Опасные игры

Подслушивать Ральф не собирался, просто зашёл в Третью справиться о самочувствии Бабочки, которого буквально на днях выпустили из Могильника, излеченного от неведомой хвори. Зашёл и увидел Стервятника, сидевшего на полу у ног брата, прислонившись щекой к его колену. И хотел малодушно сбежать незамеченным, как вдруг услышал своё имя, и любопытство взяло верх. Ральф прислонился к косяку и замер, стараясь не привлекать к себе внимания. За окнами уже стемнело, и грязные стекла отражали жёлтую лампочку под потолком и мрачные очертания Птичьей спальни, овитой лианами ползучих растений. Наверное, все ушли к ужину пораньше, потому в комнате и никого не было, кроме хромоногих близнецов. А может, Птицы просто вежливо оставили их наедине. Тень и Стервятник сидели к Ральфу почти спиной, поэтому он мог оставаться незамеченным сколь угодно долго и скрыться в тёмной прихожей в любой момент. Внутри что-то намекало, что момент этот уже настал, но Ральф будто бы прирос к стене, покрываясь невидимым слоем пушистого мха. — Перестань позориться, — произнёс Тень, склонившись над макушкой брата и заплетая ему тонкую косичку от правого виска. На плече у Стервятника уже лежали три готовые. — Над тобой не смеются в открытую, только потому что боятся. — Надо мной не смеются, потому что я милый, — возразил Стервятник, глядя перед собой пустым взглядом. — Милый. Как кобра перед броском, — фыркнул Тень и добавил: — Слушай, ну реально перегибаешь. Вчера даже дверь в кабинет Ральфа не закрыл, и половина коридора наблюдала, как ты залез к нему на стол. А он даже не твой воспитатель. Ральф покачал головой: можно подумать, к своему воспитателю на стол позволительно лезть не стесняясь. Он устало выдохнул, вспоминая, как накануне Стервятник постучал в его незапертую дверь под предлогом вернуть книжку. Книжку эту Ральф действительно одалживал, вот только года три назад и не ему. Стервятник вошёл, не дожидаясь позволения, положил книгу на край стола, а потом сам залез следом и принялся болтать о погоде. Он что-то бормотал о том, что тихая морозная зима — это, конечно, хорошо, что колено так болит меньше, но хотелось бы уже лютого снегопада, ведь скоро Новый год, а настроения всё нет. Ральф не слушал. Он откинулся в кресле, складывая руки на груди, и надеялся, что выражения его лица достаточно, чтобы Стервятник смутился от собственной наглости и если не ушёл, то хотя бы разместился, как нормальный посетитель — на диване. Ральф был уверен: Стервятник всё это понял по его лицу, но вместо того, чтобы слезть со стола, наклонился ближе к Ральфу, опираясь на локоть. Нагрудный карман на его футболке был выдран с корнем, оголяя сжавшийся от холода сосок. — Ты ведёшь себя, как шлюха! — раздражённо бросил Тень, принимаясь за следующую косичку. — Я просто знаю, чего хочу, — не согласился Стервятник. — И Ральф знает, чего хочет. Точнее — не хочет. — Да Ральф вожделеет меня до звона в яйцах! Стопудов! Ральфу даже показалось, что он услышал, как глаза Тени закатились. — И как ты это понял? — усмехнулся тот. — Я просто знаю, — ответил Стервятник. — Ты же как-то понимаешь, что Рыжая тебя хочет. — Она ночует в моей постели, чего тут непонятного? — Вот и у меня так же. Жопой чувствую, так сказать. Тень фыркнул, бросая недоплетённую косу. — Он же старый! — А у Рыжей сисек нет. У всех свои недостатки. — Он ведёт себя так, будто ты — пустое место. — Ты бы видел, как он смотрел на мои накрашенные губы! За такой взгляд многое можно простить. Ральф тихо хмыкнул и поднял глаза от пола. С минуту он нахмурившись рассматривал затылок Стервятника, а потом перевёл взгляд на тёмное окно. И замер. Беззвёздный зимний вечер сталкивался с уютным светом затихшей комнаты на пыльной границе оконных рам, рождая нереальное чувство, будто Ральф смотрел на гладкую поверхность глубокого, заросшего чёрной тиной пруда. На этой зеркальной глади он увидел собственный мрачный силуэт, словно застрявший в дверном проёме, и далёкие фигуры Тени, сидевшего на кровати без протеза, и Стервятника, устроившегося на ледяном полу. Увидел хищные жёлтые глаза, смотревшие прямо на него. *** Ральф шёл по краю дороги, глядя себе под ноги, чтобы не оступиться и не скатиться в кювет, где со свистом качалась высоченная растительность. Ветер то и дело швырял ему под ноги комья спутанной засохшей травы, и она, на секунду задержавшись у испачканных в пыли ботинок, скатывалась в канаву, вплетаясь в корни ещё живых зелёных зарослей. Дорога была широкой и пустой, можно было спокойно идти по самой её середине, лишь изредка обходя выбоины в асфальте, но Ральфу казалось, что если он выйдет туда — тут же выскочит какой-нибудь разваливающийся драндулет и раскатает его по заброшенной проезжей части. Ральф шёл и не мог сообразить, ночь на дворе или день. Небо было серым, будто мутным, слишком мрачным для полудня, но недостаточно тёмным для ночного времени. Ральф бы подумал, что кто-то надел ему мешок на голову, но он уже несколько раз пощупал лицо — мешка не было. Да и дорогу он видел вполне чётко, как и телеграфные столбы, отсчитывающие его путь. Он шёл очень целеустремлённо, хоть и не помнил куда. Казалось, что эта дорога в принципе не может никуда его привести. Но, может быть, он искал не место? — Ты заблудился, Чёрный Ральф,— голос за спиной царапнул по нервам, и Ральф вздрогнул. Стервятник шёл рядом, кутаясь в свой длинный чёрный плащ, светлые волосы трепало на ветру, кидая в лицо, но он не обращал на это никакого внимания. Ральф забыл, был ли он тут всё это время или, быть может, выскочил из-за очередного столба. Ральф остановился, внезапно его до горла наполнило чувством, что идти куда-то бессмысленно. Может, он уже пришёл? — Ты меня преследуешь? — спросил Ральф и не узнал свой скрипящий голос. — Я видел, как круги расходятся по воде, — ответил Стервятник, глядя ему в глаза, и Ральфа пронзила мысль, что глаза у него ненастоящие. — И в каждом я видел тебя. Тебе от меня не сбежать. Ральф вздрогнул всем телом и проснулся, качаясь на волнах сменяющих друг друга жара и холодной дрожи. Ощущение, что его ноги гудят от долгой дороги, никак не покидало. Он тяжело выдохнул и скинул с себя одеяло, и как только шум в ушах схлынул, его спину прожёг пришедший ниоткуда страх. Он подскочил на постели и дёрнул верёвочку настенного светильника. Стервятник стоял у самой кровати. Он даже не дёрнулся от разрывающей комнату вспышки света, только зрачки в дьявольских глазах резко уменьшились и запульсировали. — Какого чёрта ты тут делаешь?! — прохрипел Ральф. — Хотел убедиться, что вы нашли дорогу, — Стервятник медленно растянул губы в улыбке. — Какую ещё дорогу? А ну выметайся! — велел Ральф, поднимаясь с кровати. — Никто не видел, как я вошёл, так что… Что там у него после этого «так что», Ральф даже знать не хотел. Он схватил Стервятника за локоть и потащил к выходу. — Завтра же щеколду прикручу, — поклялся Ральф. — Хрена с два меня это остановит, — оскалился Стервятник. Ральф зло толкнул его к двери и прижал локтем поперёк рёбер. Стервятник даже охнул от боли. — Не нужно играть со мной в игры, — произнёс Ральф так тихо, что Стервятнику, должно быть, потребовалось напрячь весь свой слух, чтобы услышать его. — А то что? — А то проиграешь. Он открыл дверь и вытолкнул незваного гостя за порог. — Самое время удвоить ставки, — бросил Стервятник в закрывающуюся дверь. Ральф повернул ключ на два оборота и сунулся в ванную в поисках старой швабры.