Ты помнишь меня?

— Вот уж не знаю, зачем тебе это нужно, но — вот. — Бэк А, помятый после долгой дороги, но все равно одухотворенный, окинул довольным взглядом тонкое деревце, приставленное к резному заборчику. — Пень гол и мертв, но неподалеку нашелся молодняк. Выбрал лучшую. Это ведь касается Со, да? Ему повезло. Хотел бы я, чтобы и обо мне так думали. С тех пор, как от садовника Чже И узнала, что из срубленного пня может появиться новый росток, она не переставала думать о том, что там, в горах Шинчжу, хранящих следы давнего пожара, может соверишься чудо. Хотелось верить, что оно действительно случилось — пусть и не прямо из пня, но из семян именно той, непобедимой березы появились молодые деревца, и что такая важная часть прошлого найдет свое будущее здесь, в Сонгаке. Хрупкая березка, бережно выкорчеванная из земли, мало походила на несгибаемую березу из рассказа Со, но Чже И верила, что при должном уходе и любви и она сможет стать сильной и крепкой. Иллюзия надежды — в этом она нуждалась, обратившись к Бэк А с такой странной просьбой. Иллюзия того, что их с Ван Со еще что-то связывает, а может и ждет. На удивление, принц не отказал ей, хоть идея и выглядела безумной. Вскочил на коня и отправился в другой город. Ради одного дерева. Вероятно, он жалел ее настолько, что готов был исполнить любую, даже самую странную и непростую просьбу. — То, что нужно, спасибо. — Приподнявшись на цыпочках, Чже И поцеловала принца в щеку, и Бэк А, явно довольный собой, кивнул. — Теперь мы ее посадим где-то в саду — я правильно понимаю? Вообще-то Чже И хотелось бы сделать это самой. Видела она в этом процессе что-то интимное, не терпящее посторонних взглядов и уж тем более вмешательства, но недавно сломанная рука еще не до конца зажила, перенапрягать ее было нельзя. К тому же Бэк А явно был преисполнен энтузиазма, так что воспользоваться его помощью не казалось зазорным. — Да, на прошлой неделе я присмотрела подходящее место. Мне кажется, там ей будет хорошо. На берегу озера, чуть выше того места, где Ван Со оставил лодку, обнаружилось подходящее по размеру пространство. Взрослой березе там бы хватило места для того, чтобы как следует развернуться, и в то же время она была достаточно далеко от основной аллеи, по которой гулял король. Чже И не хотелось, чтобы ее береза стала частью того, что принадлежит ему. Нет — только Со. Когда он вернется в Сонгак — если вернется, — то никак не сможет пройти мимо. Направляясь к своей лодке, он непременно найдет это место и, возможно, даже поймет, что именно она, Чже И, приготовила дерево для него. И, как знать, — может даст этой березке имя? Очень хотелось сделать так, чтобы даже, если она по каким-то причинам покинет Сонгак — вернется в свое время, переберется в другое место или даже… Умрет… — От этой мысли Чже И нервно сглотнула, но не могла не признать, что опасения не беспочвенны, — чтобы несмотря ни на что Со мог ощущать ее любовь и чувствовать, что не одинок. Показывая Бэк А место, где планировалось посадить березку, она думала далеко наперед. Восемь-десять лет, и деревце станет высоким и крепким и потом, если повезет, увидит не одно поколение правителей. Когда у Ван Со появится семья, его дети, а после и внуки смогут играть в тени ветвей. Будет ли дерево значимо для них, значимо для самого Со — Чже И старалась не загадывать. Она просто делала, что должна. Что подсказывало сердце. Бэк А работал проворно. Вооружившись лопатой, за каких-то пять-десять минут вырыл довольно глубокую яму, куда они аккуратно поместили хрупкие корни. День шел на убыль, и когда они закончили засыпать землю в ямку, стемнело так, что различить можно было только контуры. Однако этого оказалось достаточно, чтобы понять: деревце сидит хорошо, непогода не должна его сломить. Бросив последний ком земли под ствол и придавив чуть сверху ладонью, Чже И поднялась, опершись здоровой рукой о колено. С тех пор, как ее пытали, прошло больше трех недель, но часть синяков, теперь уже желтых, все еще горела на коже, а искалеченные палками ноги по-прежнему болели, особенно после длительной ходьбы. Именно поэтому рабочий день ее пока что заканчивался раньше положенного, но со дня на день Чже И ожидала нового приказа, возвращающего ее к полноценному служению. — Жаль, что Чжону не позволили взять тебя с собой, — заговорил Бэк А, закидывая лопату на плечо. Выпачканный в пыли и грязи, он мало напоминал принца, но это, казалось, вовсе его не беспокоило. — Я думал, король Чонджон не откажет младшему брату в такой мелочи. Это не было мелочью. Она, Чже И знала, значила для Со, хоть и обижающегося на нее, все еще очень много, а Ё не мог упустить возможность позлить брата. Отпусти он ее с Чжоном, потерял бы слишком ценную игрушку. С момента допроса никто больше не причинял ей боли, но Чже И понимала, что король найдет способ поиздеваться над ней иначе. Пусть даже отдаст ее в руки королевы — Ён Хва уж точно не даст ей прохода. Так что Чжон, отбывший защищать северную границу, как ни ходатайствовал о ее освобождении, уехал один. — Простите, что лезу не в свое дело… — Чже И обернулась на березку, которую теперь практически не могла разглядеть, мысленно пожелала ей хорошо расти и посмотрела на Бэк А. Он ждал, развернув в ее сторону голову и отставив локоть, чтобы она могла опереться. Чже И воспользовалась предложением — ступать под конец дня было больно. — Я хотела узнать, что произошло между вами и У Хи, и вернется ли она ко двору… Можете не отвечать, если не хотите, я просто слишком волнуюсь… Хочется видеть вас счастливым… Бэк А ответил, хоть и явно не был к этому готов. Горько усмехнувшись, он сказал лишь несколько слов: — Сейчас она там, где должна быть. Но однажды, я верю, она поймет, что должна быть со мной. Чже И также хотелось верить в это. Принц был достоин счастья. Из всех близких рядом остался лишь он да Джи Мон, и если астроном теперь все время выполнял какие-то расчеты для короля Чонджона, то Бэк А все еще составлял ей компанию, и лишь благодаря ему Чже И ощущала, что способна держаться. Однажды она помогала ему осушить слезы, теперь он не давал ей пролить свои. — Уверена, У Хи вернется. Мне кажется, она вовсе не хотела покидать вас. — Поэтому я жду. — Бэк А обратил взгляд вдаль, к горизонту. На черном полотне небосвода загорались первые звезды. — Ждать — это наш с тобой удел. Сколько потребуется. Мы справимся. Справятся — что еще им оставалось? *** Их «справимся» проходило совершенно различным образом. Если Бэк А находил успокоение в музыке и живописи, то Чже И просто не оставляли времени на грусть. Стоило доктору подтвердить, что с ее рукой все в порядке, она, как и ожидалось, была приставлена к королеве. Если прежде, прислуживая Со или той же Ён Хва, она выполняла самую мелкую работу, теперь подобно наложнице О отвечала скорее за организацию чужой. Но этой работы было так много, что за всем углядеть она не успевала. Встать ни свет ни заря, толком не поесть и только работать, работать и еще раз работать, а в перерывах получать нагоняй — в таком темпе тянулись месяцы, и лишь в конце дня, когда на небе зажигались звезды, Чже И могла приходить к березке, и каждый раз отрадой было видеть белый ствол и тонкие, но пышные веточки. — Ты пока еще не Там-там, — говорила она деревцу, — но старайся соответствовать. Твой хозяин должен полюбить тебя с первого взгляда, как любил твоего предка. Тебя не должны сломить трудности. Мы с тобой беззаконные, так что расти вопреки всему. Расти назло всем невзгодам и никогда не сдавайся. Березка шелестела зеленой листвой, и Чже И верила — это ответ: не сдамся. За весной пришло лето, за которым так же незаметно приползла осень. Тело полностью восстановилось, и лишь рука, ноющая в непогоду, напоминала о том страшном вечере, когда Чже И была одна против всего мира. О том вечере, когда Со обменял свою свободу на ее жизнь. Чже И все еще считала обмен неравноценным. — Пусть бы лучше меня казнили, — обращалась она к пустоте. — Тогда вы были бы вольны жить так, как сами того хотите, Ваше Высочество. Мой бедный Со… Жизнь в Согёне наверняка была получше, чем в Шинчжу, и, возможно, у Ван Со было куда больше свободы, чем ей представлялось, но все равно это была жизнь, недостойная Волка. Чже И писала письма. Каждый день по письму. Писала и складывала в сундук, с ключом от которого никогда не расставалась. Все послания ее предназначались для одного адресата, показать их которому она никогда бы не посмела. У них с Бэк А была на самом деле два совершенно разных способа коротать дни ожидания. У Хи заполняла собой каждый новый рисунок, Со — каждую новую букву. А потом путь Бэк А подошел к концу, Чже И осталась одна. У Хи вернулась во дворец одним ясным осенним днём. Листва хрустела под ее ногами, пока бывшая кисэн шла по внутреннему двору в сторону королевского дворца. Чже И увидела ее, направляясь в Дамивон, да так и застыла, а вместе с ней и сопровождающие ее служанки — отныне две или три всюду следовали за ней. Все же Со выторговал для нее хорошие условия — удивительно, как Ё вообще согласился на них. У Хи шла уверенно, словно ничто не было способно остановить ее. Да, Бэк А спал и видел, что она однажды вернется, но король Чонджон явно от ее визита радости бы не испытал. И все же она не таилась, продвигалась вперед, улыбаясь встречающимся на пути вельможам, и Чже И, хоть прежде пересекалась с У Хи лишь пару раз, ощутила странный порыв обнять ее. Она представила, как счастлив будет Бэк А, и остальное перестало иметь значение. Пусть Ё прогоняет У Хи сколько влезет — она вернулась, это было самым главным. Хотелось пойти навстречу, забросать вопросами — увы, Чже И должна была идти. Подчиненные ей служанки не могли просиживать без работы, а эту работу им только предстояло выдать. — Разыщи принца Бэк А, — велела она, обратившись к одной из сопровождающих девушек. — Скажи: его ожидания подошли к концу — он поймет. Это большее, что она могла сделать сейчас. А еще могла радоваться, что хотя бы один из них обрел желаемое, пусть это значило также и то, что отныне Бэк А пропадет из ее жизни. Но одиночество не пугало Чже И. Теперь у нее была березка, и это связывало их с Со, пусть он об этом даже не догадывался. *** Фарфоровая ваза — третья за эту неделю — разбилась. Недовольный голос королевы прорвался сквозь тонкие стены, и Чже И поспешила отогнать слуг — свидетелей очередной семейной ссоры монархов лучше было нейтрализовать как можно скорее. Девушки послушно покинули коридор, и Чже И, убедившись, что никто не отстал, притворила двери. Ён Хва устраивала сцены часто. В чем заключались ее претензии к мужу, Чже И не знала — только королева поднимала ор, она всегда спешила убраться на безопасное расстояние. Иногда супруги вовсе ссорились тихо, и лишь растрощенная мебель раскрывала тайны монаршего семейства. Шел второй год супружеской жизни — недовольна королева была отсутствием наследника или еще по какой причине — факт оставался фактом: Ё постоянно ходил смурной, забывал рявкать на людей (что прежде являлось для него вещью привычной) и потерял всякий интерес ко всему, начиная от любимой охоты, заканчивая женщинами — наложниц, которые прежде составляли ему компанию минимум четырежды в неделю, теперь он отвергал. По дворцу разошлись тревожные вести о том, что король, якобы, заболел. Кто-то говорил, что у него мужское бессилие, кто-то называл хитромудрые диагнозы, половина из которых, Чже И догадывалась, была создана исключительно фантазией говоривших. Как могла, она пресекала любые слухи, имей они под собой почву или нет, но все равно дворец гудел подобно пчелиному рою, и это гудение ожидаемо просочилось за пределы дворцовых стен. Горожане запаниковали. Пока речь шла только о невозможности дать стране наследника, волнения были небольшими — от первого, хоть и признанного ныне незаконным брака у короля Чонджона имелся сын, а даже если и не он — по-прежнему оставались младшие братья, которые могли принять правление после него. Но вот кто-то пустил слух, что король часто говорит сам с собой, и о галлюцинациях заговорили все. Король, не отличающий правду от вымысла, пугал возможной ошибочностью принимаемых решений. — Звезда короля уже третью неделю скрыта тучами, — заволновался Джи Мон, когда Чже И пришла навестить его. Он, как и всегда, сидел за картами, но отложил их, чтобы поговорить с ней. — Не к добру это… Помяни мое слово — не к добру. — А что же звезда принца Со? — поинтересовалась Чже И робко. Вестей от принца не было — так может звезды скажут ей хоть что-то? — Все такая же яркая и все так же окружена двумя звездами, — ответил астроном, сверившись с записями. — Они все еще горят попеременно? — уточнила Чже И, хотя уже несколько лет даже не пыталась найти этому адекватное объяснение. — Совершенно верно. Попеременно. Одна очень бледна, зато другая горит в полную силу. Могу с уверенностью сказать — она сверкает не меньше, чем звезда королевы. Когда-то Джи Мон утверждал, что одна из звезд — она. Чже И хотелось бы знать — какая? Была она на грани взлета или падения? Бесконечный сон, длящийся уже почти пять лет, все еще явно не собирался заканчиваться, и хотелось знать, к чему готовиться. Она не хотела сиять подобно королеве — лучше всего для нее было держаться в тени и просто жить, принимая уготованное будущее. Но не хотелось и угасать — что бы это ни значило, подобная мысль пугала. — А не скажут ваши звезды, смогу ли я вернуться домой? — Чже И посмотрела в окно — первые созвездия уже горели на ночном полотне. — Не скажут, каким путем я смогу вернуться обратно? Джи Мон задумчиво взглянул на нее. Казалось, он хотел что-то сказать, но почему-то молчал. Долго. Слишком долго. — Они сказали, — ответил он наконец и вернулся к картам. Чже И подождала, но он даже не думал продолжать. — Сказали что? — не выдержала она. — Сказали, что ты уйдешь тогда, когда и ты сама, и окружающие больше всего будут хотеть, чтобы ты осталась, — снизошел до ответа астроном, даже не подняв головы. — А теперь, извини, я должен составить карту для короля. Мне пока нечем его порадовать, так что… — Он не договорил, сделал нетерпеливый взмах рукой и велел уходить. Чже И не стала спорить. Ей хотелось переварить услышанное. Не было ни дня, чтобы она не хотела вернуться домой. Ни дня не прошло без мыслей о родителях и Сан Пиле, и она представить себе не могла, что может случиться такого, что она будет желать остаться в таком неуютном Корё. Однако звезды прежде не подводили, и Чже И была склонна доверять им. Что бы ни уготовила ей судьба, от этого не убежать. А пока она должна была работать и ждать. Возвращения домой ли, приезда Со — она не знала, чего в данный момент ожидает больше. Внезапная мысль поставила все на свои места. Единственная причина, по которой ей может захотеться остаться — Ван Со. А это значило, что им еще предстояло хоть однажды встретиться. Это утешало. *** Бэк А собрался жениться. Он рассказал об этом Чже И, когда они случайно столкнулись возле березки — принц также приходил навестить свое детище время от времени. Стояло раннее утро — у Чже И был выходной, Бэк А прогуливался, как и всегда в эту пору. После завтрака, как он говаривал, песни слагались куда лучше. Сытый желудок и теплая погода были лучшими источниками его вдохновения. Однако сейчас лютня была закинута за плечо — Бэк А думал. — У Хи сказала, что больше не станет уезжать, — счастливо сообщил он, стоило Чже И подойти ближе. — А так как она теперь управляющая в доме кисэн, а не просто кисэн, я даже могу получить согласие на брак у Их Величества. У нее, конечно, очень много причин ответить мне отказом, но она любит меня, я знаю, а значит, попытаться стоит. За последнее время Чже И если и не подружилась с У Хи, то, по крайней мере, общалась довольно часто — та все время вертелась во дворце и сталкивались они по несколько раз на день. Чже И не знала, что побудило ее однажды уехать, но отлучка явно подействовала на У Хи лучшим образом. Она выглядела умиротворенной, пребывала все время в прекрасном настроении. Король, вопреки ожиданиям, ее не прогонял — Бэк А действительно мог обрести свою тихую гавань в ее лице. Чже И хотела пожелать принцу удачи. Сказать, что верит, что все у него непременно будет хорошо, но вид взволнованной Чхэ Рён, спешащей к ней со стороны дворца, заставил растерять все слова. Помощница и подруга, любезно присланная принцем Уком и госпожой Су в поддержку три недели назад, выполняла распоряжения, касающиеся Ван Вона — посылать девочку служить королю или — того хуже — Ён Хва, Чже И не хотелось, а принц Вон, самый инертный из всех братьев, казался идеальным вариантом. Да и Чхэ Рён явно нравилось прислуживать ему. Но сейчас она почему-то была не на службе, хотя раньше обеда Чже И не ждала ее увидеть. — Госпожа, госпожа! — Чхэ Рён подбежала ближе, отдышалась. Она явно бежала от самого дворца, а лето, хоть и подходило к концу, все еще нестерпимо припекало. — Он вернулся! Я подумала, вы будете рады… Ваше Высочество, вам тоже стоит сходить! Чхэ Рён хотела добавить что-то еще, но Чже И не стала ждать. Он вернулся — все остальное не имело значения. Неужели долгие месяцы ожидания подошли к концу?! Она бежала, не разбирая дороги. Забыв о том, при каких обстоятельствах они разлучились. Все было не важно. Если он снова был здесь — былое не имело значения. Он вернулся. Он здесь! Он… Чжон… — Сук Мён! — радостно поприветствовал ее младший принц, раскидывая ручищи в стороны, чтобы заключить ее в объятия. Они не виделись около полутора лет, и если Чже И осталась прежней, Чжон превратился в настоящего мужчину. Раздался в плечах, оброс мускулами, подбородок теперь покрывала щетина. — Ваше Высочество! Она ожидала увидеть Со, только о нем были все ее мысли долгие месяцы, однако разочарование было недолгим. Чжон, ее хороший друг, вернулся с поля боя. Вернулся, как и мечтал, покрыв себя славой. Героем! Чже И отбросила глупые сожаления. С упоением слушала рассказ Ван Чжона о службе на границе, наблюдала теплое воссоединение братьев и радовалась тому, что хотя бы один из важных ей людей снова рядом. Считала, этого достаточно. Считала ровно до того момента, пока Чжон не спросил: — Со уже здесь? — Со? — встрепенулся Бэк А. — Мне ничего об этом не известно. Он собирался вернуться? Чжон перевел взгляд с брата на Чже И и, убедившись, что она также ничего не знает, ответил: — Ук писал мне, что Со заканчивает дела в Согёне и погостит в его резиденции несколько дней, подготовится к встрече с королем. По срокам, он уже должен был вернуться. Если еще не посещал дворец, значит, находится в гостях у нашего брата. В резиденции Ван Ука — вот, где находился тот, к кому так рвалось ее сердце. Попросив простить ее, Чже И выскользнула за дверь и, воспользовавшись тем, что ее положение позволяло ей покидать пределы дворца, бросилась по знакомым улицам. Туда, где был Со. Злился ли он по-прежнему? А может, давно простил? Скучал ли? Обрадуется? У нее было столько вопросов и так мало ответов. Однако очень скоро все должно было встать на свои места. Чже И старалась не жить фантазиями, смотреть на вещи здраво и быть готовой ко всему. Однако когда на середине пути заслышала топот копыт, а после — увидела черного коня с черным же всадником, позволила фантазии взять верх над разумом. За несколько коротких секунд она успела нафантазировать себе самую теплую из возможных встреч. Успела даже подумать, что она скажет Со и что он ответит ей, вот только лошадь приблизилась, а надежды и мечты рассыпались, как карточный домик. Со увидел ее — Чже И заметила узнавание в его глазах. Он увидел ее — лошадь неслась как раз в ее сторону, — вот только глаза Ван Со не выразили ничего. Он узнал ее, да, не более. Пустив лошадь вправо, он, не сбавляя скорости, промчался мимо, оставив Чже И глотать клубы пыли. Он все еще обижался? Не смог простить ей полтора года в Согёне? Какой бы ни была причина, Чже И видела ее следствие. Тот друг, к которому она стремилась всей душой, даже не счел нужным поздороваться. Это было больно. Больнее полутора лет ожидания. Больнее такой горькой разлуки. — Не так все должно было произойти, — качнула головой Чже И. Медленно, обессиленно побрела обратно ко дворцу — благо — не так далеко и ушла. — Не так хотелось мне приветствовать вас. Не того хотелось получить взамен. Лучше бы Чжон ничего не говорил. Пусть бы Со вернулся сам — она бы не ощущала себя настолько глупо. Но сделанного в любом случае было не воротить — оставалось принять последствия и суметь свыкнуться с ними. Если Ван Со не хотел говорить с ней — нужно было научиться молчать, других вариантов не оставалось.