Гербарий из желтых цветов

Железная калитка с противным скрипом медленно открылась. Высокий мужчина, одетый в темно-зеленый плащ, с накинутым на голову капюшоном, огляделся вокруг. Его взгляд наткнулся на хмурое лицо Джин, которая держала в руках ворох, только что постиранных, вещей. Капли воды скатывались с них и падали на каменную тропинку, вымощенную от крыльца в сад. Она тяжело вздохнула и взмахом руки отправила одежду одну за другой самой развешиваться на натянутом сзади дома шнуре для сушки белья. Разговор с которым пришёл этот человек, по видимому, предвещал быть долгим и тяжёлым. Уверенно ступив дальше во двор, мужчина выглядел абсолютно не удивленным увиденным, будто перед ним вещи каждый день летали сами по себе. Приблизившись на достаточно близкое расстояние, он учтиво поклонился, снимая с себя капюшон, прикрывающий до этого пол лица. Глаза, холодные и решительные, всё ещё разглядывали обстановку, подмечая каждую деталь. Скрестив руки на груди, ведьма, чувствуя надвигающиеся неприятности, вопросительно подняла бровь. — Чем обязана такому визиту? — и чутка помедлив, добавила, — высокоуважаемый охотник. Мужчина снисходительно улыбнулся, от чего на его щеках появились ямочки. Что совершенно не вязалось с образом грубого и жестокого охотника. — Мне нельзя навестить старую подругу? — на слове «старую» Джин скривилась. — Ладно, ладно не обижайся, — он поднял руки в примирительном жесте, — выполняю королевское поручение. Холодок прошелся по спине ведьмы. Но чтобы не выдать своё замешательство, она недовольно хмыкнула, показывая своё презрение по этому поводу. Всё, что было связано с королем и его приближенным обществом вызывало раздражение. Хоть они и не плохо платили за проделанную работу — являлись теми ещё мудаками. — Я уже отправила отчет, так в чём проблема? — Отчёт просто отличный, — издевательски спокойно уверил её мужчина. — Дело не в нём. — А в чём? — Джин нервно оглянулась на входную дверь дома, надеясь, чтобы этого не заметили. Но от всевидящего охотника скрывать, что-то было невозможно. Интуиция и фантастическое, почти не человеческое, чутье, за долгие годы работы с нечистью, сделали его профессионалом. И знала она это далеко не понаслышке. Им приходилось побывать на нескольких заданиях вместе. После них, Джин не могла выйти из своей комнаты неделями, пугая сестру отрешённым видом. Твари, которых убирал охотник, были жуткими. Но ещё страшнее были методы, которыми он их убирал. — У трупа перевертыша не было сердца. Довольно странно, — задумчиво протянул мужчина, не отрывая взгляда от той несчастной двери. Хотя бы плотно закрытой и на том спасибо. — В отчёте написано, что тварь убила не ты. Кто-то справился раньше, но зачем ему сердце перевертыша, неужели оно такое ценное? Ведьма отрицательно помотала головой. Кому вообще понадобятся органы вонючих перевертышей? Разве, что тому ненормальному желтоглазому гурману. Но на это у него видимо есть уважительные причины. Которые, пока ещё, неизвестны. — Вот это я и пришёл выяснить. — А от меня чего хочешь? — она сделала шаг назад, непроизвольно, сама того не ожидая. Проявлять страх было нельзя, нужно стоять до конца, даже если придётся использовать магию. Запретную магию. — От тебя? — двухзначный взгляд пробежался по фигуре девушки, грязный и одновременно сладко-приторный. Не в первый раз. — Увы, я на работе, так что сейчас от тебя я хочу только информацию и содействие. — Без оплаты не работаю, — безразлично бросила прямо в лицо мужчине. — Мне сестру надо кормить, да и вообще, жить на что-то надо. За красивые глазки помогать не буду. Наиграно удивленно положив руку на сердце, будто его хватил удар, охотник снова улыбнулся, и кажется уже совершенно забыл про разглядывание двери и остального дома. Или просто сделал вид, что забыл. — Лестно слышать, что прекрасная Джин считает мои глазки красивыми, — ведьма показательно громко фыркнула, отворачиваясь от него в сторону. — Но если мы не найдём того, кто стащил сердце, то все подозрения упадут на тебя, как на единственного свидетеля. — Зачем мне воровать его? — со спокойным видом спросила она. — Эксперименты, — лицо мужчины перестало быть дружелюбным и превратилось в холодную гримасу. Ну да, как же. Ведь мы же только этим и занимаются. В этом их смысл жизни – делать всяких монстров из частей тела нечисти. Поэтому король так не доверяет людям занимающимся магией, думает, что те создадут свою армию и захватят власть. Так смешно и наивно, ведь если они хотели бы это сделать, то и без армии обошлись. Джин усмехнулась и резким движением схватила мужчину за грудки, вглядываясь в его, по-прежнему каменную, рожу. В нос ударил запах ладана и расплавленного воска, и ещё непривычного, исходящего только от него, зелёного чая. Редкая и дорогая роскошь в эти времена. — Не беси меня, Джун, — тень удивления промелькнула в глазах охотника. — Никакие эксперименты, – это слово она выделила особой интонацией, — ни я, ни Тэхён не делаем – это раз. Если я узнаю, что-то новое про происшествие в пещере, то непременно сообщу – это два. Также резко отпустив ткань чужого плаща, ведьма мило улыбнулась. Взмахом руки открыла пошире калитку, и туда же, пригласительным жестом, указала гостю на выход. Нечего тут лясы точить у неё ещё куча домашней работы. — Рада была повидаться, надеюсь на визит в следующий раз лет так через сорок. — Я столько не проживу, — пятясь спиной к калитке, заметил Джун, — но если что – жди меня в роли призрака. Тогда-то точно не отделаешься, — он на прощание помахал рукой и схватившись за стремена, одним рывком, уселся на своего белого в черную крапинку коня. Животное топнуло копытом и неспешной рысью отдалилось от изгороди, где до этого щипало молодую траву. — Передавай привет сестре, — послышалось уже где-то из леса. Приглядевшись между деревьев и никого там больше не увидев, Джин с облегчением выдохнула и обессилено упала коленями на землю. Прикрыла ладонями рот и нервно захихикала. Плохо дело, если королевская охотничья служба посылает на дело самого Джуна. Но она не могла рассказать ему про желтоглазого. Не могла, потому что знала, что с такими, как он делает охотник. Знала, но хотела бы навсегда забыть. *** За плотно закрытой дверью кухни, почти ничего не было слышно. Сперва подумалось, что на ней магический звуковой барьер, который сестра любила накладывать при необходимости побыть в тишине и спокойствии, но Тэхён сразу бы его почувствовала. Девушка сидела в гостиной на диване, залезая на самый край, и внимательно разглядывала каждую трещинку на деревянной поверхности. Следила не дёргается ли оловянная ручка, украшенная замысловатыми веточками, чтобы вовремя придать себе спокойного и незаинтересованного вида. Ни за кем она не подслушивает, что за бред, просто сидит себе и отдыхает. В гостиной, где уже неделю не появлялась. Погладив рукой мягкую обивку дивана, Тэхен зацепила пальцами пару черных коротких волосков, и тут же брезгливо сбросила их на пол. Всё здесь напоминало о чужом присутствии: разложенные на чайном столике лекарства и отвары, развернутые не на ту сторону подушки, открытая на середине книга, даже запах, и тот казался неестественным. Это злило, ведь кроме них с сестрой в доме за всю жизнь больше никто не жил, даже на ночь не оставался. А тут такое, да ещё и парень. Оборвав себя на этой мысли, девушка дёрнула ногой и назвала желтоглазого уже просто надоедливым монстром. Который не покидал попыток бегства и с таким же провалом возвращался обратно, строя жуткую морду. Они больше не разговаривали, перебрасывались парочкой красноречивых взглядов и уходили в разные углы. Поддерживала попытки дружелюбия и гостеприимства только Джин. По доброте душевной, или из-за терзаний совести за то, что желтоглазый спас ей жизнь, Тэхён не знала. И совсем не спешила об этом спрашивать, надеясь, что срок долга перед спасителем скоро сбежит и они выкинут его из дома со счастливыми улыбками. Но судя по незажившей ране в боку, которая до сих пор кровоточила (она видела, как сестра выбрасывает в камин окровавленные бинты и поджигает их) желтоглазого не скоро выселят. Дверь наконец открылась, на пороге появилась Джин, решительно не оглядываясь назад, она подошла к настороженной девушке и плюхнулась рядом на диван. Началась неуютная молчанка. В свете лучей солнца, исходящего от окна, толпилась пыль, где-то то в лесу пели птицы и гудели пчёлы, летая над цветами гвоздик, которые украшали подоконник. Весна бушевала всеми красками радуги и согревала приятным теплом. Душа хотела радоваться наступлению безоблачных деньков, а мозги понимали, что они уже не будут такими, как прежде. В гостиную медленным шагом вошел желтоглазый, с лицом мрачнее обычного. Он не моргая смотрел на ведьму, по-видиму передавая ей всё свое недовольство и протест. От Джин любые протесты отлетали, как от стены горох. У них явно состоялся очередной спор и явно не в пользу парня. Тэхён очень уж позабавила эта мысль. — Ты не не будешь этого делать, — почти что рычит, — рана заживет и я сам пойду, — желтоглазый запнулся, изучая свои руки, словно увидел впервые, — на охоту. Ведьма закатила глаза, откидываясь на спинку дивана. Надоело всё, честное слово. Будто с ребёнком возиться, мелким и очень противным. — Повторяю ещё раз, для особо одарённых, — Тэхён еле сдержала насмешку, прикрываясь тем, что нагнулась достать с пола листочек, свалившийся с волос сестры, — за тобой послали охотника. Резко выпрямившись, Тэхён удивленно приоткрыла рот. Если память ей не изменяет, то единственный охотник, кто мог сюда заглянуть – был Джун. Пугающий, но очень обонятельный, такой, что не даст о себе забыть. — Твой ухажёр? — сестра могла убить таким взглядом, могла мысленно похоронить и поставить памятник, но вместо этого просто мерзко скривилась. — Так это с ним, ты вчера разговаривала? — Да, — нехотя ответила, — ищет того, кто забрал сердце у перевертыша. Желтоглазый ощутимо напрягся. Спину выпрямил и стиснул зубы, от чего его линия челюсти стала ещё острее. Осторожно отстранился от стены, на которую опирался, был слаб, но значительно уверенней держался на ногах. Босыми ступнями плавно переступил с половицы на половицу, подходя ближе к сестрам. — Что ты ему сказала? — стараясь сделать свой голос таким же спокойным, спросил парень. Получилось не до конца правдоподобно, тревога буквально звенела в воздухе после его слов. — Что-что? Сдала тебя с потрохами, — ведьма криво улыбнулась и прежде, чем вся краска не сошла с лица желтоглазого, а из Тэхён не вырвался странный писк (с чего бы это), продолжила, — и себя заодно, как соучастницу преступления. Рожу попроще сделай, ничего я не рассказала, соврала, что монстра убили до меня, и что я не при делах. Облегчённые вздохи послышались с двух сторон. Тэхён испугано прикрыла рот ладонью, умоляя, чтобы этого никто больше не заметил. Джин лишь цокнула языком, давно уже научилась видеть всех насквозь, а родную сестру, то как раз плюнуть. Предпочла промолчать. — Спасибо, но это ещё раз доказывает, что мне нужно поскорее уйти. — Нет, я найду чем тебе подкрепится, — прикусив губу, ведьма попыталась подобрать подходящие слова, — или, что ты там делаешь. А потом, когда наберешься сил, можешь хоть на край света идти, — и кивнув сама себе, добавила, — желательно на край света. Судорожно сообразив, что к чему, Тэхён в изумлении повернулась к Джин. Не веря собственным ушам и, видимо, ещё и инстинкту самосохранения сестры, девушка впала в ступор. Какого хрена вообще, Джин в который раз жертвует собой, чтобы спасти шкуру этого монстра. Да, попади он в руки охотникам, Тэхён было бы даже жаль, возможно сердце ныло и тяжело давило на грудь, но так, чтобы никто не заметил, внутри спальни и под одеялом. Только не тогда, когда своей жизнью будет жертвовать сестра. Они, похоже, уже и так по уши застряли в яме дерьма, наблюдая за тем, как сверху желтоглазая тварь подсыпает ещё. — Даже не думай возражать, — Джин определённо где-то научилась читать мысли, и теперь не стесняясь этим пользовалась, — я уже всё решила. Пойду завтра утром. В деревне за речкой завелся упырь. О нем пока мало кто знает, значит солдатов из королевской стражи не привлекут. Убью его, выпотрошу и сожгу труп. Делов-то на три дня. Спокойствие и будничность с которыми были произнесены эти слова – совершенно не вязались с их сутью. Будто надо не монстра убить, а по грибы сходить в лес. И правда делов-то! Тэхён было, что возразить, но она продолжала молчать, не сводя глаз с красиво поблёскивающих рубинов в серьгах сестры. Они достались, как наследство, и ещё несколько побрякушек спрятанных в заколдованной шкатулке. К которой пришлось искать нужное заклинание больше трёх лет. А денег вырученных за них хватило бы на долгую и счастливую жизнь ещё нескольким поколениям. Но Джин упрямо заявила, что сама в состоянии содержать дом и сестру, даже если придётся заниматься грязной и опасной работой. Упрямство у них было семейной чертой. — Если с тобой что-нибудь случиться… — Не случиться — перебила ведьма, поднимаясь с дивана, легким и грациозным движением. Поправила помятую ткань юбки, магией разглаживая большие складки, не любила выглядеть неопрятно даже дома. — Остаёшься за главную. Без надобности не колдовать, за больным присматривать. И ещё, — глаза зловеще заблистали, — никаких духов, ты меня поняла? — Сущности, они так называются, — обреченно пробормотала девушка, наблюдая за тем, как сестра поднимается по лестнице на второй этаж – собираться в дорогу. Дверь в её спальню со стуком закрылась, оставляя в гостиной Тэхён с желтоглазым наедине. Тот по-прежнему молчал и оставался немного удивлённым. Ещё бы, тут ему жизнь спасают раз за разом, ничего не требуя взамен, не задают вопросов и, тем более, что не пытаются выгнать на растерзания судьбы. Не с каждым монстром такое случается. Но будь на месте сестры Тэхён, он бы так в пещере и подох, от потери крови или какой другой заразы. Или ей просто хотелось так думать? — Из-за тебя одни неприятности. А меня ведь предупреждали, что так будет, — сквозь зубы прошипела, подняла голову и посмотрела снизу вверх на голую мускулистую грудь желтоглазого. Почему-то смутилась и отвела взгляд в сторону. Бред какой-то, чего там смущающего-то? — Я предлагал помочь мне уйти — ты отказалась, — пожал он плечами, — а теперь будь добра, свали. Хочу уже наконец лечь. Возмущённо пискнув, Тэхён мигом поднялась с дивана и бросилась к выходу из дома. На зло громко захлопнула двери и села на голые ступеньки крыльца, не потрудившись постелить себе что-то под пятую точку. Изнутри разрывали злость и желание придушить одного наглого говнюка собственными руками. А им вместе ещё несколько дней торчать под одной крышей. Ужас то какой! Успокаивало лишь то, что без присутствия сестры в «иной мир» попасть будет намного легче. Обещание обещанием, а узнать не случится ли чего-либо плохого в ближайшем будущем хотелось больше.