Младшего из нас звали Скайн

Горы нависали над нами, прекрасные в кажущейся неприступности. Ветер перестал быть тёплым, он срывался с вершин и нёс прохладу ледников, ласкающую лица и вплетающуюся в волосы. Скайн, запрокинув голову, рассматривал скалы, точно знал магическую тропу, пролегавшую где-то высоко над нами. — Время истекает, — сказал он внезапно. — Тебе так не кажется?.. За последние двое суток мы мало говорили, мало ели и много шли. Никто не беспокоил нас, только тень от крыльев пустынного орла иногда падала на иссохшую траву перед нами. Поначалу я часто осматривался, выискивая поблизости тех, кто должен был нам противостоять, но после признал, что это излишне. Теперь мы остановились в шаге от конечной точки нашего пути, и Скайн хмурился, будто угадал что-то. Будто узнал эти места или нашёл знаки, в которых я не разбирался. — Время? — переспросил я, подступая ближе. Он бросил на меня взгляд через плечо и кивнул на нависшие над тропой каменные глыбы. — Присмотрись, разве они не говорят с тобой? Но я принадлежал другим землям, другие горы открывали мне свои тайны, потому пришлось лишь покачать головой. Слова Скайна заронили в душе тягучую тревогу, но разве мог я обратиться к кому-то за советом, разве сумел бы получить поддержку от братьев или сестры?.. Крик пустынного орла отразился от скал и разбежался по ущелью, множась эхом, превращаясь в зловещее предзнаменование. — Нам не препятствуют, — продолжал Скайн, — потому что пока мы им не мешаем. В его словах был смысл. Но в то же время я не мог отделаться от ощущения, что смысл этот зловещ. — Не мешаем, — произнёс я, взвешивая слова. — Или даже помогаем? Помнится, ты был им нужен. — Ключ к магии, — Скайн мотнул головой. — Открыв источник, стану ли я его единственным владельцем? Что говорила об этом Горная леди? Но Аннэ не рассказывала нам, что будет, не упоминала, что Скайн может упустить силу. Много раз повторив, что в моих руках будущее, она забыла добавить, что мы можем качнуть маятник не в ту сторону. — Нам нельзя останавливаться, — наконец выбрал я. — Где может скрываться алтарь? — Скрываться? — удивился Скайн. — Но он прямо перед тобой. Присмотрись, мы уже внутри горного храма. Однако не изменилось ни ущелье, ни нависающие каменные глыбы, ни ветер, несущий прохладу ледников. Я нахмурился, и по моему лицу Скайн угадал, что видим мы разное. — Как же так? — выдохнул он, изумлённо качнув головой. — Или… — Ты — лишь наполовину брат мне, — напомнил я. — Значит, видишь сквозь иллюзии. — Кто поручится, который из миров иллюзорен? — возразил он. — Быть может, это я в плену миража, а ты не воспринимаешь заклинаний, которые путают мой взгляд. И спорить было не о чем — Скайн оказался прав. Никто из нас не мог поручиться, что было иллюзией, а что — реальностью. Несколько вдохов я растерянно всматривался в его глаза, но потом мне вспомнилась мать. «Бывает, что глаза обманывают нас, — говорила она, и стежок за стежком на белой ткани возникал рисунок, очертаний которого я никак не мог понять. — Чтобы найти правильный путь сквозь иллюзию, нужно довериться собственной крови. Помни, ты умеешь говорить с ветрами и травами, ты слышишь голоса гор, ты чуешь в воздухе предвкушение бури — как все, в чьих жилах течёт горная кровь. В трудную минуту доверься тому, что веками вело таких, как ты, сквозь испытания». Понял ли я тогда, что это было за напутствие? Мне едва ли исполнилось пять, и слова матери казались ещё одной сказкой на ночь. Точно она просто развлекает меня разговорами, пока я смотрю, как рождается новая вышивка. Теперь же я закрыл глаза и вслушался в ветер. Ветер нёсся с вершин, нашёптывая о тайных путях, рассказывая, что осень истекает, убеждая, что не осталось времени на раздумья. И когда я, сосредоточившись, сделал шаг, протянул руку и коснулся не скал, но стен, ветер стих. Я вспомнил, как мать показывала мне вышитый рисунок — стоило повернуть его вверх ногами, и он изменялся до неузнаваемости. — Что ты делаешь? — спросил Скайн. Я же запрокинул голову, рассматривая причудливый купол, только наполовину бывший рукотворным творением. Я оглядел огромный зал, колонны, в которых были вырублены величественные фигуры, поднимавшиеся ввысь… Рисунок изменил черты, реальность проступила сквозь иллюзию. — Вот оно что, — улыбнулся я. — Что ж, мираж не позволял мне убедиться, что мы уже пришли. Теперь же он надо мной не властен. Впереди я заметил и алтарь. Чёрная скала возносилась над полом, а над ней в куполе было круглое отверстие. Луч света падал прямо в центр, словно там в этот момент и должно было лежать тело жертвы. Моё собственное тело. — Значит, мы в храме, — повторил Скайн. — И… теперь… — Идём, — поторопил я. — Пока солнечный луч падает на алтарь. Скайн поспешил за мной, но стоило нам подступить достаточно близко, и свет пропал. Храм внезапно помрачнел, изменился, словно вобрал в себя темноту, хотя до вечера было немало времени. — Мы упустили момент, — вздохнул Скайн. — Нужно подождать, — он присмотрелся к отметинам на алтаре, похожим на полустёртые временем руны или магические символы. — Откуда ты знаешь? — уточнил я, хоть и не собирался спорить. Свет, пронзивший храм и растекавшийся по чёрному алтарному камню, подсказывал, что Скайн мыслит правильно. — Откуда? — он пожал плечами. — Знаю. Слышал ли ты, что драконам свойственно возносить молитвы, глядя на солнечный луч? — И кому же они обращают их? Скайн услышал в моих словах истинный интерес, но отвечать, похоже, не спешил. Вместо того он сделал последний шаг и опустил на алтарь ладонь. Камень казался мне холодным, но Скайн отдёрнул руку и взглянул на пальцы. — Горячий. Теперь и мне захотелось коснуться, но я не успел. Скайн перехватил мне руку. — Ты обожжёшься, — предупредил он и попросил: — Вслушайся. Снова услышал я завывания ветра, но на этот раз мне не показалось, что порывы сорвались с ледяной подушки, где у самых небес прикорнули вьюги. Напротив, они были жаркими и душными. Предвещали визит кого-то из глубин пустыни. — Кто-то явился, — подтвердил догадку Скайн и схватил меня за запястье, затащив за алтарный камень. Я сам и не заметил бы там неприметную нишу, где могли поместиться как раз двое. В следующий миг раздались шаги. Они звучали чересчур звонко, уносились в купол, и множились, так что я никак не мог разобраться, сколько человек оказались внутри. Ниша помогала спрятаться, но мешала наблюдать, и я опять закрыл глаза, доверившись другим чувствам и собственной магии, которая спала в крови, не тронутая, не признанная. Магии, которую я ещё не научился призывать, но отчаянно жаждал использовать. — Думаеш-шь, он придёт? — прошипел один из голосов. — Было бы лучше, если б его притащили тени, — зазвучал второй. — Но они рассеялись, потому что на севере наши силы слабеют. И всё же я чувствую, что храм открылся не просто так. — Он открылс-ся, потому что нас-стало время заявить с-свои права, — одёрнул первый. — Это не значит, что он здес-сь. — Кому ещё бы он открылся? — хмыкнул второй. — Рассуди сам, когда мы последний раз были тут, на нас смотрели только скалы. Храм открывается, когда чует кровь вождя. Некому теперь заявить права, кроме него. — Он поблизос-сти — или уже здес-сь? — ухватился, словно уступив, за эту мысль первый. — Что, ес-сли он с-спряталс-ся? Тут немало потайных мес-стечек. — Стал бы прятаться тот, кто пришёл прибрать к рукам наследство? — возразил второй. — Это нам следует затаиться и дождаться ритуала. Помни, убить его нужно только тогда, когда он откроет трое врат и произнесёт последние слова. Тогда он станет жертвой, а мы наконец получим магический ключ. Ты знаешь этот храм потому, что играл в нём когда-то, пока был жив вождь, а он никогда не был. Откуда ему проведать про потайные местечки? — Хорош-шо, — согласился первый. — Убьём его вовремя, а пос-сле можно будет вернутьс-ся и убить эту дурочку. Наконец-то избавимс-ся от неё. — Не раньше, чем она получит власть над своим куском земли, — одёрнул второй. — Не раньше, чем она признает одного из нас своим супругом. Ты торопишься. Торопиться нельзя, не сейчас, когда магия заперта. Я почувствовал, как пальцы Скайна сплелись с моими. — Как нам быть? — прошептал он. — Если я начну ритуал, они вмешаются. Мы замерли, тесно прижавшись друг к другу, а шаги кружили рядом. Я слушал дыхание, я пытался распознать их природу, разобраться, сумеем ли мы победить, если прямо сейчас рванёмся с места и начнём сражение. Ветра шептались со мной, и в какой-то момент под веками стали проявляться образы. Доверившись крови, что таилась в моих жилах, я сумел увидеть то, что было не разобрать из нашего укрытия. Перед алтарём расхаживали двое, и каждый из них был человек и дракон. Однако ни один не мог обратиться в иную форму, потому что ключ к их магии, ключ… Я чуть повернул голову к Скайну, и на веках светом нарисовался удивительный образ. Он был так ярок, что я широко раскрыл глаза, только бы скрыться от чрезмерного сияния. Я не знал, как высказать, что увидел. Не понимал, как объяснить, да и нужно ли объяснять хоть что-то, если Скайн и сам почувствует это, стоит ему обрести контроль над силами. — Ес-сли он только приближаетс-ся, — рассудительно заметил первый, — вряд ли он войдёт с-сюда, увидев нас-с. Вряд ли жаждет общ-щатьс-ся с-с кем-то из с-своей ис-стинной с-семьи. Предатель и ублюдок. — Идём, — скомандовал второй в ответ, и шаги медленно удалились. Скайн уже собрался покинуть наше убежище, но я удержал его за предплечье. — Подожди, они стоят у входа, а алтарь оттуда прекрасно видно. — Им негде скрыться в зале, — сощурился Скайн. — Им придётся выйти, потому что, так или иначе, две фигуры будут заметны между колонн. Я кивнул, и вскоре они действительно ушли, наверняка выбрав для засады место среди скал перед входом в храм. Скайн — я не мог забыть, как сияет его истинная суть — снова замер над алтарём. — Значит, если им удастся убить меня… — сказал он, — то мы отдадим им магию, будто подарок. — Но им не удастся, — покачал я головой. — Если я правильно понимаю… — и опять я осмотрел зал. Фигуры молча взирали на меня с колонн, — как только ритуал начнётся, храм запечатает себя. И внутри окажутся только те, кто вошёл с тобой. — Получается, пока они ждут меня снаружи, мы можем… — Скайн посмотрел вверх, — начать. Но солнце… Солнца нет. — И будет оно нескоро, — кивнул я. — Иначе они бы взволновались. Разве не так? Они ведь знают, когда начинать ритуал и какие знамения ему располагают. — Или свет не имеет значения, — вдруг предположил Скайн. Взгляд его странно блеснул. — Сейчас у нас есть шанс, а после… Разве будет он после? Ждать солнца, чтобы упустить возможность? Нет, так нельзя. Мы не для того пришли сюда. И снова я не стал ему возражать. Его истинный облик сиял, отпечатавшись на моих веках. На моём сердце. Скайн прикрыл глаза на миг, вспоминая, чему его учила Аннэ, а когда снова посмотрел на меня, его взгляд изменился. Прошептав несколько слов, он опустил ладони на чёрный камень алтаря, и в ответ загудели стены, словно внутрь ворвался ураган. Глаза статуй вспыхнули, а вход в храм запечатался, закрылся, подобно каменной пасти. Пути назад больше не было.