— Феликс… — собственный голос прозвучал чуждо и незнакомо.
В кровь хлынула ударная доза адреналина, разгоняя сознание до предела.
Да, Адриан
хотел верить Феликсу,
хотел, чтобы тот оставался всё тем же кузеном, прячущим под маской английской чопорности неуёмную энергию и «чуточку» зловредный характер.
Хотел, но не мог. И с каждым годом оба чувства становились всё сильнее.
Да, в детстве они не раз и не два менялись одеждой и «ролями», разыгрывая окружающих своей схожестью и отличной актёрской игрой, но тогда их оправдывало искреннее веселье и непонимание последствий. (Хотя сейчас Адриан уже сомневался, у обоих ли участников присутствовали
оба компонента.)
Да, во время визита тёти Амели Грэм де Ванили обмен одеждой тоже был, но Феликс действительно мог устать с дороги и хотеть освежиться, а вещи ещё не успели распаковать.
Что же до его выходки с просмотром чужого телефона, хамским ответом на видео-послание от друзей и удаление самого послания (ах да, ещё козий сыр под подушкой) — да, это было уже чем-то на грани приличий, но по-прежнему не выходило за рамки подросткового розыгрыша и жёсткого пранка.
НО!
Раньше это были только игры в слова и вещи.
Ни в детстве, ни позже, ни даже во время встречи на годовщину исчезновения матери Адриана Феликс не использовал для своих игр
людей! (Разговор с Бражником — не в счёт, это могло быть опосредованным влиянием самого злодея или банальное неверие в способность героев выстоять сразу против троих противников.)
И, словно в подтверждение его слов, в заднем окне автомобиля вновь мелькнула чья-то макушка с иссиня-чёрными волосами.
«Чья-то?!» — неприятно кольнуло сердце. — «Ох, не обманывай себя, Адриан! Ты прекрасно знаешь,
кому они могут принадлежать!»
Но не успели его мысли сформироваться в одно-единственное имя, которое в последнее время вызывало у юноши лёгкое головокружение (
злобный автор: по причине резкого оттока крови в более компетентные части тела), как его легонько стукнули чем-то по ноге.
— Ай! — от неожиданности парень аж подскочил.
— Молодой щеловех! — подслеповато сощурилась на него бабулька с клюкой. — Вы жаходите?
— Ох да, точно! Простите! — спохватился Адриан, наконец-то осознавший, что упирается плечом двери пекарни и мешает остальной очереди. — Позвольте, в качестве извинений, пропустить Вас! — стараясь не упустить авто из вида, он распахнул дверь перед пенсионеркой.
Благодаря этой краткой передышке он переключился и вынырнул из затопиших разум неразберихи и лёгкой паники.
Он ещё раз глянул на кузена, который по-прежнему стоял у машины.
Стоял.
Не садился, не отправлял её в неизвестном направлении, не преграждал путь
к бегству наружу сидевшей внутри девушке. Просто. Стоял.
«Уже хлеб, значит, он ей хотя бы не угрожает. Или, возможно, Маринетт ещё не поняла, что перед нею не я.»
«Почему ты вообще решил, что там эта твоя Дюпэн-Чен?!» — голос Внутреннего Скептика поразительно походил на Плагга.
«Потому что подходит по росту и цвету волос! А Кагами отпадает, потому что сегодня нет фехтования!»
«Ну, учитывая характер её мамаши, дочка действительно скорее воскреснет из мёртвых, чем отступит от расписания… Принято», — поморщившись, объявил Скептик, а потом ехидно добавил. — «Кстати, насчёт Дюпэн-Чен. Очень мило, что ты наконец-то не стал отнекиваться от «твоей»…»
«Да что ты…»
— Ох, вот это сервис! Не знал, что Том и Сабин наняли швейцара! — голос очередного посетителя вновь вернул Адриана с небес на землю.
Оказывается, он уже какое-то время стоял у двери и машинально открывал её перед посетителями.
— Это я так, на общественных началах, — отшутился Адриан. — Денег на чаевые не было, вот «натурой» и отрабатываю.
Феликс по-прежнему беседовал с сидевшей в авто девушкой и не смотрел в его сторону, а, судя по одежде — был твёрдо уверен, что с самим Адрианом он не пересечётся, но всё же…
И тут, то ли на счастье, то ли на беду, на сцене появилось новое действующее лицо. Роджер Ренкомпри. По виду офицера как всегда нельзя было понять наверняка, патрулирует он участок, относит перекус дочери в коллеж, или просто в собственное удовольствие ищет, кому бы
испортить жизнь рассказать о действующем законодательстве и штрафах за его нарушение. Впрочем, скорее всего последнее — хотя от дверей пекарни его слов и не было слышно, жестикуляция была весьма выразительной.
Знай кто-нибудь Феликса столь же хорошо, как Адриан, наверняка заметил бы сейчас подмену.
Сам Адриан при появлении блюстителей порядка становился подчёркнуто вежливым, хотя и внутренне собранным. (Можете считать это защитным механизмом, срабатывающим на представителей любых «контролирующих» профессий.)
Феликс же, напротив, выпрямил спину и чуть высокомернее изогнул краешек губ. Весь его вид так и говорил: «Как этот
француз смеет обращаться ко мне?! Мне, не просто англичанину, а
лондонцу! И не просто лондонцу, а обитателю
The City и вообще той части общества, что традиционно стоит
выше закона?!»
В остальном же кузен отыграл роль безукоризненно: вежливо расшаркался, пустил в ход дипломатию и, на секунду наклонившись, чтобы уточнить что-то у сидевшей в машине девушки…
«Да, Адриан,
уточнить! Хватит уже о поцелуях думать! Они слишком далеко друг от друга — раз, и Маринетт не согласится на подобное — два. Вспомни, после твоего демарша и побега с ночёвки она во время своего расследования и «бесед» с парнями даже
раздепереодеваться для тебя не стала!»
…захлопнул дверь, и направился куда-то прочь от пекарни Дюпэн-Ченов. Машина, помедлив ещё секунду, мигнула поворотником, вырулила на дорогу и вскоре скрылась за углом коллежа.
У Адриана возникло жгучее желание перевоплотиться в Кота Нуара и проследовать… За кем?
За Маринетт в машине?
О да, ему отчаянно хотелось убедиться, что с девушкой всё будет в порядке… Но герой, столь настойчиво
преследующий за «обычной (Кот: три раза «ха»! Автор: четыре!) парижанкой», выглядел бы крайне странно.
«Чего доброго, ещё Бражник узнает об этом и начнёт преследовать её, в лучшем случае пытаясь выведать у неё мои секреты, а в худшем — используя как приманку, а то и вовсе цель для следующей акумы!»
И парень поймал себя на мысли, что не уверен, сможет ли поднять руку на девушку в таком случае…
«С другой стороны, уж что-что, а маршрут Гориллы я всегда исподволь узнаю у той же Натали. Вопрос скорее в том, куда Маринетт отправится
после того, как выйдет из машины…»
И вот тут уже лучше знать, что задумал Феликс!
Вынырнув из раздумий, парень понял, что ноги уже сами довели его до ближайшей подворотни, а значит, осталось лишь сказать…
— Плагг, когти!
***
— Что он вообще делает?! — в недоумении склонил голову на бок Кот.
«Действительно! — раздался в голове голос Плагга. — Он что, не знает, что лучшая в Париже выпечка у Дюпэн-Ченов?! Вот уж действительно, англичанин на всю голову!»
Парень лишь мысленно отмахнулся от друга.
С бесёнком всё было и так понятно — за багет Тома и Сабин «три сыра» (камамбер, чеддер и ещё какой-то с орехами), он был готов продать то, что было у него на месте души, совести и здравого смысла. Впрочем, и сам Адриан был не прочь полакомиться их выпечкой, если это удавалось скрыть от отца. Чего уж там, он ведь даже Феликсу рекомендовал их…
«Ну, конечно!» — парень хлопнул себя по лбу. — «Разумеется, если Феликс хочет выдать себя за меня, ему ни в коем случае нельзя идти к Дюпэн-Ченам! Именно потому, что я у них покупаю, и меня-то они зна…»
И тут он вспомнил кое-что другое.
«Блин! То есть, кретин! То есть, крепы*! Аргх! Пончики!»
Ну, просто замечательно! Оказывается, стоит всего одной его хорошей знакомой потенциально попасть в беду, и вот он уже мигом забывает обо всех остальных друзьях!
Его, вообще-то, послали за кофе с пончиками! Для обеденного перерыва! Который, между прочим, отнюдь не бесконечен!
Мысли парня заметались быстрее, чем кончик собственного «хвоста»-ремня.
«Вернуться к пекарне Дюпэн-Ченов и встать обратно в конец очереди?»
Ну, как раз к концу перерыва дойдёт до кассы.
«Вернуться туда в качестве Кота и попросить обслужить «по блату»?»
Во-первых, откровенное «использование служебного положения», а во-вторых, Том и Сабин и так от посетителей захлёбываются. В-третьих, чего доброго, кто-нибудь из посетителей сфоткает, какой именно заказ он сделал, а потом Алья по этим данным неведомым образом вычислит его личность.
«Зайти в первую попавшуюся кафешку?»
Плохо и в виде Адриана, и в виде Кота. Как минимум — ненужным ажиотажем и вниманием к заведению. Как максимум — к самому Адриану или Коту. С отца станется допросить его друзей, в какое именно заведение и с каким заказом они его отправляли, а с Бражника — устроить атаку акумы на «любимую забегаловку Нуара». (Как не странно, Тому и Сабин в этом плане безопаснее — и само заведение на слуху у всего Парижа, и опыт Бунтарки уже имеется.)
И тут его посетила просто гениальная мысль!
«Что ж… Кто нам мешает — тот нам поможет!»
И он спикировал вниз, едва Феликс вышел на улицу.
(*
от автора: крепы – название традиционных французских блинчиков. Нет, без «с» в начале.)
***
Подкрадываться к собственному другу было очень странно, но Адриан не видел варианта лучше, чем втихаря оставить пакет у него за спиной, а потом прислать смс с извинениями. Не кидать же, в самом деле, еду прямо с крыши?
Можно было бы попросить кого-то из знакомых отдать Нино перекус, но, видимо, где-то в глубине души Адриан надеялся, что вот сейчас он подойдёт к друзьям, увидит рядом с ними Маринетт и… Ну, не то, чтобы успокоится и бросит Кагами (или кого ещё с таким цветом волос мог заманить в машину Феликс?) на произвол судьбы, но… Ну, просто Цуруги явно могла постоять за себя лучше, чем хрупкая Маринетт… (Хотя, памятуя об отборочном занятии по фехтованию, реакция у неё отменная.)
Адриан встряхнул головой, прогоняя несвоевременные мысли — тем более, что Маринетт так нигде и не было видно. Но едва он собрался поставить пакет на пол, как к нему обернулся Нино.
Первой реакцией Адриана было страстное желание убежать, словно его застукали за каким-то преступлением.
«Ага! А вот и наш шпион!» — так и звучал в голове голос Нино.
— Ага! А вот и наш заказ! — обрадовано потёр ладони мулат.
— Э? Что?! — машинально глянул по сторонам блондин и лишь секунду спустя понял, что действительно сжимает два пакета с едой. — В смысле, ну да, вот.
Он протянул их другу, но едва тот забрал заказ, как Адриан вновь попытался бежать.
— А ты куда? — окликнул его Нино.
— Руки помыть, — ляпнул он первое, что пришло ему в голову.
— Так у тебя ж антисептик есть, — очень не вовремя вспомнил Лейф.
— Так он кожу сушит, — сохраняя хорошую мину при плохой игре, объявил Адриан, ускорив шаг.
К счастью, больше задержек не возникло, но момент был упущен — времени на повторную трансформацию не оставалось, а ни машины Гориллы, ни Феликса видно не было.
Единственное, на что оставалось рассчитывать Адриану — так это на то, что Феликс будет отыгрывать роль качественно, а значит, далеко от коллежа уходить не будет.
— Что там д’Аржанкур говорил о моей «слабой дыхалке, неплохо бы укреплять»? — сумрачно усмехнулся Адриан, потуже затягивая шнурки на ботинках.
***>
Но он же успел! Чёрт возьми, успел! Почти.
Да, он успел услышать, как захлопнулась дверь его машины (из-за встроенной брони звук был характерно приглушённым), и даже увидел, как капля блестящего корпуса влилась в разноцветную реку других авто. Увидел, что на заднем сиденье было именно два пассажира, но так и не увидел лица девушки.
В сознании вновь заклубились тяжёлые мысли, на сердце уверенно обосновалось нехорошее предчувствие.
«Чего хочет Феликс от Маринетт, и могу ли я сейчас хоть как-то этому помешать?»
Вообще-то да. Ведь нет ничего проще, как набрать номер Гориллы и сообщить тому, что в машине едет именно Феликс, а вовсе не Адриан.
«Но что, если это «утверждённая» поездка, и все решат, что я поднимаю панику на пустом месте?»
А что, если поездка как раз «самовольная», и отец обругает Маринетт за вторжение на «частную территорию семейства Агрестов»? (Не важно, что Феликс наверняка пригласил её — у отца свои представления о том, как устроен мир.)
«С другой стороны, Горилла, видя «меня» на заднем сиденье, вообще может решить, что это розыгрыш, и сообщит Натали о том, что кто-то украл мой телефон. И тогда не миновать разбирательств.»
Их не миновать в любом случае — даже если Горилла поверит, что звоню я. Как минимум, начнут выяснять, почему это я во время, отведённое для занятий в коллеже, отвлекаюсь на какие-то там машины за окном. СМС-то о том, что скоро на съёмки, мне так и не пришло!
«Чёрт! Съёмки!»
Чёрт как раз действительно со съёмками! Потому что на них-то отвезут в любом случае, а вот пустят ли его после всех грядущих разбирательств ещё раз в коллеж, в котором он мог бы увидеться с Ма…»
— О, привет! — знакомый голос вырвал его из размышлений.
— Э… — а он только сейчас понял, что ноги сами принесли его обратно к главному входу коллежа.
И не просто ко входу, а к девушке, которую он и не
надеялся ожидал тут увидеть!
— М-маринетт?!
— Конечно! — улыбнулась она широченной улыбкой, от которой на душе сразу стало легко-легко. — Кстати! — она подняла вверх руку с каким-то бумажным пакетом. — Будешь кофе?
— К-кофе? — переспросил парень, силясь вспомнить, где же он уже видел эту упаковку.
— Ага. Тот самый, за которым ты бегал в пекарню.
«Ох ты ж!» — он мысленно схватился за голову. — «Ну, разумеется! Она же сделала мне персональный заказ, а теперь устроит персональный разнос за то, что я принёс что-то другое!»
— Так почему бы теперь мне не вернуть тебе ту же маленькую услугу?
«Господи, ну о чём это я?! Маринетт — и разнос кому-либо?! Да она даже Хлою за кражу дизайна шляпы дерби макнула лицом в пыль аккуратно и изящно! Разве что на Лилу она была готова накричать, ну так и я был недалёк от этого несколько раз!»
— С-спасибо… — промямлил он, принимая пакет и чувствуя, что не заслуживает подобного внимания и всепрощения с её стороны.
Повисла короткая пауза.
— Даже не проверишь, угадала ли я твой любимый вкус? — поинтересовалась девушка, указав взглядом на пакет.
«Да она же ещё и искренне хочет сделать мне приятно!» — Адриан почувствовал, что краснеет, и лишь усилием воли загнал смущение поглубже в себя. — «Вот ведь действительно чистая душа! Не только скандал не стала устраивать, так, наверняка, ещё и выбрала мне самый вкусный на её взгляд пончик — такой, какой сама бы охотно съела!»
— Э… Н-ну… я вроде, не голоден, и… эм… Ну, я же, сама знаешь, модель и… — стал он неуверенно отнекиваться, прикидывая, как бы потактичнее предложить девушке самой попробовать лакомство.
— Оу, да, конечно! Режим, фигура, съёмки… — как всегда понимающе ответила девушка.
На последнем слове Адриан действительно вздрогнул.
Треклятое СМС могло прийти в любой момент, и тогда ему придётся убегать, а он так даже толком и не извинился перед Маринетт за собственную оплошность!
«С другой стороны, Натали вряд ли бы согласилась отдать машину Гориллы Феликсу, если бы до съёмок было совсем мало времени.»
Если, конечно, Натали знала, что отдаёт её Феликсу, а не самому Адриану!
— Ну, тогда, может, хотя бы не откажешь прогуляться со мной вокруг коллежа? — голос девушки вновь вырвал его из напряжённых размышлений.
«Интересно, её мама никаким краем не относится к династии китайских императоров? Научить дочь такой чуткости и такту!» — подумал Адриан.
— Прогуляться? С тобой?
И тут до него дошёл смысл сказанного, и в горле встал неожиданный ком. «Так значит… значит, она не сердится, и…» Слова уже бежали вперёд мысли, и губы сами собой произносили:
— В смысле, да! Да, конечно же!
Где-то далеко-далеко, на самом краю сознания мелькнул вопрос, не обидятся ли Нино и Алья, что они с Маринетт не составят им компанию, но разум ответил буквально на рефлекторном уровне:
«Чтобы Маринетт, и не предупредила остальных?! А уж учитывая, сколь охотно Алья сама уединяется с Нино…»
Он даже не заметил, в какой момент они тронулись с места — лишь неожиданно осознал, что стоит уже не на ступенях коллежа, а недалеко от сквера.
Кажется, они с Маринетт даже беседовали о какой-то чуши, но он, хоть убей, не мог вспомнить ни единого слова.
Вместо всего этого диалога разум заполняло плотное, тяжёлое, буквально удушающее чувство уюта! Да-да! Сколь бы парадоксально эти ни звучало, но ощущения были именно такими, словно ему не хватает воздуха. Словно он дышит всё сильнее, и никак не может надышаться!
«Э, парень! Так и до гипервентиляции недалеко!» — намекнул ему инстинкт самосохранения до того, как его услали на задворки сознания.
Нет, в самом деле! Маринетт просто шла и улыбалась какой-то отстранённый, чуть мечтательной и чуть сосредоточенной улыбкой, и он неожиданно поймал себя на мысли, что мог бы любоваться ею… вечно?
Да, вечно!
Именно так, как до недавнего времени он был готов любоваться только… ЛедиБаг?
Нет-нет, он, определённо, по-прежнему любил и мог любить только свою Леди — в конце концов, их же связывал общий долг перед Парижем, да и сама сила Талисманов, и…
Но, с другой стороны, он уже просто не мог обманывать себя в том, что испытывает к Маринетт нечто большее, чем просто «настоящую дружбу»! Потому что друзья — даже самые лучшие — это те, кто равен тебе, а не те, кто стоит на ступеньку выше толпы и круга избранных!
И оглянувшись назад, он неожиданно понял, что почти всё это время… восхищался Маринетт!
Восхищался, когда просил автограф для нового альбома Джагеда Стоуна не у самого певца, а у той, что создала дизайн обложки! («А эта её идея с пробниками ароматов…»)
Восхищался, когда она одной левой вытягивала дуэли в Ultimate Mega Strike III! («А уж как она отдала мне свой талисман на удачу…»)
Восхищался, когда она организовала оборону мэрии от войска Тёмного Рыцаря. («А потом — словно и не пережила только что чудовищного стресса! — раскатала Хлою, обернув против неё её же попытку шантажа!»)
Восхищался, когда понял, с какой готовностью она согласилась пойти на риск, став наживкой для Злолюстратора! («А ведь я уже тогда перед нею красовался! И, кажется, даже назвал Принцессой!»)
Восхищался, когда увидел эскизы в её блокноте. («И оценка тем вернее, что держала его в тот момент Алья!»)
Восхищался, когда она поставила на место Хлою. («Кажется, я уже сегодня об этом думал, да?»)
Восхищался, когда она принесла плакат на соревнование Макса и Аликс.
Да чего уж там, даже в свой первый учебный день в коллеже он чувствовал острую
потребность в том, чтобы восстановить своё доброе имя в её глазах! И тем удивительнее, с какой готовностью она приняла объяснения от почти незнакомого человека! («А уж как мило она выглядывала из-под захлопнувшегося зонтика…»)
В памяти вспыхнул тот день, когда они всем классом снимали короткометражку (и боролись со Страшилой). Он ведь тогда чуть не поцеловал Маринетт! И ему вдруг отчаянно захотелось, чтобы эта их случайная прогулка превратилась в некое подобие свидания!
«Леди ведь всё равно ничего не узнает, верно?»
— Н-ну что, может, перекусим? — предложил он девушке, увидев неподалёку свободную лавочку.
— А? Да, конечно! — она охотно уселась на предложенное место, а на губах её расцвела та самая улыбка, что сегодня путала ему все мысли.
— Эм… — стараясь скрыть смущение, он полез в пакет с едой. — Ой! А… э… тут всего один пончик…
«Это что же, получается, Маринетт была готова отдать мне единственное оставшееся лаком…»
— А, да, я свой уронила случайно. Ты же знаешь, что я
малость неуклюжая…
Последняя фраза прозвучала знакомо. Слишком знакомо. Просто до жути знакомо!
«Нет-нет-нет! Это всего лишь совпадение! Не может же Судьба быть такой злодейкой, что стоит мне лишь подумать о том, что я могу быть с кем-то кроме Леди, как она тут же ткнёт меня носом в…»
— Зато есть
шанс посмаковать вкус самого кофе!
Он как заворожённый смотрел, на её пальцы, которые ловко — привычно ловко! — отщёлкивают крышку-непроливайку и крутят её на уровне бедра! К чёрту бёдра (хотя и их изгибы оказались неожиданно привлекательными), но именно таким жестом Леди всегда устраивала йо-йо на место!
«Так-так-так-так! А ну, стоп, машина! Соберись, Адриан! Смени тему! Срочно! Пока крыша ещё хоть немного цепляется черепицей за балки! Что ты там хотел, свидание устроить?! Ну вот и пользуйся таким супер шансом… тьфу ты! …таким отличным случаем, чтобы «разделить трапезу» с прекрасной девушкой!»
— Эм… Ну, я могу разделить этот с тобой… — повторил он уже вслух, старательно опуская лишние подробности. — Вместе и попробуем…
— Прямо возьмёшь и
разломишь?
Либо у него горячка, либо Маринетт флиртует с ним с помощью крышки — «А как пальчики-то требовательно обхватили её по краям!» — либо его раскрыли…
«Да нет же, бред-бред-бред! Всё это ему только кажется!»
— И-и-или, мы можем обойтись просто кофе! В смысле, учитывая мою профессию… — и он, даже не окончив фразу, поспешно отпил из стаканчика, надеясь, что хотя бы напиток успокоит разбушевавшееся воображение.
И первый глоток чёрного кофе действительно принёс живительную идею!
Акума!
«Ну, конечно же, акума! Всё дело в том, что на город опять напала марионетка Бражника, только действует она в этот раз более выборочно и менее заметно. Может, просто надеется свести с ума как можно больше народу, и…»
— Как скажешь,
Котик, — проворковала Маринетт («Или правильнее уже упоминать её имя в кавычках?!»), мигом вышибая у него весь воздух из лёгких.
— МБУА-ГХА-А-А-КХА-А-А-А-АГХАААА!
Теперь он даже не понимал, что хуже, что это — «подделка» под Маринетт, обольщающая и пугающая его кошмарами, словно дикая смесь Зомбизу и Сендбоя… Или всё же Маринетт «настоящая», только что походя раскрывшая его героическую личность?
«Кстати, а сейчас ли?»
— О-о-ой! Прости-прости! — её узкая ладошка несколько раз хлопнула его по спине, но едва он понадеялся, что всё это было просто диким стечением обстоятельств…
«Или чьей-то злой шуткой, Леди ведь однажды уже доверялась Маринетт и вручила ей Талисман Мыши в битве против Охотницы на Квами. Осталось лишь понять, где и чем я так разозлил Леди, что она решила проучить меня столь изощрённо и жестоко?»
…как девушка задала ещё перца:
— Наверное, прозвучало слишком вульгарно для «воспитанной
леди»?
— МБУ! — А! — ГХА! — уверенно зашёл он на второй круг.
— Надеюсь, ты не станешь меня за это «наказывать» в
твоём «О, майн Коте»?!
— М! — Б! — У! — А! — Г! — Х! — А!
«То есть, Леди каким-то образом узнала не только, что я — и есть Кот, но что я ещё и крайне живо отреагировал на фик, в котором «почти Кот» гхэм… заигрывает с почти Маринетт, а потом уже настоящий я чуть-чуть не доигрался с настоящей Маринетт?! А теперь Леди мстит мне руками самой же Маринетт, типа смотри, что за развратник и паяц прячется за маской милого воспитанного мальчика-Адрианчика?!»
— Или мне называть тебя…
Он мысленно сжался, понимая, что сейчас его просто добьют. Морально, а может, и физически.
—
Феликс?
В нос ему уткнулся экран телефона, на котором шла прямая трансляция репортажа Надьи Шаммак со съёмочной площадки, где по чьей-то злой задумке «он»-«птица»
домогался позировал с ещё одной моделью-«кошкой».
И коннект с реальностью был потерян окончательно.
Изо рта вырывались какие-то невнятные звуки, по растопленному от жара сознанию плавали осколки фактов и мыслей.
«Кагами мне на следующем фехтовании яйца оторвёт за подобное…» — прозвучало в сознании очень буднично, без тени сомнений. Как про закипание воды при ста градусах. — «Она же не в курсе, что «птица» — это не я…»
Пауза, белый шум перед мысленным взором.
«Это если, конечно, её не опередит госпожа Томоэ Цуруги. Потому что ради такого она и прозреть ненадолго может…»
И вновь завывания чёрно-белой метели.
«Хотя, нет, тут уж всё зависит, в каком порядке их на подобный «приём» запишет Натали. А запишет она их аккурат за Габриелем. Который будет в очереди вторым после неё самой…»
«Ох, Феликс! Попадись ты только мне…»
И тут пропали даже звуки.
«Так, секундочку, ЧТО Маринетт сказала?! Она назвала Феликсом МЕНЯ?!»
То есть, всё это время она думала, что общается с Феликсом?!
Ту-дум.
Феликсом, который является Котом Нуаром?!
ТУ-ДУМ.
Феликсом, который написал про неё пошлый фик??!!??!!?!
ТУ! -ДУМ!.
«Ей что, всей такой идеальной, нравятся плохиши?!»
И в тот самый момент, когда Адриан почувствовал, как мозг натурально закипает и вылетает струйками пара из ушей, глаз, носа и рта…
— А-а-А-А-А-а-А-А-а-А-А-А-а!!! — вдруг переливисто завопила сама Маринетт, вскочив на ноги и схватившись за голову.
Адриан ожидал бы такого визга от какой-нибудь акумы…
Или актрисы!
«Точно! Актрисы! Наверняка, всё это просто чья-то дурная шутка и розыгрыш! Ох, дайте мне только узнать, где они камеры установили — так качественно откотоклизмлю, что вам мало не покажется!»
— Та-а-а-ак… — Маринетт глубоко вдохнула и выдохнула. — Давай-ка по пунктам…
Адриан машинально кивнул. Да уж, сбавить обороты и разложить всё по полочкам – это в его интересах.
— Итак, я — ЛедиБаг… — сказала она столь твёрдо и решительно, что Адриан наконец-то понял.
Всё это — действительно какая-то дурная постановка.
«Или её репетиция!»
В памяти заворочались смутные образы — словно он когда-то и в самом деле видел Маринетт в красно-чёрном образе ЛедиБаг!
— Ты — Кот Нуар…
— Допустим, — кивнул он уже увереннее, наконец-то поймав мысль за хвост.
«Клара Найтингейл! Ну конечно же! И как он раньше-то не подумал?! Она один раз уже пыталась для своего клипа снять Адриана в роли — вот ирония — Кота Нуара, а Маринет в роли ЛедиБаг! Вот, почему Маринетт так уверенно и прямолинейно называется именем героини! (Настоящая-то Леди скорее пожертвовала бы собой, чем раскрыла свою личность.) Вот, почему ему всего лишь примерещились в словах и жестах Маринетт отсылки к самой Леди!»
Ну, разумеется! Просто пока Адриан бегал по крышам за Феликсом, Маринетт пришло какое-нибудь приглашение на съёмки нового клипа, и девушка, подумав, что аналогичное сообщение пришло и Адриану, решила обсудить с ним эту будущую совместную работу за «деловой чашечкой кофе». (В этот момент на душе у парня стало неожиданно грустно, но он поспешно отогнал эти ощущения.)
Точно! Феликс! Это же имя не только его родного кузена, но и персонажа в анимешке про ЛедиБаг!
Теперь всё вставало на места просто идеально!
Исполнительная Маринетт, едва получив сообщение, тут же принялась за дело со всей свойственной ей энергией и решила сразу же взять кота за рога. То есть, быка за бубенчик… Короче, сразу приступила к пробному прогону сценария. («Интересно, сколько там страниц, и когда она вообще успела его прочесть? Или там как раз импровизация предполагалась?»)
Ну а поскольку природную застенчивость девушки и её благочестивое воспитание никто не отменял, нет ничего удивительного в том, что она не удержалась в образе и вернулась на шаг назад, к «распределению ролей».
«Интересно, а с костюмами дело лучше пойдёт? Это, конечно, по-прежнему риск, но я бы охотно ещё раз посмотрел, как красная эластичная ткань костюма подчёркивает её фор…»
«Соберись, дурень!» — отвесил он себе мысленный подзатыльник, и как раз вовремя, потому что Маринетт созрела до очередного вопроса.
— У тебя в Лондоне есть персональный сервер, — в голосе девушки ему почудились обвинительные нотки.
«О-ох! Ну неужели, и сценаристы начитались чьих-то фиков-AUшек, в которых Нуар — иностранный шпион и предатель?!»
«Или она сейчас о моём настоящем сервере спрашивает? Вообще, тогда странно, откуда она о нём узнала, и какое это имеет отношение к делу… С другой стороны, какая разница, ответ-то один и тот же!»
— Ну, это скорее семейный сервер… Или даже клановый — кузен им тоже вполне может поль…
— Ага! — торжествующе ткнула в него пальчиком девушка. — И именно через этот сервер ты и выкладывал «О, майн Кот»а!
Повисла короткая пауза.
Она решительно не понимала, почему, добровольно подтвердив часть фактов, он не хочет подтверждать и остальные.
Он — столь же решительно не понимал, какое это имеет отношение к будущим съёмкам у Клары.
«А мы вообще точно сейчас о съёмках разговаривают?»
Где-то в районе бедра — как раз там, где стояла его сумка, вдруг слегка зачесалось.
— Э… Может, ты имела ввиду, что я через этот сервер
читал «О, майн Кот»а? — осторожно уточнил парень. — Ну, в смысле, мы же оба были у тебя в комнате, когда Алья озвучивала первые главы. Ну, я и заинтересовался, захотел узнать, что даль… — ляпнул он прежде, чем откусил себе язык.
Зуд в бедре усилился.
— Погоди! — теперь уже она нахмурилась, не понимая, почему разговор принимает столь странный оборот. — Как это «читал»?! Может,
перечитывал?
— Э… Нет? Ну, в смысле, да, мне понравилось, и если бы не плотный график, я бы охотно освежил в памяти некоторые мом…. Кхэ! Ну то есть, как можно! И в первый-то раз читать (и слушать) было неприлично! — он честно старался сделать возмущение искренним.
И ещё усилился…
— Ой-ой-ой! — фыркнула она, закатив глаза. — «Неприлично»! Значит, как узнать мою личность и писать про то, как «я» резвилась с твоим «каменным гостем» — это нормально, а вот как всё это вслух зачитывать стали — резко стало «неприличным»?!
— О да, «резвилась»! — Адриан почувствовал, что тоже закипает. — Значит, вот этот «тычок пальцем через покрывало и пуховое одеяло» — это, значит, «резвилась», да?!
— Между прочим, «я» там кому-то минет делала!
(На откровенничавшую парочку начали оглядываться.)
— Между прочим, кто-то в этот момент упорно изображал из себя
белошвейку портниху!
— И это я слышу от «весёлого молочника» упорно предлагавшего мне сливки собственного производства, которые я же ещё и сама добывать должнабыла! Сама! С завязанными руками!
— Зато я хотя бы предлагал всю порцию целиком, а не объедки с барского стола! То эклер, надкушенный Альей, подсунут, то…
— Так хотя бы объедки, а не обноски! Их, знаешь, ли ножом не обрежешь! Мало того, что одежду за кузеном донашиваешь, так ещё и его «подружку детства» на двоих поделить решили, да, Феликс?! Или опять скажешь, что это был розыгрыш?!
Короткая пауза.
— Э… «Подружку детства»? Ты про Хлою, что ли? — нахмурился он. — Погоди, и что значит «на двоих»?!
Маринетт густо покраснела, только сейчас поняв, что начинает мешать реальность и чужую выдумку. Причём очень похабную и очень специфичную выдумку. (Которую, возможно, читала только она, кстати!)
Но не давать же заднюю после столь успешной атаки? А значит оставалось что? Правильно…
— А то сам не знаешь, Феликс! — гневно притопнула она ножкой, схватила сумочку, вскочила со скамейки и, независимо вздёрнув носик, стремительно зашагала прочь.
Адриан, мысленно сделав заметку узнать у Феликса, когда и что тот умудрился замутить с Хлоей, да ещё и на виду у Маринетт, тоже подхватил свой портфель и последовал за девушкой. К счастью, вся эта заминка дала ему шанс переосмыслить происходящее и сменить тактику.
— Вот ты всё говоришь, «Феликс»! И как же я, по-твоему, по три раза на дню мотаюсь из Лондона в Париж, когда голубю месье Рамье в очередной раз наступают на любимую мозоль?
— А когда ты Астро-Котом за границу мотался, тебя это как-то не сильно беспокоило! — через плечо бросила девушка.
Её уже откровенно бесило, почему Кот проявляет своё упрямство даже здесь и даже без маски, когда и так понятно, что его уже раскусили?! Действуя на автомате, она и не заметила, как оказалась в одной из тех подворотен, где было удобно превращаться в ЛедиБаг. Однако сейчас ей категорически не хотелось делать это на глазах у Кота — не заслужил!
Но и развернуться к выходу из подворотни, где недовольно сопел «Адриан», означало бы показать, что она окончательно запуталась. Взгляд упал на пожарную лестницу.
— И вообще! — она направилась в нужную сторону и, подпрыгнув, решительно подтянулась на нижней ступеньке. — Не переводи тему! Мы обсуждали твоё недостойное поведение и использование облика Нуара (а теперь ещё и Адриана!) для совращения невинных парижанок!
— Ах, «невинных»! — распаляясь, блондин даже не подтянулся, а буквально взлетел на лестницу. — Это вы о тех, которые флиртуют с помощью крышек-непроливаек? — пролёт наверх. — Или которые «медленно и задумчиво скользят язычком снизу-вверх по торчащей мороженке»? — ещё пролёт. — Может, переодевающиеся в вызывающие наряды по три раза за перемену? — и ещё один. — Ах да! Точно! Наверное, это те, что
лично «замеряют обхват» у «ждущих в тесноте друзей»! — он достиг крыши, и ветер охотно ударил его мягким кулаком в лицо, взъерошив волосы.
— Вообще-то, — резко обернулась к нему Маринетт, чьи хвостики гневно трепетали под порывами, — я обладаю достаточными профессиональными навыками, чтобы управляться хоть с нитками, хоть с леской, хоть с мерной лентой, а хоть и прикидывать на глаз! В отличие от
некоторых, устраивающих мастер-класс «как обращаться с платьями, не вылезая из шкафа»!
— О да! «Профессиональными»! — в попытке уйти и догнать друг друга они уже почти бежали по длинной парижской крыше. — И настолько высокими, что даже имея на руках призванную Супер-Шансом бечёвку, не смогла меня нормально к трубе привязать! Тут уж хочешь — не хочешь, а придётся инициативу в свои руки брать!
— Ой, прям «в свои руки»! Да если ты весь такой уникальный и самостоятельный — что же уже который раз кузеном прикидываешься, а, КотоФеликс?! Мало того, что настоящую одежду воруешь, так даже идеи чужих нарядов для своих пошлых фиков крадёшь!
— Ах, простите! Так это вы «холодного лондонца» растопить хотели, раздеваясь у него на глазах и неся пургу про «ловлю на живца и маркирующие сигналы», да?! Просто признай уже, что хотела покрасоваться перед парнем в самом пубертате и подразнить его недосягаемым «сладким»!
— А вот вы и прокололись, мистер «холодный лондонец»! — замерев в каких-то десяти шагах от края крыши и опершись об одну из труб, Маринетт развернулась к парню с торжествующей ухмылкой на губах. — И все наряды, и мои рассуждения о «ловле на живца» известны только Коту, а уж никак не Адриану, оставшемуся без «сладкого»! Или опять скажешь, что «птичка напела»?
— О да, акуманизированный месье Голубь накурлыкал, пока к мэрии летел! А ничего, что я же все эти наряды из твоего дома тащил, а потом очень своевременно унёс всё обратно, пока половина класса в «тайную комнату» не нагрянула?!
— И этот человек ещё называл бессмыслицей мою тактику поиска автора «о, майн Кот»а! — фыркнула девушка. — Вот, полюбуйся! Вышла на тебя, хотя изначально даже не думала о том, что ты на такое способен,
Феликс! Ведь только ты-Кот видел ту обтягивающую водолазку и мою юбку, месье «яйца полезны для памяти»! — она с вызовом уставилась ему прямо в глаза.
— Может… — шагнул он ближе, чувствуя, как закипает кровь от одного дерзкого взгляда этих сапфировых глаз, от её раскрасневшегося от бега лица, от самой этой позы, от облокотившейся о трубу ручки, от высокомерно отставленного бедра… — …мне действительно стоит
напомнить кому-то, по чьей инициативе или с чьим согласием всё закончилось
и в шкафу,
и на крыше?!
Она машинально шагнула вперёд, выгибая грудь, принимая вызов.
— Вот вы наконец-то и дошли от жалких писулек до попыток сделать что-то в реальности! Не боитесь, что всё окажется чуточку
сложнее, чем в вашем пошлом фике про нас,
Феликс?! — она почти сплюнула чужое имя, где-то в глубине души надеясь, что это слово сейчас сразит парня в самое сердце, и он рухнет на крышу, корчась в муках совести и раскаяния.
Потому что ей отчаянно хотелось, чтобы весь этот бред закончился и к ней вернулся прежний, дурашливый, местами нагловатый, но неизменно искренний и заботливый Кот.
Бах! — грохнулась об жесть сумка юноши и…
— Мбу-а-Ха-ха-ХА-ха-ХА-ха-ха-ха-хА-А-А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а! — выкатился оттуда в истерике Плагг. — Наро-хо-о-од! Я так больше не могу-у-у-у-у!
— Ну вот! — с какой-то грустью произнесла Маринетт, взмахом руки указав на бесёнка. — Что и требовалось… Чёрная метка в лице (морде?) чёрного Квами Разрушения. Вы низложены,
Котпитан Нуа…
— Да с чего вы, олухи, вообще решили, что эта работа про вас?! — давясь слезами и смехом, вдруг поднял взгляд на спорщиков Плагг.
— То есть, как это?! — недоумённо уставились на него парень с девушкой в ответ.
— А так это, что этот фик я строчил в честь грядущего дня рождения нашего Невеликого и Не Особо Могучего Мастера Фу и сколько-там-летнего юбилея его недосостоявшихся отношений с бежавшей из Парижа Ленуар! Да-да, пучеглазые вы мои! Потому что надо было хоть раз прочесть имя героини внимательно! А зовётся она Ма-ри-ан-на! А-ха-ха-ха-х! Так что вы в пролёте! Оба!
Короткая пауза…
— Ах ты, ж, Плагг, мерзавец! — вдруг прямо сквозь ткань сумочки метнулась наружу красная молния.
Во мгновение ока она схватила сгусток тьмы за шкирку и уволокла его обратно в раскрытый портфель юноши. О, сколько было в этом от Тикки, стремящейся сохранить тайну личностей (или что уж там от не осталось) до самого конца! Впрочем, её гневный голосок был слышен и оттуда:
— Я тебе сколько раз говорила держать язык за зубами, а лапы — подальше от чего-либо пишущего?! Мало тебе было «юридических подсказок по приколу» для Калигулы, да?!
— А-ха-ха-х! — неугомонный бесёнок, кое-как отбиваясь от чужих затрещин, силился высунуть голову из расстёгнутой молнии. — А самое эпичное, ребята, что сцена с канатом и крышей вообще из другого фика была, Адриан! Так что вы в пролёте трижды! Ы-хы-ха-ха-ха-ах!
И вновь короткая пауза, наполненная лишь гулом ветра над головой и напряжённой вознёй в сумке.
— А-адриан?! — подняла она взгляд на юношу, заливаясь краской аж до бровей. — Т-то есть, ты н-не Феликс?!
— Нет. В смысле, да. Аргх! — он зарылся пальцами в волосы, чувствуя, что вот-вот рассмеётся и сойдёт с ума от счастья. — Ну, то есть, я — это я, Адриан.
— И… и ты, выходит, вовсе не писал «о, майн Кот»-а?
Он отчаянно замотал головой, чтобы не сморозить новую глупость в духе «нет, но очень хотел бы, причём не только написать» или «разве что моя самая активная
часть, но ручку она не удержит, а на клаве кнопки маловаты».
— И, конечно же, ты — никакой не Кот Нуар, а просто случайно взял чужую сумку, верно?
— Ну… — на миг замявшись, он тут же расплылся в лукавой ухмылке и, шагнув ближе, шепнул ей на самое ушко. — Думаю,
мой квами в
моей сумке говорит об обратном… Не так ли,
моя Леди?
— Л-леди? — часто-часто захлопала глазками девушка. — Ах, да, леди! Т-точно! С-спасибо, что напомнил, Кот, то есть, Адриан, то есть… А-а-а-а! В общем, мне срочно нужно отдать одну такую красную говорящую игрушку, похожую на квами, но совершенно точно ею не являющуюся, — потому что я и слышать-то о квами не должна была, ха-ха! — короче, мне надо её срочно одной известной леди отдаа-а-а-ать… — и, схватив в охапку сумку Адриана, рванула прямо к краю крыши. — ТИККИ!
— Стой, куда?! — высунулся наружу Плагг, явно испуганный перспективой лишиться
Адриана сырных подвалов в особняке Агрестов.
— Дава-а-а-а-ай! — и алая вспышка охватила фигуру, уже совершившую прыжок в пустоту…
А светловолосому юноше оставалось просто стоять у высокой печной трубы и, пока ветер трепал его локоны, счастливо пялиться вслед своей самой-самой необычной однокласснице.
Той, что украла его сердце! Дважды!
… стащила его сумку с квами?!
…уволокла куда-то прямо по крышам Алью Сезер?!
— ИРСКРХА–Ы-А-Ы-А-А-А-А-А! — разнёсся над Парижем жуткий вопль, какой могла бы издать корёжимая прессом груда металла.
— Упс! — вжал голову в плечи Адриан, глядя на то, как над соседним домом расправляет крылья гигантский птеродактиль, оседланный…
— О, ну блеск просто! — закатил глаза юноша. — Теперь у него к голубефагии ещё и «ностальгия по прошлому» добавилась!
А вы думали,
Бражник месье Рамье вам вечно прохлаждаться даст?!
