I can feel your pain

Хлоя Прайс, Аркадия Бэй. Еще никогда ощущение тяжести собственного тела не приносило такого дискомфорта. Во рту ужасно сушило, а вместо головы будто вырос огромный тяжелый камень. С трудом открыв глаза, Хлоя поняла, что находится в больничной палате. Она отчаянно хотела вспомнить, каким образом оказалась здесь и что вообще могло к этому привести, но как бы девушка ни пыталась, на ум ничего не приходило. Последнее, что помнила Хлоя — концерт Firewalk и невероятную атмосферу там. В тот вечер ей казалось, что она была самой счастливой из всех людей, присутствующих тогда в здании лесопилки. Сейчас же она могла только позавидовать себе вчерашней, потому что чувствовала себя просто отвратительно на всех уровнях. Лишь после нескольких минут бесцельного вглядывания в стену девушка смогла повернуть голову в другую сторону, с удивлением обнаружив свою мать, сидящую рядом в полусне. Джойс резко оживилась, заметив движение со стороны койки. — О, Господи! Она очнулась! — громко закричала женщина кому-то, вскочив со стула. В палату тут же вбежала медсестра в голубом халате, внимательно посмотрела на Хлою, а затем опустила глаза, читая что-то в блокноте. — Хлоя Элизабет Прайс… — неуверенно начала она, отрывая взгляд от записей. — Как Вы себя чувствуете? — Дерьмово, — выдавила из себя девушка и тут же заметила осуждающий взгляд матери, но ей было слишком плохо для того, чтобы подбирать слова. — Хочу пить. — Как раз то, что Вам сейчас нужно. Я сейчас принесу воды, — подойдя к двери женщина замешкалась, переговариваясь с кем-то в коридоре. — Вам сейчас нельзя… В следующую секунду в палату ворвался человек, которого Хлоя не ожидала увидеть ни при каких обстоятельствах, а особенно в такой ситуации как эта. — Элиот?! — от неожиданности девушка подпрыгнула на кровати, округлив глаза. — Какого… — Хоть бы спасибо сказала, — обиженно перебил парень, присаживаясь рядом с Джойс. С этого момента ситуация стала еще более странной и непонятной для Хлои. «Каким образом вообще в этом замешан чертов Элиот? И почему я должна его благодарить?» — думала она. От всех этих непоняток голова заболела еще сильнее. — А… что со мной произошло? — наконец спросила девушка, устремив тусклый взгляд на своих посетителей. — Ты что, вообще ничего не помнишь? — удивился Элиот. Наконец пришла медсестра с большим стаканом холодной воды, который передала Хлое. Женщина сказала что-то Джойс, а затем скрылась за дверью. — Я помню только концерт, а дальше ничего, — коротко ответила девушка Элиоту, делая глоток воды. — Видимо, кто-то накачал тебя наркотиками, — спокойно сказал тот. — Ну, или ты сама их где-то взяла, тут уж я не свидетель. Я купил тебе пива, мы общались, а потом… — Ты купил ей алкоголь несмотря на то, что она была под наркотиками? — послышался строгий голос Джойс. — Я не знал! — развел руками парень. — Я просто сделал то, что она просила. — А что было потом? — спросила Хлоя, поставив пустой стакан на тумбочку. — А потом тебе стало плохо, ты отошла и потеряла сознание. Это я вызвал скорую, — гордо закончил свой рассказ Элиот, все еще ожидая, что его поблагодарят. — Твою мать, — прошептала Хлоя. — Я могла умереть? Джойс коротко кивнула и тут же спрятала лицо, издав короткий всхлип. Хлоя шумно вздохнула и откинулась на спинку больничной койки. «Почему все должно быть так сложно?» — с досадой подумала она. — «Может быть, все было бы гораздо лучше, если бы меня никто не спасал?» Неожиданно непонятная злость наполнила тело девушки, и она с силой сжала белое одеяло, которое было в странных пятнах, похожих на разводы. Хлоя ясно осознавала, что ее действительно могло не стать, и в какой-то степени эта мысль грела ей душу. Она была зла на Элиота за то, что он вообще оказался с ней в тот вечер. Девушка чувствовала себя обузой для Джойс и Дэвида, она считала, что является препятствием к их счастью, потому что ненавидит парня своей матери. По ее мнению, всем было бы гораздо лучше, если бы она умерла. Дэвид бы только обрадовался, ведь что еще взять с наркоманки? Бросив короткий взгляд на маму и Элиота, Хлоя произнесла: — Я хочу побыть одна. В отличие от Элиота, который продолжал мяться на стуле, Джойс сразу поняла дочь и встала, направляясь в коридор. — Одна, Элиот, — стиснула зубы девушка. — Сама с собой. Я и я, понимаешь? Больше ни с кем. — Разумеется, — глупо улыбнулся тот, вставая с места. — Если будет нужна помощь, зови. — Элиот, — Хлоя закатила глаза. — Закрой дверь с той стороны. Хлопок. «Наконец-то», — с облегчением подумала девушка и заплакала, чувствуя себя теперь совсем потерянной. *** Хлоя не помнила, чтобы ей когда-то приходилось ощущать себя настолько депрессивно. Она очень жалела, что вся эта ситуация с наркотиками закончилась потерей памяти, и самое страшное то, что ей хотелось повторить это. Девушка была наслышана о том, как экстази действует на человеческий организм, и ей хотелось запомнить эти чувства. Если она и ощущала эйфорию в тот вечер, то сейчас самочувствие было обратным и о хорошем настроении не шло даже и речи. Лежа на больничной койке Хлоя думала, что текущее состояние больше никогда не покинет ее. Теперь она будто бы была заложницей бесконечных мрачных мыслей о смерти и суициде, а от сильной волны агрессии хотелось кричать. Она делала глубокие вдохи и выдохи, пытаясь следить за дыханием, но это не помогало. Обычно девушке хотелось ощутить что-то, чтобы чувствовать себя живой, но сегодня она отчаянно желала отключить все чувства хотя бы на несколько секунд. Все воспринималось настолько сильно и ярко, что доходило до головокружения и нехватки воздуха. Хлоя не могла сказать точно, является ли это симптомами отходов от наркотика, потому что некоторые из них проявлялись и раньше, но ей определенно не нравилось то, что происходит. Она литрами пила воду, которую приносила заботливая медсестра, заверившая девушку, что это нужно для очищения организма. После очередного стакана Хлоя почувствовала тошноту, и поскольку ей не хотелось попасть в неловкое положение перед работниками больницы, на сегодня она решила закончить. В палате было жутко скучно и душно, и хотя форточка была открыта — это совершенно не помогало. Вытирая пот со лба, девушка смотрела на деревья, свободные от листьев, и считала людей, которые редко проходили под окном. «Интересно, куда они идут?» — думала она. — «Надеюсь, я не задержусь надолго в этой сраной палате». Хлоя на дух не могла переносить скуку. Она была готова позвать к себе в палату хоть чертового Элиота, чтобы тот скрасил ее пребывание в больнице, однако быстро передумала, вспомнив навязчивое поведение парня. Кажется, весь город был в курсе того, что Хампден не первый год пытается завоевать сердце Хлои Прайс. В какие-то моменты Хлое было даже жаль парня, но все остальное время он жутко ее раздражал, с чем она не могла ничего поделать. Однажды девушка даже пришла к выводу, что парни ей просто не симпатичны. Она не была особо заинтересована во всех этих амурных делах, но знала наверняка, что встречаться с противоположным полом она бы точно не хотела, по крайней мере в обозримом будущем. Хлоя встречала многих девушек, которые только подкрепляли ее догадки о собственной сексуальной ориентации. За ее без полугода семнадцать лет девушка пока не успела проверить это на практике, она даже не влюблялась настолько сильно, чтобы доверить кому-то свое тело. В отличие от сверстников, мысли которых были заняты сексуальными похождениями, Хлоя считала, что торопиться ей некуда, хотя иногда ей не хватало простой человеческой любви и заботы, ей хотелось ощутить себя кому-то нужной. Она хотела бы встретить человека, благодаря которому стало бы возможно отодвинуть на второй план мысли о суициде и почему-то она точно знала, что такой человек где-то существует и, возможно, тоже ждет ее появления в своей жизни. Девушка держалась за мысль, что однажды она насовсем забудет об одиночестве и сможет отдавать кому-то свою любовь, точно зная, что ей ответят взаимностью. Хлоя в который раз пыталась заснуть, чтобы день прошел быстрее, но все ее попытки были тщетны. Она шумно вздохнула, в очередной раз осматривая палату, вид которой уже успел наскучить. Девушка пожалела о том, что лежать в кровати 24/7 — занятие не для нее. Она была не против ничего не делать, но не настолько буквально. Посетители не приходили, что добавляло серых красок в эти «увлекательные» будни. — Мне еще долго быть здесь? — поинтересовалась Хлоя у медсестры, ставившей капельницу. — Скоро должны выписать, — ответила та. — Соскучились по дому? — Нет, — Прайс поморщилась. Только сейчас она поняла, что ей совсем не хочется возвращаться домой. Девушка вспомнила противное лицо отчима, его диктаторские замашки и мать, вечно закрывающую на это глаза. «Насколько можно тронуться умом от потери близкого, чтобы всерьез полюбить такого человека как Дэвид?» — изумленно думала Хлоя каждый раз, когда тот выводил ее из себя одним своим присутствием. Не меньше бесило Хлою и постоянное стремление матери наладить отношения между ними. — Неужели тебе так сложно относиться к нему с уважением? — укоризненно спрашивала Джойс после очередного скандала. — А что этот мудак сделал для того, чтобы заслужить мое уважение? Я ненавижу твоего парня всеми фибрами души, и ты это прекрасно знаешь. Просто прими тот факт, что мы с ним абсолютно разные и не трогай меня. Хоть девушка и привыкла жить в такой нервной обстановке, ей не хватало покоя. Приходилось постоянно находиться в напряжении, ведь она никогда не знала, что не понравится Дэвиду на этот раз. Но все-таки между тесной палатой и домом она бы выбрала дом, потому что идти больше было некуда, а жить на улице девушке не хотелось. Тем более сейчас, когда с неба то и дело льют дожди. *** Хлоя была вне себя от счастья, когда наступил день выписки. Джойс даже ушла пораньше с работы в закусочной — не каждый день твоя дочь выходит из больницы после передозировки. — Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросила Джойс. — Нормально, — коротко ответила Хлоя, не желая разводить телячьи нежности в стенах больницы. Теперь девушка была обязана пройти лечение в наркологическом центре, чтобы избежать повторной госпитализации. Несмотря на то, что она не хотела этого делать, аппелируя тем, что опасается проблем в будущем, ее уговоры не подействовали, и теперь она была анонимной пациенткой центра. «Такое себе достижение в шестнадцать», — с горькой усмешкой подумала Хлоя, наконец покидая больницу. Завязывать с наркотиками она не собиралась. *** — Мы дома! — оповестила Джойс, открывая дверь. Дэвид сидел перед телевизором, с умным видом смотря какую-то криминальную передачу. По спине Хлои прошел неприятный холодок. Она вновь почувствовала себя лишней в этом доме, а желание убежать разгоралось в ее душе все сильнее. — Вот, до чего доводит непослушание, — серьезным тоном сказал Мэдсен, поворачиваясь к Хлое. — Ты хоть представляешь, до чего доводишь свою мать? — Посмотри, до чего ты ее довел, — ответила Хлоя сквозь зубы и пошла на второй этаж, игнорируя возмущенные крики отчима ей вслед. Она была рада вновь оказаться в своей комнате. Здесь она могла спрятаться от всего остального мира и заняться своими делами. Так она решила поступить и в этот раз. Немного пошарив по коробкам под кроватью, девушка нашла диск с песнями Firewalk и вставила его в музыкальный центр, выкручивая громкость на полную. Она закурила косяк, который когда-то спрятала под подоконником и легла на кровать, закрывая глаза и предаваясь воспоминаниям о концерте. Ей очень повезло, что о нем она не забыла, ведь это было лучшее в ее жизни — так она считала и вряд ли ошибалась. Отдых прервал внезапный настойчивый стук в дверь. Хлоя насторожилась, прикручивая музыку и выкидывая травку в окно. — Хлоя, открой немедленно! — за дверью была Джойс. Девушка открыла дверь, смотря на мать с нескрываемым раздражением. «Неужели так сложно оставить меня в покое?» — думала она, стоя в ожидании очередного выноса мозга. — Хлоя, ты опять начинаешь? — строго спросила мама, почувствовав запах марихуаны. — Я не хочу внезапно обнаружить тебя с передозом, разве мы не договаривались о том, что ты завязываешь? — Успокойся, это просто сигареты. — А что это за концерт был внизу? — продолжала Джойс. — Дэвид даже не сказал ничего такого. — Ничего такого? — вскипела Хлоя. — Как можно быть настолько слепой? Меня достало, что он считает себя хозяином в нашем доме. Весь воздух в этом доме пропитался его душнотой, меня это бесит. — И что ты предлагаешь? — Разуй глаза наконец. — С тобой бесполезно разговаривать, — вздохнула Джойс и спустилась на первый этаж. Хлоя закрыла дверь, все еще взрываясь изнутри от злости. Ее мать, кажется, считала Дэвида сплошь идеальным, а если он и делал что-то, выходящее за рамки, то это исключительно в воспитательных целях. Она в упор не замечала, что тот является настоящим абьюзером, пусть и пока лишь по отношению к падчерице. Порой Хлоя беспокоилась за Джойс, потому что боялась, что отчим со временем начнет и на нее бросаться с кулаками. Сугубо в целях воспитания, конечно же. *** Рэйчел Эмбер, Лонг-Бич. С того времени как Джессика поселилась в доме Эмберов, жизнь Рэйчел превратилась во что-то совершенно странное. Теперь ее родители жили порознь, будто две отдельные семьи. Было нестерпимо больно и дико наблюдать за этим. Особенно непривычно было видеть, как спокойно мама относится к присутствию чужой женщины в доме. Джессика не вызывала у Рэйчел антипатию, напротив, она казалась хорошей женщиной, но это все казалось настолько неправильным, что хотелось кричать. Выбешивало и показное поведение отца, который так нарочито ласково обращался со своей любовницей, но был так холоден к жене. Единственный момент, когда родителям все же приходилось идти на контакт — выяснение дел по поводу бракоразводного процесса. — Разве тебя устраивает такая жизнь? — спросила Рэйчел у своей матери, когда они остались одни. — Развод — дело долгое, — та лишь пожала плечами. — Я обещаю, что обязательно придумаю что-нибудь. Теперь было видно, что Роуз тоже некомфортно жить в этой обстановке, но она ни в коем случае не хотела конфликтов, поэтому старалась не встревать в дела своего почти бывшего мужа. Конечно, ей было невероятно неприятно от того, что Джеймс делал вид, будто не существует ни ее, ни дочери. Теперь весь мир мужчины был сосредоточен исключительно на Джессике, которую он без конца водил по барам и ресторанам и делал дорогие подарки. Роуз невольно вспоминала начало ее отношений с Джеймсом, потому что тогда он вел себя абсолютно так же, и женщина ощущала себя как в сказке, у которой, увы, оказался несчастливый конец. Теперь даже за столом не собиралась вся семья, ели они отдельно. Рэйчел было противно даже притрагиваться к тому, что приготовила Джессика. Она ни разу не пробовала ничего из блюд любовницы отца, потому что считала это ментальным предательством. Девушка замечала, чего стоит ее маме не расплакаться, накладывая две тарелки вместо трех. У всего этого был и плюс — теперь отец почти не вмешивался в дела Рэйчел, ведь со всеми этими походами в рестораны ему просто было не до этого. Джессика же, напротив, пыталась идти на контакт с девушкой, но ни одна ее попытка не увенчалась успехом. — Ты не моя мать, — резко отвечала Рэйчел на любые замечания и просьбы женщины, хотя понимала, что ее поведение обусловлено лишь ненавистью к отцу. *** К сожалению, семейные проблемы сказались и на учебе девушки. Учителя недоумевали, почему лучшая ученица школы вдруг стала получать удовлетворительные оценки, а увлечение сценой и то забросила. На все вопросы Рэйчел лишь отмалчивалась и разводила руками, мол, самой непонятно. Единственным человеком в этой школе, кто знал о реальных причинах всего этого, была Макс Колфилд, которая изо всех сил старалась поддерживать свою подругу в этот непростой период. — Я не представляю, что мы будем делать дальше, — делилась Рэйчел своими переживаниями. — Обстановка дома ужасно некомфортная, а самое страшное, что это ведь даже не наш дом. — В смысле? — Макс непонимающе захлопала глазами. — Ну, понимаешь, дом, в котором мы сейчас живем — это не совместно нажитое имущество, а значит, отец может просто нас выгнать. Я знаю его характер и уверена, что он именно так и поступит несмотря ни на что, ведь мы только мешаем его счастливой жизни. — Ох, и правда тяжело. Знаешь, хоть я и не могу понять твои чувства в полной мере, но могу представить, насколько вам обеим сейчас сложно. Ответственно заявляю, что ты в любой момент можешь обратиться ко мне или к моим родителям, и мы постараемся помочь. — Спасибо тебе большое, — Рэйчел легла на плечо подруги, расчувствовавшись. Ей было приятно от того, что у нее есть человек, которому она и правда может довериться и рассчитывать на помощь. Чтобы окончательно не впасть в депрессию из-за всей неразберихи, которая творится дома, девушка теперь проводила достаточно много времени у Макс, особенно после школы. Они вместе делали домашнее задание, общались, а вечером Рэйчел уходила домой, где сразу же направлялась в свою комнату, не желая даже видеть кого-то из семьи, от которой теперь осталось только одно слово. К сожалению, сегодня у нее не вышло без проблем подняться в свою комнату, потому что стоило ей открыть двери в дом, она тут же столкнулась со своим отцом, который явно был чем-то недоволен. — Звонили из школы, — кратко пояснил он. — Ничего не хочешь объяснить? Рэйчел проигнорировала вопрос и попыталась пройти в дом, но мужчина загородил ей дорогу. — Эй! — недовольно вскрикнула девушка. — Я повторяю вопрос. Ничего не хочешь объяснить? — настойчиво спросил Джеймс, сверля дочь взглядом. — Что я должна объяснять? — устало спросила та. — Почему это вдруг я узнаю, что моя дочь не уделяет должного внимания учебе? — Почему это вдруг тебя заинтересовала моя учеба? — хмыкнула Рэйчел. — И кстати, ты больше не мой отец. От такого резкого заявления Джеймс растерялся, что позволило Рэйчел, наконец, войти в дом и быстро подняться в свою комнату, надеясь, что Джеймс не пойдет за ней. И он не пошел. *** На следующее утро Рэйчел проснулась от того, что родители очень громко ругались. Она непроизвольно дернулась всем телом, словно просыпаясь от ночного кошмара, хотя кошмар творился наяву, и от него никак нельзя было проснуться. Девушка осторожно вышла из комнаты, прямо как в тот день, когда впервые узнала о том, что мама собирается подать на развод. Ей даже показалось, что она испытала дежавю. Выйдя на лестницу, Рэйчел увидела на кухне отца, который что-то упорно доказывал маме. Девушка прислушалась. -…потому что ты настраиваешь нашу дочь против меня! — кричал Джеймс. — Знаешь, что она заявила мне вчера? Она сказала, что я больше не ее отец! Вот ответь, какая тебе выгода с этого? — Абсолютно никакой, — спокойно ответила Роуз, видимо, уже устав спорить. — Поэтому никого я против не настраивала. Нашей дочери не пять лет, она сама может делать для себя какие-то выводы. А ты в этой ситуации ведешь себя как последний… — женщина осеклась. — Ну, договаривай! Я веду себя как кто, а? — ехидничал Джеймс. — Как последний ублюдок! — Ах, вот как? — мужчина скрестил руки на груди. — Ну не я же привела в дом чужую женщину и в упор не замечаю семью. Ты в курсе, что наша дочь начала отставать в школе по предметам? Как думаешь, из-за кого? Или это я настраиваю ее против учебы? — Это ты подала на развод! — А может, я тебе еще и изменяла? Знаешь, а мы оба хороши, — подытожила Роуз, вздохнув. — Втягиваем ребенка в наши конфликты. На этом моменте ссоры Рэйчел решила вмешаться. Она не могла видеть, как мама винит себя в том, что происходит. Сейчас ей нужна была поддержка, и Рэйчел была единственной, кто смог бы ее оказать. — Все в порядке, — спокойно сказала она, спускаясь с лестницы. Родители, явно не ожидавшие такого поворота событий, резко замолчали и уставились на дочь, состроив нелепые выражения лиц. — О, ты уже проснулась? — натянуто улыбнулась Роуз. — А мы тебя и не заметили. Что будешь на завтрак? — Мам, прекрати. Я здесь просто для того, чтобы кое-что прояснить. Дорогой папочка, — Рэйчел повернулась к отцу. — Меня действительно не настраивали против тебя, потому что вонь от такого мудака как ты учует даже пятилетний ребенок. Мам, — теперь она смотрела в сторону Роуз. — Ты не виновата в том, что из-за мерзотного поведения папаши мне приходится нервничать, я бы тоже подала на развод, потому что просто невыносимо быть с ним одной семьей. Так что ты говорила у нас на завтрак?