Тайны глубоко внутри

После публичного провозглашения Чака отцом Эми посреди коридора, Бетти убежала. Она не остановилась, чтобы выйти. Она не остановилась, чтобы сказать своему учителю, что она уйдет с последнего урока. Она никому не сказала, что уходит и куда направляется. Она даже не подумала сообщить мужу о своем уходе. Вместо этого Бетти просто убежала со своей дочерью, оставив школу и монстра в ней так быстро, как только могла… Между тем, во время своего последнего урока Джагхед не обращает внимания на новости, которые постепенно распространяются по школе, которые не совсем попали в класс психологии Джагхеда до начала его урока, оставляя его все еще совершенно невежественным относительно беспорядков, которые беспокоит Бетти. Скорее, это только потому, что он ждет встречи с Бетти и Эми в конце дня, стоя на месте их встречи перед школой, когда он улавливает события обеденного перерыва… Фактически, только когда он звонит ей в сотый раз попадает на голосовую почту, он обращает внимание на несколько ключевых слов, которые вызывают его интерес, когда группа однакласников слоняется по сплетням о новостях, которые разносятся по школе.  — Да, Чак Клейтон, он. Он сам так сказал. Очевидно, она скрывает от него ребенка. Во всяком случае, это то, что я слышал. Там, где он подслушивает, лицо Джагхеда бледнеет, а сердце уходит в пятки. Ему не нужно слышать больше ни слова, чтобы понять, о чем и о ком они говорят, прежде чем он начнет действовать, продолжая попытки позвонить Бетти, когда он бежит почти всю дорогу домой, обратно к Куперам. Как только он врывается внутрь, тайна местонахождения Бетти быстро открыта, поскольку он замечает ее всего в метре от входной двери, спиной к стене, с которой она скатывается и опирается на нее на полу. Тем временем ребенок у нее на руках проснулся, но спокоен, а ее пухлые ручки бесцельно тянутся вверх и опускаются вниз. Как будто Бетти просто рухнула на землю, как только прошла через входную дверь. У Джагхеда разбивается сердце, когда он видит свою жену такой, как оболочку ее обычного я, с красными, опухшими, влажными глазами и блестящими щеками, когда она ритмично раскачивает их дочь на автопилоте, чтобы Эми успокоилась. Она обезумела, едва сдерживаясь, и он это знает. — Бетс… Джагхед скользит по стене, чтобы встретить ее, протягивая руку, чтобы забрать Эми у Бетти, прежде чем приступить к укачиванию их ребенка в одной руке, а другой обнимает ее.  — Что случилось? — спрашивает он тихим шепотом, прижимая ее к себе, пока она всхлипывает. Хотя ее слезы постепенно утихли после получаса или около того, когда она сидела там, когда вернулась домой, присутствие Джагхеда снова отталкивает ее, когда свежие слезы наполняют ее глаза, а ее грудь вздымается от рыданий. Затем, после первого вопроса Джагхеда, Бетти требуется много времени, чтобы успокоиться. Тем не менее, его вопрос, безусловно, не остается забытым в перерыве между его вопросом и ее ответом, когда она наконец делает это с комком в горле и короткими, хриплыми вдохами.  — Когда я пошла сменить книги во время обеда, он подошел ко мне, Джаг. — начинает Бетти. Ее слов уже достаточно, чтобы почувствовать вину Джагхеда, зная, что она и Эми были одни, потому что он оставил их, чтобы забрать черновик и показать его своему учителю во время обеда. Ничего из этого могло бы произойти, если бы он был с ней, и если бы не он…  — Мы начали спорить об Эми, и люди начали прислушиваться. Потом он сказал им, Джаг. Он просто сразу же выступил с этим и сказал им всем, что он ее отец… Когда Бетти снова переполняют слезы, Джагхед сжимает ее плечо, обхватывая ее рукой, прежде чем обратить внимание на ребенка на руках и ободряюще поцеловать голову Эми, в ее маленькие пучки золотых волос. В конце концов, Бетти достаточно успокаивается, чтобы продолжить говорить, объясняя, что произошло во время их обеденного перерыва… — Когда люди начали подслушивать, он все перекрутил, Джаг… Теперь они все на его стороне. Они думают, что я плохая, и они думают, что я просто скрываю от него Эми без уважительной причины. — Бетти объясняет испуганному мужу. Просто когда он думает, что Чаку Клейтону не может стать хуже, он продолжает доказывать, что Джагхед неправ, и снова вызывает у него отвращение… Затем, когда Джагхед изо всех сил пытается найти какие-либо слова, после паузы и глубокого вдоха Бетти снова заговаривает, когда она честно смотрит в голубые глаза Джагхеда, показывая ему страхи, которые ее поглощают, ее голос дрожит от страха.  — Я думаю, он собирается поднять вопрос об отцовстве… Он сказал, что хочет быть в ее жизни. Бетти владеет словами — вот что заставляет ее рушиться, падать в объятья мужа, когда ее переполняют слезы, которые означают ее страдания, наполняя ее страхом из-за того, что она не знает, что выйдет из ее живого кошмара и куда дальше пойдут дела для ее семьи. Но больше всего на свете Бетти охватывает ужас при мысли о том, что она не сможет защитить своего ребенка от монстра, который является ее биологическим отцом.  — Мы не позволим ему — заявляет Джагхед просто, успокаивающе, без всякого сомнения в голосе. — Нет никакого способа, чтобы мы позволяли ему приближаться к нашей маленькой девочке. Несмотря на уверенность в своих словах, у Джагхеда есть свои страхи и опасения. В конце концов, он слишком хорошо знает, что его дочь не имеет кровного родства с ним, в отличие от его злодейского одноклассника, который сегодня публично объявил себя отцом маленькой Эми, и он знает, что тест на отцовство только докажет это. Однако, несмотря на собственные опасения за свою маленькую семью, Джагхед откладывает все это в сторону, чтобы сосредоточиться на том, чтобы быть сильной, твердой скалой, которая нужна его жене прямо сейчас, утешая ее и поддерживая ее, поскольку он крепко держит ее и делится своими обнадеживающими словами с ей.  — Помни, Бетс, Эми не только наша для нас, но и в глазах закона. Независимо от того, на кого она похожа и что бы Чак ни говорил, по закону она мой ребенок. Чаку придется пройти через ад черт возьми, оспаривая это, прежде чем он сможет даже подумать о каком-либо участию с ней. И это даже не учитывая то, как раскрытие того, что он сделал с тобой, изменит ситуацию. Слова Джагхеда немного успокаивают Бетти в ее бедственном положении, на мгновение помогая ей увидеть ситуацию немного более реалистично; видеть факты, выходить за рамки эмоций и стресса и видеть, насколько малы его шансы. Однако любой шанс — независимо от того, насколько мал — на то, что Чак сможет проникнуть в жизнь ее дочери, слишком велик, чтобы Бетти могла чувствовать себя комфортно… После того, как слова Джагхеда успокаивают Бетти на несколько минут, они вдвоем проводят самое долгое время, просто сидя там, прислонившись к стене рядом с входной дверью дома Куперов. Они цепляются друг за друга, пока Джагхед утешает Бетти и изо всех сил пытается успокоить ее, поскольку она изо всех сил пытается смириться не только с конфронтацией с Чаком, произошедшей ранее в тот день, но и с неопределенностью их будущего в результате этой конфронтации. Затем, успокаивая Бетти, Джагхед одновременно качает Эми, которая за последние несколько минут заснула на руках у отца. Однако тишина длится только до тех пор, пока Джагхед не сделает глубокий вдох, повернувшись к своей жене рядом с ним, прежде чем выдохнуть. Он не хочет толкать ее, но когда он чувствует, что она достаточно успокоилась, чтобы ответить на его вопрос, Джагхед мягко разговаривает с ней в тишине большого дома.  — Бетти? Почему ты мне не сказала? Почему ты не позвонила? Я был бы рядом с тобой. Я бы все бросил, чтобы быть рядом с тобой, если бы знал… Взглянув на него, Бетти захлестнула волна вины, когда она прикусила губу. Затем слабое: — Прости, Джаг — все, что ей удалось. Выдохнув еще раз, Джагхед продолжает пытаться мягко обратиться к Бетти, мягко выражая свою точку зрения, учитывая ее уязвимость в настоящее время, не обращая внимания на свою потребность разъяснить ей свою точку зрения.  — Бетти, тебе нужно поговорить со мной… Я твой муж. Я здесь для тебя безоговорочно. Но мне нужно знать. Если мы собираемся победить Чака, мы должны быть на одной волне и нам нужно работать вместе. Нам нужно опираться друг на друга, Бетс, иначе ты и я, и наш брак рухнет под давлением… Оттуда, где она уютно устроилась в его теплой груди, наблюдая за своей дочерью, которую держат в другой руке, Бетти медленно протягивает руку и нежно кладет руку ему на грудь, когда она наклоняется, чтобы поцеловать губы Джагхеда, в крайнем случае она может сделать все, что он сделал для нее сегодня, и всегда.  — Мне очень жаль, Джагги.

***

Сидя в тот вечер за обеденным столом, Бетти выглядит бледной и измученной. Как будто день нанес ей урон, и все, чего она хочет, — это быть в безопасности в постели и подальше от мучительной тревоги, терзающей ее мир. Вместо этого она сидит там, опираясь на руку с поднятым вверх рукавом свитера, и вытирает влажные глаза. В промежутке между ее матерью, вызывающей семью на обед, и тем, что они вчетвером занимают свои места за обеденным столом, Джагхед берет на себя ответственность и пытается вести светскую беседу со своими родственниками, в разговоре спрашивая родителей Бетти об их сегодняшнем дне. его жена просто сосредоточена на том, чтобы оставаться вместе. Однако, несмотря на все усилия Джагхеда, родители Бетти быстро замечают тот факт, что их дочь выглядит полностью истощенной, когда они присоединяются к ней за обеденным столом. Сначала она настаивает на том, что просто устала от того, что не спала с Эми ночью, надеясь затормозить неизбежный разговор хотя бы ненадолго. Однако, в то время как Хэл может купиться на это, Элис не делает этого, подталкивая к проблеме до тех пор, пока рука Джагхеда не сжимает руку Бетти под столом, когда она делает большой глубокий вдох, желая сохранить спокойствие, когда она наконец раскрывает правду, которую она скрывала за последние десять месяцев.  — Послушайте, мы надеялись, что личность биологического отца Эми никогда не раскроется. Но сегодня в школе это действительно выяснилось… Я хотела сказать вам обоим, прежде чем вы услышите это от кого-то другого. Сегодня, Чак Клейтон обьявил, что Эми — его ребенок. Как только слова произносятся вместе с ужасающим напоминанием, Бетти падает в объятия Джагхеда. Ее тело слабо дрожит, когда он обнимает ее крепко крепко, делая все, что в его силах, чего не хватает, чтобы попытаться утешить и успокоить ее. Сначала оба родителя Бетти замирают на месте, обрабатывая откровение Бетти об истинном отцовстве их внучки. Затем, как щелчок переключателя, и Хэл, и Элис мгновенно меняются, когда они смотрят на свою дочь, друг на друга, а затем снова на свою младшую дочь их ребенка. Оба они вылетают со своих мест, сверкая прочь от дочери и обеденного стола, и направляются к входной двери теперь, когда им только что дали последний пазл ужасающе жестокой головоломки, которую пережила их дочь, в результате чего появилась их младшая внучка, почти год назад. Затем, набравшись силы, о которой она не подозревала, Бетти выскакивает из кресла к своим родителям, хватаясь за них, пока их ноги в безумном порыве летят к входной двери.  — Не смейте выходить за эту дверь и не смейте играть ему на руку. Не позволяйте ему победить. Не говорите ни слова об изнасиловании, потому что это мое слово против его. Но, если вы прикоснетесь к нему, если вы причините ему боль, вы только позволяете ему играть роль жертвы. Вы только добавляете веса его аргументам по поводу того, что Эми держат от него, и что с ним плохо обращаются.  — Это то, что он говорит?! Он заключает сделку по поводу того, что ты держишь Эми от него? О, боже, Бетти… — замечает Элис, осознавая масштабы опасности своей дочери, хватаясь за живот из-за отвратительной детали. Желудок А Элис скручивается изнутри, когда она борется с внезапной волной тошноты от отвращения. Затем, игнорируя протесты Бетти, оба ее родителя продолжают идти к входной двери, пока пронзительный крик не останавливает их.  — СТОП! — Бетти вскрикивает, слезы наворачиваются на ее глаза. Она делает паузу, прежде чем она продолжает говорить, ее голос хриплый, а грудь дрожит.  — Просто остановитесь! Это случилось со мной… Чак сделал это со мной. Теперь я не могу встать и сказать, что он со мной сделал. Я не могу сказать миру, что он меня изнасиловал. Не только потому что уже поздно доказывать это, но я не хочу, чтобы это было раскрыто. Я не хочу, чтобы Эми узнала о том, что произошло, когда она станет старше. Она прекрасна и невинна и я не хочу, чтобы она носила с собой вес знания, как она была создана… Не впервые сегодня Бетти наполняется слезами. Она выпускает неконтролируемое рыдание, прежде чем повторить самое важное для нее.  — Послушайте… Единственная форма справедливости, которую я хочу, — убедиться, что он никогда, никогда не прикоснется к Эми. Слезы, текущие по ее изумрудным глазам, открывают путь к раскрытию того, насколько она сломлена. Бетти слегка осознает, что Джагхед подходит к ней сзади, прижимая руку к ее спине, когда он пытается поддержать ее утешительно, но все еще дает ей необходимое пространство. Затем, глядя на своих родителей, взгляд Бетти усиливается, когда она сужает глаза, обращая на них внимание, поднимая вопрос, который имеет для нее огромное значение.  — Пожалуйста. Мне нужно защитить Эми… Нам нужно защитить Эми… Нам нужно держать его подальше от моего ребенка. Голос Бетти прерывается явным напоминанием о насмешках Чака, его попытках взаимодействовать с Эми, о том, как он пытался дотронуться до ее пальчиков или ступни и того факта, что он хочет быть частью жизни их дочери. Слабое признание мольбы Бетти, она так далека от убеждения, когда ее родители покидают комнату. Взгляд ее мамы в равной степени наполнен яростью и опустошением для Бетти, в то время как она может сказать, что гнев ее отца пылает, его лицо краснеет, и он так близок к тому, чтобы наброситься; выпустить свой гнев по поводу несправедливости по отношению к дочери. Итак, хотя они оставляют комнату для себя, а не через входную дверь, Бетти не убеждена, что ее слова изменили их или убедили в достаточной степени. Затем, когда они вдвоем остаются одни в столовой, Джагхед обеими руками обнимает Бетти, прижимая ее к себе, защищая, когда она падает на него; ее скала, ее безопасное убежище. Они остаются в таком состоянии какое-то время, пока Бетти прижимается к его груди, ища столь необходимое утешение в его знакомом теле, пока Бетти не поднимает взгляд и со страхом смотрит мужу в глаза.  — Они собираются убить его… Джагхед не произносит ни слова в ответ, просто нежно целуя ее в макушку. В конце концов, он не думает, что сейчас лучшее время, чтобы признать, что он будет прямо за ними, поддерживая их в этом стремлении…

***

После заявления Чака, которое заставило мир Бетти закружиться, заставив ее рассказать родителям всю правду, она и Джагхед провели неделю в упадке, не ходят в школу, стараясь изо всех сил общаться со своими учителями по электронной почте, чтобы не отставать со своей школьной работой. Фактически, Джагхед выходил из дома только для того, чтобы пойти на работу или прогуляться с девочками по кварталу. Однако их обеспокоенные друзья завалили их сообщениями, звонками и попытками встречи, но Бетти снова и снова повторяла, что она не готова говорить с ними правду, которую они тоже узнали, когда Чак публично объявил, что он отец новорожденной Эми. Спустя неделю Джагхед и Бетти пытаются вернуться в школу впервые после ее конфликта с Чаком. Хотя она думала, что готова встретиться со своими демонами, Бетти не может сдержать пульсации нервов, когда она смотрит через плечо и обнимает Эми сильнее и сильнее, чем обычно. Ее сердце сильно бьется с каждым шагом, и она не совсем уверена, сможет ли она прожить день с такой скоростью. У нее не было первого урока, который она проводила за пределами кампуса, используя дополнительное время, которое обычно выделялось на учебу, чтобы попытаться взять под контроль свои нервы и успокоить взбалтывающий живот перед уроком. Джагхед колебался, чтобы оставить ее, но она настаивала, что все будет хорошо, Чака сегодня нет на ее уроках или в каком-либо из ее классов, и это был всего лишь один урок, прежде чем они присоединились друг к другу на следующем уроке вместе. Однако, когда она идет через школу в свой класс истории, планам Бетти мешает жесткое движение дочери из ее рук, за которым следует легкая отрыжка и запах, к которому Бетти все еще не удалось избавиться за последние шесть недель. Глядя вниз, Бетти морщится от нанесенного ущерба. Иногда тошнота Эми может привести к обширному беспорядку, но свитер Бетти, кажется, все это время заразил его.  — О, Эми… Я думаю, мы сейчас опоздаем, бубба, — вздыхает Бетти, пытаясь обнять свою дочь, найти салфетку и сначала убрать беспорядок на подбородке Эми, а затем то, что осталось на ее рубашке, что создает игру с жонглированием. Бетти лихорадочно оглядывается, ища часы или надеясь каким-то чудом, что она увидит Джагхеда или одного из своих друзей, чтобы помочь ей или даже просто взять ребенка на руки в течение двух секунд в подсознательном крике о помощи. Однако, когда Шерил Блоссом говорить позади нее, присутствие рыжей заставляет Бетти подпрыгнуть.  — Небольшие трудности, дорогая кузина? Ты хочешь, чтобы я взял на минутку не-бейби-бродягу, чтобы ты могла привести себя в порядок? — предлагает Шерил, протягивая руки Эми, которая оказывается в объятиях Бетти. Глядя на рыжую, затем на ее дочь, а затем на детскую рвоту на ее рубашке, Бетти взвешивает свои варианты. Она знает, что у нее нет возможности прийти в класс с таким же видом и запахом, как сейчас. Эми проделала достойную работу, и ее усилия были не в состоянии спасти салфеткой, и даже влажная салфетка потребовала немного усилий. Однако, несмотря на их кровное родство, Бетти не совсем уверена, что готова отдать дочь своему однокласснику.  — Это да или нет? Быстрее, или мы обе опоздаем на урок, — скулит Шерил, самодовольно закатывая глаза. — Я знаю, что мы не лучшие подружки, но я знаю, как обращаться с младенцамм. Ты можешь позвонить Полли за рекомендацией, если действительно хочешь. Замечание Шерил напоминает Бетти о том факте, что она знает, что несколько раз бывала в штате Мэн, чтобы помочь Полли с их общей племянницей и племянником. Итак, все еще немного неохотно, Бетти протягивает своего ребенка рыжеволосой, быстро целуя Эми в голову.  — Не волнуйся, я вернусь через минуту. Бетти верна своему слову, потратив чуть меньше двух минут, чтобы привести себя в порядок, осмотреть себя в зеркало и броситься обратно в школьный коридор. Однако в тот момент, когда она выходит из ванной, живот Бетти падает, мгновенно вылетая изнутри… В конце концов, возвращаясь в коридор, количество студентов уменьшалось и уменьшалось по мере того, как большинство людей возвращались в свой класс, и их количество сократилось до всего лишь десятка странных людей поблизости… Но есть Шерил. … И нет Эми. Желудок Бетти сворачивается, и ее сердце начинает сильно биться, когда соленые слезы угрожают ее зеленым глазам. Молодая мать так близка к тому, чтобы сломаться, если бы не мотивация найти свою дочь в целости и сохранности, которая ее двигала. Бетти в отчаянии мчится в свой класс истории, пытаясь не бояться худшего и как можно лучше сдерживать рост своего адреналина. Однако все меняется, когда Бетти догоняет рыжую, когда она идет в их класс… Без дочери.  — О, нет, пожалуйста, нет… — хрипит Бетти себе под нос, обхватив себя руками, сжимая свой слабый и тошнотворный живот, отчаянно цепляясь за надежду, что это дурной сон, от которого она вот-вот проснется во время гонки до безумной Шерил Блоссом с пустыми руками.  — Где мой ребенок?! Что ты с ней сделала?! Где, черт возьми, мой ребенок, Шерил?! Отдай мне моего ребенка!  — Расслабься… Я только что отдала ее Чаку. Он сказал, что придет встретить тебя и забрать ее, поэтому я избавила тебя от неприятностей. По ее лицу текут неконтролируемые слезы. Ее дыхание короткое и поверхностное. Ее сердце бешено колотится. У нее срывается живот, почти доходит до завтрака.  — Нет, нет, нет… Нет! У него нет доступа! Ему нельзя приближаться к ней! Куда он ее забрал?! Пожалуйста, просто скажи мне, где мой ребенок! Ее голос быстро повышается, секунда за секундой, и Бетти теряется. Требуется все, чтобы она не рухнула прямо в их классе истории, поскольку Шерил только подтверждает, что худший кошмар Бетти сбывается. Потеря ребенка — худший кошмар для любой матери, но тем более, когда это происходит благодаря насильнику… Следующая глава: Бетти и Джагхед отчаянно отправляются на поиски Эми. Джагхед выясняет, какова цель Чака после того, как он забрал Эми, но этого недостаточно, чтобы найти их. Чего пытается добиться Чак? И будут ли они найдены?