Не вернуть

Мужчина долго ворочался на смятых прохладных простынях в попытках из последних немногих сил зацепиться за уплывающие нити сна. Голова чертовски раскалывается. Хочется спать, но, пусть уже не настолько сильная, боль не давала дальше погрузиться в сон. Действительно больно, но терпимо, нежели еще около трех дней назад, когда ощущения были просто невыносимыми. Тело до онемения сводило в судорогах, настигал очень сильный жар, начинались галлюцинации, пот обильно стекал до напряжения твердым мышцам, и жутко тянуло в сон. Благо, мужчина никогда физической боли и не боялся, а дискомфорт и побочные эффекты все же не на шутку раздражали до нынешней ситуации терпимого и выносливого человека. — Камелия… — сквозь сон прошептал Учиха, ворочаясь на подушке из стороны в сторону. — Камелия… Черт! Нет! — серые глаза моментально широко раскрылись и голова едва ли поднялась с подушки, как ноющая боль, что вновь остро дала о себе знать, кольнула в боку, что вызвало только болезненную легкую гримасу на лице. По настоятельным рекомендациям лекарей, что заверили шиноби в полном отсутствии какой-либо опасности для здоровья, из постели желательно ближайшие дни без уважительных причин не выбираться. Благо, дома было кому позаботиться о больном — именно поэтому медики, после длительных и настоятельных просьб, отпустили Такео домой. Конечно, в госпитале плохо не было совсем — даже очень хорошо под присмотром опытных лекарей, заботой и уютом, но лучше дома места нет. Да и Райден, честно стоит ему признаться, заскучал за старшим братом так, что подолгу засиживался у его постели в госпитале на протяжении всех трех дней, что мужчина там пробыл. И последние два дня, что раненный Учиха уже проводил в родных стенах, Рэйи так же не отходил от брата, окружая его приятной заботой, что ничуть не утруждала мальчика. Перед тем, как отпустить больного домой, медики прописали постельный режим, небольшую диету и мазь на травах, которой необходимо обрабатывать зашитую рану раз в сутки. Такео был рад вернуться домой. Все же сон окончательно пропал, как за порогом дома острый слух уловил знакомый женский голос, что о чем-то беседовал с младшим братом, который минут за двадцать до этого решил прогуляться. Да и вовсе уже спать не хотелось. Свежий воздух тоже нужен, — посчитал Учиха, только найдя себе веский повод выйти на улицу, чтобы убедиться в том, действительно не так далеко был именно ее голос. Нет, это не могло быть очередной галлюцинацией. — Мне не нравится то, как вы на него влияете. — произнес Райден, ничуть не дрогнув голосом. Услышав слова младшего брата на подходе к веранде, мужчина усмехнулся, в очередной раз неподдельно удивившись прямоте мальца. — Я вас обидеть не хотел, — тут же вновь раздался голос мальчика, в интонации он стал чуть мягче. — Простите. — Я знаю, Рай-кун. — тут же послышался ответ девушки. Да, точно, это в самом деле голос Мизуми — осознание этого вызвало трепетный и спешный стук сердца об грудную клетку. Все же, за все эти прошедшие дни со дня миссии, с которой Такео вернулся едва ли в сознании, он искренне хотел увидеть Мизуми, услышать ее голос и теплый смех, мимолетно коснуться ее — все что угодно, лишь бы просто наблюдать ее около себя, рядом. Но больше его интересовал вопрос того, посещала ли его девушка за эти дни или же он просто этого не заметил, будучи находясь без сознания? Все так сложно. Все эти мысли одна за другой лезут в голову, только больше наводя хаос и оставляя за собой десятки вопросов без ответов. Честно признаться, то Такео даже охотно согласится с младшим братом — ему тоже не нравится сильное и неосознанное многолетнее влияние Мизуми на самого себя. Что это за собой несет, и должно ли вообще нести? Очередной волнующий вопрос, что по сей остается без ответа. Все это сильно волнует и оставляет за собой неприятную гнетущую пустоту внутри. Возможно, мужчина просто не хочет привязываться к девушке, но уже поздно. Уже очень поздно. Может быть Учиха уже давно для себя осознал, что его детская и юношеская влюбленность в принцессу и интерес к ней переросли в нечто большее — в желание всегда быть рядом, отгородить ее ото всех бед в этом мире, защитить в нужную минуту, не позволить ни единой паре глаз взглянуть в ее сторону, не позволить ни единой паре рук коснуться ее, присвоить принцессу без остатка себе и только себе… О чем он только думает, каждый раз рискуя своей жизнью, спасая принцессу, подставляя себя и свою репутацию под удар ради нее. Наверняка, это когда-нибудь может и погубит молодого мужчину, но он должен быть уверен в том, ради чего он идет на все это. — Что меня погубит когда-нибудь точно, Райден, — смерив младшего брата пронзительным, но резвым взглядом, произнес Учиха, как вечерний прохладный ветер приятно подул в лицо и расшевелил запутанную после сна шевелюру. — Так это твоя ужаснейшая откровенность, что покоя мне и на том свете не даст. Одной рукой придерживая уже потемневшие от раны бинты, а другой находя опору, чтобы подняться с места. Через силу, через боль, но Такео встал на ноги, держась за деревянную раму седзи, но отчего-то накинуть на себя что-нибудь он не подумал, да и о чем шла речь, когда тело было без того разгоряченное, а кожа влажно-липкой, свисающие пряди волос так же были влажными от повышенной температуры тела и потливости от побочных эффектов. Но, кажется, от одного изучающего и заинтересованного взгляда принцессы Такео начал догадываться как выглядит со стороны — очень даже неплохо выглядит, что девушка просто не в состоянии оторваться. Что доставляет дикий дискомфорт Тихому Убийце уже который день — доставляет Принцессе Шарингана дикое удовольствие и внутреннее ликование, которое она изо всех сил пытается не выдать, но угольные глаза все говорят за нее. С другой стороны, Мизуми можно понять. Учиха Такео выглядел очень даже отлично. Высокий рост почти в сто восемьдесят восемь сантиметров, широкие и крепкие плечи, сильные руки с нитями вен, ярко выраженные острые ключицы, широкая грудь и каменный пресс, что едва ли выглядывал из-за нескольких слоев бинтов на животе. Подтянутое и натренированное тело ничуть не портили, а даже только больше украшали и дополняли, грубые шрамы, что Тихий Убийца, можно сказать, коллекционировал долгие годы из боя в бой. Наверное, много кто был бы не против просто полюбоваться этим шиноби со стороны — принцесса не стала исключением, чего она очень и боялась — боялась стать «одной из». Но встретившись взглядом с темно-серыми глазами, Мизуми казалось, что она почувствовала себя на долю секунды даже особенной — настолько тепло и трепетно мужчина на нее смотрел. Возможно, таковой она для него являлась действительно. Но принцессе крайне не хотелось питать ложных надежд и думать о чем-то подобном. Все это неправильно! Особенно неправильно, когда Мизуми вдруг вспоминает о другом мужчине в момент, когда вопреки здравому смыслу ее тело желает отзываться на чужие ласки. Как там говорилось? Законы природы никто не отменял? Нет… Это ужасно! Принцесса избегала Такео не потому что тот был слишком плох или недостаточно хорош. Нет, все наоборот. Принцесса избегала Такео только потому что тот был слишком хорош практически во всех аспектах. Но все это чертовски неправильно по отношению к тому, кому этой ночью Учиха отдавала всю себя. Вот чего и стоило ей бояться больше всего. Да и чересчур внимательного Райдена было никак не провести. Хватка принцессы на его руке стала крепче и, кажется, даже женские ладони запотели, а сама она словно окаменела. Младший Учиха только опустил глаза и тяжко выдохнул. — Накинул бы рубашку, не позорился, старший брат! — тут же произнес мальчик, в ответ смерив мужчину пронзительным и не по-детски серьезным взглядом. Мизуми была готова поблагодарить Рэйи хотя бы только за то, что он в момент вернул ее к реальности, спустил с небес на землю, но стыдливый жгучий румянец с щек никуда не пропал, что только вызвало добрый смешок Такео. Но мужчина, кажется, уже по привычке пропустил мимо ушей уколку младшего братца. — Привет, Мизуми. — с улыбкой произнес Учиха, не желая ни на секунду отрывать глаз от девушки, что так и не сдвинулась с места, только отвела полный стыда и неловкости взгляд в сторону, в тщетной попытке скрыть его от проворных темно-серых глаз напротив. В этот же момент девушка вдруг вспомнила, кажется, каждый неудобный момент плотно связанный с Такео за последние годы, особенно в голову вновь полезли едкие мысли о том, что за последние дни она даже ни разу не навестила его в госпитале, даже элементарно не поблагодарила за очередное спасение. Действительно ведь… Если бы не Тихий Убийца, то все эти дни в больничке провела бы свое время именно Мизуми, если бы, конечно, для нее прямо на месте все бы и не закончилось — все же она явно не обладала той выносливостью и силой воли, что обладал Такео. Посчитав, что все-таки не очень красиво столько уводить взгляд и водить носом, девушка подняла на шиноби темные глаза. — Привет… — негромко ответила она, после чего вернула теплую улыбку. Сказать, что Райдена напрягали эти переглядки и в целом вся эта идиотская для него ситуация — не сказать ничего, даже местами раздражало и забавляло. Это вызывает у мальчика кучу противоречивых эмоций, но он знал одно — он не хочет быть свидетелем этого цирка и хочет поскорее отсюда слинять. Как смог, он ловко выскользнул из хватки принцессы, а она, кажется, даже этого не заметила, видимо, уж сильно увлечена его страшим братом. Так даже лучше. Хитер малой. — Райден, далеко собрался, не расскажешь? — вслед ускользающему мальчишке, произнес мужчина, переведя свое внимание с девушки, что уже поднялась на ноги. Младший моментально остановился и поник. Не удалось уйти незаметно. Вот же дьявол, — вдруг про себя подумал Рэйи, после чего медленно повернулся в сторону брата и Мизуми. — Не хотел мешать вашим приторно-сладким играм, — Учиха закатил светлые глаза и равнодушно и смешно пожал плечами, разведя руки по сторонам. Такео лишь постыдно и устало прикрыл глаза, молясь всем Ками на то, что когда-нибудь Райден перестанет ставить его в крайне идиотское положение хотя бы при людях, тем более перед Мизуми! И это мое родное, надо же, — отчаянно выдохнув, про себя посчитал старший Учиха. Мизуми так же заметно напряглась, направив свой взгляд в землю и размышляя о том, что было бы сейчас очень даже кстати провалиться сквозь нее, лишь бы дальше от языка без костей Райдена. Молодые люди оба и одновременно ужасно покраснели, а младший только стоял в ожидании неизвестно чего, даже не понимая, от чего старший брат и принцесса так поникли и раскраснелись, над их головами лишь не хватало грозовых туч — от последней мысли он забавно улыбнулся. Но, неужели он снова сказал что-то не то? Похоже, он в самом деле неловкость подобных моментов не замечает, когда два взрослых человека растерялись из-за него как малолетки, желающие пропасть с лица Земли сейчас же. Старший все так и молчал, но Райден продолжил: — Ты ведь не любишь, когда я по четвергам тебя тревожу. — вновь ровным голосом произнес мальчик, смотря на брата. — Поэтому я к Ацуши пойду с ночевкой, как обычно. — Иди, Райден, — все так же не поднимая глаз, ответил Учиха. — Иди. — подозрительно спокойно продолжил он, что даже Рэйи насторожился. — Я опять сказал что-то не то, да?.. — Не буди во мне дьявола, мелкий говнюк! — едва ли показалось, что темно-серые глаза загорелись адским пламенем, как вдруг мужчина поднял взгляд, испепеляюще смотря на младшего брата, что даже тот трусливо расширил светлые глаза. Мизуми чувствовала себя странно, вся эта сцена с братьями Учиха выглядела одновременно настораживающе и забавно. — До свидания, Мизуми-сан! — воскликнул мальчишка, сорвавшись с места, как Такео угрожающе сделал шаг вперед. — Кстати, он пинается во сне! — непонятно к чему и зачем напоследок крикнул он, унося ноги прочь. — Чертов сопляк! — в ответ выкрикнул мальчишке Такео. Будь сейчас мужчина в состоянии, то обязательно бы догнал мелкого вредителя, с целью надрать ему задницу. Но на собственную неудачу Учиха был, мягко говоря, слегка не в форме. Ну ничего! Райден еще вернется домой и старший вернется в форму, и вот тогда младшему ой как не поздоровится! Мизуми не смогла сдержалась веселой улыбки вопреки предательской краске на лице. Кажется, даже уши у нее покраснели от неловкости. Все же, Учиха Райден — удивительный мальчишка! И она в этом вновь убедилась.

せいり

— Как… — сглотнув тяжелый ком в горле и еле отведя взгляд от рельефных мышц на широкой спине, слегка смутно начала девушка. — Как ты себя чувствуешь?.. Такео, шедший впереди, обернулся и вопросительно изогнул бровь, бросив ленивый взгляд на девушку, после чего забавно хмыкнул. Видимо, с ответом мужчина не торопился. Эта двоякая реакция Мизуми не понравилась, но, ступая босыми ногами по чужому дому и не спеша следуя за товарищем, она не прекратила своего движения и обдумывала то, как бы продолжить разговор и вывести все на какое-нибудь оправдание или, в конце концов, на извинение со своей стороны. Конечно, принцесса вполне могла понять эту реакцию, понимала — виновата, и явно Такео не упустил этот момент мимо внимания, как большинство случаев до, но все равно пытался смотреть даже на это сквозь пальцы. Он далеко не из тех людей, кто будет что-либо предъявлять в любой ситуации, за что Мизуми уважала и ценила его еще больше, но, тем не менее, прекрасно понимала, что даже если Такео не говорит и не предъявляет обид, то это не значит, что он ничего не замечает и ничего не понимает. — Отлично, — с полторы минуты вдруг ответил Учиха, приглашающим жестом пропуская девушку в комнату. — Хоть сейчас в бой! — воскликнул он, едва ли скрывая за своими словами нотки иронии и фальши. Девушка кивнула и ступила вперед. — Я ведь серьезно… — она остановилась на пороге комнаты и внезапно обернулась к мужчине, последний, не ожидая поворота, не успел среагировать — конечно на этом сказывалось его нынешнее не лучшее состояние, — как они оба уже стояли друг к другу вплотную, лицом к лицу. Сейчас была отчетливо видна их разница в росте, из-за чего Мизуми, переборов себя, неуверенно подняла бегающий по сторонам взгляд, пытаясь встретиться глазами с товарищем. Или же, более, чем товарищем? Но вопреки попыткам принцессы заглянуть и, возможно, что-то увидеть за темно-серой радужкой, глаза Такео уже были прикованы исключительно к пухлым женским губам. Но мужчина в момент потерял себя, как Мизуми непроизвольно прикусила нижнюю губу, даже сама это за собой не заметив. Даже казалось, что и вся боль в организме исчезла, но нет, шиноби просто перестал обращать на нее внимание, переключив его на принцессу. Учиха был готов все на свете отдать, лишь бы вновь лицезреть это чертовски соблазнительное зрелище. — Больше так не делай. — шиноби даже удивился, как в скупе с нарастающим внутри огнем и болью от надрывающего ранения ему удалось сохранить такую строгость и стойкость в голосе. — Как «так»? — невинно поинтересовалась принцесса, все еще наблюдая за тем, как Тихий Убийца одним лишь тяжелым взглядом лакомо смирял ее губы, словно они были аппетитным угощением — что иронично, ведь она знала, Такео не фанат сладкого. Но, кажется, для нее он был готов сделать редчайшее исключение. Учихе стало даже интересно — Мизуми действительно не поняла, что он имел ввиду или просто искусно делает вид, включая дурочку и только больше усугубляя для них обоих эту ситуацию? Этот наивный тон… так еще и этот блядский румянец на ее щеках, пухлые обветренные губы и частое сердцебиение в ее груди — все это не могло оставлять мужчину равнодушным, как и ожидаемую реакцию его организма. — Хватит играть со мной, Мизуми. — его тон не изменился — жесткий, низкий, строгий, что не собирался терпеть неповиновения. Учиха была уверенна — скажет что-либо и голос обязательно предательски дрогнет, выдавая ее с потрохами еще больше. Потому сил даже открыть рот она в себе не нашла. Но это и не было нужно. Низ живота опалило уже знакомое чувство эйфории. Брюнетка испытывала смешанные ощущения в организме и чувства со стороны морали тоже. Это не было правильно, но, кажется, девушка ничего не могла поделать с этим — явно не в момент, когда чувствует накаляющуюся обстановку между собой и, все же стоит уже признать, весьма привлекательным, опытным и сильным мужчиной перед собой. Мужчиной, что искренне желает ее и душой, и телом. Мужчиной, что борется в данный момент с самим собой, своими моральными принципами, со своими внутренними дьяволами и зовущим желанием коснуться заветного и до ныне недосягаемого для него тела. Серые глаза поднялись выше, не забыв подметить про себя еще более покрасневшие девичьи щеки, после чего наконец встретились с глубоко-черными напротив. Но этот зрительный контакт не продлился долго. Мизуми, сдавшись первой, отвела глаза в сторону, после чего глаза прикрыл и сам Такео — слабость в организме вновь остро дала о себе знать, покрывая перед глазами все пеленой. Мужчина едва качнулся на месте, уже инстинктивно хватаясь рукой за живот и прикрывая рану. Благо, Учиха успела среагировать и в момент ухватилась за крепкие предплечья, дав возможность ему удержаться на месте. Оперившись спиной об дверной косяк позади себя, Такео устоял на ногах, после чего вновь едва размыто взглянул на девушку. Да, принцесса была для него спасением. Была для него прекрасна. Была болью. Но было поздно о чем-то сожалеть, он уже дал понять Мизуми, что она имеет над ним власть — не своим статусом в клане — нечто большим, оно и ясно, но благо о количестве и силе этой власти она еще не прознала. Но отвести опьяненные глаза от обеспокоенного и необычайно красивого девичьего лица Тихий Убийца уже не в силах. Черт… как же хочется коснуться твоего лица… коснуться тебя, Мизуми… Как же хочется всю тебя, — думать о чем-то другом уже не было возможно. Но Мизуми касалась его. Прямо сейчас. Прошло с полминуты, как пришло осознание того, что ее ладони намертво стискивают крепкие предплечья, явно ощущая рельефы нитей вен на руках. Кожа Такео была чертовски горяча, но убирать рук и разрывать этот контакт вовсе не хотелось. Осознание всей ситуации в целом начало настигать обоих, но отчего-то прекращать это никто из них не торопился. Через один тактильный контакт Мизуми ощущала эту силу, эту агонию, эту энергию, что не в скудных объемах исходила от мужчины. — Нужно… — сквозь плотно стиснутые от острой боли зубы произнес Учиха, четко ощущая, как силы в двойном размере покидали его и как он медленно скатывается вниз. — Нужно обработать мою рану… — Да. Я помогу. — все посторонние мысли в момент ушли на дальний план, как девушка закинула свободную руку мужчины себе на плечо, настоятельно попросив того довериться ей. Появившееся сомнение в глазах Такео было вполне обоснованно, они оба видели и хорошо осознавали разницу в весе и размерах их тел. — Не смотри ты так, не уроню! Шиноби нервно усмехнулся, но все же спорить сил и желания у него не было. Да и потом, мог ли когда-либо Тихий Убийца противостоять чарам женщины, которую смело готов назвать сию секунду ведьмой? Один ответ — нет. Видимо, это всегда будет его главной слабостью и вечным проклятием. Когда-нибудь Такео решится окончательно посмотреть своим чувствам в глаза, но пока будет надеяться, что эта встреча будет очень нескоро. До недавнего времени и Мизуми не думала, что чувства — вещь пусть бывает и очень крепкая, но зато какая непостоянная. Но можно ли разделить чувства более, чем на два? Сложный вопрос. Вопрос, на который принцесса искренне желает найти ответ. — Сядь. — приказала Учиха, помогая мужчине удобно опуститься на футон. Что он и сделал, оперившись спиной об деревянную стену позади себя, в терпеливом ожидании следующих действий Мизу. Девушка нервно облизнула пересохшие губы, после чего опустилась перед шиноби на колени и, взяв в руки кунай, что любезно предоставил ей Такео, она уже примерно прикидывала с какой стороны лучше начать снимать бинты, лишь бы доставить меньше дискомфорта своему пациенту. — Чего ты так напрягся? — Мизуми улыбнулась в попытке скрыть смущение, что только больше давало о себе знать, пока острием куная она медленно разрезала плотный первый слой бинтов. — Я ведь тебя не укушу. — А хотелось бы? Мизуми была не особо сильна в познаниях медицины, да и чего скрывать, ни черта не понимала в этой сфере, но вполне было достаточно того, что она имела определенный опыт в оказании первой помощи на поле боя своим товарищам и сокланавцам. Но стоило ли иметь большие знания и опыт, чтобы элементарно обработать раны готовыми снадобьями по заученной инструкции? Принцесса знала, что Такео был прописан препарат, которым нужно было ежедневно обрабатывать ранение и явно он бы в одиночку не справился с этим. Нет, справился бы, пусть и с трудом. Предыдущие дни с этим хорошо помогал Райден. Мизуми вызвалась помочь искренне и с добрыми намерениями, но только после пришло понимание, что неловкость ситуации между ними будет зашкаливать максимально, — а поняла это только в момент, когда начала освобождать стальной пресс шиноби от надоедливых повязок. Не выдержав, Такео отвел взгляд в сторону, буравя дыру в стене напротив. — Просто колит немного… — в ответ что-то чуть ли не бурча себе под нос ответил мужчина на выше заданный вопрос принцессы. — Ну, придется потерпеть. — голос будто был не свой. Мизуми нервно сглотнула, расправляясь уже с последним слоем ткани и окончательно освобождая влажную кожу мужчины от этих оков, убирая старые повязки в сторону. Обнажив распухшую рану под левой грудью, Учихе стало не по себе от понимая того, на что был готов пойти Такео ради нее. — Терплю. — приглушенно и твердо ответил мужчина, все еще не находя в себе сил опустить взгляд к принцессе, что находилась в довольно многозначном положении перед ним. Это было слишком. Солнце давно уже зашло за горизонт. Через некоторое время уже будет объявлен отбой. В комнате стоял полумрак и единственным источником света служили огоньки на верхушках свеч. Было довольно темно, но нескольких свеч рядом было достаточно, чтобы видеть и контролировать лечебный процесс обоим. Приглушенный оранжевый свет, падая с свеч, ровно ложился на твердые мышцы шиноби, отливаясь на влажной коже так, что пресс и грудь выглядели предельно привлекательно. Огоньки играют на его коже, перетекают по контурам, мягко обрамляя фигуру, отражаются дьявольскими искрами во внимательно прищуренных угольных глазах. Учиха с последних сил не позволяла себе обращать на это какое-либо внимание, больше сосредотачиваясь на более важном. Несмотря на соблазнительное зрелище, девушка действовала аккуратно, не спеша и крайне обдуманно, только стараясь не причинить боли и дискомфорта мужчине. Бережными пальцами она едва касалась набухших краев ран. Они ощущались явно, влажно, горячо, отливая бардовыми и фиолетовыми оттенками. От очередного, более четкого касания, Такео глухо зашипел, но не от боли, просто искусные пальцы принцессы были приятны, даже будучи ощущаясь на не лучшего вида ране. После мужчина тяжело задышал. Изучив ранение, Мизуми кивнула, подведя больше для себя нужные итоги, после чего немного отстранилась. Повернув голову в сторону, девушка решила немного перевести дыхание, дав возможность и себе, и самому Такео немного передохнуть от этого накала страстей. Все это происходило негласно, но слова явно были излишни и только больше бы вводили в ступор. Учиха нанесла на чистый кусочек ткани нужное количество вязкого вещества, что отдавал ароматом лесных трав, после чего вернулась к товарищу. Крепкая грудная клетка спешно взмывалась вверх-вниз, настойчиво переводя тяжелое дыхание. Серые глаза были полуоткрыты и из-под темных ресниц пытались зацепиться за размытый силуэт принцессы в полумраке. Этот вид выглядел слишком… Только больше приковывая и затупляя на себе взгляд угольных глаз. Мизуми судорожно мотнула головой, только настраивая себя на дело. Она вернулась к прежнему положению, оперившись коленями об ткань футона в близь больного, после чего бережно протерла зашитое ранение, снимая уже омертвелые клетки и избавляясь от лишних следов засохшей крови. Требовалось провести эту процедуру как можно аккуратней, чтобы доставить как можно меньше дискомфорта. — Вот и все, — принцесса улыбнулась, положив остатки тканей в таз с водой. — Через время противоядие вступит в реакцию и начнет более действовать. Через неделю полностью встанешь на ноги, а через две уже снова бой, — девушка приняла сидячее положение, положив свои руки поверх бедер. — И боль пройдет. Оставалось лишь вновь покрыть больное место несколькими слоями свежих бинтов, только нужно было немного подождать после нанесения снадобья. Мизуми была прекрасным сенсором, но отчего-то последнее время начала частенько об этом забывать. Поток чакры внутри Такео был стремителен, это беспокоило. Учихе показалось интересным обозначить чакру Тихого Убийцы тоже как-то по-особенному. Но над этим она подумает позже. Мужчина вдруг мотнул головой в сторону, его конечности слегка судорожно задрожали, пот на коже начал выделяться более обильно, без того тяжелое дыхание в разы участилось. Мизуми не на шутку перепугалась, даже не зная, что сделать, как это остановить и чем помочь, но позже вспомнила о словах Райдена — после нанесения лекарства в течении двух часов наступают припадки и бредни. Видимо, сейчас то самое время. Вдруг это прекратилось, Учиха тягостно выдохнул, затем пытался ухватить как можно больше воздуха, которого было все мало. Мизуми стало чертовски больно, она почувствовала ужасные ощущения внутри — тяжесть от этого зрелища. Все это из-за нее. Он не заслужил того, чтобы терпеть эти страдания и проходить эти круги ада, — уверяла себя принцесса. — Я знаю. — почти равнодушно ответил Такео, нахмурив брови, как вновь отвел свой взгляд в сторону, словно не был в состоянии смотреть на девушку и на ее поникшее лицо. — Боль интересует меня мало, не беспокойся. От внезапного холода в голосе мужчины, улыбка пропала с ее лица. — Что-то не так? — поборов себя, все же поинтересовалась Мизуми. — Ну, конечно, помимо того, что который день мучаешься из-за этой гребанной раны, которую получил из-за меня. Всем сердцем она желала избежать этого разговора, но ее выдержке пришел конец, как Учиха была готова посмотреть тяжкой действительности в глаза и расставить все по своим местам. Но слишком ли она уверена, что хватит на это сил? Мизуми чувствовала, что ее бесповоротно несет в опасном направлении. Отчего вдруг в момент она напомнила себе болтуна Изуну, который, если начинал активно трепать языком, то этому не было конца, пока не сторонняя помощь в виде мощной взбучки. Однако, эта аналогия девушке понравилась не очень. Такео перевел на принцессу взгляд — мрачный, серьезный, твердый, что девушка внутри почувствовала мороз. В серых глазах застыло непонимание, гнев и отголоски тоски. — Один вопрос, Такео, и большего мне не нужно, — она не сдавалась. Было уже поздно о чем-то сожалеть, а отступать так тем более. — Зачем? Зачем ты все это делаешь? Будто бы она не знала зачем. Ей нужен был ответ. Четкий ответ. И нужно было получить его именно от самого Такео. — Что ты хочешь от меня услышать? — низкий голос был по ощущениям равнодушен. — Правду. — темные глаза сощурились, в надежде получить нужные ответы. Мизуми поразилась тому, как фантастически быстро и сильно переключился Такео, когда еще несколько минут пожирал ее голодными глазами, явно желая не малого. А что сейчас? Не то чтобы ей хотелось вернуть того Такео, что был незадолго до этого и вернуться к тем моментам — нет, вернее... не совсем. Хотелось только узнать причины. — Хватит. — грубо отрезал мужчина, продолжая прожигать тяжелым взглядом куноичи, скорее пытаясь ухватиться глазами за какие-то более менее четкие черты за пеленой, что настойчиво окутала серую радужку. Однако, со стороны нельзя было сказать, что Учиха практически ни черта не видит, его взгляд был тверд в упор смотря на девушку, отчего та лишь внутри сжималась от холода серых глаз, но снаружи не подавала вид, продолжая упорно стоять на своем. Но иногда нужно быть хитрее и немного ослабить чужую бдительность, чтобы в нужный момент испытать удачу и с вероятностью в девяносто девять процентов получить желаемое. Чего-чего, а хитрости принцессе Учиха было не занимать. В обычном состоянии первоклассного разведчика, хитреца и умелого наблюдателя, Мизуми, вероятно, не смогла бы подловить на том, что задумала, но пока Такео находился в таком состоянии моментом можно было бы вполне воспользоваться. Что девушка и собралась сделать. — Отодвинься от стены, повернись ко мне спиной и заведи руки за голову. — она взяла свежие бинты, что все это время покоились в стороне, ожидая своей минуты. Учиха уверена, что получит ответы на все свои вопросы. Рано или поздно. Даже если для этого придется окончательно сломаться ей самой. С губ Такео слетела едкая и едва ли опьяненная ухмылка. Что было смешного? Мизуми это проигнорировала, ожидая скорого исполнения не просьбы — указания. Но принцессы он не ослушался и сделал так, как его и попросили. Отстранившись от стены, Такео повернулся спиной к брюнетке, вновь открывая ей прекрасный вид, и поднял крепкие руки, сцепив их на затылке. Мужчина был готов благодарить Ками за то, что наконец может хоть какое-то время не видеть Мизуми. Очевидно, ведь нервы у него и выдержка, стоит признаться, тоже не выкованы из стали. Единственное, что затрудняло положение — отсутствие опоры. Хотя нет… Не единственное. Мизуми глубоко выдохнула, набираясь сил и терпения, и принялась бинтовать. Помимо того, чтобы забинтовать живот и наконец положить конец этой жуткой пытке и проверке на выдержку, главной задачей было приложить максимум усилий, чтобы попытаться в лишний раз не коснуться обжигающей кожи мужчины. Она не уверена, что все пройдет гладко, даже больше — она уверена, что произойдет какая-нибудь очередная хрень, что все в один момент, если не испортит к чертям, то значительно усложнит. И все шло почти идеально, но стоило только пропустить руки у мужчины под подмышками с миссией передать рулон свежих бинтов из одной ладони в другую, тело предательски отдало вибрацией волн тока. Принцесса коснулась подушечками пальцев крепких мышц на груди шиноби и неосторожно, на свой же страх и риск, прижалась собственным животом к мужской спине. Девушка дрожала всем телом и дышала крайне часто, будто сердце было готово сию секунду выскочить из груди от нехватки воздуха, от жара его кожи и запаха. Сознание и рассудок коварно затуманивались. Такео держал руки на затылке, в попытке отвлечься от концентрации внимания на касаниях женских рук на его теле, он вплетал свои пальцы в собственные смолистые волосы, медленно, но до острой боли оттягивая их и сплетая пальцы настолько сильно, что на руках взбухли нити вен. Все это уже до раздражения его выводило из себя. Мужчина повторял про себя, как мантру, что все это скоро закончится, и они разойдутся как в море корабли. Но принцесса действовала так, словно нарочно изводила его своей клятой медлительностью. С каждым новым слоем бинта на стальном прессе Учиха чувствовал, как женская грудь прижимается к его спине. От ее частого дыхания за спиной, кажется перехватывало его собственное. Пусть перед глазами и была практически одна слепая пелена, но все остальные чувства были обострены на максимум — несмотря на шум в ушах, он отчетливо слышал, как спешно бьется сердце Мизуми, как часто она дышит, как шуршат бинты и серая ткань ее рубашки. Вопреки здравому смыслу, за который они оба отчаянно пытались ухватиться из последних сил, мысли приобретали все более развращенные обороты. Видимо, было мало того, что Мизуми так нежно и чувственно растирала по его коже лекарство, будь оно трижды проклято — именно из-за чертовой реакции на него чувства и ощущения Тихого Убийцы доходили до кипения, все больше приближая его к точке невозврата, — так потом задавала эти вопросы, давя на психику, а после эти касания… Сбитое к чертям частое дыхание, соблазнительный голос, который точно переходил в интимный шепот, больше выводя мужчину из себя. Чего она, блять, добивается, — нервно ухмыляясь и стискивая челюсти до скрипа, рычит про себя мужчина, и едва сдерживая своего внутреннего зверя на трескающихся цепях. Секунды шли на скорый счет, сейчас-то эта бездумная девчонка получит то, о чем только стыдно было думать. Одно слово. Одно лишнее движение. Один лишний вздох. И все это по отдельности послужит веским поводом сорваться с цепей. Начало появляться осознание того, что все эти проклятые годы Мизуми, прекрасно зная о чувствах влюбленного по уши шиноби, вполне могла играться с ним, в лишний раз давать повод и частички надежды, а в следующую секунду безжалостно все это отбирать, провоцировать, соблазнять, бездумно получать удовольствие от этого. Но было ли оно на самом деле так? Мизуми насколько зациклилась на том, как бы излишне много не касаться мужчины, что не заметила насколько вплотную она прижалась к мощной спине своей грудью, пока затягивала не сильные, но держащиеся узлы на бинтах. Осознание пришло слишком и слишком поздно. Кажется, принцесса даже заметила, как сильно трясет мужчину — однако, она попыталась это списать на реакцию организма на противоядие, но как бы все не так. Нарастающая паника и дрожь внутри стремительно нарастали, что не рассчитав аккуратности, женская рука резко дернулась назад, ощутимо полоснув пальцами по мужской груди. А в следующий момент… В следующий момент, Мизуми была готова поклясться — она посчитала, что потеряла сознание, с силой ударившись головой об пол, но нет… Открыв глаза, девушка испугано дернулась, инстинктивно вжимаясь в твердую поверхность под собой. Страх вихрем расходился по телу, выбивая из него нервную дрожь. Светлая кожа стала в разы бледнее, а обе руки были словно закованы в крепкие кандалы. Боль в кистях постепенно сменялась онемением. Но становилось только хуже. Особенно в момент, когда угольные глаза поднялись выше и столкнулись с горящим шаринганом перед собой. — Я говорил тебе не играть со мной. — грубо прорычал Такео, всем телом нависая над, казалось бы, беззащитным и хрупким телом принцессы, подминая ее под себя. — Ты этого, блять, хотела, да?! — одной рукой сжимая тонкие кисти принцессы, второй рукой шиноби очерчивал изгибы женской талии и, нигде не задерживаясь, спешно поднимался выше. Тяжелая ладонь левой руки остановилась на шее, длинные пальцы медленно смыкались поверх длинного ворота серой рубашки. Даже если принцесса бессознательно и начала эту игру, то она уже бесповоротно потеряла в ней всякое преимущество, захваченная в плен этого мужчины, его демонов, безумия и власти сильных, могучих рук, что в боях точно положили не одну сотню человек и вскрыли не один десяток человеческих глоток. Но в данный момент это был именно тот кровожадный, извращенный до жажды увечий Тихий Убийца, а не Учиха Такео, которого Мизуми знала почти всю жизнь. Девушке показалось, что шиноби смотрел на нее с лютой, животной ненавистью, готовый накинуться и растерзать в любой момент, как одну из своих многочисленных жертв, что по велению генджуцу убийцы, доживали свои минуты вечность, четко ощущая, как обильно вытекала бордовая кровь из их растерзанных гортаней. Мизуми по-настоящему впервые в жизни стало настолько страшно, а что более ужасно — страшно по отношению к человеку, с которым она всегда чувствовала себя намного безопаснее, чем с кем-либо. Оставалось только надеяться, что Учиха обойдется одним удушением и все закончится для принцессы этим — уж лучше так, чем тот огромный послужной список своих умений, которым мог похвастаться Тихий Убийца. — Я... Я не могу... Дышать... — через кашель и глухой хрип, произнесла Мизуми. Глаза горели лихорадочным блеском на радужке ярко-горящего шарингана, крылья носа раздувались от тяжелого, прерывистого дыхания, пальцы сильнее сжимали основание шеи, а губы расплывались в жуткой улыбке. Нет… Это точно был не Такео. Был не ее Такео.