Когда заканчиваются сказки

      Мало обставленная мебелью комната была покружена в полумрак. Плотные шторы, закрывающие окно, были чуть раздвинуты. Окно открыто. С улицы в комнату с застоявшимся, затхлым воздухом проникала приятная дождевая свежесть. Мартовский дождь щедро поливал землю некоторое мгновенье назад. На большой кровати со свисающим на старый манер балдахином сидел мальчик, равнодушно затягивая маленькие узелки на белой нитке. С первого этажа дома слышалась какая-то непривычная возня, голоса, но потом все снова смолкло. Ребенок затянул на нитке еще один узелок, поднимая ее на уровень глаз и безэмоционально разглядывая. Внезапно раздался осторожный стук в дверь. –Руи?.. Руи, я вхожу, – в полумрак комнаты проник приглушенный свет из коридора, а в дверях появилось слегка напуганное лицо женщины. Мальчик не удостоил ее даже равнодушным взглядом. – Что ты хотела? – холодно спросил он, завязывая на нитке новый узел. Женщина, сглотнув образовавшийся ком в горле и с усилием преодолев какой-то невидимый барьер, что давил на нее, прошла дальше. В руках она держала глубокую вазочку со спелыми ягодами вишни. Тяжелый взгляд покрасневших глаз зацепился за эту деталь. – Что это такое? Ты смеешься надо мной? – Н-нет! Э-это нам принесли н-новые с-соседи. Девочка попросила, ч-чтобы мы отдали это с-своему ребенку, то есть, т-тебе… – со страха она сжалась и зажмурила глаза, когда увидела, что сын приподнялся на постели. – Соседская девочка принесла это мне? – не верящим тоном проговорил он и, свесив с кровати босые ноги, встал на скрипящие деревянные половицы. Женщина не успела даже моргнуть, как вдруг мальчик оказался подле нее и забрал вазу с ягодами себе, держа ее в руках как великую драгоценность. – Не может быть… Она, действительно, принесла это мне? Где же она сама? Почему ты не предложила ей зайти? – Прошу тебя, не сердись, Руи! Она заходила поздороваться с нашей с-семьей и отдала тебе эти ягоды! Она сказала, что теперь они будут н-нашими соседями по левой стороне улицы! – заикаясь, испуганно затараторила женщина, закрыв лицо руками и дрожа всем телом. Мальчик раздраженно сжал зубы, покосившись на мать, и та совсем ударилась в слезы. – Она т-только-только ушла! Ее з-зовут Камадо Незуко!       Руи, отдав матери ягоды и забыв о ней, бросился к окну, рывком отдернул штору в сторону и выглянул на улицу. Действительно, держась левой стороны улицы, по дороге в пышной белой юбке и розовой кофточке, мечтательно заложив руки за спину, шла девочка. Она с любопытством рассматривала улицу и все дома, поворачиваясь то туда, то сюда. И мальчик, наблюдавший за ней из окна второго этажа, с силой, до трещин сжал пальцами оконную раму – девочка была сказочно красива. Длинные, тронутые легкой волной волосы, розовым бантом собранные в хвост, аккуратное личико, честный и ласковый взгляд. И походка у нее была легкая, парящая. Она еще немного постояла на улице, с улыбкой оглядываясь по сторонам, а потом ушла в дом. – Камадо Незуко… – словно в забытье прошептал Руи. Женщина позади него, вытирая слезы, прекратила свои действия и в страшном изумлении уставилась на сына. А он все не отходил от окна, как завороженный смотря на дом, в котором скрылась девочка. – Она будет моей. Ты сходишь к соседям и отнесешь им что-нибудь взамен. И пригласишь Незуко в мой дом.       Через несколько дней Незуко по приглашению, действительно, снова пришла в их полумертвый дом. Бледная от страха мать Руи провела ее в комнату сына, чтобы познакомить с ним, и была удивлена, когда девочка спустя несколько часов вышла оттуда невредимая, веселая и довольная. Когда женщина отважилась постучаться и войти к сыну в комнату, то и вовсе растерялась, увидев, в какой глубокой задумчивости пребывает мальчик. Он был удивлен или, вернее сказать, шокирован поведением гостьи. Поприветствовав его и познакомившись, школьница вежливо разговаривала с ним, с радостью согласилась рассказать о себе и даже пыталась задавать ему встречные вопросы, на которые он не знал, как реагировать, а потому просто молчал. Единственное, что узнала от Руи девочка, так это то, что его болезнь не дает ему выйти на улицу – это мальчику пришлось сказать, когда Незуко позвала его к ним на обед. Перед своим уходом она обещалась прийти на следующий день. И обещание свое сдержала.       Руи чувствовал, что в его руках находится то, чего ему так не хватало все это время. Девочка была невероятно добросердечной, веселой и заботливой: при каждой новой встрече она взволнованно интересовалась тем, как он себя чувствует, всегда старалась как-то помочь ему: поправляла одеяло, с его разрешения проветривала комнату, иногда приносила свежие цветы, конфеты или же фрукты. Они были мальчику без надобности, но он велел матери хранить все, что приносила в дом Незуко.       Он переживал только за то, что не мог находиться с ней круглосуточно. А потому в углу комнаты девочки Камадо вскоре поселился крупный белый паук, который в кромешной темноте ночи, переползал под изголовье ее кровати. Так мальчику было гораздо спокойнее. Предыдущие его друзья слишком много рассказывали о доме, в котором он жил, а иногда много говорили и о нем самом. Узнать об этом не составляло для Руи никакого труда. Избавиться от надоедливых болтунов – тоже. Однако Незуко ни словом не обмолвилась о странном ребенке из огромного дома. Она была чиста, с какой стороны ни посмотри, и отпускать ее мальчик даже не думал.       Так они сильно сдружились. В тот вечер она снова была в его комнате: они вместе собирали журавликов из бумаги, которую принесла девочка. Руи, вдруг схвативший ее за руки, вдохновенно начал рассказывать ей о том, что она должна остаться с ним в этом доме навсегда. Сказав, что она очень рада иметь такого хорошего друга, как он, Незуко отказалась, сославшись на семью, других братьев и сестер. «Но ведь я могу каждый день приходить сюда! Руи очень нравится мне, и я рада, что он мой друг», – так она ответила на сделанное предложение. И не под каким предлогом она не соглашалась жить в чужом доме. Тогда и начался кошмар. Разозлившись из-за отказа, мальчик заявил, что тогда ему придется силой оставить ее здесь. Появившееся посреди комнаты громадное мерзкое человекоподобное чудовище попыталось ее схватить, и девочка, испуганно вскрикнув, выбежала в коридор, слыша, как за ней с грохотом гонится это нечто. Балкон, который она увидела в одной из комнат, показался ей последним спасительным выходом. И Незуко, защелкнув дверь на замок, не раздумывая, выбросилась со второго этажа. Раздосадованный ее побегом мальчик послал монстра наружу, а сам спустился в комнату матери. Навзрыд плакавшую женщину, причитавшую о нелегкой судьбе, он убил легким движением пальцев. Но когда спустя столько времени ни чудовище, ни другие слуги не вернули ему девочку, Руи под светом одиноко смотрящей луны сам показался на улице.       Мальчик очнулся в холодной постели в полумраке своей комнаты. Через незашторенное окно в помещение проникало холодное предрассветное сияние. Руи попробовал пошевелить пальцами рук, однако тело не слушалось – точно оно имело собственную волю. Только тогда мальчик почувствовал, что в комнате есть посторонний человек. – Кто ты? – тихим голосом спросил он, скосив глаза в сторону незваного гостя – голова не поворачивалась, а потому хорошо рассмотреть незнакомца не представилось возможным. – Твой враг, – после небольшой паузы ответил ему спокойный женский голос. – Вот как? Значит, ты убьешь меня? – налитые кровью глаза мальчика закрылись. Ответа не последовало. – Мне казалось, что нам будет весело вместе. Но они все уходили от меня, потому что я был не такой, как все. Возможно, я бы не стал их убивать, если бы они остались со мной добровольно. – Тебе хотелось бы стать прежним? – послышались легкие шаги – женщина наконец-то подошла ближе к кровати, и Руи снова открыл глаза, чтобы рассмотреть ее. Она была бледна, ее губы слегка розовели, а бездонные глаза были пусты. – От своей болезни ты принимал плохое лекарство. Тот, кто дал его тебе, сделал тебя таким и отнял все. Я могу тебе помочь. Но я не буду делать ничего против твоей воли. Однако я сдернула шторы, и в противном случае, через час, когда солнце взойдет, ты перестанешь существовать. Выбор за тобой. Незуко-тян будет очень расстроена, если ты внезапно бесследно исчезнешь.       Мальчик широко распахнул глаза. Губы его задрожали. Видя это, женщина ненадолго отошла от кровати, давая ему время обдумать все, а потом появилась около нее снова, держа в руках какую-то ампулу. – Что ты решил? Ты хочешь… вернуть свою прежнюю жизнь? Ты хочешь снова быть нужным, быть любимым? – после ее слов в комнате повисло молчание. Легкий ветерок, ворвавшийся через окно, всколыхнул ткань балдахина, и мальчик закрыл глаза, чувствуя, как по щеке скатилось что-то влажное. – Я хочу…       Лишь открыв глаза, они оба встали с постели и торопливо вышли из своих комнат. Она чуть прихрамывала – боль уже не так остро ощущалась в ноге, но наступать на стопу по-прежнему было некомфортно. Он неловко переступал ослабевшими ногами по деревянным, поскрипывающим ступенькам, держась за стенку. В опустевшем доме больше никого не было: ни монстров, ни людей. Незуко быстро заглянула в комнату старшего брата и облегченно выдохнула: подросток мирно спал в надежных объятиях Ренгоку-сана, уткнувшись носом ему в грудь. Тогда она наведалась в спальню матери: Шигеру, Ханако, Такео и Рокута спали вместе с женщиной. Растрепанная, с опухшими глазами Кие уснула сидя, обнимая во сне своих детей. Мальчик, с трудом преодолев лестницу, пошатываясь от слабости во всем теле, шел к выходу. Она быстро выскочила из дома и побежала вверх по улице – лучи рассветного солнца светили ей в спину. Толкнув дверь ослабевшей рукой, он впустил в дом прохладную свежесть утра – ветви заросшего сада закрывали от него небесное светило. Не дойдя до высокого забора, освещенного утренним солнцем, Незуко остановилась, прижав руки к груди. Навстречу ей медленным, нетвердым шагом под яркие солнечные лучи вышел бледный мальчик с глазами цвета ясного неба. Она закусила губу, силясь не заплакать. Худощавые руки снова простерлись к ней, и девочка бросилась вперед, чтобы следующим мгновеньем сжать его в объятиях. Живого и невредимого. Руи крепко обнял Незуко, вцепившись в нее изо всех своих маленьких человеческих сил, чувствуя, как она содрогается в беззвучных рыданиях. – …любить.