***
Все начиналось как обычно. Для Скалла. Но не для Реборна. В этот день он решился наконец выполнить свой план, разрабатывавшийся уже месяц. План Реборна состоял в том, чтобы познакомить Скалла с «любовницей» (конечно же, фальшивой), заставив его ревновать (если он Скаллу нравится), в это время же напоить его, а когда Скалл станет пьяным, заплатить «любовнице», чтобы та ушла, а потом закончить вечер в отеле. Последнее будет лишь в лучшем случае, но он все же надеялся. Теперь надо как-то убедить Скалла пойти с ним на ужин. Вот именно с этим могли возникнуть проблемы. Хотя не, ведь Скалл все сделает ради «любимого» семпая, коим являлся Реборн. Так думал Реборн, именно думал лишь Реборн, и никак не Скалл. Для Скалла он был самым худшим семпаем, бывавшим милым в каких-то случаях. Но редко, а точнее, раз в год, или в два года. Зависит от настроения Реборна. Так вот Скалл совсем не ожидал, что, выйдя за дверь своей комнаты, он встретит Реборна, который попросит — а в случае Реборна, прикажет — что-то, что он не ожидал. — Освободись на этот вечер, я покажу тебе кое-что, — никто не знает, что Реборн думал в этот момент, задавая наиглупейший вопрос, что удивительно для лучшего киллера, но он точно знал, что это сработает, ведь Скалл сразу ответил, боясь получить пинок под зад или выстрел. — Конечно же, семпай! — Реборн посмотрел на Скалла, удивившись этому, он думал, что Скалл будет долго ломаться, но раз Скалл согласился быстро, то так даже лучше. Не придется уговаривать его. Когда Реборн ушел, Скалл выдохнул. Когда он думал о вещи, который хочет ему показать Реборн, он вздрагивал. Скалл покачал головой, нет, он точно не хочет знать об этом. Его интуиция подсказывала, что после этого вечера все измениться. К худшему или лучшему никто не знал.***
Когда наступил вечер, Скалл зашел в комнату Реборна, сбираясь спросить, когда он покажет эту чертову вещь. От картину, что Скалл увидел, к его щекам и скулам прилила кровь. Там, черт подери, стоял полуобнаженный Реборн, который специально дождался прихода Скалла, но мы Скаллу об этом не скажем. Так вот, Скалл очень долго разглядывал пресс Реборна, что даже последний стал немного смущаться. Но тот взял в себя руки и сказал: — Долго собираешься любоваться? — Это послужило началу становления Скалла цвета помидора. Скалл быстро вышел за дверь и там завыл от досады, завыл он, конечно, лишь в мыслях. Он даже не думал, что он любовался Реборном так долго, ему так стыдно. Но все же он отстранённо подумал, что Реборн дьявольски красив. Скалл вздохнул, Реборну стать бы инкубом, никогда не мучался бы от голода. Когда дверь открыли, Скалл вздрогнул. — Зачем пожаловал, Лакей? — Реборн оперся на косяк двери, создавая картину того, что ему неинтересно, хотя на самом деле, ему интересно все, эта милая реакция Скалла, а также его смущение. По мнению Реборна, Скалл был таким милым, когда краснел. В мыслях он сделал заметку делать это почаще, то есть смущать его побольше, но не слишком, а то он привыкнет и не будет смущаться. — Я хотел спросить, куда мы идем? — Скалл заерзал на месте от слишком пристального взгляда. Ему никогда так не было неловко, будто бы он только увидел занимающуюся сексом пару. Нет, это, действительно, произошло, но было менее смущающим, чем сейчас. Хотя должно быть наоборот. — В ресторан. И сними это обмундирование, надень костюм. — Конечно, — как-то запоздало ответил Скалл, он не понимал, почему они идут в ресторан. Ну, чтобы это ни было, должно быть это важно.***
Реборн, стоя рядом с машиной, нервно смотрел на часы. Если Скалл сейчас не выйдет, они точно опоздают в ресторан. Как только Реборн об этом подумал, вышел Скалл. Как положено, в черных брюках с подтяжками и пиджаком, заброшенным на плечи, а также с фиолетовой рубашкой. Реборн только сейчас это заметил, но Скалл смыл и макияж, а также оставил в ванной свои пирсинги и пластыри. Реборн отметил, что без накрашенных губ и теней, Лакей выглядит лучше, а если еще и без пирсинга, то еще лучше. Открыв дверь Скаллу, от этого действия у Скалла расширились глаза в удивлении, Реборн сел за руль. Зафиксировав ремень и подождав, пока и Скалл это сделает, Реборн поехал в ресторан. Ресторан был для богатых, это было сразу заметно. Скалл не понимал, почему Реборн привез его в такой дорогой ресторан. Он с немым вопросом в глазах посмотрел на Реборна, что проверял время. Последний, поняв, что время пришло, двинулся в внутрь ресторана. Найдя забронированный столик, Реборн с удивлением посмотрел на третье пустое место. Актриса опаздывала, но как оказалось, нет. Она была очень пунктуальной, поэтому пришла точно в обговоренное время. Она была красивой, Реборн не мог спорить, он в любое другое время с радостью провел бы ночь с ней. Но теперь он занят еще больше красивым человеком, который даже не догадывается об этом. Черные волнистые волосы до плеч, пышная грудь, отлично сделанный макияж, выделяющий цвет ее глаз и губы, а также красное платье, отлично подчеркивающее ее тело. Скалл с удивлением посмотрел на женщину, он наклонил голову, Реборн хотел познакомить его с ней? — Милый, может познакомишь нас? — Реборн скривился от этого обращения, что никто не заметил. У Скалл же закололо в груди от какой-то обиды, и слезы стали наворачиваться на глаза. — Да, семпай! — Конечно же, дорогая, — Реборну было отвратительно звать так незнакомую женщину при Скалле, но все же он утешал себя, что скоро будет так называть Скалла. — Познакомься, это Скалл, каскадер и коллега по работе. Скалл, это Алисия, моя любовница. Скалл поглотил комок в горле, который возник от этой ситуации, и поздоровался с Алисией, немного тише, чем обычно, но опять же это никто не заметил. Сидя, Скалл смотрел на Реборна и недоумевал, почему тот пригласил его. Хотел познакомить с любовницей? Похвастаться? Или что? Скалл не понимал этого. Еще он не понимал боль в руди, на которую он не обращал внимание. — Семпай, почему я тут нужен? — смотря прямо в глаза Реборну, спросил Скалл. «Потому что я хочу тебя», — подумал внутри себя Реборн, но ответил он совсем другое: — потому что я так хочу. От такой наглости Скалл чуть не упал и с недоверием в глазах вытаращился на Реборна. Нет, он, конечно, знал, что Реборн — самовлюбленный мудак, но чтобы настолько, он никогда не думал. — Но, семпай!.. — Реборн выпустил свою жажду крови, которую почувствовал лишь он, так что он не смог закончить свое предложение. Ему оставалось лишь сидеть и пить бокал вина, смешанного с виски, которого Скалл не заметил, что только на руку Реборну. Побыстрее опьянеет. Скалл пил вино и заметил, что он начал пьянеть. В голове мысли перемешались, взгляд стал мутным, а к щекам прилила кровь. Скалл поставил бокал на стол и начал следить за всеми. Реборн пил белое вино, а Алисия сидела в телефоне, не обращая внимание на что-либо. Смотря на Скалла, Реборн дал сигнал актрисе, чтобы она ушла. — Прости, милый, но мне пора, — обиженным тоном проговорила она и быстро смылась. После выхода из ресторана ей на карту пришли деньги. Она хорошо выполнила свою работу. — Ну что? Пошли домой, — Скалл попытался встать, но его остановил Реборн, взяв за руку. — Сиди и пей вино. Нехотя обижать Реборна, ведь обиженный Реборн — это злой Реборн, а злой Реборн — стреляющий по всему живому Реборн. Так что ему оставалось лишь сидеть и пить свое вино. Посмотрев на Скалла Реборн подумал: «Наконец», и начал выполнение следующего пункта плана. Реборн подвинулся на стуле к Скаллу и, посмотрев на того, схватил за подбородок и поцеловал. От неожиданности Скалл открыл рот, что позволило Реборну проскользнуть языком внутрь. Реборн целовал долго и нежно, аж до нехватки воздуха. Опустив Скалла, Реборн притянул того за талию и быстро поцеловал в губы. А Скалл так и ничего не понял, что только произошло. Только что его поцеловал Реборн! От этой мысли Скалл смутился и закрыл руками щеки, чтобы никто не видел его смущения, хотя Реборн успел увидеть его восхитительные красные щеки. Увидев, что Скалл успокоился, Реборн взял того на руки и сказал на ушко Скалла томным шепотом: — Ты же не думаешь, что это конец? Теперь только Скалл может называть его «милым» или «дорогим», и никто кроме него.