Научи меня быть сильным

Шигараки очень надеется, что Даби передумал, и ему не придётся находиться с ним в одной компании, смотреть на него, слышать его голос. Но когда это было так, как хочет Шигараки? Томура видит Даби, сидящим на своём байке и машущим ему рукой. Пересиливая себя, сжимая кулаки и сцепив зубы, Томура плетётся к нему. — Ну что, куда поедем, прогульщик? — Тодороки улыбается своей фирменной улыбочкой с закусыванием нижней губы, а Томуре ожидаемо хочется прописать по этой самоуверенной морде. — Да плевать мне. Лишь бы побыстрее избавить себя от твоей компании. — Ну, тогда, у меня уже есть идея. Садись, — Тодороки кивает на сидение байка. — Только держись крепче, я не умею медленно ездить. Томура перекидывает ногу через сидение, и немного поёрзав, усаживается, при этом взявшись за заднюю часть транспорта. — Не, так не пойдёт. Ты улетишь, как только я газану, — Даби хватает парня за руки, и кладёт их себе на талию. — Нет, я буду держаться за то, за что мне удобно, — Шигараки убирает руки с Даби и снова хватается там, где держался изначально. — А я тебе говорю, что ты улетишь, — не сдаётся брюнет и снова перекладывает руки Томуры на себя. — Не упрямься. Я ведь хочу, как лучше. Ты сам всё поймёшь, когда поедем. На этот раз Шигараки сдаётся. Спорить с Даби — себе дороже. Только нервы себе попортит. Ничего, потерпит немного, не сломается. Как только Тодороки понимает, что Томура больше не будет спорить, он победно улыбается, проворачивает ключ в зажигании, и они трогаются с места. Когда Даби сказал о том, что не умеет медленно ездить, он знал, о чём говорит. Скорость такая, что Томура всерьёз боится слететь с байка к чёртовой матери. Поэтому он плюёт на всё, со всей силы прижимается к Даби, и держит его за талию так, что у того точно останутся синяки от пальцев. Капюшон худи уже давно слетел, во рту полно мошкары, а ветер бьёт в лицо с такой силой, что Шигараки кажется, будто на его лице останутся синяки. Парень сто раз успевает проклясть Тодороки за то, что у него нет шлемов. Чёртов кретин! Они уже едут примерно минут десять, и вдруг Даби резко тормозит, да так, что Томура сильно ударяется носом о его затылок. Даби поворачивается к Томуре и улыбается: — Тебе ведь восемнадцать, да? — Чего? — не понимает Томура. — К чему это ты? — Ну, я имею ввиду, что ты ещё не достиг совершеннолетия? — Нет кончено! А то ты не знаешь! Нафига спрашиваешь? — Ладно, беру всю ответственность на себя, — игнорирует вопрос Тодороки, слазит с байка, ставит его не предохранитель и начинает шариться по своим карманам. — Что ты задумал? — Сиди, я скоро. Даби уходит, а Томура только сейчас замечает, что остановились они возле продуктового магазина. Перекусить захотел, что ли? Но тогда при чём здесь совершеннолетие? Неужели бухло собрался брать? Споить хочет? Пока Шигараки думает над тем, что задумал Даби, тот уже идёт с двумя полными пакетами чего-то и сверкает своими голубыми глазёнками, улыбаясь. Томура встречает его приподнятой бровью. — Чего ты там накупил? Мы не на пикник едем, а заниматься. — Ну, не знаю, как ты, а лично я голодный, — Даби поднимает сидение и складывает туда пакеты. — Всё, садись, поехали. — А вот хер я поеду, пока ты не скажешь, куда ты меня тащишь и истинную причину этого, — Томура принимает уверенную стойку и скрещивает руки на груди, давая понять, что без объяснений он и шагу не ступит. — Есть одно местечко, где я люблю бывать. Там тихо и спокойно, никто нас не потревожит и мы сможем нормально позаниматься, — Тодороки достаёт сигарету, а потом производит маленький синий огонёк из пальца и закуривает. — Блять, ладно, — соглашается Шигараки, при этом не сводя взгляд с огонька, который Даби до сих пор не убирает. Признаться, его это завораживает. Хотя, если подумать, то стоит Даби захотеть, и он может спалить всё в округе. Чем тогда его причуда безопасней причуды Томуры? Они обе созданы уничтожать. Ещё минут десять на грани того, чтобы Томура лишился остатков рассудка из-за той скорости, на которой гонит Даби, и наконец они сворачивают в парк. Парень думает, что они где-то здесь остановятся, присядут на какую-нибудь лавочку и будут заниматься, но хрен там. Даби въезжает в какие-то ебеня, где им приходится наклоняться, чтобы ветки деревьев не снесли им к чёрту головы. Шигараки материт гада на чём свет стоит, потому что аж дважды поцарапал лицо о ветки. Но вдруг они выезжают на совершенно чистую поляну. Томуре даже кажется, что они попали в какое-то другое измерение. Даби останавливается под единственным здесь деревом и глушит мотор. Но Томура так же и остаётся сидеть, вцепившись в него. Он никак не может прийти в себя после этой адской поездки. Но смешок Тодороки всё же приводит его в чувства. — Эй, Шигараки, можешь меня отпустить, уже не опасно. — Да пошёл ты! — рявкает Томура и наконец спрыгивает с адского транспорта. — Да чтоб я ещё хоть раз сел на твой сраный байк! — Ну, — протягивает Даби, рывком привлекая Шигараки к себе. — Можешь сесть ко мне на другое место, если хочешь. Даби настолько близко, что Томура может чувствовать его горячее дыхание на своём лице. Парень замирает на несколько секунд, а потом приходит в себя и отскакивает от брюнета. — Блять, что с тобой не так, дурак?! — Томура сжимает кулаки, готовый разорвать Даби на части. Но не из-за того, что тот позволяет себе подобное, а из-за того, что ещё немного, и сам Томура позволит ему позволять себе подобное. Чёрт бы его побрал! — Да ладно, не психуй. Достань лучше пакеты, а я отойду отлить, — Даби не дожидается ответа и уходит по направлению к кустам. Томура в который раз материт Тодороки, да и себя в том числе, и всё же лезет доставать пакеты. Заглянув внутрь, Шигараки охуевает. В одном пакете действительно еда, а второй полностью забит слабоалкоголкой и пивом. — Позанимаемся, значит? — бурчит Томура себе под нос, а в следующий момент его обнимают за талию сзади. Парень вздрагивает и сразу же вырывается из объятий. — А чем плохо, если мы немного выпьем? — Даби заговорщически улыбается, и достаёт из кармана джинс сигареты. — Ты обещал, что мы позанимаемся и ты оставишь меня в покое. Но ты ведь привёз меня сюда совсем не с целью заниматься, так ведь? — Нет, ошибаешься, — вполне серьёзно отвечает брюнет. — Меня и правда заботит твоя успеваемость, и я не хочу, чтобы у тебя были проблемы. — Какая тебе вообще разница? — искренне удивляется Томура. Он уверен, что целью Тодороки является затащить его в постель или ещё что. — Давай пока что оставим этот вопрос, лады? — Даби прикуривает от пальца, зажимает сигарету между зубами, и принимается рыться в пакетах. — Ты что будешь: пиво или слабоалкоголку? — Ничего я не буду, отвали. Давай наконец позанимаемся, и отвези меня домой. Тошнит уже от тебя, — Томура плюхается на траву и обнимает колени руками, опустив на них голову. Вопреки уверенности Шигараки в том, что Даби привёз его сюда не с целью заниматься, тот всё-таки объясняет ему пропущенный материал. Как и в прошлый раз, Томура всё понял. Следует признать, что Тодороки очень хороший учитель. А ведь всего на пару лет старше. Наверное, это талант. Пока брюнет объясняет Томуре тему, то успевает высушить две бутылки пива и одну слабоалкоголку. Шигараки замечает, как того ведёт, когда он идёт в кусты. И с ужасом осознаёт, что если Даби выпьет ещё, то это может вылиться в катастрофу. Для Томуры, разумеется. Поэтому, когда парень возвращается, тот просит отвезти его домой. — Да ладно тебе, не будь таким скучным, Шигараки, — Даби ложится на спину и скрещивает руки за головой. — Отдохни немного, выпей, расслабься. А то сидишь в четырёх стенах и кроме сраного универа больше ничего не видишь. — А может, я не хочу ничего видеть? — Томура исподтишка наблюдает за тем, как Даби жуёт нижнюю губу. — Может, мне нравится тот образ жизни, который я веду? Ты не думал об этом? — Знаешь, о чём я думал, Шигараки? — Даби поворачивает голову к Томуре, а потом резко поднимается с травы. Томура интуитивно напрягается. — И о чём же? — О том, что скрывается под этим, — Тодороки цепляет пальцами край худи, и немного приподнимает ткань, но Томура бьёт его по руке. — Ещё раз дотронешься до меня… Шигараки не успевает закончить предложение. Его резко валят на траву, а после парень чувствует горячую руку на обнажённой коже живота. Всё тело тут же покрывается мурашками, а в животе проносится целый чёртов зоопарк. Даби победно ухмыляется. — Что ты делаешь? — рычит Шигараки. — Встань с меня, немедленно! — он дёргается в попытке вырваться, но Даби не позволяет. Он быстро хватает Томуру за руку, и заводит её вверх над головой, прижимая к земле. — Я же сказал, хочу узнать, что скрывается у тебя под одеждой, — Даби ведёт рукой от низа живота выше, а Шигараки вздрагивает и не сдерживает напряжённый вздох. — Убери. Свои. Руки. — с расстановками проговаривает Томура, но Тодороки лишь ухмыляется. — Почему ты постоянно в ней ходишь? — чужая рука уже поднялась к груди, и нежно оглаживает каждый миллиметр кожи. Томура чувствует, что готов закричать. Жарко. Голова идёт кругом. — Потому… — горячие пальцы несильно сжимают сосок, и Томура снова вздрагивает. На этот раз в низу живота что-то щекочет. Странное чувство. Но до жути приятное. — Потому что мне нравится. Убери чёртову… руку… — А так нравится? — Тодороки склоняется и проводит языком по шее парня, оставляя мокрый след. — Или так? — от шеи он поднимается к уху, обводит языком ушную раковину, а после прикусывает мочку. — Сволочь… — свободная рука Томуры сжимает в кулаке траву, и ему даже кажется, что он копнул немного земли. Он весь дрожит, а щекочущее чувство в низу живота усиливается. — Ну нравится ведь, м? — от уха Даби переходит на щеку, и проводит языком по двум маленьким царапинам, которые оставили деревья по пути сюда. — А даже если и так? — Томура сдаётся и запрокидывает голову, сразу же подмечая, что начинает немного смеркаться. — Ничего не выйдет. Я уже говорил тебе, что эта чепуха меня не волнует. Я не влюбляюсь. — Ну, мы вполне можем это исправить, так ведь? — Даби отпускает запястье Шигараки, садится, и тянет его на себя, заставив сесть к себе на ноги. — Нет, не можем. Это никому из нас не нужно, — Томура испытывает лёгкое разочарование из-за того, что Тодороки прекратил ласки. И проклинает себя за это. — Стоит попробовать, как думаешь? — Даби закусывает губу, а потом привлекает к себе Шигараки, и нежно целует в губы. Томуре кажется, что в голове у него запорхали бабочки, щекоча своими крылышками сознание. Он сразу же отмечает про себя, что у Даби очень нежные губы, как для парня. Хотя, откуда ему, Томуре Шигараки, знать, в чём отличие между губами девушки и парня? Когда Даби понимает, что Томура не сопротивляется, то делает поцелуй чуть напористее. И он не прогадал, потому что Шигараки вдруг обвивает руками его шею и делает движение бёдрами вперёд, чуть ближе к паху брюнета. — М-м, даже так? — шепчет в поцелуй Даби, после чего предпринимает попытку проникнуть в чужой рот языком. Он проводит языком по нижней губе парня, потом по верхней, а потом надавливает, чтобы Томура впустил его. Но тот отстраняется. — Никогда не целовался? — А ты как думаешь? — заметно смущаясь отвечает Томура. — Целовался ли когда-то самый главный фрик и неудачник района? — Я думаю, никогда не поздно попробовать что-то впервые. Тодороки снова целует, и снова просит разрешение пустить его язык внутрь. И на этот раз Томура поддаётся. Он и правда никогда не целовался, поэтому даже не догадывался о том, насколько это приятно. Язык у Даби нежный, но требовательный. Соприкасаясь с ним своим языком, а не чувствуя его на щеке или шее, Томура ощущает разницу. Так гораздо приятнее и хочется больше, жёстче, глубже. Поэтому парень смелеет, и уже сам толкается своим языком глубже, что заставляет Тодороки мысленно восторжествовать. И, наверное, пора пойти чуть дальше. Даби убирает руку с затылка Томуры, а потом лезет под худи, оглаживает спину и бока. Томура ощутимо дрожит, и немного ёрзает на брюнете. Это ёрзание сводит Тодороки с ума. У него уже крепко стоит, но для такого ещё очень рано. Этим он может спугнуть птичку. А ведь он так усердно её добивался. Нет, нельзя. — Сними её, — Тодороки начинает поднимать худи, но Томура его останавливает. — Нет. — Почему? — Там нет ничего интересного, поверь. Кожа и кости. Тебе будет противно на такое смотреть. — Не упрямься, Шигараки. Сними, прошу. — Нет, — Томура не хочет снимать худи, потому что не хочет, чтобы Тодороки увидел его искромсанное тело. Хотя странно, что он ничего не почувствовал, когда гладил его грудь и живот. — Не бойся, я не буду осуждать, — Даби продолжает поглаживать парня по спине, и время от времени оставляет короткие поцелуи на губах. — У меня они тоже есть. — Что у тебя есть? Кожа и кости? — Шрамы, — значит, всё же почувствовал. — А у тебя почему? — А у тебя? — Даби всё ещё не оставляет попыток стянуть с Томуры худи, но в этот раз его не останавливают. — Давай просто забьём на всё и будем получать удовольствие. Подними руки. Шигараки подчиняется, но всё же не очень уверенно поднимает руки, позволяя брюнету избавить себя от худи. Когда вещь летит в строну, а Томура оказывается перед Даби с голым торсом, то чувствует такой стыд, какого никогда не чувствовал. Даби осматривает его изрезанное тело, а парню хочется сквозь землю провалиться. Живот и грудь усыпаны мелкими, ещё не зажившими прорезами, а на руках так вообще живого места нет. Здесь уже не мелкие царапины, а внушительных размеров шрамы. Шигараки отчаянно хочется закрыть лицо ладонями, спрятать свой стыд, чтобы Даби не смотрел на него. Но слова, которые следуют после того, как Тодороки наконец отрывает от тела Томуры взгляд, становятся для парня шоком. — Ты прекрасен, Шигараки Томура. Ты знаешь об этом? — Что? — Томура не верит своим ушам. — Как это может быть прекрасным? Ты вообще в своём уме? — Чёрт, я хочу тебя, — Даби снова притягивает Томуру за затылок, и грубо целует. Этот поцелуй заставляет Шигараки напрочь забыть то, о чём они сейчас говорили. Сам с себя офигевая, парень хватается за низ футболки Даби, и тянет вверх, чтобы снять. Тодороки офигевает не меньше, но всё же поднимает руки. Томура жмётся всё ближе, ему хочется почувствовать кожей тепло чужого тела. До чего же приятное ощущение. — Коснись меня, — шепчет Даби, прерывая поцелуй. Голос у него слегка хриплый, и так заводит. Томура убирает руку с шеи, и хочет коснуться груди брюнета, но тот вдруг перехватывает его за запястье. — Нет, без них, — он указывает взглядом на перчатки. И в этот самый момент Шигараки приходит в себя. Он несколько мгновений смотрит Даби в глаза, а потом резко поднимается, отскакивает от брюнета, поднимает с земли худи, и судорожно начинает одеваться. Тодороки смотрит на Томуру, совершенно шокированный такой резкой переменой поведения. Что он сделал не так? Где ошибся? Всё же шло гладко. — Что случилось? — Это было ошибкой, мне не стоило поддаваться, — тараторит Томура, натягивая худи. — Отвези меня домой, пожалуйста. — Но почему? Что на тебя нашло? — Я тоже не знаю, что на меня нашло, когда я позволил тебе соблазнить меня. Пожалуйста, отвези меня домой, ты обещал. Даби не спорит. Он поднимается, натягивает футболку, и принимается собирать бутылки и упаковки из-под еды, которые он разбросал. Томура стоит в стороне и сжимает кулаки. Как он мог так заиграться? Как мог поддаться? Как мог нарушить клятву, данную себе 14 лет назад? Он не должен привязываться, не должен влюбляться, не должен прикасаться. Не имеет права. Монстры не имеют права на любовь. Шигараки Томура не имеет права на любовь. Собрав наконец весь мусор в уже пустые пакеты, и спрятав их под сидение байка, Даби несмело подходит к Томуре. Он берет его за руку, но спустя миг Шигараки вырывается и быстро усаживается на байк. Тодороки не предпринимает больше никаких попыток в сторону Томуры, садится следом на байк, заводит мотор, и они трогаются с места.