5. Touch my heart
12 июля 2020 г. в 08:00
Словом, мало кто знал о замечательном умении капрала Леви: он готовил, притом делал это со всей отдачей, как и прочие дела, включая уборку и убийство гигантов. Редко случалось провести время на кухне из-за работы, но когда было настроение, то мужчина с удовольствием подходил к поверхности и готовил то, что приходилось по вкусу, а так как в еде он неразборчив, найти нужное блюдо совсем не сложно.
В Штабе было странно тихо, потому что Ханджи затеяла очень интересный проект: Эрен, как она считала, должен научиться трансформироваться не менее трёх раз за короткое время, а после каждого превращения дойти до пика своих возможностей. Иными словами, сражаясь с титанами за стеной, Эрену предстояло совершить три трансформации. А присматривать за ним обязались остальные члены Элитного отряда, кроме Саши, Моблит и ещё пару солдат во главе с самой Ханджи. Браус попросила остаться с подругой, просидев с ней в палате все утро.
Если бы прошлая Микаса узнала о подобном, то пойти за товарищами и защитить Эрена ей не помешали ни сломанная нога, ни рёбра, которые, как заметила Зое, сростались достаточно плохо. Должного питания обеспечить Микасе разведотряд не мог. Возможно, это было одной из причин. Помимо прочего, Аккерман ни с того ни с сего сбросила пару килограмм, что заставило поволноваться её друзей. Сама же Микаса этому внимания не придала, хотя, как говорил Жан, стоило бы! Девушка рвалась на тренировки, прыгая на одной ноге, в общую казарму и столовую, чего нельзя было позволить, учитывая её болезненный вид и худобу.
Капрал же приступил к приготовлению яблочного пирога с особым трепетом. Переодевшись в лёгкую рубашку и серые брюки, он не слишком туго затянул косынку и чёрный фартук. Эрвин всегда шутливо говорил, что подобные вещи ему страшно идут. Ни разу в жизни Леви не работал по заранее заготовленному рецепту: на глаз определённо лучше. Если рука сама тянется к баночке с приправами, то почему бы не добавить немного корицы?
Нарезать ему нравилось больше всего. Этот процесс не занимал и двух минут, а кусочки всегда выходили идеальными, хоть линейкой проверяй. Собственному мастерству порой и сам Аккерман завидовал.
— Божественный… Божественный запах, — вдруг произнесла Саша, сидевшая на своей койке. Её друзья всегда удивлялись чуткому слуху и обонянию Браус, которая могла уловить топанье титана за триста метров.
И на данный момент упустить возможный шанс вкусить столь желанное лакомство не хотелось. Спустя короткий промежуток времени Саша стояла за дверью, наблюдая, как капрал Леви готовит чай, снимая передник. Он казался очень сосредоточенным, словно обдумывал что-то важное. И это повергло Браус в шок: капрал Леви и готовка, готовка и капрал — звучит как антонимы. Может быть, Саша не задумывалась, что её начальнику нравится столь необычное для его натуры дело.
— Ну и чего ты там стоишь, Браус? — Леви даже не повёл бровью, продолжая помешивать жидкость в чашке. Он не собирался кормить весь разведотряд, но не отрезать небольшой кусочек для Саши было бы преступлением. Как же он мог позабыть о замечательном нюхе подчинённой?
Пока Браус восхваляла еду, которая аппетитно пахла печеными яблоками и корицей, капитан мысленно поделил оставшийся пирог на три части: для Аккерман, Зое и Эрвина. Когда же в его список важных людей вошло новое имя? Резкий переход заставил сердце Леви биться быстрее. Но и эти порывы души капрал оправдывал тем, что хочет позаботиться о человеке, пострадавшем из-за него.
Удивляясь тому, как девушка ест горячую еду только из духовки, Леви вымыл грязную посуду и положил кусочек на блюдце. Как давно он не чувствовал робость, хотя и это ощущение было притупленным, каким-то ненавязчивым и простым. Леви не любил ничего усложнять, поэтому без промедления вышел из столовой, захватив оставшиеся яблоки в корзину. Ханджи говорила, что этот фрукт хорошо влияет на здоровье, поэтому для Микасы и её костей яблоки, как полагал капрал, были необходимы.
— Капрал? — только и произнесла девушка, увидев в дверях Леви. Так необычно. Зная этого человека, он никогда не сделает что-то просто так. И тогда Аккерман вспомнились слова капитана о том, что в случившемся виноват и он. Все стало на свои места.
— Добрый день. Как ты себя чувствуешь? — только и спросил Леви, поставив тарелку на тумбу. Микаса слегка опешила: все равно странно, очень странно. Ей было приятно, что друзья уделяют ей время, но капитан… Аккерман считала, что он дорожит каждой свободной минутой, но коль он оказался сейчас здесь, значит этого хотел, не так ли?
«Все в порядке, сэр», — как под копирку ответила девушка, потупив взгляд. Итак, основное превосходство капрала над Микасой было в его силе, но комплексов у Аккерман это не вызывало лишь потому, что она осознавала: опыт приходит с годами. Возраст капитана колебался от тридцати лет и до тридцати четырёх, хотя внешне ему давали не больше двадцати пяти, лишь замученные серо-голубые глаза говорили о его сложной жизни. Обманчивая юность возмещала потрепанную душу. Именно об этом думала Микаса, заметив как он переплел худые пальцы правой и левой руки. Приняв расслабленное положение, Леви настроился на мещанский разговор.
— Поешь. Ты ужасно высохла, — лестный комплимент не обидел Микасу, потому что в нем она уловила саму натуру капитана, это неимоверно успокаивало ее настороженную душу.
Принявшись за пирог, Аккерман была удивлена: в их столовой такое не пекут. Она мимолетно взглянула на капрала, который внимательно следил за реакцией девушки.
— Это вы приготовили, — констатировала факт Микаса, хотя в ее утверждении слышалась и нотка вопроса. Доказательством служило почти незаметное пятно от муки на рукаве рубашки, которое не углядел капитан, спешив. Еще никто так не заботился о девушке. Она частенько вспоминала, как мама готовила замечательное жаркое, но делала женщина это для всей семьи, в отличие от капрала, который, как была уверена Аккерман, доверит такое только самым близким товарищами. Приятно осознавать, что в их числе так неожиданно оказалась и она сама.
Леви совершенно не уверен в том, что скажет подчиненная на его действие. В сущности, он не вкладывал тайного умысла в свой поступок, не ожидая особой оценки или похвалы. Микаса же просто ответила, что капрал на удивление хорошо готовит. Этого было достаточно, чтобы лёгкое беспокойство Леви утихло.
Когда Аккерман потянулась поставить тарелку на поверхность, Леви невольно взял посуду из её рук. Одно прикосновение — и их обдало током, словно тонна мурашек обрушилась на тело каждого. Сейчас на лице Микасы выступило волнение, загромождающее другие чувства. Это странная связь; если сейчас разомкнуть руки, она никуда не исчезнет, и это пугало и успокаивало одновременно. Леви еле сдержался, чтобы сохранить привычный вид, почти незаметная и неощутимая дрожь безымянного пальца выдавала волнение (хотя Аккерман, сосредоточенная на собственных эмоциях, проглядела это движение, которое лишь эхом пронеслось на тыльной стороне ладони).
— Капитан, — начала Микаса, переходя на еле уловимый шепот. — У вас манжета в муке.
«Как я мог не заметить?!» — пронеслось в голове Леви после услышанного. Слегка помедлив, Аккерман отдернула руку и ухватилась за край одеяла, поражаясь оказии. Но она действительно чувствовала необъятное тепло от капитана, и это настораживало. Но он, как полагала девушка, наверное, ничего не заметит и забудет уже завтра (может, и сегодня) столь неприступную глупость, в которую они были уличены по ошибке.
Леви в свою очередь сел обратно на стул и прикрыл глаза в надежде, что все происходящее окажется сном, а когда он их откроет, то окажется в привычном кабинете за чашкой чая. Но этого не последовало, а Микаса отчужденно наблюдала за птицами. Погода теперь постоянно менялась: солнце могло пылать весь день, навлекая на людей жажду, а ночью температура падала до плюс шести градусов. Как упоминалось раннее, это пагубно влияло на урожай, а на людей тем более. Намечалась гроза.
— Вы приходите, чтобы искупить свою вину передо мной? — вдруг спросила девушка, увидев замешательство в глазах капрала.
Да, это было оно, то самое чувство, которое Леви никогда не ощущал, поэтому узнать его и принять мужчина пока не мог. Он видел любящих людей, но быть в их числе никогда не приходилось. И все же сейчас… Вселенная дала ему шанс? Или снова пошутила?
— Можете не думать об этом. Вы и так многое для меня сделали. Спасибо за пирог, — сказав это, Аккерман приняла ещё более равнодушный вид, указав этой краткой фразой на дверь.
Не прошло и минуты, как капрала и след простыл.