчивый шёпот, молящий о спасении оставшегося в какой-то там пещере Вэй Ина. Осторожно поспрашивав немного подробностей, она подозвала слуг и передала им приказ отослать отдряд адептов к пещере Сюань-У и аккуратно уложила Цзян Чэна на кровать. Убирая руку из-за его спины, она почувствала что-то на ней, напоминавшее бумагу. Немного повернув сына на бок, она оторвала письмо от спины и принялась ждать целителя, взволнованно придерживая сына за руку. Прибывший целитель осмотрел юношу, сказал, что он сильно вымотан и рискует заболеть. Оставив на столе целебную настойку, он покинул цзинши. Мадам Юй так же посчитала нужным удалиться и дать сыну отдохнуть. Она вышла к беседке у озера, в которой любила проводить время. Аромат лотосов успокаивал и придавал сил. Мадам Юй развернула письмо, на котором не было подписи. Написанное показалось ей чьей-то дурной шуткой. Ей не хотелось верить в возможность нападения на её дом, но тревога медленно оседала в её душе. Если Вэни позволили себе так обращаться с адептами других Орденов, к тому же бросили их умирать в пещере один на один с опасным чудовищем, нападение имеет место быть. В любом случае, Мадам Юй была из тех, кто считал, что лучше перестраховаться, чем потом страдать, а потому отложила разговор с Главой Ордена до вечера. Тем же вечером Вэй Усяня привезли в Юньмэн, а адепты рассказали о том, как встретили его по пути вместе с адептами Ордена Цинхэ Не, передавшими Вэй Ина из рук в руки. Цзян Фэнмянь должен был уплыть на обезвреживание вдруг возросшего числа речных гулей немного выше по реке, но так и не смог, кажется, что-то неладное приключилось с адептами, которых он собирался взять с собой. Они переложили отправку на следующий день, но так и не отправились, ведь появление Цзян Чэна, а после и Вэй Усяня создало настоящий переполох. За ужином Мадам Юй обратилась к своему мужу, рассказывая о письме и о своих переживаниях. Сердце Фэнмяня тоже болело за свою семью, а потому он согласился на предложенный план. Всё-таки, если нападения и не произойдёт, это будет неким планом действий на случай подобных ситуаций в будущем, этакой тренировкой. А если же произойдёт, то тогда все будут в безопасности.

***

Ван Линцзяо была абсолютно недовольна оказанным ей приёмом. В Пристани Лотоса оказалось намного тоскливее, чем говорилось в слухах. Пребывая тут, она увидела лишь парочку адептов, тут же исчезавших из поля зрения, стоило ей окликнуть их, и ей пришлось самой тащиться в главное здание Ордена. Сев на подобие трона, но не настолько вычурного, как в Цишань Вэнь, она приказала стоявшей рядом девушке принести ей чай. Та, мило улыбнувшись, исполнила приказ. За чаем Мадам Юй и увидела Ван Линцзяо. С улыбкой она спросила о цели визита, поглядывая на чашку в руках Линцзяо. - Я пришла сюда чтобы вы, Мадам Юй, наказали одного нахлебника, живущего у вас. Вэй Усянь натворил много бед, не так ли? Мадам Юй сделала удивлённый вид. Она была прекрасной актрисой. - Разве он сейчас не в Цишань Вэнь? Неужели вы не сумели уследить за ним? Ван Линцзяо пронзительно завизжала: - Полная чушь! Вы понимаете о чём я, прекратите скрывать его у себя или я сочту это за оскорбление Великого Ордена Цишань Вэнь! Мадам Юй оставалась непоколебимой и бесстрастно ответила: - Не понимаю о чём вы. Это всё? Если только это было целью вашего визита, не смею вас задерживать. Ван Линцзяо стало трудно дышать. Прочистив горло она вновь начала: - Если вы не хотите нажить себе опасного врага, Пристань Лотоса должна стать Смотровым Пунктом Великого Орден... Кха! Она зашлась кашлем, прикрывая рот рукой. В горле неприятно забулькало, дышать стало невозможно. Ван Линцзяо ошарашенно посмотрела на свои ладони, с которых стекала кровь и медленно захлёбывалась. В панике она кинулась на колени и начала разрывать ногтями шею, в попытке избавиться от жидкости в горле. Все конечности постепенно немели, внутренности безумно жгло, а в глазах потемнело. Она пластом рухнула на пол. Мадам Юй с холодной усмешкой наблюдала за этим. - Рабыня навсегда останется рабыней. Знай своё место! Кивнув своим слугам, она вышла во двор, где её ждал Цзян Фэнмянь. Она подошла к нему. Вдали горели огни подплывающих лодок. Как оказалось, письмо было правдивым. Фэнмянь неожиданно взял её за руку, видя переживания супруги и безмолвно поддерживая. За день до этого они отослали всех детей (кроме Яньли, которая уже находилась там) и адептов в Мэйшан Юй, с ними в Пристани Лотоса осталось лишь чуть меньше десяти адептов, лучших по бойцовским навыкам. С помощью талисманов над двориком возник небольшой фиолетовый купол, который будет защищать их от стрел. Обстрел он выдержит, а вот к предстоящему бою стоило подготовиться.

***

Вэнь Чао откровенно скучал. Ван Линцзяо уже должна была покинуть Пристань, но её всё не было видно. Подумав, что она ушла другим путём, он принял решение. - Вэй Усянь, ублюдок, пришло время тебе узнать что бывает с теми, кто перечит Великому Ордену Цишань Вэнь! Огонь! С множества лодок на Орден Юньмэн Цзян обрушился огненный дождь. Повторив команду ещё раз, Вэнь Чао довольно осматривал горящую Пристань. Они высадились на не пострадавший участок и пошли в сторону ворот. Отсутствие реакции напрягало. - Совсем не шевелятся. Неужели все передохли? Ха-ха-ха! Посмеявшись над своей шуткой, он толкнул ворота, тут же получая стрелу в лоб и падая замертво. Вэнь Чжулю бросился в атаку. Мадам Юй и Цзян Фэнмянь работали очень слаженно, но поймать Чжулю никак не удавалось. Мадам Юй бросила взгляд на мужа и оступилась, тут же получая кулаком в грудь от Чжулю, но бросая в него три тонких иглы. Вэнь Чжулю не успел отреагировать, отвлечённый своей наконец удавшейся атакой и потому иглы плавно вошли в плечо. Так как иглы были слишком тонкие и острые, боли он не почувствовал, но, развернувшись, он вдруг пошатнулся, чем и воспользовался Фэнмянь, протыкая мечом грудь Чжулю насквозь. Иглы, нарушающие циркуляцию Ци, благодаря специальной мази, нанесённой на них, были как нельзя кстати. Однако, использовать их было довольно рискованно, ведь они могли вызвать искажение Ци и тогда у них не было бы и шанса против взбешённого Чжулю. Но, после продолжительного боя и атаки, его духовные силы немного ослабли, чем Мадам Юй и воспользовалась. Идя на такой шаг, она пожертвовала собой, подставившись Чжулю. Её ядро было безвозвратно выжжено и силы покидали её. Теперь она была обычным человеком. Цзыюань была уверена, что если её не убьют тут, Фэнмянь решит, что она стала бесполезной и выкинет из Ордена, из семьи. В глазах застыли слёзы, пока она глядела на Фэнмяня, убивающего очередного адепта Цишань Вэнь. Адепты Юньмэн Цзян, натренированные самой Мадам Юй, отлично показали себя и больше половины всё ещё сражалось, отстаивая честь Ордена. Мадам Юй горько улыбнулась, сознание уплывало. Она видела лишь мужа, бросившегося к ней и прошептала ему слова любви, закрывая глаза. К сожалению, она не успела услышать ответные слова Фэнмяня, говорившие о взаимности его чувств. Не видела, в какой панике он слушал её пульс. Не видела, как он облегчённо выдохнул и торопливо понёс её к целителю, оставив своих адептов добивать остатки Вэней. Не видела, с какой нежностью он держал её руку, сидя у её кровати. Не видела любви в его глазах. Не видела, но обязательно увидит. Совсем скоро, стоит лишь проснуться.