Настоящее время
Щелчок. Это говорило о том, что чайник вскипел. Наспех сделанный бутерброд. И подъем в девять утра. Последние два месяца — это типичное начало дня Ремингтона Лейта, ведь эти месяцы он живет, наблюдая за семьёй Стефани Рейчел. И сейчас очередь подошла к младшему сыну — Эмерсону Барретту. Он открывает третий и заключительный месяц в этом безумии. Выпив горячий напиток в виде обычного чёрного чая, Ремингтон стал на ходу есть бутерброд. После событий, которые произошли с ним два года назад, он сильно изменился. Теперь этот парень выделялся из толпы по всем параметрам как внешним, так и внутренним. Если бы вы сказали ему, что он сошёл с ума, Лейт бы только ухмыльнулся, даже не пытаясь с вами спорить. Потому что он сам чувствовал наростающее внутри безумие. За эти два года он повидал столько психологов и психотерапевтов, что таких, как Лейт, даже в лечебницу боялись брать. Однако никто из них никогда не смог бы его понять. Поэтому никто и не помог. Лейт, как он считал, был хорошим актёром и создал видимость того, что сейчас с ним всё в порядке. Каждую ночь этот парень встречался с голосами в голове, нервными срывами и паническими атаками. Но у себя в мечтах Лейт боролся, как этого хотела его мать. Он убеждал себя в том, что он сильный. Однако, увы, на самом же деле он находился заложником шипящего, с некой хрипотой голоса в его голове и рабом боли, засевшей так глубоко внутри. Он ненавидел своё лицо, поэтому на нем всегда был яркий макияж: кривые, но в то же время плавные линии стрелок поверх ярко-розовых теней, скрывающие мешки под глазами. Дополнительной изюминкой его неформального образа являлись кресты, извилистыми линиями сползающие от заостренного конца стрелок чуть ли не до выпирающей косточки скул.Surrender to my pain, locked inside my cage Could I be a prisoner for the voices in my brain? My mind is gone to waste, can't stand to look at my face All these thoughts inside my head, be silenced by the bang
***
Итак, в семье, за которой он следит, трое человек: два взрослых и один подросток. Первый месяц Ремингтон посвятил Стефани Рейчел. В принципе, Лейт знал о ней многое, но всё равно ему хотелось понаблюдать за ней и узнать поближе. Ну, а еще он начал с нее, чтобы вычислить где она живет. Это было просто: Ремингтон просидел весь день около здания суда и ждал, когда оттуда выйдет его цель. Стефани выглядела достаточно приятно: дорогой брендовый костюм с шикарной, лёгкой светлой блузкой в горошек и миниатюрные чёрные туфли на шпильках. Темноволосая женщина уверенно шла вперед, доставая из небольшой сумки от бренда «Moschino» ключи от машины. Автомобиль, кстати, тоже была достаточно недурным: черный отполированный mercedes-benz класса С. Дорогое удовольствие во всех проявлениях. Всё на этой женщине выглядело роскошно и красиво, как и сама она. И от этого Ремингтон лишь поморщился, испытывая полное отвращение, потому что знал, чего стоили все эти дорогие шмотки и комфортная жизнь, в которой Рейчел себе ни в чем не отказывала. Этот одинокий парень был до жути справедливым и честным, поэтому такие вещи, которыми занималась мать двоих детей, Лейт просто не мог понять, принять и простить. Он начинал закипать, становился агрессивным и не мог контролировать негативные эмоции, возникающие из-за чувства несправедливости. Однако сейчас Ремингтон держал себя в руках, лишь выражением своего лица показывая, насколько ему неприятно и противно, даже мерзко. Именно так Лейт запомнил нужную ему машину. Когда женщина скрылась, Реми поднялся, выходя из своего скромного местечка, которое находилось в теньке, создаваемое деревьями и самим зданием. Сплюнув на асфальт негативные, неприятные мысли и чувства, парень двинулся в сторону места, в котором устроился работать пару дней назад. Это был небольшой, но очень приятный и уютный музыкальный магазинчик. Ремингтон очень любил слушать музыку, особенно рок. Ему нравилось изучать группы, их историю, смотреть разные интервью. Но больше всего он любил такую музыку за смысл, ибо там его было всегда очень много, и Лейт соглашался с каждой строчкой, которую выкрикивали солисты. Он считал, что музыку нельзя слушать и любить, не соглашаясь с тем, о чем поётся, не испытывая тоже самое, что описывалось в песнях. Как можно любить и слушать то, что ты никогда не поймёшь? Именно так ему и пришёлся по вкусу рок, в котором рассказывалось о тяжёлых вещах, писалась целая история, которую можно было сложить в одно целое, при условии если ты знаешь, о чем поет человек. Но группу My Chemical Romance парень любил больше всего: ему нравилось то, как Джерард вел себя на сцене, ему нравилось наблюдать за тем, как Фрэнк играет на гитаре, отдавая всего себя, выкладывая все эмоции в игру, Майки, который всегда был достаточно забавным, а моментами даже неуклюжим, он любил смотреть на отношения братьев и мечтал о таком же, а кудряшки Рэя… Ему нравились они все как личности и как музыканты. И в свободное время Лейт часто слушал их музыку, лежа на кровати и покуривая сигарету в гордом одиночестве. Слава Богу, музыкальный магазин находился недалеко от работы Стефани, поэтому за пять минут ходьбы Ремингтон оказался на месте. По дороге он изучал улицы, которые сейчас были достаточно оживлёнными. Лейт не любил большое скопление людей, поэтому чувствовал себя не в своей тарелке, но от этого постороннего шума и людей спасали наушники, которые парень сразу же надел, включая песни AC/DC. Музыка очень помогала и отвлекала, поэтому через секунд десять Рем погрузился в свой мирок, покачивая головой в такт резвой и подвижной музыки. Время пролетело быстро, и Ремингтон даже не понял, как так быстро дошёл. Выпадать из реальности навсегда круто, потому что время пролетает незаметно, и ты часто перестаёшь понимать что к чему. Перед его глазами был тот самый приятный магазин, на витринах которого красовались пластинки и диски различных групп, и часто он находил в них знакомые названия, отчего уголки губ Лейта чуть приподнялись. Еще один уверенный шаг и он открыл дверь, а над головой раздался трезвон колокольчиков. — Привет, что-то подсказать? — за прилавком стоял достаточно симпатичный парень с голубыми глазами и выразительными скулами. Реми про себя пометил, что этот парень даже очень красивый. Наверное, стоило сказать, что Лейта привлекают и парни, и девушки, но в отношениях он никогда не был из-за своих проблем. Однако он спал и с девушками, и с мужчинами, занимая при этом активную позицию, просто быстро терял интерес. Бывало такое, что у него просто резко пропадали какие-либо чувства. В людском обиходе это называется эмоциональным выгоранием. Это было тоже очень тяжело — испытывать полную апатию абсолютно ко всему. Ремингтон любил чувствовать влюблённость или симпатию к кому-либо, потому что это делало его живым. Он чувствовал, что все еще хочет жить. — Привет, нет. Я тут… недавно на работу устроился, — Лейт улыбнулся, неловко почесав затылок и проходя вперед. — Значит, ты Ремингтон? Приятно познакомиться, я Энди, — парень широко улыбнулся Реми, оголяя белоснежные зубы. Его улыбка завораживала, и с ней он походил на какую-то крутую звезду Голливуда. — Взаимно. Так… Расскажешь что делать? — Ремингтон был растерян и его добивала улыбка этого парня. — Ахх… конечно! Смотри, — Энди оживился и стал проводить экскурсию по магазину, показывая что и где лежит. В магазине, оказывается, были музыкальные инструменты и любимые всеми комиксы, говорящие о том, что это местечко не такое уж и маленькое. Ремингтон внимательно слушал Энди, рассматривая почти каждый уголок и полочку в магазине. Это и правда казалось ему интересным. После небольшой экскурсии Энди оставил Реми одного, и на самом деле Лейт был только рад. Сейчас он привыкал к этому месту. Иногда в магазин заходили подростки лет от шестнадцати до восемнадцати. Но чаще всего они не разговаривали и не спрашивали, а просто самостоятельно находили то, что им нужно, и это давало понять, что они тут частые гости, но Ремингтон все равно был вежлив и приветлив с покупателями, натягивая фальшивую улыбку.***
Ремингтон взял хорошую машину напрокат. Слава богам, у него были на это деньги. Как и думал этот безумный гений, семья Стефани жила в хорошем районе в миленьком, стильном, практически трехэтажном доме с зимнем садом на участке, но третий этаж был маленьким и представлял собой кабинет этой с виду приятной женщины. За месяц Ремингтон стал свидетелем того, как Стефани берет взятку. Не то, чтобы… он случайно это услышал… разговор по телефону. Правда взятка была в виде квартиры, которую женщина позже, скорее всего, продала. Лейта не особо это заботило. Второй месяц парень посвятил Себастьяну — старшему сыну Стефани. Весьма неплохой парень, не учитывая его наглость. Он сидел на плечах у матери и знал, что она все равно за ним уберёт. Поэтому этот парень был достаточно избалованным, но хорошим братом, если честно… И кстати, внешне он был достаточно неплох. У него было очень много поклонниц, и парень этим пользовался. И вообще, как понял Ремингтон, Себастьян пользовался популярностью в институте не только как достаточно привлекательный парень, но и как великолепный гитарист. В общем, социальный, немного наглый и самовлюбленный парень. Ничего интересного. Лейт не любил таких людей, хотя и не отрицал факт того, что, возможно, с ним было бы интересно пообщаться, и что на деле он не такой уж плохой. Но это все было ему неинтересно. Эти два месяца были скучными. На последок он оставил самое интересное — Эмерсона Барретта. С этим парнем он успел познакомиться в свой рабочий день, тогда он уже следил за старшим братом Барретта.***
В прочем, все такой же заебавшийся Ремингтон с ярким макияжем, взъерошенными тёмными волосами, все так же торчащими в разные стороны и привычный ему внешний вид читал комикс, который любезно оставил ему Бирсак. Этот парень уж как-то больно заботился о нем и пытался разговорить и расположить к себе, но Реми не очень приходилась по душе такая перспектива, поэтому он продолжал все так же равнодушно и без особого интереса общаться с этим парнем. Хотя Лейт ругал себя за такое поведение, ведь ему не хотелось обижать и расстраивать этого милого голубоглазого парня, что очень не было похоже на такого холодного и отстранненого от всех Ремингтона. Время тянулось болезненно долго: стрелка на часах медленно двигалась вниз, а шестерёнки в образовавшейся тишине издавали что-то на подобии хруста. Лейт безразлично уставился на циферблат, отсчитывая секунды до конца своей рабочей смены. Веки тяжело спадали на глаза, а с уст то и дело слетали зевки. Это было так выматывающее и угнетающе. Голова склонилась к кулаку, удобно устроившись на костяшках. Размеренное тиканье настенных часов отбивали своеобразную мелодию, однако она лишь раздражала и вызывала желание сорвать со стены этот прибор. Сознание медленно погружалось в дремоту, но звонкая трель колокольчиков в мгновение отрезвила и заставила вздрогнуть. Лейт поднял уставший взгляд на того, кто разрушил всепоглощающее умиротворение, и тут же замер на месте. Высокая, худощавая фигура, облачённая в странную одежду, что состояла из свободной, бирюзовой рубашки с крупными бутонами цветов, обтягивающих, кожаных брюк и старомодной, замшевой шляпы, падающая тень от которой скрывала взгляд пришедшего. На шее красовался тканевый чокер. Ремингтон нервно сглотнул, позабыв о том, что в данный момент находился на работе. Он пытался как можно внимательнее рассмотреть фигуру юноши, не скрывая своего изучающего взгляда и нагло разгуливающего по всему телу парнишки. — Уютно тут у вас, — выдавил из себя тот, оглядываясь по сторонам и рассматривая аккуратно развешанные музыкальные инструменты. Но Лейт продолжал молчать и стоять на месте, словно мышцы парализовало. Его взгляд метался по всему помещению, но останавливался на этом человеке в странной шляпе. Юноша почувствовала на себе пристальный, леденящий взгляд, после чего сделал вид, будто он покашлял, дабы привести Реми в чувства и вывести из аффектного состояния. — Прошу прощения…я могу вам чем-то помочь? — в голосе Лейта чувствовалась сталь, а слова шли сквозь зубы. Только он знал причину такого поведению. Он имел право ненавидеть его. Однако рано. Ещё рано. Легко спугнуть. — Я просто прогуливался и заметил это заведение. Вот, решил зайти и проверить, что оно из себя представляет, — юноша как ни в чём не бывало легко и непринуждённо ввязался в беседу с Ремингтоном, однако тот не испытывал желания поддерживать пустую болтовню. Лишние слова всегда раздражали его. Любые слова, связывающиеся в диалог с ним, были мусором. Лейт кивнул, поджав нижнюю губу. Присутствие этого молодого человека доставляло дискомфорт. Реми чувствовал нарастающую злость, задевающую струны нервов, однако ему нужно было, чтобы этот шляпник остался здесь больше десяти минут. Информации было мало об этом юнце, что сильнее разжигало интерес к этой персоне. Такой загадочный, таинственный, никем не тронутый. Эта бледная кожа, выпирающие косточки на запястьях, эта детская, наивная улыбка —