Арквейд с любопытством разглядывала место, в котором оказалась. Бескрайнее травянистое поле, чуть возвышающееся к центру и освещаемое ярким рассветным солнцем. Она опустила глаза себе под ноги, присмотрелась к красной жидкости, что покрывала каждую травинку в округе и запачкала ей ботинки, принюхалась и тут же недовольно нахмурилась.
Кровь.
Это всё была человеческая кровь.
«Зеркало Души», — пришла Арквейд к однозначному выводу, вновь обратив свой взгляд на Шики.
Его Зеркало Души. Проекция внутреннего мира Шики на объективную реальность. Принцип ровно тот же, что и у Нерона, однако… масштаб совершенно иной.
Зеркало Души Нерона ограничивалось его абсурдным телом, вмещавшем в себя шестьсот шестьдесят шесть зверей. Живой, но бесформенный мир. Первичный бульон. Хаос. Одна из основных причин, почему Нерон мог поддерживать своё Зеркало Души на постоянной основе. Оно не пыталось захватить какие-либо другие аспекты реальности. Только сам Нерон, пускай и способный разделить себя на шесть сотен частей. Только он один.
Но Шики зашёл много дальше. Воплощая в реальность свой внутренний мир, он создал отдельное карманное измерение и затянул в него всех, кто оказался поблизости. Больше шести с половиной сотен реальных объектов. Даже саму Арквейд. И хоть она сразу всё поняла, стоило лишь окружавшей Шики багряной тьме разрастись и явить внутри себя огромное множество глаз, Арквейд всё равно поддалась его воздействию. Она не смогла бы избежать этого, даже если бы захотела. Шики взял кусок реальности, изолировал его и заменил своим собственным миром. От такого невозможно защититься. Только предотвратить.
—
Кто ты такой? — вопросил Нерон, глядя на угрожающего ему мечом Шики. —
Как ты смог использовать Зеркало Души?
Похоже, шок от перемещения в новое пространство вернул ему остатки утраченного в бою разума.
— А разве это не очевидно? — усмехнулась Арквейд, и почти двести зверей мгновенно обернулись к ней. Особенно пристальным взглядом её одарил возвышавшийся рядом чёрный дракон. — Подумай, Нерон. Лишь демоны, величайшие маги и Прародители Мёртвых Апостолов могут воплощать в реальности свой собственный мир. И он, — кивнула она в сторону Шики, — совершенно точно не относится ни к первым, ни ко вторым.
—
Он не Прародитель, — отрезал Нерон устами дракона. —
Не один из нас.
— Да, — согласилась Арквейд. — Он не входит в число известных двадцати семи. Но ответь мне, Фабро Рован, как формируется этот список? — хищно оскалилась она, предвкушая настигающее Нерона осознание. Осознание того, что сама она начала подозревать ещё со второй своей встречи с Шики. — Каковы два основных условия для включения вампира в него?
—
Овладение Зеркалом Души и личное приглашение от одного из действующих лидеров, — незамедлительно ответил Нерон, монотонный голос которого окрасился несвойственными ему нотками.
Да, он начинал понимать.
— А кем же будет являться тот, кто обрёл Зеркало Души и получил приглашение, — продолжала подводить его к истине Арквейд, — однако отказался от него, не пожелав к вам присоединяться? Как же нам называть такого вампира?
Нерон умолк на несколько очень долгих секунд, после чего все шестьсот шестьдесят шесть пар глаз обернулись к Шики. Несколько преобразившемуся Шики. Чернильно-чёрные волосы ниже плеч и белая, будто из мрамора, кожа. Эти новые черты делали его куда более похожим на ушедший в легенды образ.
—
Невозможно, — синхронно проговорили все пасти Нерона. —
Ты мёртв.
— Кто из нас не умирал раз или два? — пожал Шики плечами с беззаботной улыбкой. — Но хватит уже этой болтовни, — одним взмахом меча он ещё раз отрубил ноги скованному рядом единорогу и придавил его к земле. — Как я и сказал, это твой конец, Нерон. Нападай.
Первым в атаку ринулся дракон.
Он полностью проигнорировал пребывавшую рядом Арквейд, которая столько времени с ним сражалась, и, взмахнув крыльями, взмыл в небо. С громогласным рёвом дракон преодолел разделявший их с Шики участок и устремился, разинув пасть, вниз.
Ни единый мускул не дрогнул на мраморном лице Шики.
Взмах меча, и окружавшая его кровь поднялась в воздух, закружившись в гигантском алом вихре. Вихре, что всего за мгновение покрылся чёрной шерстью, обнажил клыки и отверз десятки звериных глаз. Чудовищный пёс, нисколько не уступающий в размерах дракону, заполонил пространство между ним и Шики. Миг столкновения, и вот уже мифический зверь повержен наземь. Челюсть пса сомкнулась на шее рептилии, а его могучие лапы вдавливали её в землю, раздирая чешую и дробя кости. Дракон пал. А демонический пёс возвышался над ним, готовый по первому же указанию пожрать сокрушённого оппонента.
—
Чёрный пёс Баскервиль, — молвил Нерон, который просто не мог не узнать это создание. —
Неужели это правда ты?
— Всё ещё сомневаешься? — поинтересовалась Арквейд. — Какие ещё доказательства тебе нужны, Нерон Хаос, чтобы признать очевидное?
—
Почему? — вопросил Нерон, обращаясь к Шики. —
Почему ты здесь?
— Ты оглох, Нерон? — вместо ответа задал ему Шики свой вопрос. — Я велел тебе нападать, — свысока посмотрел он на десятого из Двадцати Семи Прародителей Мёртвых Апостолов. — Не заставляй меня ждать. Тебе это не понравится.
—
Будь по-твоему, Король Ночи, — ответил Нерон, наклоняясь вперёд. —
Я поглощу тебя. И заберу твою силу.
Шестьсот шестьдесят четыре твари в синхронном порыве устремились к Шики. Двух самых сильных он уже сразил и обездвижил. Но мог ли он совладать со всеми?
Арквейд в этом не сомневалась. Теперь, когда его истинная природа стала абсолютно ясна и когда он явил им свою истинную силу, у Нерона не оставалось ни шанса. Ведь он десятый по силе среди всех Прародителей. А Шики, в свою очередь, отринул честь стать седьмым.
Третий взмах мечом, и вся покрывавшая поле кровь разом взметнулась наверх.
— Река поднимается, — негромко пробормотала Арквейд, вспоминая давние строки и наблюдая, как из неисчислимых литров крови формировались руки, ноги, лица, доспехи, мечи, щиты и копья. Даже знамёна, — река смерти. Мертвецы пустились в пляс, и Ад затянул песню.
Звериное войско Нерона неслось на Шики. Свыше шести сотен жадных до крови и плоти тварей. А дорогу им перекрыла другая сотня. Мужи и девы. Вооружённые и безоружные. Верхом и на босых ногах. Они встали на пути неостановимого легиона чудовищ. И без труда окружили его.
Всё же их сотня была сотней тысяч.
Первыми удар на себя приняли янычары. Пехота Османской империи, судя по некоторым характерным элементами экипировки, времён правления султанов Мурада II и Мехмеда II Завоевателя. Их изогнутые мечи секли и рубили чёрных зверей, замедляя их продвижение, но не убивая. Янычары силились ранить тварей, повалить и прижать к земле, всячески избегая наносить при этом смертельные раны. Многократно расплачиваясь за сдержанность собственными жизнями.
Но все их страшные потери терялись на фоне неустанно множащихся подконтрольных Шики орд. Там, где сдавали янычары, немедленно подключались к бою валашские воители. Преданная армия господаря. Их копья пронзали и прибивали к земле нероновы части, которые затем буквально заваливал телами простой люд в одеждах из разных мест и времён. На каждого медведя уходило по десять-пятнадцать человек. Льва или тигра немногим меньше. Как и гориллу. Экземпляры размером со слона или носорога требовали на себя от тридцати до полусотни каждый. И все они неизменно сдавали под непрекращающимся напором людской массы.
В один момент людей стало так много, что куда бы Арквейд ни обратила свой взор, всюду натыкалась на мчащиеся в атаку фигуры. Земля ходила ходуном под их ногами, а порождаемые ими гвалт и грохот без остатка поглотили исполненный ярости звериный рёв. Как то всегда было в истории, человек взял верх в противостоянии с дикой природой.
Саму Арквейд, однако, все эти полчища обходили стороной. Никто из них не смел приблизиться к ней ближе чем на метр, отчего вокруг неё сформировалось свободное от чьего-либо вмешательства пространство. Аналогичное тому, что сформировалось и вокруг повелевающего происходящим Шики. Он безучастно наблюдал за побоищем с самой высокой точки кровавого поля, ожидая, когда к нему наконец, вопреки всем преградам и ранениям, доберётся оставшийся в одиночестве Нерон.
—
Грааа! — сумел-таки исторгнутый Нероном рык пересилить все прочие звуки.
Когтями и клыками он прорезал себе путь сквозь бессчётные ряды врагов, платя кровью за каждый пройденный метр. Позади него остались ослеплённые и лишённые хвостов акулы, пригвождённые к земле псы, лишившиеся лап медведи и насаженные на пики львы. А он всё продолжал прорываться вперёд. Наверх. Туда, где его ждал Шики.
И Нерон достиг своей цели. Устлав свой путь расчленёнными и разодранными в клочья телами. Он встал подле Шики.
***
Шики посмотрел в глаза истерзанного Нерона, и уста его изогнулись в уважительной улыбке.
— Хорошая работа, — негромко молвил он. — Очень немногим удавалось вот так добраться до меня. Отдаю тебе должное.
Все прочие сущности Нерона уже были повержены, и теперь оставалось лишь его основное тело. То самое, что в данный момент скалило на Шики зубы.
Нерон воздел к небу правую лапу и приготовился обрушить венчавшие её когти вниз.
—
Я пожру тебя, — холодно сказал он.
«Какой упёртый», — хмыкнул про себя Шики. — Нет, Хаос, — покачал он головой, берясь за меч обеими руками. — На сей раз пожрут тебя.
Пауза длинной в единственный удар сердца, после чего когти и меч пришли в движение.
Они стартовали одновременно. Но меч оказался быстрее.
А стоило поблёскивающему в лучах солнца лезвию пронзить могучую чёрную грудь, как оборвались жизни остальных шестьсот шестидесяти пяти его частей.
Синхронно со своим повелителем воинство Шики пронзило сердца и отрубило головы всему звериному легиону. Даже дракону любимец Шики перекусил шею, раздавив в тот же миг и грудную клетку.
Условие выполнено. И тысячелетний вампир, давно уже утративший право называться живым, познал наконец полную и окончательную смерть.
Нерон Хаос пал от руки Шики и растворился средь прочих таких же мертвецов.
А затем Зеркало Души схлопнулось. Исчезло даже быстрее, чем воплотилось, и Шики с Арквейд вновь оказались посреди ночного парка. Часы показывали без двадцати минут первого. Всего семь минут они провели в пределах Зеркала Души. Семь коротких минут. Но этого хватило, дабы выжать из Шики все поглощённые им с кровью силы.
Раздалось три громких хлопка.
— Да уж, — произнесла Арквейд с широкой улыбкой, — не удивительно, что ты смог пережить уничтоженное мною сердце. Сколько же всего человеческих жизней ты погубил? — спросила она без единого намёка на враждебность. Однако Шики и думать не смел из-за этого расслабляться. — Сколько всего душ ты пожрал?
— Правда хочешь это знать? — устало посмотрел на неё Шики.
— Конечно же! — воскликнула она, прищурив взгляд. — И далеко не только это. Сын Дьявола, Король нежити, Король Ночи, — взялась она за перечисление присвоенных ему некогда прозвищ и титулов, — Князь Тьмы, Лорд вампиров, Влад III Басараб, Влад Цепеш… Дракула, — особенно выделила она последнее. — Как изволишь, чтобы я к тебе обращалась? — с лёгкой насмешкой вопросила она под конец.
— Буду благодарен, если остановишься на «Шики», — ответил он, натянуто улыбнувшись. — Что до остального, то я расскажу всё, что ты захочешь узнать. Но потом, — добавил Шики, наклоняясь к земле и беря на руки свою истекающую кровью жертву. — Сперва я хотел бы доставить её в больницу.
От такого заявления Арквейд явно слегка оторопела.
— Ты же не против? — развернулся Шики к выходу из парка, демонстрируя ей абсолютно беззащитную спину.
— Нет, — раздалось позади спустя пару секунд молчания, — не против. Поспешим, — нагнала его Арквейд, — Шики.
Полный облегчения вздох сорвался с его губ.
— Ага, — кивнул он, — поторопимся.
***
Пробежавшаяся по лицу прохлада заставила Акиху поёжится. Глаза её были закрыты, а разум всеми силами противился медленно возрождающемуся мыслительному процессу.
«Я уснула?» — вяло пронёсся в её сознании вопрос.
Ответ был очевиден. И хоть ей и следовало как можно скорее встать и вернуться в свою комнату, Акиха не находила в себе сил сделать этого. Её поглотила такая чудовищная усталость, что и простое размыкание век казалось чем-то непосильным. Если бы не этот невесть откуда взявшийся холодок, Акиха, вне всяких сомнений, немедленно провалилась бы обратно в объятия сна.
Но он был. И покрывшаяся мурашками кожа не позволяла Акихе его игнорировать. Она собрала волю в кулак, сконцентрировалась и смогла-таки уловить едва слышимый шелест занавесок.
«Окно… Разве я его открывала?» — вновь спросила она у самой себя.
И сколь бы ни старалась, так и не смогла припомнить, чтобы делала это.
Очередное дуновение ночного ветра вызвало дрожь по всему её телу, отчего выбора Акихи уже не оставалось. Она должна была встать и закрыть окно.
Уперев руки в подлокотники, Акиха предприняла попытку встать, но тут её плеча коснулась чья-то ладонь.
— Тшш, отдыхай, Акиха, — произнёс шёпотом самый родной для неё голос. — Я обо всём позабочусь.
— Шики? — выдохнула она, мгновенно раскрыв глаза, однако расфокусированный взгляд не позволил ей выхватить из темноты ничего, кроме неясных очертаний.
— Кто же ещё? — насмешливо выдал он в ответ, смотря на неё сверху вниз. — Прости, заставил же я тебя подождать, — вторая его ладонь легла поверх левого её плеча, и Акиха совсем размякла. Она безвольно раскинулась в кресле и даже веки вновь сомкнулись против её воли. — Спи, Акиха. Набирайся сил. Они тебе ещё понадобятся.
— Нет, Шики, — воспротивилась она его убаюкивающему тону. — Расскажи… что произошло? — с превеликим трудом заставляла она себя произносить слова. — Вампир… Что с ним?.. И Арквейд… Что вы с ней?..
— Всё в порядке, не переживай — заверил её Шики. — О Нероне к этому моменту уже должны были позаботиться.
— Нероне? — переспросила Акиха. — Это… Это тот… вампир, что убивал людей… в городе? — говорить становилось всё труднее, и потому она делала всё больше ненужных пауз.
— Он много кого убил, — ответил Шики. — Настоящий мастер, я бы сказал. Жаль только, что некоторых даже ему убить не под силу.
— О чём?.. О чём ты?.. — из последних сил озвучила Акиха вопрос.
Что-то в словах Шики показалась ей очень неправильным. Неестественным для него. Но вяжущая мысли усталость не позволяла ей самой распознать причину этого ощущения. Её слишком сильно клонило в сон.
— Не сейчас, Акиха, — молвил Шики тихим вкрадчивым голосом. — Я обязательно всё тебе объясню, но после. Сперва я должен избавиться от всего, что может нам помешать.
— По…ме…ша…ть?..
— Да, помешать, — подтвердил Шики. — Эта назойливая Брюнстад. Твои служанки. Хисуи и Кохаку, кажется, — сомневающимся голосом произнёс он их имена, пока Акиха окончательно теряла все связи с реальностью. — Уолтера, думаю, тоже следует наказать за его предательство. Но тут я пока не решил, — спешно проговорил Шики в уточнение. — И конечно же, монстр, что смеет виться возле тебя целыми днями. Уж он-то мне точно за всё заплатит. За каждый украденный им у меня день.
Акиху как молнией пронзило.
Вспыхнувший в груди огонь мгновенно сбросил с неё чуждое наважденье, и она немедля вскочила на ноги. Испуганный взгляд метался по отцовскому кабинету, всматриваясь в самые тёмные его уголки, но требуемой цели отыскать так и не смог.
Она была одна. Никого постороннего. И только покачивающиеся на ветру шторы служили единственным, помимо неё, источником движения.
Акиха настороженно подошла к окну, медленно отодвинула шторы и уставилась во тьму ночного сада. Никого и ничего. Ни единого намёка на то, что там кто-то был или проходил.
— Неужто приснилось? — с сомнением прошептала Акиха.
Разве могло ей привидеться такое? Разве мог ей привидеться он…
— Шики, — ещё тише произнесла она, переведя взгляд на злосчастный лес.
Воспоминания хлынули бурным потоком, и Акихе пришлось серьёзно напрячься, дабы обуздать их и загнать туда, где им было самое место.
Просто сон. Никак иначе.
Акиха резким движением захлопнула окно и задёрнула следом шторы. Настольная лампа уже была выключена, так что комната погрузилась в абсолютно непроглядный мрак. Но Акиха отлично знала, где и что стояло в отцовском кабинете, и потому без каких-либо трудностей дошла до входной двери.
— Прости меня, Шики, — извинилась она перед тем, кого рядом не было и быть не могло.
А затем она вышла в коридор, оставив позади и отцовские дневники, и то время, о котором они рассказывали.
До следующего раза.
