Наречённый Стражницей

      Участвовать в том, что терпеть не можешь, слишком тяжело и муторно и Вильгельм испытал это на собственной шкуре. Мистер Коллинз, чтоб ему пусто было, решил порекомендовать его перед директрисой, да каким образом. Это же ещё додуматься надо было! Привёл в пример его контрольную работу про средневековье, которую парень на две трети самолично сочинил, так как голову подобным хламом себе не забивал и больше старался вытянуть математику на твёрдую тройку. На самом деле, он правда старался выучить блок параграфов за день до контрольной, но увы, запомнил только основные моменты и в тех путался. А в работе всё больше требовали деталей и пояснений к ним. Вот как раз таки их парень и выдумывал, что аукнулось там, где не ждали. Раз такая фантазия бурная да развитая, участвуешь в создании "Карнавала". По щелчку пальцев он стал главой оргкомитета и до понедельника должен был придумать тему для несчастного праздника.       Вильгельм раздражённо хлопнул дверцей шкафчика и развернулся, прижимая к себе учебник по биологии. Сестры Грампер, стоявшие у подоконника напротив, постарались сделать вид, что обсуждают не его, а еду в школьной столовой. Парень незаметно выдохнул и пошёл по коридору, держась стены - здесь было меньше людей. И кто бы мог подумать? Уже вторая неделя шла с премьеры фильма, а разговоры не утихают. Эта школа была больше той, в которой раньше учился Вилл, и слухи в ней разносились куда быстрее. Наверное, уже все ученики в Шеффилде знали, в каких нарядах девочки заявились в кинотеатр. Однако, несмотря на то, что они все были в облике стражниц, всё внимание ушло на Вильгельма. Впрочем, неудивительно. Никто и подумать не мог, что парень, который всё время ходит в толстовках и кофтах, появится в подобном наряде, да ещё и красоваться будет.       Не сдержать уставший вдох оказалось невозможно и Вилл внутренне взмолился всем известным богам, чтобы под его ногами открылся портал и он выпал где-нибудь на Меридиане. Он был согласен даже на падение перед Фобосом, настолько он не хотел взаимодействовать с бандой хулиганов. Но чуда не произошло и перед ним всё также маячила физиономия Урии. Рыжий довольно быстро его заметил и растянул губы в кривой усмешке. Данн не рисковал больше лезть к Вильгельму с кулаками, помня случай в переулке, но не сказать что-нибудь в спину или как-нибудь поддеть он не мог. Урия то ли болел, то ли просто прогуливал, но это была их первая встреча за последние недели. Вильгельм знал, что рано или поздно это произойдёт и они столкнутся в коридоре, но нежелание никуда не исчезло. Уж этот придурок не сдержится и точно вякнет что-то по поводу премьеры ему в лицо. Парень не хотел говорить ни с ним, ни с кем-то другим, и на то была причина. У него наконец сломался голос.       Описать восторг матери было бы сложно. Из всех мальчишек, с которыми дружил Вильгельм, только у него голос продолжал быть упрямо звонким и отказывался ломаться. Взволнованная Сьюзан даже водила его по врачам, но те лишь сообщали, что порой голос у мужчин может не ломаться до совершеннолетия, так что бояться было нечего. И вот сегодня он встал, привычно буркнул, что "утро недоброе, потому что это утро", да так и замер с поднятой кружкой. Голос был настолько чужим, непривычным и низким по сравнению с прошлым, что Вилл просто выпал из реальности. Должно быть выражение его лица было слишком озадаченным, потому как Сьюзан громко рассмеялась, чем вырвала его из непонятной заторможенности. Он что-то возмущённо произнёс, прикрывая рот рукой, чтобы голос звучал тише, от чего женщина засмеялась сильнее прежнего. Потом, когда они ехали в машине, она, конечно, извинилась, продолжая задорно улыбаться, чем вызвала лишь лёгкое раздражение. Попав в школу, Вильгельму пришлось разговаривать с директрисой, что заметила отсутствие сменной обуви у парня. Рядом с ней стояли учитель физкультуры и мистер Коллинз, что не упустили свой шанс и чуть ли не на весь холл поздравили его со сломавшимся голосом, потому что теперь он почти что настоящий мужчина. Особенно счастливым выглядел историк и Вилл вполне понимал это. Его роман с матерью продолжал развиваться и Дин наверняка знал о "проблеме" парня. Только вот сам Вильгельм не понимал, зачем акцентировать на этом внимание. Сломался и сломался. Это даже плохо, потому что теперь ему придётся привыкать к новому голосу.       — Вильма, — едва ли не пропел Урия, смотря на парня сверху вниз.       Как никак, но хулиган был выше Вильгельма на голову, потому он всегда смотрел на него, как на что-то незначительное и маленькое. Вилл профессионально не обратил внимание на провокацию и постарался сделать самое безучастное лицо. Определённо, Данн был доволен, получив в руки такую историю. Была бы у него фотография, он бы непременно сделал тысячу копий и развесил бы их по всей школе, лишь для того, чтобы позлить Вильгельма. Но такого материала у него никак не могло появиться, а это значит, что он будет просто поливать его грязью.       — Я реально не ожидал, что ты так вырядишься. Признавайся, кто из девок подбил тебя на это? — продолжал он, преградив Вильгельму дорогу.       Парень поднял на него хмурый взгляд из-под бровей и попытался обойти Урию, но тот сделал шаг в ту же сторону, вставая перед ним. Вилл попробовал пройти с другой стороны, но тот отзеркалил его движение. Понимая, что словесной перепалки не избежать, Вандом сжал руки в кулаки. Какая же выскочка. Он ведь просто нарывается на удар молнией. Сила шевельнулась где-то внутри, пальцы нагрелись готовые в любой момент породить энергетический всплеск, чтобы осадить надоедливого хулигана. Желание стереть с лица напротив ухмылку и услышать, как Урия кричит от боли, росло в геометрической прогрессии. До ушей Вильгельма донесся едва слышный треск электричества и он весь моментально посерел, словно вся краска сошла на нет. Маленькие разряды электричества, ещё совсем бледные, моментально растворились в воздухе. Волна ужаса накрыла его, опускаясь с макушки до кончиков пальцев. Он вправду собрался ударить человека молнией просто потому, что тот его раздражает. Это ненормально.       — О, как ты в лице-то переменился! — истолковав это по-своему, самодовольно произнёс Урия, даже не понимая, что только что стоял на лезвии ножа. — Дай-ка мне подумать, кто это мог быть? Может быть Ирма?       Несколько человек в коридоре, в том числе и сёстры Грампер, внимательно следили за происходящим. Кто-то из-за скуки, кому-то было просто интересно узнать, чем всё закончится. Вилл же как будто не чувствовал на себе чужие взгляды. Внутри него плескался ужас из-за того, что он собирался сделать. Каким бы противным не был Урия, он не заслуживал такой участи, но Вильгельм собирался поджарить его на месте. Он чувствовал такую мощь в своём теле, что начал забываться. Это нехорошо.       — А, я знаю! Корнелия, — голос Данна вывел его из тихого ужаса, в который парень уже успел погрузиться.       На месте страха вновь начинало зарождаться раздражение. Вот какая ему вообще разница, в чём Вилл был и как себя вёл? Неужели в его жизни не происходит ничего интересного, что он к нему лезет? Вандом тут, между прочим, вовремя удержал себя от непоправимой ошибки, а Урия продолжает качать лодку и выводить его из себя. Не дурак ли?       — Уверен, это она тебя нарядила, как..       — Завидуешь? — просто спросил Вильгельм, в последний момент вспоминая, что вообще-то не хотел говорить из-за сломавшегося голоса.       Урия подавился словами, удивлённо смотря на парня. На миг тому показалось, что ему сделал замечание кто-то из старших классов, но через пару секунд до Данна дошло, что у Вандома попросту изменился голос и он наконец стал соответствовать его возрасту. Нет, даже немного перегонять. Но куда больше хулигана возмутил сам вопрос, произнесённый таким будничным тоном, словно он сидел у школьного психолога.       — Завидую? — глупо переспросил Урия, как будто не понимал вопроса.       — Да, — спокойно продолжил Вилл, давя раздражение на корню.       — Чему здесь можно завидовать?! — возмущённо воскликнул тот, привлекая внимание всего коридора.       — Ну, как минимум тому, что тогда я приковал к себе всю женскую половину очереди, получил кучу комплиментов от девушек и обзавёлся шестью номерками, — Вильгельм на миг замолчал, словно бы задумчиво посмотрел в потолок, а после вновь перевёл взгляд на Урию. — Ну и тому, что я охренительно выгляжу даже в подобном косплее.       Данн озадаченно хлопнул глазами, а Вилл, пользуясь этим, обошёл парня и направился дальше по коридору, стараясь держать лицо. Пальцы рук мелко дрожали, потому Вандом спрятал их в карманы и решительно свернул в сторону мужского туалета. Холодная вода должна была отрезвить его. Определённо, он просто привык к тому, что часто использует силу и воззвал к ней на автомате. Он ведь не собирался его калечить.. сильно так точно. Просто хотел осадить и всё. Вильгельм пытался успокоить себя подобными мыслями, но получалось не очень. Погружаясь в тревогу, он совсем перестал следить за окружением, потому довольно быстро врезался в человека, что вышел из-за угла.       — Ох, Вильгельм, ты что, в облаках летаешь? — с каплей возмущения в голосе спросила Элион, поднимая с пола книги.       — Извини, — сконфуженно произнёс он, наклоняясь и помогая собрать учебники. — Я задумался просто.       — Ух ты, у тебя наконец голос сломался? — с излишним восторгом воскликнула Браун, широко улыбаясь.       Вандом, ощутив неприятный укол, кивнул. И что все так прицепились к нему с этим голосом? Как будто что-то из рода вон выходящее. Элион, заметив набежавшую на лицо собеседника тень, виновато прислонила ладонь ко рту.       — Прости, это было грубо с моей стороны. Но в свою защиту скажу, что ты круто звучишь.       — Разве? Как по мне, лучше бы ничего не менялось. Слишком непривычно, — немного раздражённо ответил парень, выпрямляясь.       Между ними повисло молчание, что часто происходит среди простых знакомых. Тем для обсуждения у них не было, а переходить на личное было бы невежливо, но Элион вздохнула и решилась на этот шаг.       — Ты с девочками, что ли, поссорился? — в лоб спросила она, поднимаясь вслед за парнем.       — А? — Вилл удивлённо поднял на неё взгляд, да так и замер, протягивая учебники. — О чём ты?       — Ну.. — щёки девочки покраснели, красноречиво показывая, что она поняла, какую глупость сморозила. — Вы всегда вместе ходите в школе, да и гуляете впятером. Корнелия постоянно говорит, что вы тусуетесь компанией, а тут ты вдруг один, да ещё и хмурый такой. Вот я и подумала, что что-то стряслось.       — Да нет, всё хорошо, — Вильгельм улыбнулся и вручил ей книги. Чего только девочки себе не напридумают. — Меня просто запрягли работать над карнавалом, а я понятия не имею, что делать. В моей бывшей школе подобного не было и у меня даже идей нет.       — Совсем? — теперь пришла очередь удивляться Элион.       — Ну, сомневаюсь, что конкурс "кто быстрее сожжёт одноклассницу на костре" получит зелёный свет, — серьёзно сказал Вильгельм, чем заставил её рассмеяться.       Смотря на неё, он сам не сдержал улыбки. Плохие мысли начали сами собой уходить на задний план. Да, парень не сдержался, но это значит только то, что теперь он будет более внимательно следить за собой, чтобы не злоупотреблять силами. А голос.. ничего, переживёт. Остальные же живут как-то. Нечего так резко на всё реагировать. Он ведь уже не маленький в конце концов.       — Если тебе нужна помощь, я могу подкинуть идей. Нас в художке часто заставляют рисовать на разные темы, так что приходится вертеться, — вдруг предложила Браун, вырвав Вильгельма из ленивого потока мыслей.       — Серьёзно? Ты поможешь?       — Конечно, мне не сложно, — Элион пожала плечами, будто помощь малознакомым людям была для неё обычным делом.       — Эля, ты ж моя спасительница! — радостно произнёс Вилл, хватая её за плечи и крепко обнимая. Он уж точно не думал, что кто-то решит ему помочь, ведь быть организатором чего-либо тот ещё геморрой. — С меня обед!       — Да ладно тебе, — смущённо улыбнулась та, чувствуя, что вновь краснеет.       — Ну и что мы тут забыли? — скучающе протянула Ирма, сидя на диванчике и болтая ногами.       Музей искусств Хитерфилда в реальности оказался ещё более унылым, чем они себе представляли. И если Тарани и Вильгельм со знанием дела ходили по галерее, то остальные девочки банально скучали.       — Духовно обогащаемся, — записывая в блокнот название очередной картины, ответил Вилл. — Нужно понять, какие декорации сделаны неправильно и, пока есть время, переделать их.       — Мы же ходим на Меридиан каждую неделю, как можно было не запомнить, как выглядит средневековье? — с удивлением в голосе спросила она.       — Запомнил, — возразил парень, подходя к очередной картине с пейзажем города. — Но ты хоть раз видела там ярмарку? Видела, как проходят праздники? Я понятия не имею, как задекорировать двор, потому пришёл сюда, притащив и вас за компанию.       — Ты что-то сказал про ярмарку? — спросила Хай Лин, стоя у одной из картин в углу.       — Да, мы с Элион решили, что средневековая ярмарка - самый оптимальный вариант.       — Вы с Элион? — вскинув светлую бровь вверх, спросила Корнелия.       — Ага, — Вильгельм пожал плечами, делая заметку в блокноте. — Она пока договаривается с ребятами из музыкального кружка. Мы уже составили более-менее приемлемый список конкурсов и даже разобрались с едой. Осталось только не прогадать с декорациями.       — Мм, — непонятно хмыкнула Хейл, погружаясь в свои мысли по этому поводу.       Парень окинул взглядом небольшой зал и направился к очередной картине почти в углу. Она была больше других и, в отличие от остальных, показывала не разных людей, а вид на какой-то город. Почти в центре холста располагался огромный собор, с круглым витражным окном прямо над гигантскими дверьми, из-за чего сразу возникали ассоциации с готическим стилем. Словно дети у праздничной ёлки, его окружали небольшие домики с острыми верхушками крыш и непонятной лепниной. У некоторых домишек стояли прилавки, судя по всему с едой, но разглядеть точно не получалось. Вилл бросил взгляд вниз, где должна была быть табличка с названием и именем автора, но её не оказалось. Он поднял глаза на картину, рассматривая одежду маленьких людишек, как вдруг грудь обожгло сердце Кондракара. Вильгельм нахмурился.       В последнее время кристалл странно вёл себя. То показывал непонятные места, то просто жёг ему руки, когда он сражался с противниками. Словно не одобряло того, что он делает. Вилл достал его из-под свитера, но сердце вдруг сорвалось с руки и резко подлетело к холсту, утягивая голову парня за собой. Вильгельм уже приготовился к удару лбом об стену, но перед глазами засияло непонятное марево. Руки сами собой схватились за раму картины, но его начало утягивать куда-то вниз.       — Воу! — не сдержавшись, выкрикнул он, когда голову ощутимо мотнуло, словно гравитация была направлена в другую сторону.       За его голень кто-то ухватился, так же как и за руки, пока Вильгельм буквально висел вверх ногами, хотя по идее этого быть не должно. Он попытался вылезти обратно, но тело продолжало упорно тянуть вниз и в какой-то момент до него дошло, что он вообще-то падает. Органы сжались, словно он сидел на актрационах, глаза слепил непонятный свет, а внутри билась надежда на то, чтобы высота была не очень большой и чтоб он не сломал себе позвоночник при приземлении. Закончилось всё также неожиданно, как и началось. Сено смягчило удар, но воздух из груди всё-таки вылетел. Вильгельм открыл рот, пытаясь вдохнуть, но воздух вышибло повторно, когда на него свалилась Хай Лин, а за ней Корнелия и Тарани. Ирма плюхнулась рядом, едва не ударив парня по голове ногой. Он заворочался и вымученно застонал, чувствуя, как тело отдаётся болью.       — Ох, — прошипела Корнелия, хватаясь за голову.       — Ты меня раздавишь, — выдохнула Хай Лин, упираясь в грудь Вильгельма и пытаясь выползти из-под девочек.       — Стоять! — чувствуя, как в спину упирается что-то острое, громко воскликнул парень, от чего девочка испуганно замерла. — Тарани, давай сначала ты.       Дождавшись, когда девчонки одна за другой слезут с него, Вилл поднялся, хватаясь руками за деревянную доску и моментально загоняя в пальцы занозы. Он обернулся, замечая, что под сеном проглядываются зубья грабель и ему чертовски повезло, что он не упал на них. Телега с сеном, в которую они упали, стояла в небольшом переулке между домами. Впереди маячили лавки с непонятной утварью, а сзади, великаном возвышаясь над ними, виднелась лицевая сторона собора.       — Нас выкинуло на Меридиан? — удивлённо спросила Корнелия, отряхивая юбку от соломы.       — Не похоже на Меридиан, — покачала головой Тарани. — Здесь слишком светло.       — Нас затянуло в картину, — нахмурив брови, произнёс Вильгельм. — Вот этот собор. Он был на холсте.       — И что теперь делать?       Вилл взял в руки кристалл, что по-прежнему висел на шее, и почти сразу почувствовал неладное. Сердце Кондракара было холодным и тёмным, словно обычное дорогое украшение. Оно всегда было таким в его снах, когда он не мог использовать магию. Парень помрачнел ещё больше, когда сердце не отозвалось на команду.       — Кристалл не действует, — рассеяно произнёс он, проходя вперёд по переулку и оглядываясь.       — Как это, "не действует"? — не сдерживая истеричные нотки в голосе, спросила Корнелия, подходя к нему ближе.       — Ну вот так, — Вилл лишь развёл руками в стороны, мол, чего ты ещё от меня хочешь. Хейл открыла рот, чтобы сказать что-то, но парень опередил её. — Если нас как-то затащило сюда, значит где-то здесь должен быть выход.       — Осмотримся? — с задором воскликнула Ирма и, не дожидаясь ответа, быстро направилась на главную улицу.       Девочки переглянулись, Вильгельм пожал плечами и, спрятав кристалл под одежду, поспешил за ней. Несмотря на отсутствие каких-либо дорог и даже намёка на них, идти оказалось легко. Солнце приятно грело спину, судя по всему, здесь царствовало лето. В Хитерфилде только-только наступала весна и то казалось, будто она скоро вновь уступит место зиме. Совсем скоро стало понятно, что местность серьёзно напоминает Меридиан, разве что с лихвой залитый светом и теплом. Дома, люди, сам город будто был срисован с него.       — На нас косятся, — заметила Ирма.       — Ну ещё бы, они вряд ли когда-то видели такую красоту, — Корнелия привычным движением отбросила волосы назад и растянула губы в улыбке.       Вилл усмехнулся. Уж что-что, но подруга любила покрасоваться перед толпой. Такое внимание она любит. Парень опустил взгляд на свой бордовый свитер и окинул взглядом девочек. Их одежда слишком сильно отличается от местной моды.       — Надо бы раздобыть плащи или какие-нибудь накидки, — задумчиво сказал он, вдруг ощущая дрожь земли под ногами.       — Благородные девы, с дороги! — раздался крик сзади, сопровождаемый громким стуком копыт.       Даже не став оборачиваться назад, чтобы узнать, какой дегенерат мчится на такой скорости по узким дорогам, Вильгельм схватил Тарани и Хай Лин под руки, отскакивая к стене дома, благо заторможенностью девочки не страдали. Ирма схватила застывшую в оцепенении Корнелию и дёрнула на себя, уводя её с пути несущейся лошади, но кто-то из них запнулся и девчонки повалились на землю. Проводив взглядом несущегося на лошади человека, Вилл пошёл на ту сторону дороги, чтобы помочь им подняться, но его опередил высокий темноволосый мужчина, вышедший из переулка. Немного заволновавшись, так как до этого местные старались к ним не подходить, он ускорился, оказавшись около подруг и поднимая Ирму. Правда, с Корнелией он не успел.       — Вы не ушиблись? — учтиво спросил мужчина, протягивая ей руку. — Выходить на дорогу было опрометчиво.       — Мы не местные, — опуская руку в раскрытую ладонь, ответила Хейл, поднимаясь с земли.       — Я знаю, — неизвестный улыбнулся и обвёл свободной рукой вокруг себя. — Местность написал я - Элиас Ван Дал.       — Вандал? — тихонько переспросила Ирма у Тарани.       — Ван. Дал, — с ощутимой паузой ответила она, разглядывая незнакомца.       — А мы - стражницы Завесы, — радостно сообщила Хай Лин, видимо, почувствовав родственную душу. — Ваша картина поражает воображение.       — Благодарю, но.. — художник растерянно обвёл девочек взглядом и остановился на Вильгельме. — Прошу меня простить, но мне казалось, что стражницы уже в довольно почтенном возрасте.       — Мы новые, — парень вытащил из-под свитера кристалл, демонстрируя его мужчине. — Нас затянуло сюда сердцем Кондракара и мы не можем выбраться обратно.       Элиас, увидев кулон, вдруг подлетел к нему и Вилл уже успел испугаться, что человек окажется шпионом Фобоса, но мужчина лишь поднял кристалл за нитку, будто бы боялся прикоснуться к самому камню, и, оттянув в сторону горловой вырез свитера, спрятал его обратно под одежду, опасливо оглядываясь.       — Не стоит вам здесь раскрывать себя, уважаемые стражницы, — тихо сказал он, опуская руку на плечо Вильгельма и подталкивая его к переулку, из которого сам вышел. — Эту картину написал я для королевской семьи, но власть над ней имеет только князь Фобос. Это он заточил меня здесь, — Ван Дал оглянулся и двинулся к переулку. — Но об этом не стоит говорить посреди улицы. Идёмте.       — Заточил? — ужаснулась Корнелия, следуя за мужчиной.       — Верно, — художник грустно улыбнулся. — Князь не оценил моё видение будущего Меридиана и вот я здесь, заточён в своей мечте. И вы теперь тоже.       — Значит, отсюда нет выхода? — подойдя ближе, спросила Хай Лин.       — Как я уже сказал, только Фобос имеет власть над этим местом, — завернув за угол, ответил Элиас. — Он оживил мою картину: каждая веточка, каждый камень и житель пронизан его магией. Наверняка, он уже в курсе, что вы здесь.       — Тогда нам нужно залечь на дно, пока мы не найдём способ выбраться, — Вильгельм посмотрел вглубь синих глаз мужчины, от чего художник немного стушевался. — Здесь есть какое-нибудь место, где сила Фобоса не имеет контроля?       — Если его власть ограничена картиной, — задумчиво произнесла Тарани. — значит, там, где мир пуст, его магия не действует, — девочка посмотрела на Элиаса. — Есть ли конец у вашей картины?       — Да.. — тот обвёл удивлённым взглядом подростков. — Но неужели вы думаете, что там может быть выход?       — А что нам ещё остаётся? — в свою очередь удивился Вильгельм.       — Как минимум, сменить одежды. При всём уважении к вам, но такие наряды слишком выбиваются из толпы, — Элиас открыл небольшую дверь в стене дома, видимо, это был чёрный ход, раз проход такой маленький, и пропустил нежданных гостей вперёд. — Прошу, моя мастерская.       Вильгельм окинул взглядом помещение. Большое, светлое, с кучей холстов и красок. Они были везде: на столах, стульях, полках и даже на подоконниках, где теснились цветы. Напоминает класс, отведённый художникам в их школе.       — У вас найдётся одежда для нас? — удивилась Ирма, недоверчиво смотря на мужчину.       — Нет, но вы ведь внутри нарисованного, живого мира, — Элиас подошёл к одному из мольбертов и сбросил на пол ткань, прикрывающую большой холст. — Изобразив одежду, вы получите её в реальности. Скажите, что бы вы хотели, и я..       — О, я хочу, я хочу! — радостно воскликнула Хай Лин, хватая несколько продолговатых пастелей и подлетая к холсту. — Я уже придумала дизайн платьев! Кринолин вполне подходит, да и корсаж тоже! Девочки, давайте! Вы будете моими личными моделями!       Элиас удивлённо покосился на Вильгельма, поражённый такой активностью, на что тот лишь пожал плечами и отошёл в угол, облокачиваясь об одну из многочисленных балок и вытаскивая из-под свитера сердце. Он сжал его в руке, прикрыл глаза, уплывая из реальности перекрикивающих друг друга девочек в тихое ничто, и попытался "провалиться", как делал это во время медитаций дома. К сожалению, сердце ощутить совсем не получилось, будто бы его и не было здесь вовсе, а его сила, мерцая маленьким крутящимся шариком розового цвета, была слишком далеко и дотянуться до неё было невозможно. Его словно отрезало от неё. Нырять глубже за шариком было страшно, он буквально кожей ощущал, что может потерять себя внутри пустоты. А теряться не хотелось.