せいり
Дождавшись, пока последний человек после внеочередного собрания покинет комнату, и как только за ним закрылась дверь, оставляя главу клана наедине с юношей, последний наконец тяжело выдохнул и посмотрел в сторону главы. Мужчина стоял уже спиной, разглядывая вид за окном и о чем-то размышляя. — Мне кажется, что твои люди перестарались. — раздосадовано выговорил молодой человек, в привычке при злости сжав крепкие ладони в кулаки и возмущенно нахмурив брови. — Это было слишком. — Ты слишком переживаешь за это. — раздался низкий грубый бас. Мужчина обернулся, скрипя тяжелыми темно-красными доспехами, и перевел взгляд темных глаз на юношу. — Как думаешь, Хаширама, как скоро Учиха заметят, что их драгоценная принцесса пропала? Прошло достаточно времени. — морщинки на его лице скривились в задумчивой и от части хитрой улыбке. Парень, находившийся в другом конце комнаты, не спускал внимательного взгляда, даже не скрывая закипающей злости и раздражения в глазах. — Лучше отпустить ее, пока не стало хуже. — выдержке и спокойствию в голосе можно было бы удивиться. Сенджу давно вскипал изнутри, ровно с того момента, как четверо шиноби из разведки их клана приволокли на себе принцессу из клана Учиха и его собственного младшего брата, что оба были без сознания. Все бы ничего, но Хаширама был готов на месте все выговорить отцу в лицо, как узнал, что именно по его приказу эти самые четверо человек были приставлены к слежке за Тобирамой, который по счастливой, для главы Сенджу, случайности столкнулся на лесной поляне с Учиха. Как только Тобирама пришел в себя, значительно раньше Мизуми, то ни отец, ни старший брат не стали скрывать от него правды и выложили все как есть. Младшего Сенджу почему-то это не заботило, вернее, с этим он решил разобраться позже. Его даже не волновало то, как он сам, первоклассный сенсор, не понял до конца о том, что за ним в самом деле проходит слежка, но подозрения были изначально. Тобирама был озабочен вопросом о том, где Мизуми и что с ней уже успели сделать. Неужели отец не доверяет своему же сыну, раз считает нужным следить за ним? Ответ Буцумы на этот вопрос был чрезвычайно прост, чем удивил Хашираму не меньше. — Тобирама вел себя странно после вашего возвращения и до того часто пропадал за пределами клана. — как ни в чем не бывало парировал глава клана. — А эта девчонка… — мужчина задумался, приложив мозолистую руку к подбородку, и через несколько секунд продолжил: — Она ведь дочь Учиха Таджимы и младшая сестра этого малолетнего выродка, что величает себя нынешним лидером Учиха? «Выродка?!» — моментально пронеслось в мыслях Хаширамы, от чего кулаки сжались лишь крепче, а сил сдерживаться становилось только меньше. — Жаль Таджима покинул этот свет так рано, — Буцума улыбнулся, вспомнив своего давнего противника. — у нас ведь с ним осталось довольно много нерешенных дел и вопросов. Дела и вопросы явно далеко не о том, как бы сесть за стол переговоров и уже положить конец бессмысленным и напрасным смертям своих же людей, конец пустым выяснениям отношений. Отчего-то Хаширама был уверен, что ни Учиха Таджима, ни его собственный отец никогда даже не желали допускать мысли о каком-то там примирении, продолжая мериться своей силой и силой своих людей. Казалось, этому не было конца. — Это все бессмысленно! — воскликнул юноша. — Только лишняя провокация с нашей стороны. Зачем?! — Предлагаешь так просто спустить им их последнюю победу? — мужчина сощурил глаза, что морщинки под тяжелыми веками вновь сжались. — Бой был выигран нами. — невозмутимо ответил Сенджу, настаивая на своем. — А миссия сокрушительно провалена, сын. — настойчиво давил на юношу старший Сенджу, сокращая расстояние. Если бы Буцума знал, что один из его сыновей прямо был связан с провалом миссии, то Тобирама явно не обошелся бы одним преследованием. — А эта девчонка — отличная возможность нанести ответный урон или, как минимум, шантажировать твоего дружка. Сказать, что Хашираму оскорбляло это надменное и насмешливое поведение со стороны отца, особенно что касалось Мадары и их нелегких взаимоотношений. Буцума прекрасно знал и хорошо помнил обо всем, пусть и в полной мере не знал, и даже представить не мог, насколько его старший сын дорожил и дорожит все еще своим другом. Но чем не отличается отец от Тобирамы — так, тем, что оба не против в лишний раз бросить едкий комментарий в адрес Мадары. — В любом случае, она нам еще очень пригодиться. — губы скривились в неприятной ухмылке, что очень не понравилась сыну, но сказать ему было больше нечего. В кабинет главы клана ворвался запыхавшийся молодой человек лет тридцати в боевых доспехах, преждевременно постучав, и не задерживая никого, выдал: — Заключенной нет на месте!せいり
Приятное пение птиц, журчание воды по течению реки, шелест листвы на ветру и тихое, даже очень милое, сонное сопение со стороны, казалось, умиротворяло все внутри, в момент, когда в жизни все далеко не было хорошо и спокойно. Юноша наблюдал за спящей девушкой довольно долгое время, неожиданно поймав себя на мысли, что уже несколько минут неотрывно обводит взглядом аккуратные черты лица, пышные ресницы, острые скулы, пухловатые алые губы, заострив внимание на небольшой родинке над верхней губой. Встряхнув головой в попытке отвлечься, молодой парень все же сделал для себя вывод, что она очень даже хороша для своих лет. Красивое личико, длинные черные волосы, подтянутая фигура. Она привлекательна и даже очень. Чары ее действовали на него гораздо сильнее, чем ему бы хотелось. Тобирама довольно мудро рассудил, что ему следует избегать всяческих знаков внимания по отношению к принцессе, которые позволили бы ей заподозрить то, как она в перспективе может на него влиять. Да и потом, это нужно было сделать в самом деле, если Сенджу не хотел дойти до того, чтобы его мысли и весь внутренний мир крутились вокруг только одного имени и персоны. Это было слишком. Слишком для него далеко и пугающе незнакомо. Слишком неправильно. При этом он осознавал, что подобные догадки уже могли успеть зародиться в голове Учихи. Их подтверждение в значительной степени могли зависеть от того, как он поведет себя и что скажет, когда она придет в себя, и что будет делать потом. Заметив, что девичья голова склонилась чуть в бок, из-за чего косматая смолистая прядь легла поверх прикрытых глаз и лезла приоткрытый рот, Сенджу посчитал нужным исправить это. Вопрос, который моментально зародился в его голове, привел в ступор: действительно ли он посчитал нужным избавить Мизуми от лишнего дискомфорта или просто нашел лишний повод приблизиться к ней… и, возможно, коснуться? Скорее, оба варианта были верны, но какой в большей степени — вопрос уже другой, да и не так оно было важно. Присев на корточки перед облокотившейся на древесную кару спящей красавицей, Тобирама, отрывисто дыша, аккуратно заправил выбившуюся прядь за девичье плечо. Не прошло и нескольких секунд, как Сенджу незаметно для себя подушечками длинных пальцев уже едва касался ее щеки, нежно водя большим пальцем. Уголки губ приподнялись в легкой улыбке с толикой нежности, малиновый взгляд смягчился, а пальцы нежно касались бархатной женской кожи. Учиха была красива и в такой момент было бы очень глупо отрицать, что она его привлекает в самом деле. Тобирама сам не понимал, что такого в ней было, когда он назвал ей свое имя несколько лет назад, почему посчитал нужным узнать ее. Не понимал, какие эмоции она в нем вызывала, только интерес? Нет, более того. Почему не смог вступить с ней в бой в комнате Тоетоми, даже после того, как она с дури разбила ему нос. Не понимал, почему пару дней назад заговорил с ней, почему был будто какой-то новой версией себя и именно с ней. И для чего он сделал все это: помог ей сбежать, зная, чем для него это может обернуться по возвращению домой? Он шел на огромный и вполне осознанный риск. Только ради нее. Так что, отрицать свою тягу к клятой Учиха Сенджу даже не собирался. Но Тобирама все еще не мог для себя ответить на вопрос, что было в ней такого, что заставило его пойти на такой отчаянный шаг? Не до конца представляя, что могло быть на уме отца по поводу планов на пленную Учиха, Тобирама понимал, что точно ничего, что могло бы ей не навредить. Отчего-то одна мысль о том, что Буцума мог сделать больно Мизуми, бросала юношу в неприятную и пугающую дрожь, провоцируя глубоко внутри гнев. Они были далеко от территории клана Сенджу, поэтому Тобирама дал время принцессе отдохнуть и восстановить чакру, которую недурно высосали браслеты с печатями. Но рано или поздно их могли догнать, следуя по обрывкам чакры Учихи. Сенджу глухо усмехнулся, ничуть не сомневаясь в том, что пропажу пленной и его собственное отсутствие почти сразу заметят и тогда же отправят людей вслед за ними. Только вопрос времени, которого становилось у них двоих все меньше. Сенджу резко отпрянул, отдернув руку от лица девушки, приземлившись задницей на траву, как угольные глаза напротив внезапно и широко распахнулись. Сон как рукой сняло. Мизуми удивленно смотрела, спешно хлопая глазами, встречаясь с не менее шокированными малиновыми, напротив. От неожиданности и неловкости момента щеки Сенджу предательски залились жгучим румянцем, выдавая его с потрохами. Тобирама готов поклясться, в более идиотской для себя ситуации он еще не был никогда, даже рядом с Хаширамой, который точно гуру попадать в неловкие ситуации. — Чт… Где я? Что ты тут делаешь? Что происходит вообще?! — панически оглядываясь по сторонам, засыпала вопросами Учиха. — Ну же! Не молчи! Удостоверившись, что сердцебиение сократилось до привычного, Тобирама моргнул несколько раз и принял удобную сидячую позу напротив принцессы, выдохнув. — Как… Как ты себя чувствуешь? — озабоченно поинтересовался он, сосредотачивая взгляд на бледном взволнованном лице. — Нормально… Вроде, уже лучше. — дыхание пришло в норму, паника прошла и Мизуми улыбнулась. — Я… Я размыто и мало, что помню… Но, как понимаю, должна поблагодарить за свое спасение тебя, верно? — Ну, — Сенджу по-доброму ухмыльнулся. — было бы неплохо. — по телу словно прошелся хороший разряд тока, как коснувшись двумя пальцами земли, Тобирама почувствовал в нескольких километрах приближение знакомых видов чакры. — Но это можно отложить. Уходим! — схватив девушку за запястье, юноша потянул ее за собой. По-видимому, за беглецами уже выслали людей, которые должны вернуть их обратно. Изначально Тобирама выразил желание, даже необходимость, подхватить Учиху на руки, если она еще не до конца восстановила силы и чакру. Но отказ, который последовал сразу же, даже немного огорчил его. Принцесса дала понять, что чувствует себя достаточно хорошо, чтобы двигаться самой, но Сенджу был даже рад, что она более-менее восстановилась, только надеясь, что у него еще будет возможность коснуться ее вновь. Бойко отталкиваясь от древесных ветвей, Мизуми даже не понимала куда и от кого они бегут, пусть она и восстановилась достаточно для того, что передвигаться самостоятельно, но сенсорика все еще не пришла в норму, как и движение чакры в организме. Так что, вступать в бой она не могла и Тобирама это прекрасно осознавал, потому и желал только быстрее оторваться от преследователей и увести принцессу подальше. — За нами хвост, — кратко ответил Сенджу на негласные вопросы девушки, которые она все не могла озвучить. — Я доведу тебя до берега, после ты сама будешь должна добраться до дома. Ты меня поняла? Мизуми? — Да… — размыто ответила она. — Да, поняла. Учиха слабо улыбнулась, виня себя за то, что только допустила мысли о том, что Тобирама был как-то замешан в том похищении. Теперь она уверена точно — он бы так не поступил, спасая ее. Приземлившись на каменистый берег реки Тэнрю, Сенджу уже собирался уходить, как женская ладонь легла на его предплечье, останавливая. — Тебе нужно уходить. — строго ответил он, хмуро сведя светлые брови в переносице. — Мизуми, иди. — Ты вступишь в бой один? — озабоченно спросила Учиха, не желая оставлять его одного против преследователей. — Это… — слегка замявшись, начал Сенджу. — Это мои люди. Они не станут нападать на меня. — юноша чуть смутился, задумчиво глянув вниз, будто был в чем-то не уверен. — Наверно не станут… В любом случае, я смогу разобраться с этим сам. А ты, пожалуйста, уходи. — в мольбе произнес он, накрыв аккуратную маленькую руку своей широкой ладонью. Учиха столько всего хотела еще спросить и сказать, особенно о том, что касалось «его людей». Сложно было поверить, что в плен ее взяли именно Сенджу, но сейчас не оставалось иного выбора, как послушаться Тобираму. Отчего-то ей не хотелось сомневаться в твердости его слов и намерений. — Я хочу верить, что это наша не последняя встреча, Сенджу Тобирама. — чувствуя тепло от юношеской руки поверх своей, Мизуми тепло улыбнулась, ощущая, как к глазам поступают слезы. — Не последняя. — юноша почувствовал, как внутри разливается тепло, нет, даже жар. Заметив, как угольные глаза напротив начинают мокнуть, его рука коснулась красивого лица, сгоняя прозрачные слезы с пышных темных ресниц. — Я не хочу, чтобы ты плакала, Учиха Мизуми. — с улыбкой ответил Сенджу, проведя тыльной стороной ладони по аккуратной скуле, не желая отрываться от нее ни на миллиметр, но другого выбора не было. Чакры преследующих шиноби, среди которых была одна чертовски знакомая, становились все ближе. — Прошу, уходи… Сорвавшись с места навстречу юноше, Учиха, схватив рукой его за жилистую шею, притянула к себе. Еще секунда и, Тобирама был уверен, посчитал бы это атакой, но душа была готова провалиться в пятки, как своей щекой он ощутил касание мягких губ на своей коже. Лицо загорелось обжигающим алым румянцем, вызвав теплую улыбку у девушки, что уже отстранилась. — Это меньшее, что я могу сделать. Спасибо тебе. — последнее, что сказала принцесса, прежде сорваться с места, отталкиваясь от земли и пропадая прочь. Кажется, это была лучшая благодарность, на которую он даже рассчитывать не мог. Сенджу застыл на месте, забыв уже обо всем на свете, только с широко раскрытым от удивления ртом провожая малиновым взглядом девушку, что уже была на другом берегу реки. Прошло около минуты, как молодой парень пришел в себя, едва касаясь кончиками пальцев места нежного поцелуя на щеке, и тут же губы расплылись в мечтательной и дурацкой улыбке. Только обернувшись, темно-красные глаза встретились с неодобрительным темным взглядом старшего брата, за спиной которого стояло еще порядка четырех шиноби из их клана. — Старший брат, я… — запнувшись и даже не имея понятия, что сказать, начал Тобирама. — Я… Хаширама смотрел твердо, спокойно и даже разочарованно, сам не до конца осознавая, что вообще чувствует по отношению к отцу или младшему брату. Сенджу не хочет и не будет осуждать младшего за такой решительный и, признаться честно, глупый поступок, но отчего-то был уверен, что Тобирама знал, что делает и явно у него были на то веские причины. На последнее очень хотелось надеяться. Старшего Сенджу волновало скорее то, что отец сделает с братом, как только они вернуться домой. Юноша ничего не ответил младшему, сказать ему тоже было нечего. Он знал — Тобирама и сам все прекрасно понимает. Не дурак. Хаширама не хотя кивнул двум подопечным за своей спиной, после чего те, кивнув в ответ, сорвались с места в сторону противоположного берега. Если бы не строгий приказ Буцумы, Сенджу бы и сам разрешил ей уйти. Оставшиеся двое, ударив младшего Сенджу по ногам, повалили его на колени, сводя руки за спиной. В этом нужды не было, он бы и без этого не стал сопротивляться. Опустив голову и затуманенный взгляд к земле, Тобирама уже давно со всем смирился, примерно представляя, чего можно ожидать от отца при доброй встрече — точно не теплого родительского приема с широкими объятиями. Кажется, Сенджу все еще чувствовал касание нежных губ на своей щеке, только всем Ками молясь на то, что Мизуми сможет оторваться.