И всё потому, что ты мой герой

Изуку тренировался, чтобы стать героем. Нет, профессиональный героем. Герой номер один, символ мира. У него уже была провинциальная лицензия. Он снова и снова сталкивался с опасностями в виде Лиги Злодеев, Пятно Убийцы героев и Восьми заветов смерти. Несколько раз он чуть не умер, дрался до тех пор, пока не поранил себя, но был достаточно силен, чтобы победить даже самых мерзких злодеев (например, Мускулистого). Каким бы нервным и робким он ни был, временами он был просто храбрым. Он никогда не сдавался Именно из-за всех этих переживаний и атрибутов, связанных с молодым героем, даже Бакуго был смутно застигнут врасплох, когда Изуку просто… убежал. В тот момент, когда Изуку понял, что сказал вслух, он активировал Один за всех, чтобы быстро сбежать из спортзала. Бакуго ожидал, что он, по крайней мере, пробормотит, что его бормотание было случайным, что почти всегда так и было. В любом случае он заслуживал какого-то объяснения. Неужели Изуку думает, что он сказал кому-то ещё, что влюблен в него, только для того, чтобы убежать, как испуганный олень? И если этого было недостаточно, его микрофон даже не был включен, что означало, что все остальные в его классе смотрели на него, ожидая подробностей о том, что только что произошло. — Чувак, — произнес Серо, когда большинство учеников оторвали взгляд от двери, из которой выбежал Изуку, — какого черта ты ему сказал? Не думаю, что я когда-либо видел, чтобы он так убегал от тебя. Даже во время той первой драки в начале года, а ты тогда выглядел ужасно. — Деку выглядел испуганным. — печально сказала Урарака. Однако ей потребовалось всего мгновение, чтобы её защитная сторона проявилась, положив руки на бедра и нахмурив брови от гнева, когда она зашагала к блондину. — Тебе лучше пойти и исправить то, что ты натворил, Бакуго! Я знаю, что вы, ребята, были в лучших отношениях в последнее время, и я не могу понять, что ты могл сказать ему, чтобы заставить его уйти таким образом, но ты собираешься поговорить с ним и извиниться за то, что ты сказал чтобы расстроить его. — Я ничего не говорил! — Бакуго зарычал, защищаясь. Взрывы вырвались из его ладоней, но Урарака стояла на своём. — Он нечаянно пробормотал что-то, чего не хотел, так что заткнись к чертовой матери, что в его действиях есть моя вина! — Неужели? Его одноклассники заморгали. Некоторые были удивлены, а некоторые с подозрением. — Что он тебе такого сказал, что вот так сбежал? — Спросила Иида. —Должно быть, для него это было что-то необычное. Он тоже выглядел очень красным. Может быть, ему нездоровится? Может быть, он перенапрягся из-за сегодняшних событий, и его вдруг осенило. Надеюсь, с ним всё в порядке. Минета покачал головой, поднял руку к подбородку и многозначительно посмотрел на него. — Держу пари, он сказал что-то неловкое, например, какая девушка в классе ему нравится. Цую задумчиво наклонила голову. — Хм, в менее унизительном смысле это могло быть и так. Так вот что случилось, Бакуго? Когда лицо Бакуго приобрело явный розовый оттенок, его одноклассники пришли в ещё большее замешательство. Ни у кого из них не было возможности понять, почему обычно сердитый парень был смущен, если только это не было для Изуку. С чередой проклятий Бакуго повернулся, прежде чем сорваться со сцены и выбежать из спортзала. Урарака и Иида повернулись к членам Бакусквада, как только он оказался вне пределов слышимости. — Вы, ребята, с ним лучшие друзья, чем мы. Вы знаете, что ему мог сказать, чтобы он, честное слово, так покраснел? Киришима пожал плечами. — Мы близки, но даже я не могу вытянуть всё из Бакуго. Хотя я думаю, что это как-то связано с его отношениями с Мидорией, а не с какой-то влюбленностью в девушку. — Ошибаешься. Внезапно смех привлек всеобщее внимание к сверкающему светловолосому парню в глубине сцены. Глаза с любопытством смотрели на него, пока он не выпрямился, вытирая заблудившуюся слезу из уголка глаза. — Вы все слишком слепы, чтобы увидеть это, не так ли? — Что увидеть? Аояма ухмыльнулся, приложив палец к губам. — Это не моё дело говорить. Это то, чем Мидория и Бакуго должны заниматься между собой, если вы понимаете, к чему я клоню. Он наблюдал, как шестеренки вращаются в их головах, и понимание пришло к тем, кто был ближе к двум парням раньше остальных. Выражение их лиц, когда они соединили точки, было забавным. — Все эти песни о его герое. Не все песни имели в виду Всемогущего; он даже сам сказал это в тот первый вечер, когда спел некоторые из них для нас, — прошептала Джиро. — Его всегда так поражал Бакуго. Он восхищается им больше, чем я восхищаюсь его мужественностью. — Его реакция, когда его похитили, была просто душераздирающей. — Как же мы не заметили этого раньше? —Иида ругал себя и Урараку. — Никто из вас не знал? — Спросил Тодороки, и его голос выдавал веселье. — Это же было совершенно очевидно. Весь класс повернулся к нему на шоке. — Кто из всех присутствующих здесь людей это знали? — Крикнул Каминари. — Разве Мидория говорил тебе? Тодороки покачал головой. — Мы с Мидорией много спаррингуем, и после нескольких сеансов я поднял вопрос о том, как его движения подражают движениям Бакуго. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы пробормотать всё, начиная от навыков Бакуго на протяжении многих лет и заканчивая знанием его любимой еды, чтобы догадаться, что, возможно, он чувствовал к нему нечто большее, чем просто восхищение. Услышав, как он говорит о Бакуго это и Бакуго то, я честно ожидал, что блондин поймет это задолго до того, как Мидория случайно ему об этом расскажет, что, наверное, и произошло с его привычкой бормотать. Мидория совершенно безнадежен, несмотря на свои удивительные героические качества. Минета, казалось, вот-вот упадет в обморок. — Н-но Мидория всегда краснел рядом с девушками! Как он мог оказаться геем? Джиро послала ему уничтожающий взгляд. — Бисексуальность тоже существует, маленький извращенец. — Но Бакуго? Из всех парней, чтобы влюбиться в него, должен был быть он горячий парень. О нет, а что, если Бакуго разобьет ему сердце? Мидория — это булочка с корицей, который не сможет вынести сурового разочарования. — Простонал Каминари. Хагакуре поддержала его. Цуя издала звук, глубоко задумавшись. — Не думаю, что Бакуго в конце концов откажется от своих чувств. Хотя я действительно беспокоюсь о том, как будут развиваться отношения между ними, я думаю, что они в конечном итоге будут вместе после небольшой борьбы. Самое больное-это когда мы собираемся вместе. — В конце концов? Борьба? Больнее всего? Что ты имеешь в виду? — Мина забеспокоилась. Цуя вздохнула — Я почти уверена, что Бакуго собирается сделать какую-нибудь глупость, например, сказать Мидории, что его чувства ошибочны и что он бредит, и пока он не справится со своей маленькой влюбленностью, им понадобится пространство. Как бы академически ни был умен Бакуго, он также не привык испытывать много, ну, чувств. Его эмоции обычно представляют собой некоторую вариацию гнева, разочарования и иногда чувства вины или удовлетворения. Для Мидории признание, что он нравится ему больше, чем друг, вероятно, ошеломляет. Он не будет знать, как справиться с этой привязанностью. Яойорозу нахмурилась. — Он откажется, потому что ему никогда не приходилось иметь дело с этим на таком уровне. Ты это хочешь сказать? — Ага. Урарака выглядела больной после обмена репликами, и она не злоупотребляла своей причудой. Повернувшись к Ииде, она потянула его за ближайшую руку. — Да, Урарака? — Мы должны пойти проверить Деку перед сном. Если то, о чем догадывается Цуя, сбудется, то сегодня вечером ему понадобятся друзья. В комнате Изуку… Цуя была права. Изуку лежал на кровати и пытался перестать плакать. Его рука была влажной от неудачной попытке, глаза покраснели, слезы лились сильнее, чем когда-либо. Последний разговор был ещё свеж в его голове, и каждую секунду печаль грозила пролить новые слезы на его запавшую грудь. «Ты не можешь любить меня, Деку». — Бакуго начал с того, что догнал Изуку и заставил их поговорить в комнате Изуку: «Меня не волнует, как ты считаешь меня потрясающим. Я никогда не буду хорошо относиться к тебе и к тому, как ты продолжаешь страдать. Следуя по стопам Всемогущего, никто из нас не должен обременяться отношениями. Мы только навредим себе» «Это неправда, Каччан! В отношениях существует множество дуэтов героев и героев. Я знаю, что поначалу это будет непросто, но..» «Этого не случится. Этого не произойдет.» Первые слезы навернулись на глаза Изуку. Гнев проявился и в них. «Ты абсолютно уверены в этом?» Вопрос больше походил на мольбу, на которую Бакуго отвечал с сожалением, пронизывая каждый слог. «Да, уверен» Изуку почувствовал, как безответные чувства болезненно жгут его сердце. «Прекрасно! Если ты собираешься отвергнуть меня, ты должен, по крайней мере, сказать мне, что я тебе просто не нравлюсь в этом смысле, вместо того, чтобы идти с другими бесчисленными причинами, по которым мы можем не сработаться!» «Я никогда не говорил, что ты мне не нравишься! Черт, я забочусь о тебе больше, чем о ком-либо ещё в своей жизни. Даже мои собственные родители.» «Но если ты отвечаешь на мои чувства, то почему мы не можем…» «Потому что я никогда не буду тем, кем ты хочешь меня видеть!» — Крикнул Бакуго, на его глаза навернулись слезы отчаяния. «Ты всё детство гнался за моей спиной, и рано или поздно ты меня догонишь. Я просто доведу тебя до моего уровня. Черт возьми, ты давно не улучшал свою причуду, и, насколько я знаю, это потому, что ты всё ещё очень сосредоточен на мне.» «Это не так…» «Если бы ты просто перестал следовать за мной, то, возможно, был бы ближе к тому, чтобы стать следующим символом мира, как тебе суждено!» «Каччан, я могу стать символом мира только благодаря тебе. Если бы ты не заставлял меня выкладываться на полную и делать всё возможное, несмотря ни на какие трудности, меня бы здесь не было! Неужели ты не понимаешь? Ты не можешь отпустить прошлое, но я это сделал, и я говорю тебе, что ты мне очень, очень нравишься! Почему ты не можешь дать мне шанс? Дай нам шанс.» «Твоя голова всё ещё витает в облаках после всех этих лет. Может быть, в твоей фантазии мы были бы вместе и счастливы, сражаясь бок о бок против злодеев, даже были бы героями номер один вместе, но жизнь не удовлетворяет все твои потребности или желания. Ты знал об этом в тот день, когда тебя сочли безпричудным.» Изуку вздрогнул. «Пожалуйста, не уходи, потому что тебе страшно, Каччан. «Я нихуя не боюсь!» «Не лги мне.» Бакуго издал небольшой взрыв, намереваясь заставить Изуку замолчать. Вместо этого Изуку рванулся вперед после того, как руки его друга перестали искриться, и случайно притянул сердитого парня в крепкие объятия. Бакуго не ответил на этот жест, но и не оттолкнул его. «Знаешь, я тоже боюсь.» «Заткнись, Деку.» «Каччан, неужели ты не можешь на этот раз быть эгоистом и слушать своё сердце, а не мозг?» «Заткнись, Деку!» Изуку потерял терпение за секунду до Бакуго. «Нет! Наконец, насытившись, Бакуго оттолкнул Изуку и схватил его за рубашку. Красные глаза сверкали в непоколебимой зелени, когда Изуку стоял на своем. Этот жесткий фасад рухнул в одно мгновение, когда Бакуго прижался губами к его губам в грубом первом поцелуе. Это чувство застало Изуку врасплох, его мозг замер, а тело расслабилось. Он чувствовал, как его руки тянутся к Бакуго, чтобы притянуть его ближе. Однако поцелуй длился всего несколько секунд. Прежде чем Изуку смог заставить себя схватить блондина, его снова оттолкнули. «Мне жаль.» С этими двумя иностранными словами на прощание Бакуго покинул комнату Изуку прежде, чем упавший парень смог подняться с пола. — Почему же ты такой глупый? — Изуку говорил в потолок, голова раскалывалась от долгого плача. На телефоне у него был плейлист «разбитое сердце», который, вероятно, не улучшал его настроение. Слова песни «невозможно» Шонтелль вызвали у него желание уткнуться лицом в подушку и закричать. Я помню, как много лет назад кто-то сказал мне, что мне следует быть осторожной, если речь идёт о любви. Я так и делала, так и делала… Ты был сильным, а я нет. Мои иллюзии, мои ошибки… и теперь, когда всё случилось, нечего сказать. —Так оно и было, но Изуку понятия не имел, что сказать Бакуго, чтобы тот передумал. Ты ушёл и без труда одержал победу. Валяй, расскажи им! Расскажи им обо всём, что я знаю, прокричи это, стоя на крыше. Напиши это на линии горизонта! Теперь всё, что было между нами, — ушло… Скажи им, что я была счастлива. И моё сердце разбито, а шрамы свежи… скажи им, что то, на что я надеялось, было бы Невозможно, невозможно, Невозможно. Вероятно, в этот момент у него началось обезвоживание. Он всегда был плаксой, черта, которую он и его мать разделяли. Тем не менее, он не хотел спускаться вниз, где, как он знал, его любопытные друзья, как всегда, слишком беспокоились о его благополучии. Он ещё не был готов говорить с ними. Он бы, наверное, просто и снова расплакался. Его губы всё ещё сильно дрожали. Но судьба распорядилась так, что вселенная оказалась против его воли. Как раз в тот момент, когда он сказал себе, что ему нужно больше времени, чтобы успокоиться, раздался тихий стук в дверь. — Деку? — Донесся из коридора встревоженный голос Урараки. — Можно нам с Иидой войти? — Если нет, то, пожалуйста, просто расскажи нам, как у тебя дела. Комендантский час уже миновал, но я не думаю, что смогу заснуть, не убедившись, что с тобой всё в порядке, после того как ты так быстро покинул спортзал. Мы твои друзья, Мидория. Ты можешь поговорить с нами. «Будь проклят Иида за то, что использовал те же слова, что и я», — безнадёжно подумал Изуку. Он знал, что ему нужно поговорить с ними обоими. Они были его лучшими друзьями; пришло время признаться, если не ради них, то ради себя. — Входите. Когда Урарака и Иида вошли, они убедились, что закрыли за собой дверь, прежде чем броситься к своему другу. Почти сразу же Изуку разрыдался от очевидного беспокойства на их лицах, и внезапно все трое были заключены в групповые объятия. Они оставались так некоторое время, пока Изуку рассказывал им о своих давних чувствах к Бакуго и о том, как они развивались. Это означало, что он рассказал им всё. Время, когда они были лучшими друзьями в детстве, падение, которое произошло, когда он был признан безпричудным, в то время как Бакуго получил удивительную причуду, годы издевательств, вызванных не только руками блондина, но и другими, кто последовал его примеру. Он даже не опустил инцидент в их средней школе о комнате, прежде чем перейти к истории о грязевом злодее, которого все видели в новостях. Даже когда он вошел в свою точку зрения во время битвы героев против злодеев в их базовом классе изучения героев, эти двое, утешая его, продолжали молчать. Он мог сказать, что иногда они хотели что-то сказать, иногда очень сильно, но они молчали ради него. Вскоре он уже рассказывал им о том, что чувствовал во время их последнего экзамена против Всемогущего. Как он был расстроен, когда Бакуго признался, что скорее проиграет, чем будет работать с ним, и как это ранило сильнее, чем любой взрыв, которым он когда-либо был поражен. Восхищение и искренняя забота, которые Изуку выражал Бакуго, когда он говорил, начинали иметь смысл для тех двоих, кто слушал его точку зрения. — Урарака, ты была там, когда Каччана захватила Лига злодеев. — Сказал он прерывисто. — Когда он исчез в варп-вратах, он велел мне держаться подальше. Выражение его глаз, когда он сказал мне, что это не гнев. Он выглядел испуганным, но я не думаю, что в тот момент он действительно боялся за себя. Я мог бы добраться до него, мог бы вытянуть его, но после всего, что произошло между Шигараки и мной, а также моих ранений Каччан знал кое-что, что я пойму позже. Если бы я прошел через ворота вслед за ним, то, возможно, не выжил бы. В таком состоянии я был бы абсолютно бесполезен. Шигараки сказал мне при следующей встрече, что, вероятно, прикончит меня, и как моя смерть помогла бы спасти Каччана? Этого бы не случилось. Так что страх в глазах Каччана, когда он велел мне держаться подальше, был вызван тем, что он боялся за меня, а не за себя. Какое-то время я терял надежду, что Каччан действительно хоть немного заботится обо мне. Часть меня начинала убеждаться, что он действительно ненавидит меня. Но как может кто-то, кто не заботится обо мне, бояться за мою жизнь? Он продолжал рассказывать им об их встречах, одной из которых была драка, которая привела к тому, что они оба получили наказание (хотя он опустил часть об одном). Бессмысленная борьба, которую он начал, стала почти бессмысленной, когда она закончилась тем, что они стали настоящими соперниками. — Но тогда мы не просто стали соперниками. Мы всегда были соперниками, несмотря на то, было это здоровое соперничество или нет. После этой ссоры мы наконец начали разговаривать друг с другом. Возможно, на это ушли бы годы и годы, возможно, я дал бы ему слишком много шансов, но в ту ночь мы снова стали друзьями. Конечно, Каччан остается Каччаном. Тем не менее, я чувствовал, что эти чувства любви снова начинают душить меня, как будто они никогда не прекращались. А сегодня вечером он признался, что заботится обо мне больше, чем о своих родителях. Он поцеловал меня. Это было только после того, как он сказал мне, что мы никогда не будем вместе, и до того, как он извинился. Он никогда не извинялся передо мной за всю мою жизнь. Н-никогда. Когда он закончил объяснять, прошел почти час. Иида устал, но Урарака знала, что они не могут оставить своего друга в таком состоянии. — Деку, — начала она, когда трио оторвалось друг от друга. — Если то, что ты говоришь, правда, тогда Бакуго действительно любит тебя! Это значит, что ты не можешь сдаться сейчас. Тебе просто нужно донести до его толстого черепа, что твои чувства реальны, и что вы двое можете работать, если только попробуете. Ты ведь не собираешься отпустить его сейчас, после всего, что только что нам рассказал? Ты тот Деку, который может делать, что в его силах! Деку, который может сделать всё, даже это. Иида успокаивающе положил руку на плечо Изуку и слегка сжал. — Я с ней согласен. Хотя я никогда не мог понять ваших чувств к Бакуго до того, как услышал твою историю, я думаю, что начинаю видеть связь. Мне всё ещё больно знать, как ужасно он обращался с тобой в прошлом, даже если это было какое-то недоразумение с его стороны. Если он тот, кого ты хочешь видеть в своей жизни, чтобы сделать тебя счастливым тогда я доверяю твоему решению. Ты сильный, Мидория. Ты можешь позаботиться о себе, если отношения между вами вернутся к худшему. Однако ты научили меня, что люди могут меняться. Изменения, через которые проходит Бакуго, происходят медленно, но он становится лучше, и это благодаря тебе. Изуку издал тихий смешок, улыбка украсила его красное лицо. Дрожащей рукой он накрыл ладонь Йиды. Другая рука накрыла ладонь Урараки. — Спасибо, — искренне поблагодарил он. — Вы оба-лучшие друзья, о которых я только могу мечтать. Я люблю вас, ребята. — О, Деку! Мы тоже тебя любим! — Мидория, ты слишком добрый. После долгого разговора оба посетителя начали уходить. Лишь в дверях Иида подумал предупредить своего друга об остальных одноклассниках. — Кстати, остальные наши одноклассники допрашивали Бакуго после того, как ты ушёл сегодня вечером. Хотя он не ответил ни на один из их вопросов, нам всем удалось сложить два и два о ваших взаимных чувствах друг к другу, и мы ожидали, что Бакуго будет опрометчивым поначалу, что приведет к твоему отказу. Я бы посоветовал тебе просто игнорировать всех завтра, так как они, скорее всего, они будут молчать и постараются не упоминать Бакуго в твоё присутствии. В любом случае, постарайся немного отдохнуть. С этими словами парочка ушла, оставив Изуку краснеть и таращиться на дверь. —Э-все знают? На следующий день… Сказать, что следующее утро было неловким, было бы преуменьшением. — Доброе утро! — Изуку улыбнулся своим друзьям, входя в класс. Он поприветствовал Урараку, Ииду и Тодороки по очереди, прежде чем Аояма остановил его, сунув ему в руки носовой платок с разнообразными сырами. Этот жест, хотя и немного странный, согрел сердце Изуку. Вежливо поблагодарив его и откусив кусок сыра, Мидория, как и в любой другой день, направился к своему месту позади Бакуго. Только когда он сел, Серо, сидевший рядом с Изуку, заметил одинокий ушной бутон в одном из его ушей. — Слушаешь музыку сегодня рано утром, Мидория? Ты действительно проводишь слишком много времени с Джиро. Изуку смущенно улыбнулся. Она была такой же вынужденной, как и та, которую он произнес при входе в класс, но никто не осмелился его прокомментировать.  — Джиро довольно крутая. Что касается музыки, то её прослушивание обладает многими полезными качествами. Короткая прогулка до класса была, мягко говоря, мирной. — Что ты слушаешь? Улыбка на его лице погасла. Вопрос был рожден из любопытства, но Изуку не хотел, чтобы кто-то знал депрессивные песни, которые составляли его плейлист «heartbreak». Если кто-нибудь когда-нибудь узнает, что у него есть такой плейлист, он будет очень смущен. — Ах, ничего! Только музыка для предстоящих выступлений. Ему было стыдно лгать, но это было не только ради него, но и ради друга. Если бы они узнали, что он слушает такие грустные песни, они бы просто забеспокоились ещё больше. «Больше всего мне было больно находиться так близко и так много говорить» — зазвучало из его единственного ушного бутона, «и смотреть, как ты уходишь. И никогда не знать, что могло бы быть, и не видеть, что любовь к тебе-это то, что я пытался сделать.» Изуку действительно нужно было взять себя в руки. После этого напряжение в комнате немного улеглось, и его ответ удовлетворил Серо. Он убрал наушники через несколько минут, когда дверь открылась, и в комнату медленно вошел вечно усталый Айзава, одетый в свой предательский желтый спальный мешок. Когда он начал свою лекцию, большая часть класса 1А постепенно забыла о кризисе, который в настоящее время переживали двое их одноклассников. Это было до тех пор, пока позже в тот же день во время их фундаментального урока изучения героев, который преподавали Айзава и Всемогущий; они просто должны были выбрать этот день для предполагаемой игры с низким стрессом в пятнашки. — Цель проста, — начал их классный руководитель почти скучающим тоном. — Один из вас будет «этим», в то время как остальным придется избегать этого человека, как чумы. Если вы помечены, вы не можете пометить человека, который пометил вас в ответ. Игра заканчивается через полчаса, и те, кто остается без меток на протяжении всей игры, и если первоначальный человек, который является «этим», не получает меток обратно, как только помечает свою первую жертву, выигрывают. Хагакуре, для начала ты — «оно» Несколько студентов застонали, Хагакуре хихикнула, снимая перчатки, оставляя её совершенно невидимой для всех. В мгновение ока она кого-нибудь пометит. После этого это будет простая игра в прятки, за исключением того, что не будет никакой возможности найти её, как только она пометит первую жертву. — О, — заговорил Всемогущий как раз в тот момент, когда Айзава собирался сказать им начать, — и не забудьте использовать свои причуды! Если кто-то, кто является «этим», приходит за вами, вы можете использовать свои причуды, чтобы убежать или даже отбиться от этого человека. Но не причинять друг другу серьезного вреда. Получайте удовольствие! — Удовольствие, — сказал он. Если бы он только знал, как хаотично будет иметь класс героев в обучении игре в пятнашки на ограниченной территории (примерно пять городских кварталов на четыре городских квартала). Как сказала бы Хагакуре, Оджиро был помечен первым. — О боже, — сказал он с кривой усмешкой, — я должен был догадаться, что ты придешь за мной. Ну что ж. Удачи тебе там, ладно? Ты можешь быть невидимой, но ты можешь быть осторожной с причудами людей. —С этими словами он взлетел, его хвост подтолкнул его в том направлении, в котором он видел Серо, Каминари и Мину. В середине игры почти половина класса в какой-то момент была побеждена. Оджиро пометила Каминари, который, в свою очередь, случайно наткнулся на слишком доверчивого Киришиму, который пометил Минету, который чудесным образом столкнулся с Кодой (буквально), который затем получил Аояму в середине монолога, который использовал свой лазер, чтобы выстрелить прямо в Яойорозу, которая обманом заставила Тодороки пометить себя (она притворилась, что нуждается в помощи, и когда он схватил её за руку, его судьба была решена), который, наконец, взялся за правило идти за странно более сдержанным Бакуго. Ему потребовалось почти пять минут, чтобы использовать лед и огонь, чтобы перехитрить блондина, и в одном из бутафорских зданий были разбиты вдребезги окна, но как только он пометил взрывного подростка, он не мог не почувствовать некоторую гордость. Он знал, что Изуку страдает из-за упрямства Бакуго. Заставить блондина проиграть было почти формой мести за то, насколько серьезно он относился к победе. А затем дело приняло поворот к худшему. Изуку который двигался вместе с Ураракой и Цуя, выбежали из-за угла здания, где сейчас стояли Бакуго и Тодороки. Трое новоприбывших с опаской переводили взгляд с одного парня на другого. Только после того, как Тодороки указал на Бакуго и заявил: «Это он», кто-то начал двигаться. Однако когда они начали бежать, всё произошло очень быстро. Цуя тут же обхватила языком талию Урараки и швырнула девушку обратно за здание. Готовясь сделать то же самое с Мидорией, она краем глаза уловила взрывы. Бакуго несся к ней быстрее, чем она могла бы убежать. Она была быстра, когда дело доходило до прыжков, но она была далеко не достаточно быстра, чтобы уклониться от намеренного Бакуго, который только что «проиграл» игру. Но как раз в тот момент, когда она была готова к тому, что её пометят, от парня, стоявшего рядом с ней, пошла рябь силы. —Я так не думаю, Каччан. Сила удара Изуку создала давление воздуха, которое удивило не только Бакуго, но и его одноклассников, которые были рядом. Из тени Токоями удивленно хмыкнул, увидев жестокую силу, свидетелем которой он стал. Они никогда раньше не видел, чтобы он так себя вел. Они знали, что он тренируется утром, но показывать такой мощный прием во время игры по пятнашкам было другим. Движение также было далеко идущим, что полностью отличалось от обычного стиля рукопашного боя Изуку. Глаза Тодороки расширились от шока, когда он пришел в себя. Этот шаг так сильно напомнил ему об одном из ударов Всемогущего, что только подтвердил его подозрения, что Мидория, должно быть, его таинственное дитя любви. Возможно, его друг никогда не скажет ему правду, но он поверит ей, пока не докажет обратное. Бакуго использовал взрывы из своих перчаток, чтобы остановить падение. Он всё ещё приземлился довольно далеко, хотя Искра гнева зажглась в его глазах. — Что, черт возьми, это было, Деку? Ты держался во время наших спаррингов? —Мы не спарринговали больше недели, Каччан, и я работал над этим ходом всего около пяти дней. Почему ты беспокоишься, что не сможешь пометить меня теперь, когда я стал немного лучше? — Ну да, конечно. Приготовься умереть, Деку! С этими словами блондин рванулся вперёд, изменив курс в воздухе, чтобы атаковать сбоку, но не на полной скорости. Он не ожидал, что Изуку щелкнет средним пальцем, как когда он впервые получил свою причуду. Результирующая сила пульсации, исходящая от атаки, не была на 100% ожидаемой блондином, возможно, чуть более 22%, поскольку выходная мощность была немного выше, чем его последние 20%. Насколько он мог судить, его палец не был сломан или даже ушиблен. Похоже, Изуку стало лучше с тех пор, как он спрашивал в последний раз. Улыбка прорезала лицо блондина, красные глаза горели вызовом, а не гневом, когда они встретились с горящими зелеными глазами Изуку. Поведение парня кричало о желании драться. На мгновение Бакуго подумал, что, возможно, его друг воспринял отказ хуже, чем он первоначально предполагал, что он решил бороться, потому что был зол или расстроен. Когда он посмотрел ему в глаза, то понял, что это не так. Изуку не горел гневом или печалью, он горел решимостью. Он искал этого боя, потому что хотел доказать свою правоту. — Ещё одна бессмысленная драка, да? — Крикнул Бакуго с другой стороны дороги. Краем глаза он заметил, что ещё несколько одноклассников наблюдают за ними с немой тревогой. Казалось, они хотели вмешаться, но понимали, что это касается только их двоих. Включив Один за всех на меньшую мощность, тело Изуку засветилось белым от силы. — Можно и так сказать. Из комнаты наблюдения в соседнем здании… — О боже — простонал Всемогущий, наблюдая, как два самых проблемных ученика класса несутся навстречу друг другу. С того места, где он стоял рядом с Айзавой наблюдая за происходящим с экрана, он должен был сказать, что гордится Изуку. Ход, который он использовал, чтобы остановить Цую от пометки, был почти идеально выполнен. С другой стороны, то, как эти двое сейчас идут друг на друга, вызывает беспокойство. Что-то определенно отличается между ними. Хотя в последнее время они довольно хорошо ладили, так что, может быть, что-то случилось без его ведома? Энергия и ставки этой борьбы кажутся намного выше, чем они должны быть для такого простого упражнения. Сорвиголова рядом с ним только вздохнул, подняв руку, чтобы раздраженно потереть переносицу. — Эти двое детей будут моей смертью. Я должен просто выгнать их обоих сейчас и покончить с этим. — Не торопись. Кажется, они просто играют в очень серьезную игру в пятнашки. —Дело не в этом. Зная их, они будут просто продолжать сражаться, вместо того чтобы позволить игре идти по плану. Предполагалось, что это будет упражнение с низким уровнем стресса, но ты только посмотри на них. Они разрушают здание за зданием. Это не самый здоровый способ выяснять отношения между собой. — Хотя технически они всё ещё играют в пятнашки. Конечно, для Бакуго было бы детской забавой преследовать кого-то другого, но Мидория, похоже, именно та цель, на кого он решил нацелиться. И им технически разрешено использовать окружающую среду в своих интересах. Это не миссия, поэтому любые разрушения разрешены. Может быть, такая драка поможет уладить их маленькую ссору на этот раз. Айзава повернулся и посмотрел на Всемогущего так, словно тот был самым большим идиотом в мире. — Маленькая ссора? Яги, ты хоть представляешь, что происходит между этими двумя парнями? — Что ты имеешь в виду? Они настоящие соперники, я знаю, и я верю, что они становятся друзьями. Почему? — Ты серьезно не представляешь.— Темноволосый взрослый щелкнул языком. — Даже Мик и более проницательн чем ты, и это о чем-то говорит. Всемогущий нахмурился. — Было ли какое-то развитие событий, которое я мог пропустить? Конечно, это не так уж и плохо. Была ли это ещё одна драка, как до стажировки? —Не совсем драка, судя по тому, что я узнал от некоторых моих самых болтливых учеников. —Ему нужно будет поговорить с Хагакуре и Миной о сплетнях. — Похоже, у этих двоих есть чувства друг к другу. Романтические чувства. Это было неожиданностью для Всемогущего. Ему всегда казалось, что он неравнодушен к Урараке, возможно, даже к юному Тодороки. Потратив несколько секунд на обработку новостей, часть его увидела связь между ними более ясно. Внезапно его преемник, питающий романтические чувства к другому, обрел смысл. Однако Бакуго ответил на эти чувства… теперь это Всемогущий не мог полностью осознать. — Ну что ж, — с трудом выдавил он, заикаясь, — хорошо им! Пока они оба счастливы и хорошо относятся друг к другу, тогда… —Похоже, Бакуго отклонил вчера Мидорию. Всемогущий замер. Затем, медленно повернувшись лицом к другому учителю, он заговорил. —Он что? Теперь Всемогущий не был идеальным человеком. Несмотря на то, что он сделал героическую работу за десять лет и спас больше жизней, чем мог сосчитать, он мог ошибиться. Его отказ помириться с Сасаки задолго до инцидента, который свел их вместе, был всего лишь одной из его ошибок ошибок. Правда и то, что он не слишком часто злился, не имея дела со злодеями. Однако в этот момент в его груди вспыхнуло неистовое чувство защищенности, которого он никогда раньше не испытывал. Мидория не был его биологическим сыном, но он любил мальчика как родного. — Если ты собираешься сказать, чтобы я прекратил упражнение, потому что ты хочешь поговорить с кем-то из них, забудь об этом, — коротко предупредил Айзава. — Это то, что они должны выяснить. Если ты сунешь голову в их романтическую жизнь, то, скорее всего, ты просто сделаешь все более напряженным. Громкий грохот дал о себе знать, и все здание, в котором они находились, содрогнулось от силы того, что вызвало этот звук. Взрослые немедленно переключили свое внимание на экран, прежде чем их глаза расширились. Посреди груды щебня, которая когда-то была двухэтажным зданием, стоял Бакуго. Разбитый бетон и стекло усеивали землю вокруг него, где он лежал на спине в небольшой воронке. Несколько других студентов, разинув рты, смотрели на разрушение, все глаза были прикованы к фигуре, медленно пробирающейся к упавшему блондину. Упомянутая фигура задыхалась и дрожала, но его глаза, казалось, светились, когда он подошел к Бакуго. —Ты легко со мной обошелся. Слова прозвучали так тихо, что Бакуго почти не расслышал их. —Ты легко со мной обошелся, — снова повторил Изуку. Его глаза наполнились слезами, когда он попытался взглянуть на своего друга детства и сокрушить его. — Т-ты никогда не был со мной легок! И ты сделал это, зная, что я хочу доказать, насколько сильнее я стал. Почему, Каччан? Всё, что я хотел сделать, это показать тебе, что я стал лучше, и что ты не причина, по которой я не становлюсь сильнее. Ты должен был дать отпор. Бакуго молчал, плотно сжав губы, а Изуку стиснул зубы. — Думаю, это была просто бессмысленная драка. С этими словами Изуку ушел, полностью повернувшись спиной к блондину. Он прошел мимо неподвижного Ииды, который наблюдал за дракой неподалеку на случай, если ему понадобится вмешаться. — Я иду к исцеляющей девочке, — бесцветным голосом заявил Изуку. Представитель класса кивнул. Всё, что он хотел сказать, чтобы помочь своему другу, должно было подождать, пока они не окажутся в собственной компании. Вернувшись в общежитие, после школы… — Я испортил упражнение, не так ли? — Простонал Изуку в отчаянии. — Всё нормально, — успокаивала его Урарака. — После того, как ты ушел, Киришима пошел посмотреть, как там Бакуго, и снова получил метку. Он пометил Мину, и игра продолжилась, хотя все решили оставить Бакуго в покое до конца игры. Он казался более подавленным, чем обычно. По-моему, он просто погрузился в свои мысли. Изуку молча кивнул. Тодороки и Иида тоже ничего не предложили, поэтому Урарака вздохнула, прежде чем снова попытаться поднять настроение. — Но ведь ты доказал Бакуго, что хочешь этого, не так ли? Те новые ходы, которые ты использовал, были безумны! Я имею в виду, ты буквально взорвала его. Несколько раз. — Он сдерживался, — прямо заявил Тодороки. Иида и Урарака, казалось, отнеслись к этому скептически, но Изуку лишь пробормотал что-то в знак согласия. — Честно говоря, они оба сдерживались. Мидория всё ещё соблюдал правила упражнения, стараясь не ударить его физически. Хотя он действительно не давал Бакуго прикоснуться к нему и, следовательно, пометить его, он мог причинить больше вреда, чем просто снести целое здание и разбить несколько окон. Бакуго мог бы атаковать и более мощно, но предпочел этого не делать. Иида задумчиво. — Может быть, он бессознательно был к нему снисходителен? Часть его, возможно, была виновата в том, что он отверг его прошлой ночью, или, возможно, осознав свои чувства к Мидории, он решил, что не хочет причинять ему боль. —Они целовались прошлой ночью, — задумчиво произнесла Урарака, — так, может, это как-то связано? Тодороки нахмурил брови. Он повернулся к Изуку с сомнением в глазах. — Ты целовался с Бакуго? Изуку покраснел. — Вообще-то он меня поцеловал. После того, как он сказал, что сомневается в том, что его чувства к нему были чем-то большим, чем иллюзия. Прошло несколько секунд молчания, прежде чем огненно-ледяной пользователь внезапно заговорил. Когда он это сделал, его тон был недоверчивым, как будто он не понимал, как никто не подумал о его идее заранее. —Мидория, если он отверг тебя, потому что сомневается в своих чувствах к тебе, то почему бы просто не сделать что-нибудь, чтобы доказать свою искренность? Конечно, тогда ему придется всё переосмыслить. — А ещё он считает, что недостаточно хорош для Деку, — добавила Урарака. — Что бы он сделал, чтобы доказать Бакуго, что его чувства и намерения истинны, и что он достаточно хорош для нашего друга? Конечно, для того, чтобы донести до него суть, потребуется нечто большее, чем простой разговор или легкий жест. Я также чувствую, что потребуется больше, чем просто Мидория, чтобы убедить его в этом. — Сказал Иида. Тодороки, Иида и Урарака провели вслух мозговой штурм, но ни одна из их идей не казалась достаточно хорошей. Ни одна из идей не казалась достаточно грандиозной, чтобы прорваться сквозь упрямую голову Бакуго и, в свою очередь, смягчить его сердце. Так было до тех пор, пока Изуку внезапно не закричал: «Вот оно!», прежде чем спрыгнуть с кровати на пол. — Ребята, у меня есть идея, которая может сработать. Это будет немного неловко, но я думаю, что если всё пойдет хорошо, Каччан, наконец, выслушает меня. Единственная проблема в том, что мне понадобится большая помощь. Иида вопросительно поднял руку. — Сколько тебе требуется помощи? Мы трое здесь, конечно, поможем всем, чем сможем, будь уверен. Изуку улыбнулся, переполненный благодарностью за своих друзей, когда двое других кивнули в знак согласия. — Для того, что я планирую, мне понадобится помощь всего класса. Не могли бы вы втроем незаметно попросить всех собраться в спортзале после ужина? Каччан, вероятно, поднимется в свою комнату, чтобы сделать домашнее задание в одиночестве, пока все делают вид, что заняты своими делами сразу после того, как мы поедим, и тогда мы сможем незаметно ускользнуть. —Конечно, мы можем это сделать! — Урарака обеспечила это ударом кулака в воздух. — Но что именно ты собираешься сделать, чтобы Бакуго упал в обморок? Изуку застенчиво указал на микрофон, стоявший на комоде. — Я буду петь. После обеда — в гимнастическом зале… —О боже, это будет похоже на школьный мюзикл, но лучше, потому что мы в нем участвуем?! — Воскликнула Хагакуре. Ее энтузиазм передался и остальным одноклассникам. Казалось, каждый из них хотел помочь либо Изуку, либо Бакуго. — Если они соберутся вместе, то у меня будет больше девушек, —попытался объяснить Минета свою помощь. Все знали, что он просто хотел, чтобы Изуку был счастлив. Даже если он извращенец, Изуку всё равно его друг. — Это скорее флешмоб, чем мюзикл, но я всё равно полностью за него! — Мина усмехнулась. Джиро кивнула. — Мы с Изуку сделаем ремикс на те песни, которые будем петь. Мы, наверное, сможем закончить сегодня вечером, так как я сделала домашнее задание перед ужином. Что скажешь, Мидория? — Отлично! У меня уже есть несколько текстов песен, так что после того, как мы соединим их вместе, чтобы они текли лучше, мы, вероятно, сможем отправить их всем сегодня вечером по электронной почте. Всё ли в порядке, если мы заранее назначим вам части? Таким образом, я могу просто сказать вам, какая часть или части, прежде чем мы будем практиковать завтра. Его одноклассники согласились после нескольких просьб. — Ладно, встретимся здесь завтра после ужина. А что, если Бакуго заметит, что мы все пропали? Изуку немного виновато поднял телефон. — Я вроде как написал Шинсо, чтобы он уже завтра выступал в роли вышибалы. Мы и так собирались спарринговать после урока, и он сказал, что будет счастлив не дать Каччану узнать о сюрпризе, пока он сможет наблюдать за нашим… импровизированным выступлением. — Звучит неплохо, — пожала плечами Джиро. — Ладно, всё, встречаемся здесь завтра после обеда. Мы тренируемся до тех пор, пока не добьемся успеха. После этого Киришима берет Бакуго, а Мидория сметает взрывного идиота с ног. Все это поняли? —Да!